Философские идеи Григория Сковороды. Функции и роль религии. Определение и его виды

БОЛЬШАЯ ЛЕНИНГРАДСКАЯ БИБЛИОТЕКА - РЕФЕРАТЫ - Философские идеи Григория Сковороды. Функции и роль религии. Определение и его виды

Философские идеи Григория Сковороды. Функции и роль религии. Определение и его виды

План

1.                 Философские идеи Григория Сковороды

2.                 Функции и роль религии

3.                 Определение и его виды

Список использованной литературы

ФИЛОСОФИЯ ИДЕИ Г.СКОВОРОДЫ

Среди философов XVIII века одним из выдающихся является выходец из Украины Григорий Саввич Сковорода (1722—1794). Сковорода учился в Киево-Могилянской академии, через которую шло влияние на Русь католичества («латинства») из Польши и Литвы. Во время учебы он пел в хоре и, вообще, был натурой художественно-поэтической. Отказавшись от духовной карьеры, избрал путь странствующего проповедника-философа. Почти всю жизнь Сковорода странствовал с сумой, в которой лежали сухарики и Библия, из которой он в основном и черпал свою «философскую» мудрость. Он отличался большой начитанностью. Сковорода побывал во многих странах Европы.

Сковорода был глубоко верующим человеком, но в то же время он был необычайно свободным внутренне. «Философия» Сковороды сводилась в основном к аллегорическому толкованию Священного писания. В этом случае библейские сюжеты понимаются как аллегории, несущие в себе морально-этические поучения. Тем не менее, для своего времени Сковорода был выдающейся личностью и внес вклад в христианское просвещение на Руси.[1]

Образованность Сковороды была очень широка; справедливо говорит о нем Эрн, автор самой большой монографии о Сковороде, что его знание античных авторов "было для России XVIII века совершенно исключительно"[2]. Из древних авторов Сковорода хорошо знал Платона, Аристотеля, Эпикура, Филона, Плутарха, Сенеку; очень внимательно изучил он и отцов Церкви (особенно Дионисия Ареопагита, Максима Исповедника, Григория Богослова). Труднее сказать что-либо определенное о его знании европейской философии, но несомненно, что он знал многих авторов, - с некоторыми из них он явно полемизирует. Без преувеличения можно сказать, что философская и богословская эрудиция Сковороды была действительно очень велика и основательна. Однако, даже при беглом ознакомлении с сочинениями Сковороды чувствуется его бесспорная оригинальность, - не в том смысле, что он не испытал никаких влияний, а в том, что он всегда самостоятельно продумывает свои идеи (если даже они западали в его душу со стороны). Он был настоящий философ, [1] впервые после 40 лет приступавший к изложению своей системы, которая, в общем, оставалась неизмененной до конца его жизни.

Изучению философию Сковороды, надо указать, прежде всего, на то, что до сих пор нет общепризнанного ее толкования. Зеленогорский видит в Сковороде, прежде всего моралиста и отсюда он объясняет его систему. Эрн, написавший единственную до сих пор большую монографию о Сковороде, исходит в реконструкции его системы из антропологизма Сковороды. Наконец, Чижевский в своей обобщающей статье "Философия Сковороды"[3] исходит из антиномизма в учении Сковороды, из постоянных антитез, которые лежат в основании всех его взглядов. Что касается утверждения Зеленогорского, то оно решительно не отвечает тому, что дают сочинения Сковороды, - в нем, конечно, всегда наличествует моральная проблема, но, как мы дальше сами убедимся, эта проблема вовсе не стоит в центре его творчества. Чижевский, в сущности, подменяет анализ философии Сковороды характеристикой его метода, - сам Чижевский признает, что антитезы у Сковороды определяют лишь метод его мышления.

Только у Эрна мы и находим настоящую попытку реконструировать систему Сковороды, - и если мы не примыкаем к его изложению, то потому, что антропологизм Сковороды, сам по себе бесспорный и даже центральный для Сковороды, определяется все же более общей гносеологической его позицией, которая, в свою очередь, определяется его религиозным восприятием мира и человека. Поэтому надо начинать изучение Сковороды с его религиозного мира, его религиозных идей. Сковорода становится философом, потому что его религиозные переживания требуют этого, - он движется от христианского своего сознания к пониманию человека и мира. Вообще Сковорода не знает никаких стеснений в движении его мысли, дух свободы имеет в нем характер религиозного императива, а не буйства недоверчивого ума. Это сознание свободы и есть свидетельство того, как далеко пошла внутрицерковная секуляризация, вдохновлявшая разум к смелой и творческой деятельности, - без вражды или подозрительности к Церкви. Если личные отношения Сковороды к Церкви вызывают иногда предположение, что Сковорода по существу ушел из Церкви[4], то это неверно [2]. Сковорода был свободным церковным мыслителем, чувствовавшим себя членом Церкви, но твердо хранившим свободу мысли, - всякое же стеснение ищущей мысли казалось ему отпадением от церковной правды. О его чувстве к Церкви говорят решительно все его сочинения, мышление Сковороды никогда не отрывается от Библии, - и чем дальше зреет его мысль, тем глубже представляется ему смысл библейских повествований.

В мировоззрении Сковороды, в его жизни вопросы морали занимают столь значительное место, что его иногда склонны считать по преимуществу моралистом. Если это и неверно, так как моральные размышления у Сковороды нисколько не ослабляли его философского творчества, то все же нельзя не чувствовать у Сковороды подлинный моральный пафос, постоянную моральную серьезность. Быть может, тот гносеологический дуализм, который, по нашему мнению, определил всю систему Сковороды, сам зависел от присущего Сковороде морального отталкивания от пустоты внешней жизни и влечения его к более глубокому и духовному типу жизни. Но для такого сведения творчества Сковороды к моральным корням данных нет, - с другой стороны, никак нельзя отвергать того, что моральные воззрения Сковороды определялись его антропологией и метафизикой, а не обратно.

Внутренняя цельность и бесспорная самостоятельность философии Сковороды это - философия мистицизма [3], исходящая из твердого чувства, что сущность бытия находится за пределами чувственной реальности. Хотя Сковорода не объявляет призрачным эмпирическое бытие, все же закрытая сторона бытия настолько отодвигает в тень эмпирическую сферу, что получается сильный крен в сторону мистицизма. Это именно мистицизм, потому что "подлинное" бытие открывается нашему духу лишь "во Христе", в той таинственной жизни, какая рождается от пребывания "во Христе". Нельзя говорить о чистом феноменализме [4] Сковороды - он не объявляет призраком эмпирический мир, - но все, же чувственное бытие для него есть лишь "тень", ослабленная, несамостоятельная реальность. Однако, "плоть" может противиться духу, что удостоверяет ее реальность.

Мистическая метафизика Сковороды остается у него – главным образом вследствие неразрешенности вопроса о соотношении универсального и индивидуального момента в "подлинном" бытии. Будучи теистом, он очень часто вплотную подходит к пантеизму; мечтая о преобразовании личности, он рисует такой путь для этого, в котором само начало индивидуальности начинает терять метафизическую устойчивость. В то же время Сковорода продолжает твердо держаться христианской метафизики, которая остается исходной основой его исканий. Сила Сковороды, ценная сторона его творчества, заключается в преодолении эмпиризма, в раскрытии неполноты и неправды чувственного бытия. В этом отрицательном моменте Сковорода твердо опирается на христианство, на те вдохновения, которыми его наполняет Библия. Библия именно вдохновляет Сковороду, - поэтому различные критические замечания его, направленные против буквального понимания Библии и настойчиво проводящие аллегорическое ее истолкование, решительно чужды рационалистической критике Библии, уже нашедшей свое яркое выражение в XVIII веке на Западе. Повторяем - Библия вдохновляет Сковороду; это она утончает для него понимание бытия, это она углубляет его понимание человека и вводит его в исследование "подлинного" бытия. Сковорода от христианства идет к философии, - но не уходя от христианства, а лишь вступая на путь свободной мысли. Было бы исторически несправедливо забыть о том, что Сковорода, отрываясь от чувственного бытия и уходя в изучение "подлинного" мира, движется вперед, как исследователь. Его смелые построения о том, что распад бытия на противоположности (добра и зла, жизни и смерти и т. д.) верен лишь для эмпирической сферы, не означает метафизического дуализма, иначе говоря, что эмпирические антиномии "снимаются" в мистической сфере, - все это есть именно исследование Сковороды, а не какое-либо безапелляционное утверждение.

Философия Сковороды бесспорно была продуктом его личного творчества, но это совсем не отрицает возможности ряда влияний на него. При нынешнем состоянии материалов совершенно невозможно в этом отношении что-либо категорически утверждать; тем важнее нам кажется указать на чрезвычайную близость построений Сковороды к системе Мальбранша. Только у Сковороды и манера изложения иная, да и идея Логоса не стоит в такой ясности в центре системы, как это мы находим у Мальбранша. Отвержение чувственного бытия у обоих философов определяется совсем разными мотивами, - Сковорода мыслит библейски, Мальбранш всюду рационалист. Тем не менее, близость построений обоих философов часто замечательная.

Сковорода был тверд в свободном своем творчестве, но решительно чужд всякому бунту: наоборот, им владеет убеждение, что он в своем искании истины остается со Христом, ибо "истина Господня, а не бесовская". Сковорода никогда не отрывается от Церкви, но никогда и не боится идти путем свободной мысли. В истории русской философии Сковороде принадлежит, таким образом, очень значительное место, как первого представителя религиозной философии. Вместе с тем, в лице Сковороды, мы стоим перед бесспорным фактом внутрицерковной секуляризации мысли. Он выступал за интересы народа, призывал покончить с бесправием и невежеством трудящихся, но его решение социальных проблем носило утопический характер, поскольку гл. фактором в создании нового общества Сковорода считал моральное начало. Сковорода выдвигал передовые для своего времени идеи о «сродном» (творческом) труде, общности имущества, любви и равенстве как основе общественной жизни. Работы Сковороды не издавались при его жизни, но имели широкое хождение в рукописных списках[5].

Примечания

[1] Шпет (Очерк. Стр. 69-70) высокомерно отвергает то, что Сковорода был философ, утверждая, что в "сочинениях Сковороды я нахожу предельно минимальное количество философии". Но Шпет, написавший прекрасное исследование по истории русской философии, вообще отвергает философичность мысли почти у всех русских мыслителей. Шпет - фанатический последователь Гуссерля и философично в его понимании лишь то, что соответствует взгляду Гуссерля на философию.

[2] Такова, наприм., точка зрения Эрна ("Сковорода", стр. 325: "принципиально не враждуя с Церковью, Сковорода тем не менее находится в какой-то глухой, бессознательной оппозиции ей"). Издатель сочинений Сковороды Бонч-Бруевич идет дальше и основываясь на отдельных выражениях Сковороды хочет представить его близким к сектантству.

 [3] Мистицизм, мистика (греч. таинственный) - религиозно-идеалистический взгляд на действительность, основу которого составляет вера в сверхъестественные силы. Зародился в глубокой древности, позднее выступает как непременный существенный элемент тайных обрядов (мистерий) религиозных обрядов Древнего Востока и Запада. Главное в этих обрядах - общение человека с богом или каким-либо другим таинственным существом. Общение с богом достигается якобы через озарение, экстаз, откровение. Элементы мистицизма свойственны многим философско-религиозным учениям древности. Философы-мистики высшей формой познания считают некую мистическую интуицию, «духовный опыт», в котором исчезает разделение на субъект и объект и открывается реальность бога - духовной первоосновы мира. Мистицизм проповедуют, как правило, идеологи реакционных классов, хотя в некоторых случаях прогрессивные идеи или революционная оппозиция и политический протест  выражаются в религиозно-мистической форме.

[4] Феноменализм – учение о познании, исходящее из тезиса: непосредственным объектом познания являются только ощущения. Крайний феноменализм ведет к субъективному идеализму - мир есть совокупность «идей», "комплексов ощущений" - или к агностицизму - мы не можем знать, что скрывается за ощущеньями. Умеренный феноменализм, признавая существование объектов, проявляющихся в ощущениях, ведет или к непоследовательному материализму, когда объекты рассматриваются как материальные вещи, или к кантианскому агностицизму, если они рассматриваются как непознаваемые «вещи в себе». В современном позитивизме феноменализм принимает лингвистическую форму, поскольку его основной тезис сводится к возможности выражать опыт в «объектном», или «феноменалистическом», языке. Признавая вначале полную возможность свести высказывания о вещах к высказываниям, о содержании сознания, некоторые неопозитивисты, в последнее время начинают осознавать тщетность этих попыток. С точки зрения диалектического материализма исходный тезис феноменализм несостоятелен, т. к. познание в нем отрывается от действительности и практики.

2. РЕЛИГИЯ, ЕЕ ФУНКЦИИ И РОЛЬ

Религия (лат. Благочестие, святость) – специфическая форма общественного сознания, отличительным признаком которой является фантастическое отражение в сознании людей господствующих над ними внешних сил, при котором земные силы принимают вид неземных[6].

Основу религии составляет чувство зависимости человека; в первоначальном смысле природа и есть предмет этого чувства зависимости, то, от чего человек зависит и чувствует себя зависимым. Природа есть первый, изначальный объект религии, как это вполне доказывается историей всех религий и народов. Утверждение, что религия, рожденна человеку, что она есть нечто естественное, - ложно, если религию в ее общем смысле подменять идеями теизма, то есть верой в бога в собственном смысле; но это утверждение совершенно справедливо, если под религией понимать не что иное, как чувство зависимости, - чувство или сознание человека, что он не существует и не может существовать без другого, отличного от него существа, что он своим существованием обязан не самому себе. В этом смысле религия так же близка человеку, как свет глазу, как воздух легким, как пища желудку. Религия есть восчувствование и признание того, чем я являюсь[7].

Функции и роль религии

Следует различать понятия “функция” и “роль” религии, они связаны, но не тождественны. Функции — это способы действия религии в обществе, роль — суммарный результат, последствия выполнения ею функций. Существует несколько функций религии: мировоззренческая, компенсаторная, коммуникативная, регулятивная, интегрирующе-дезинтегрирующая, культуротранслирующая, легитимирующе-разлегитимирующая.

Мировоззренческая функция реализуется благодаря прежде всего наличию в религии определенного типа взглядов на человека, общество, природу. Религия включает миропонимание (объяснение мира в целом и отдельных явлений и процессов в нем) миросозерцание (отражение мира в ощущении и восприятии), мирочувствование (эмоциональное принятие или отвержение), мироотношение (оценку) и т. п. Религиозное мировоззрение задает “предельные” критерии. Абсолюты, с точки зрения которых понимаются человек, мир, общество, обеспечивают целеполагание и смыслополагание. Придание смысла наличному бытию предоставляет возможность тому, кто верует, вырваться за пределы oграниченности, поддерживает надежду на достижение светлого будущего, блаженства, на избавление от страданий, несчастий, одиночества, морального падения. Компенсаторная функция восполняет ограниченность, зависимость, бессилие людей как в перестройке сознания, таю и в изменении объективных условий существования. Реальное угнетение преодолевается свободой в духе; социальное расслоение оборачивается равенством в греховности, страдании; церковная благотворительность, милосердие, призрение, перераспределение доходов смягчают бедствия обездоленных; разобщенность и изоляция заменяются братством во Христе, в общине; безличные, вещные связи равнодушных друг к другу индивидов возмещаются личностным богообщением и отношениями в религиозной группе и т. д. Важное значение имеет психологический аспект компенсации - снятие стресса, утешение, катарсис, духовное наслаждение.

Коммуникативная функция обеспечивает общение. Оно складывается как в нерелигиозной, так и в религиозной деятельности и отношениях, включает процессы обмена информацией, взаимодействия, восприятия человека человеком. Религиозное сознание предписывает два плана общения: верующих Друг с другом; верующих с гипостазированными существами (Богом, ангелами, душами умерших, святыми и т. д.), которые выступают в качестве идеальных медиаторов, посредников в общении между людьми при богослужении, молитве, медитации, тайнозрении.

Регулятивная функция состоит в том, чтобы с помощью определенных идей, ценностей, установок, стереотипов, мнений, традиций, обычаев, институтов осуществлять управление деятельностью и отношениями, сознанием и поведением индивидов, групп, общин. Особенно большое значение имеет система норм (религиозного права, морали и т.п.), образцов (многочисленных примеров для подражания), контроля (слежения за реализацией предписаний), поощрений и наказаний (воздаяний реальных и обещаемых в посмертном существовании).

Интегрирующе-дезинтегрирующая функция с одной стороны объединяет, а с другой — разъединяет индивидов, группы, институты. Интеграция способствует сохранению, дезинтеграция — ослаблению стабильности, устойчивости личности, отдельных социальных групп, учреждений и общества в целом. Интегрирующая функция выполняется в тex пределах, в которых признается более или менее единое, общее вероисповедание. Если же в религиозном сознании и поведении личности обнаруживаются несогласующиеся друг с другом тенденции, а в социальных группах и обществе имеются различные, противостоящие друг другу конфессии, функция религии становится дезинтегрирующей.

Культуротранслирующая функция прежде способствовала развитию определенных слоев культуры вообще — письменности, книгопечатания, искусства; сейчас, поощряя одни культурные феномены и отторгая другие, она обеспечивает сохранение и приумножение ценностей религиозной культуры; осуществляет передачу накопленного наследия от поколения к поколению.

Лештимирующе-разлегитимирующая функция узаконивает некоторые общественные порядки, институты, отношения, нормы, образцы как должные или, наоборот, утверждает неправомерность каких-то из них. Религия выдвигает высшее требование, максиму, и на основе этого дает оценку некоторых явлений, формируя определенное отношение к ним. Максиме придается обязательный и непреложный характер[8].

Результат, последствия выполнения религией ее функций, т. е. ее роль, бывала и бывает разной. Сформулируем некоторые принципы, которые помогают анализировать роль религии объективно, конкретно-исторически.

Религия под углом зрения абсолютных критериев санкционирует определенные взгляды, деятельность, отношения, институты, придавая, им ореол святости, или объявляет нечестивыми, отпавшими, погрязшими во зле, греховными, противоречащими закону, слову Божию, отказывает их признавать. Религиозный фактор влияет на экономику, политику, государство, межнациональные отношения, семью, культуру через деятельность верующих индивидов, групп, организаций в этих областях. Происходит наложение религиозных отношений на другие общественные отношения.

Степень влияния религии связана с ее местом в обществе, а это место не является раз и навсегда данным; оно, как уже отмечалось, изменяется в контексте процессов сакрализации, секуляризации, плюрализации. Такие процессы неоднолинейны, противоречивы, неравномерны в цивилизациях и обществах разных типов, на разных этапах их развития, в различных странах и регионах в тех или иных социально-политических и культурных ситуациях.

Своеобразно воздействие на личность, общество и его подсистемы, родо-племенных, народностно-национальных, региональных, мировых религий, а также отдельных религиозных направлений и конфессий. В их вероучении, культе, организации, этике имеются специфические черты, которые находят выражение у последователей в правилах отношения к миру, в повседневном поведении последователей в различных областях общественной и личной жизни; накладывают печать на “человека экономического”, “человека политического”, “человека морального”, “человека художественного”, “человека экологического”, иными словами, на различные аспекты культуры. Неодинакова была система мотивации, а потому направленность и эффективность хозяйственной деятельности в иудаизме, христианстве, исламе, католицизме, кальвинизме, православии, старообрядчестве. По-разному включались в межэтнические, межнациональные отношения родо-племенные, народностно-национальные (индуизм, конфуцианство, сикхизм и т. д.), мировые религии (буддизм, христианство, ислам), их направления и конфессии. Имеются заметные отличия в морали и нравственности буддиста, даосиста, последователя родо-племенной религии. По-своему развивалось искусство, его виды и жанры, художественные образы в соприкосновении с теми или иными религиями.

Религия представляет собой системное образование, включающее ряд элементов и связей: сознание со своими чертами и уровнями, внекультовые и культовые деятельность и отношения, учреждения для ориентации во внерелигиозных и религиозных областях. Функционирование этих элементов и связей давало соответствующие их содержанию и направленности результаты. Достоверные знания позволяли строить эффективную программу действий, повышали теоретический потенциал культуры, а заблуждения препятствовали преобразованию природы, общества и человека в соответствии с объективными закономерностями развития, приводили к неблагоприятным последствиям. Деятельность, отношения, учреждения консолидировали людей, но могли и разъединять, провоцировать появление и разрастание конфликтов. Религиозная деятельность и отношения способствовали и способствуют созданию и накоплению ценностей в материальной и духовной сфере — освоению необжитых земель, совершенствованию земледелия, животноводства, ремесел, развитию культуры и т.д. Правда, определенные слои последней отвергались — мно-гие компоненты язычества, скоморошество, смеховая культуры, портретная живопись в исламе, сочинения, внесенные католической церковью в индекс запрещенных книг, ряд научных откры-тий и т. п. Следует, конечно, учитывать и то, что позиции и пpaк-тика религиозных организаций по многим вопросам культуры исторически меняются.

Важным является соотношение общегуманистического и частного в религии. Ныне широко распространено мнение о тождестве религиозного и общегуманистического. Это мнение, одна-ко, не учитывает ряда фактов. В религиозных системах отражаются, во-первых, такие отношения, которые общи всем обществам независимо от их типа, во-вторых, отношения, свойственные данному типу общества, в-третьих, связи, складывающиеся в синкретических обществах, в-четвертых, условия бытия разных этносов, классов, сословий, иных групп. В религиях представлены и самые различные культуры. Даже мировых религий — три, не говоря уже о множестве народностно-национальных, региональных и родо-племенных. В религии переплетаются, порой причудливо, компоненты общегуманистические, формационные, цивилизационные, классовые, этнические, партикулярные, глобальные и локальные. В конкретных ситуациях актуализируются, выступают на передний план те или другие: религиозные лидеры, мыслители, группы могут далеко не одинаково выражать указанные тенденции. Все это впрямую связано и с социально-политическими ориентациями; история показывает, что в религиозных организациях были и есть разные позиции: прогрессивная, консервативная, регрессивная. Причем данная группа и ее представители не всегда жестко придерживаются какой-то определенной. В современных условиях значимость деятельности любых институтов, групп, партий, лидеров, в том числе и религиозных, определяется прежде всего тем, в какой мере она служит утверждению общегуманистических ценностей[9].

ОПРЕДЕЛЕНИЕ И ЕГО ВИДЫ

Определение (лат. definitio) или дефиниция - логический прием, позволяющий отличать, отыскивать, строить какой-либо объект, формулировать значение вновь вводимого или уточнять значение уже существующего в науке термина. Многообразие видов определений обусловлено тем, что определяется, задачами, логической структурой определения и т. п. Определение решает две задачи. Оно отличает и отграничивает определяемый предмет от всех иных[10].

Существует несколько видов определений: аксиоматическое, генетическое, классическое, номинальное, операциональное, остенсивное, реальное, явное и неявное определение.

Определение аксиоматическое - неявное определение понятия путем указания множества аксиом, в которые оно входит наряду с другими понятиями. Аксиома представляет собой утверждение, принимаемое без доказательства. Совокупность аксиом какой-то теории является одновременно и свернутой формулировкой этой теории, и тем контекстом, который определяет все входящие в нее понятия. Напр., аксиомы геометрии Евклида являются тем ограниченным по своему объекту текстом, в котором встречаются понятия точки, прямой, плоскости и т. д., определяющим значения данных понятий. Аксиомы классической механики Ньютона задают значения понятий «масса», «сила», «ускорение» и др. Положения «Сила равна массе, умноженной на ускорение», «Сила действия равна силе противодействия» не являются явными определениями. Но они раскрывают, что представляет собой сила, указывая связи этого понятия с другими понятиями механики.

Определение аксиоматическое является частным случаем определения контекстуального. Принципиальная особенность этого определения заключается в том, что аксиоматический контекст строго ограничен и фиксирован. Он содержит все, что необходимо для понимания входящих в него понятий. Он ограничен по своей длине, а также по своему составу. В нем есть все необходимое, и нет ничего лишнего.

Определение аксиоматическое — одна из высших форм научного определения понятий. Не всякая научная теория способна определить свои исходные понятия аксиоматически. Для этого требуется относительно высокий уровень развития знаний об исследуемой области; изучаемые объекты и их отношения должны быть также сравнительно просты. Точку, линию и плоскость Евклиду удалось определить с помощью немногих аксиом еще две с лишним тысячи лет назад. Но попытка охарактеризовать с помощью нескольких утверждений такие сложные, многоуровневые объекты, как общество, история или разум, не может привести к успеху. Аксиоматический метод здесь неуместен, он только огрубил бы и исказил реальную картину.[11]

Определение генетическое (от греч. genesis - происхождение, источник) — классическое, или родовидовое, определение, в котором спецификация определяемого предмета осуществляется путем указания способа его образования, возникнове­ния, получения или построения. Напр.: «Окружность есть замкнутая кривая, описываемая концом отрезка прямой, вращаемого на плоскости вокруг неподвижного центра». О. г. отличаются большой эффективностью и часто встречаются в различных инструкциях и наставлениях, имеющих целью научить чего-либо.

Определение классическое, или: определение через род и видовое отличие – определение, в котором предметы определяемого понятия вводятся в объем более широкого понятия и при этом с помощью отличительных признаков (видовое отличие) выделяются среди предметов этого более широкого понятия. Примерами определения классического могут быть: «Ромб есть плоский четырехугольник, у которого все стороны равны» (1), «Лексикология есть наука, изучающая словарный состав языка» (2). В определении классическом (1) ромб (определяемый предмет) вводится сначала в класс плоских четырехугольников (род), а затем при помощи специфицирующего признака «иметь равные стороны» (видовое отличие) выделяется среди других плоских четырехугольников, отличается от них. В определении (2) определяемый предмет вводится в класс наук (род), а затем посредством указания специфицирующего признака «изучать словарный состав языка» (видовое отличие) выделяется среди других наук, которые не обладают этим признаком. В отличие от определения классического (1), объем определяемого понятия в определении классическом (2) представляет класс, состоящий лишь из одного элемента (см.: Класс, Множество в логике). Многие научные и повседневные определения принимают форму определения классического. В отличие от повседневных, в научных определениях классических (если речь идет об опытных науках) видовое отличие всегда должно представлять собой существенный признак. По отношению именно к определению классическому (или к тем, которые могут быть интерпретированы как определения классические) формулируются известные правила. Родовидовые отношения играют большую роль не только в определении классическом, но и при делении понятий и в классификациях, где процесс деления родового понятия на составляющие его виды играет важную роль. Поэтому определение классическое или определения через род и видовое отличие часто в логике называют классификационными.[12]

Определение неявное — определение, не имеющее формы равенства двух понятий. К определению неявному относятся определение контекстуальное, определение остенсивное, определение аксиоматическое и др. определение неявное противопоставляется определению явному, приравнивающему, или отождествляющему, два понятия.

Определение номинальное — определение, выражающее требование, как должно употребляться вводимое понятие, к каким объектам оно должно применяться. Определение номинальное противопоставляется определению реальному, представляющему собой описание определяемых объектов. Различие между этими двумя типами определений принципиально важно, но его не всегда легко провести. Является ли некоторое определение описанием или же предписанием (требованием), во многом зависит от контекста употребления этого определения. Кроме того, некоторые определения носят смешанный, описательно-предписательный характер и функционируют в одних контекстах как описания, а в других — как предписания. Таковы, в частности, определения толковых словарей, описывающие обычные значения слов и одновременно указывающие, как следует правильно употреблять эти слова.

Реальное определение является истинным или ложным, как и всякое описательное высказывание определения номинального, как и всякое предписание, не имеет истинностного значения. Оно может быть целесообразным или нецелесообразным, эффективным или неэффективным, но не истинным или ложным[13].

Определение операциональное – определение физических величин (длины, массы, силы и др.) через описание совокупности специфицирующих их экспериментально-измерительных операций, напр.: «Сила есть физическая величина, пропорциональная растяжению пружины в пружинных весах». Иногда определение операциональное формулируются в сокращенной форме, напр.: «Температура есть то, что измеряется термометром». Одна и та же физическая величина может быть определена не только операционально, но и при помощи определений на теоретическом уровне. Например, на теоретическом уровне температура может быть определена как величина, пропорциональная кинетической энергии молекул. В соответствующих физических теориях формулируются так называемые правила соответствия, устанавливающие связь между понятиями, определенными операционально, и понятиями, определенными на теоретическом уровне. Так, в кинетической теории газов формулируется следующее проверяемое (и притом истинное) правило соответствия: «Числовые значения температуры газа, получаемые на основе показаний термометра, являются показателем средней кинетической энергии молекул». Правила соответствия, таким образом, обеспечивают целостность эмпирического и теоретического уровней исследования. Определение операциональное широко используются не только в физике, но и в других опытно-экспериментальных науках.

Определение остенсивное (от лат. ostentus - показывание, выставление напоказ) — неявное определение, раскрывающее содержание понятия путем непосредственного показа, ознакомления обучаемого с предметами, действиями и ситуациями, обозначаемыми данным понятием. Например, затрудняясь определить, что представляет собой зебра, мы можем подвести спрашивающего к клетке с зеброй и сказать: «Это и есть зебра». Определение остенсивное не является чисто вербальным, поскольку включает не только слова, но и определенные действия.

Определение остенсивное напоминает обычное определение контекстуальное. Но контекстом в случае этого определения является не отрывок какого-то текста, а ситуация, в которой встречается объект, обозначаемый интересующим нас понятием. В случае с зеброй — это зоопарк, клетка, животное в клетке и т. д.

Определение остенсивное, как и определение контекстуальное, отличается некоторой незавершенностью, неокончательностью. Определение посредством показа не выделяет зебру из ее окружения и не отделяет того, что является общим для всех зебр, от того, что характерно для данного конкретного их представителя. Единичное, индивидуальное слито в таком определении с общим, с тем, что свойственно всем зебрам.

Определения остенсивные — и только они, связывают слова с вещами. Без них язык — только словесное кружево, лишенное объективного, предметного содержания.

Определить путем показа можно не все понятия, а только самые простые, самые конкретные. Можно, например, предъявить стол и сказать: «Это — стол, и все вещи, похожие на него, тоже столы». Но невозможно показать и увидеть бесконечное, абстрактное, конкретное и т. п. Нет предмета, указав на который, можно было бы сказать: «Это и есть то, что обозначается словом "конкретно"». Здесь требуется уже не определение остенсивное, а вербальное, чисто словесное определение, не предполагающее показа определяемого предмета[14].

Определение реальное — определение, дающее описание каких-то объектов. Такое определение противопоставляется определению номинальному, выражающему требование (предписание, норму), каким должны быть рассматриваемые объекты. Различие между определением реальным и определением номинальным опирается на различие между описанием и предписанием. Описать предмет — значит перечислить те признаки, которые ему присущи; описание, соответствующее предмету, является истинным, не соответствующее — ложным. Иначе обстоит дело с предписанием, его функция отлична от функции описания. Описание говорит о том, каким является предмет, предписание указывает, каким он должен быть. «Ружье заряжено» — описание, и оно истинно, если ружье на самом деле заряжено. «Зарядите ружье!» — предписание, и его нельзя отнести к истинным или ложным.

Хотя различие между определениями-описаниями и определениями-предписаниями несомненно важно, его обычно нелегко провести. Зачастую утверждение в одном контексте звучит как определение реальное, а в другом выполняет функцию номинального. Иногда определение реальное, описывающее какие-либо объекты, обретает оттенок требования, как употреблять понятие, соотносимое с ними; номинальное определение может нести отзвук описания. Например, задача обычного толкового словаря - дать достаточно полную картину стихийно сложившегося употребления слов, описать те значения, которые придаются им в обычном языке. Но составители словарей ставят перед собой и другую цель — нормализовать и упорядочить обычное употребление слов, привести его в определенную систему. Словарь не только описывает, как реально используются слова, он указывает так же, как они должны правильно употребляться. Описание здесь соединяется с требованием[15].

Определение явное – определение, имеющее форму равенства двух понятий. Например: «Манометр - это прибор для измерения давления» или «Графомания — это болезненное пристрастие к писанию, к многословному, пустому, бесполезному сочинительству». В определении явном отождествляются, приравниваются друг к другу два понятия. Одно из них - определяемое понятие, содержание которого требуется раскрыть, другое - определяющее понятие, решающее эту задачу. В определении манометра определяемым понятием является «манометр», определяющим — «прибор для измерения давления».

Определение явное имеет структуру: «S= DfР», где S - определяемое понятие, Р— определяющее понятие и знак «=Df» указывает на равенство понятий S и Р по определению.

Важным частным случаем этого определения является определение классическое, или родовидовое определение.

К определению, и в частности к родовидовому, предъявляется ряд достаточно простых и очевидных требований, называемых правилами определения. Прежде всего, определяемое и определяющее понятия должны быть взаимозаменимы. Если в каком-то предложении встречается одно из этих понятий, всегда должна существовать возможность заменить его другим. При этом предложение, истинное до замены, должно остаться истинным и после нее. Для О. я. через род и видовое отличие это правило формулируется как требование соразмерности определяемого и определяющего понятий: совокупности предметов, охватываемые ими, должны быть одними и теми же. Соразмерны, например, имена «гомотипия» и «сходство симметричных органов» (скажем, правой и левой руки). Соразмерны также «голкипер» и «вратарь», «нонсенс» и «бессмыслица». Встретив в каком-то предложении имя «нонсенс», мы вправе заменить его на «бессмыслицу», и наоборот. Если объем определяющего понятия уже объема определяемого, имеет место ошибка слишком узкого определения явного. Такую ошибку допускает, в частности, тот, кто определяет «ромб» как «плоский четырехугольник, у которого все стороны и все углы равны». Если объем определяющего понятия шире, чем объем определяемого, имеет место ошибка слишком широкого определения явного. Такую ошибку допускает, к примеру, тот, кто определяет «ромб» просто как «плоский четырехугольник». Второе правило определения явного запрещает порочный круг: нельзя определять имя через само себя или определять его через такое другое имя, которое, в свою очередь, определяется через него. Содержат очевидный круг определения явного. «Война есть война» и «Театр — это театр, а не кинотеатр». Определение явное, содержащее круг, разъясняет неизвестное через него же; в итоге неизвестное так и остается неизвестным. Третье правило говорит, что определение явное должно быть ясным. Это означает, что в определяющей части могут использоваться только понятия, известные и понятные тем, на кого рассчитано определение явное. Желательно также, чтобы в ней не встречались образы, метафоры, сравнения, т. е. все то, что не предполагает однозначного и ясного истолкования. Можно определить, например, пролегомены как пропедевтику, но такое определение явное будет ясным лишь для тех, кто знает, что пропедевтика — это введение в какую-либо науку. Не особенно ясны и такие определения явные, как «Дети — это цветы жизни», «Архитектура — это застывшая музыка», «Овал — это круг в стесненных обстоятельствах», и т. п. Они образны, иносказательны, но ничего не говорят об определяемом предмете прямо и по существу, каждый может понимать их по-своему[16].

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

1.   Гегель Г.В. «Философия религии». В 2-х томах.- Т.2.- М., «Мысль», 1977.-573 с. (интернет www.religiovedenie.ru)

2.   Ивин А. А., Никифоров А. Л. «Словарь по логике» - М.: Туманит, изд. центр ВЛАДОС, 1997. - 384 с.

3.   Мареев С.Н., Мареева Е.В. «История философии» (общий курс): Учебное пособие. — М.: Академический Проект, 2004. — 880 с. — («Gaudeamus»).

4.   Фейербах Л. Избранные философские произведения в 2 томах.- Том 2.- М.: Полит. литература, 1955.-942с. (интернет www.religiovedenie.ru)

5.   И.Т. Фролов «Философский словарь». - 4-е изд.-М.: Политиздат, 1981. - 445 с. (интернет www.filosof.historik.ru)

6.   Чижевский «Путь» № 19 (интернет www.ihtik.lib.ru)

7.   Эрн «Сковорода» (интернет www.filosof.historik.ru)

8.   www.ihtik.lib.ru

9.   www.filosof.historik.ru

10.        www.religiovedenie.ru

11.        www.slovar.com.ua

[1] Мареев С.Н., Мареева Е.В. История философии (общий курс), 2004. — 173с.

[2] Эрн, "Сковорода", стр. 62

[3] Чижевский (статья в "Пути" № 19, стр. 34 и дальше).

[4] Эрн "Сковорода", стр. 325

[5] Философский словарь/ Под ред. И.Т. Фролова. - 4-е изд.-М.: Политиздат, 1981. - 321 с.

[6] Философский словарь / Под ред. И.Т. Фролова. - 4-е изд.-М.: Политиздат, 1981. - 285 с.

[7] Фейербах Л. Избранные философские произведения в 2 томах.- Том 2.- М.: Полит. литература, 1955. – 3, 4 с.

[8] Гегель Г.В. Философия религии. В 2-х томах.- Т.2.- М., «Мысль», 1977.- 5-11 с.

[9] Фейербах Л. Избранные философские произведения в 2 томах.- Том 2.- М.: Полит. литература, 1955. – 67-79 с.

[10]Ивин А. А., Никифоров А. Л. Словарь по логике - М.: Туманит, изд. центр ВЛАДОС, 1997. – 239 с.

[11] Фролова  И.Т. «Философский словарь» - 4-е изд.-М.: Политиздат, 1981. – 247 с.

[12]  Фролова  И.Т. «Философский словарь» - 4-е изд.-М.: Политиздат, 1981. – 248 с.

[13] Фролова  И.Т. «Философский словарь» - 4-е изд.-М.: Политиздат, 1981. – 249 с.

[14] Фролова  И.Т. «Философский словарь» - 4-е изд.-М.: Политиздат, 1981. – 250 с.

[15] Фролова  И.Т. «Философский словарь» - 4-е изд.-М.: Политиздат, 1981. – 251 с.

[16] Ивин А. А., Никифоров А. Л. Словарь по логике - М.: Туманит, изд. центр ВЛАДОС, 1997. – 247-252 с.