Проблема сознания в философии

БОЛЬШАЯ ЛЕНИНГРАДСКАЯ БИБЛИОТЕКА - РЕФЕРАТЫ - Проблема сознания в философии

Проблема сознания в философии

Федеральное агентство по высшему образованию РФ

УГЛТУ

КАФЕДРА ФИЛОСОФИИ

Контрольная работа по философии на тему: «Проблема сознания в философии»

Выполнила студентка ЗФ

II–го курса

Cпециальности 100103

5 лет 10 месяцев

Нарсеева Т.В.

шифр 62816

Екатеринбург 2008 г.

П  л  а  н.

1.    Современная наука о предпосылках сознания. Социальная природа сознания............................................................................................................. стр. 3 - 14

       1.1. Метафора сознания в античной философии ...................... стр. 3 – 4

       1.2.Христианство: открытие внутреннего духовного  мира...... стр. 4

       1.3.Проблема сознания в классической европейской               

философии.................................................................................. стр. 4 - 5

       1.4. Современная наука о сознании............................................. стр. 5 – 8

       1.5. Социальная природа сознания............................................. стр. 8 – 14

2. Сознательное и бессознательное................................................ стр. 14 - 20

3. Противоречивое единство языка и мышления........................... стр. 20 - 23

3.1. Сознание и мозг....................................................................... стр. 20 - 22

     3.2. Язык и сознание...................................................................... стр. 22 – 23

     Список используемой литературы.................................................. стр. 24

1.                Современная наука о предпосылках сознания. Социальная природа сознания.

Сознание - это высшая, свойственная лишь человеку форма отражения объективной действительности, способ его отношения к миру и к самому себе, который представляет собой единство психических процессов, активно участвующих в осмыслении человеком объективного мира и своего собственного бытия и определяется не непосредственно его телесной организацией (как у животных) , а приобретаемыми только через общение с другими людьми навыками предметных действий. Сознание состоит из чувственных образов предметов, являющихся ощущением или представлением и поэтому обладающих значением и смыслом, знания как совокупности ощущений, запечатленных в памяти, и обобщений, созданных в результате высшей психической деятельности, мышления и языка. Таким образом, сознание является особой формой взаимодействия человека с действительностью и управления ею.

Отношение сознания к бытию образует основной вопрос философии, который является совокупностью двух элементов: онтологического (вопрос о первичности духа или материи) и гносеологического (вопрос о познаваемости мира) .

Человек познает себя в сравнении с другими живыми организмами. Так, точному знанию своей анатомии и физиологии человек не в малой степени обязан опытам над животными: изучая их анатомию и физиологию, он имеет возможность через процедуры сравнения, аналогии уточнить знание о своем теле. Но сравнить феномен своей психики и, особенно сознания, человеку не с чем, ибо сознание – уникальная способность, присущая только человеку. К. Г. Юнг писал, что при решении вопроса о сознании «человек обречен на отшельничество».

В истории философии проблема сознания имеет два уровня своего решения. Первый заключается в описании способов, каким вещи даны в сознании, существуют в нем. На философском языке – это описание феномена (греч. phainomenon – являющееся) сознания. Второй - ставит цель объяснить, как сознание возможно. Вплоть до ХХ в. философия занималась лишь описанием способа существования вещей в сознании, для чего проделывало процедуру «растягивания» акта сознания в пространстве и времени, выделяя такие  его «шаги», как ощущение, восприятие, представление и т.д. В нашем столетии философы дерзнули задать вопросы: как возможны эти «шаги», почему они могут мгновенно сворачиваться в образ, осуществляя при этом одновременно связь человека с самим собой и миром? Ответить на эти вопросы, значит объяснить феномен сознания.

В последнее время стало ясно, что сознание – это вершина айсберга, т.е. незначительная часть того целого состояния, большая часть которого скрыта от взора самого, сознания. Как проникнуть в глубины этого состояния, если содержание этих глубин не представлено в опыте сознания?

1.1. Метафора сознания в античной философии.

Каждая эпоха имела свои представления о том, что такое сознание, и то, что называлось сознанием в то или иное историческое время, претерпевало существенные изменения. Представления о сознании тесно связаны с господствующими мировоззренческими установками, а потому античный космоцентризм, средневековый геоцентризм и антропоцентризм Нового времени формировали разное понимание сознания. В свою очередь, от того, как представляли себе его люди той или иной эпохи, зависело формирование образа мира, понимание нравственности, политики, искусства.

В силу того, что сознание – предмет неуловимый, «вещь» нематериальная, описывать его чрезвычайно трудно, так же как и рассуждать о нем. Его реальность прячется, ускользает. В обыденном языке мало слов, изначально относящихся к действиям сознания. Поэтому некоторые исследователи, например, Ортега-и-Гассет, говорят не о понятии сознания, а о метафоре сознания. Метафора – оборот речи, в котором слова употребляются в их переносном значении.

Философы античности понимали, что сознание есть всеобщая связь между человеком и миром. Форму этой связи они попытались передать с помощью метафоры вощенной дощечки, на которой писец процарапывал специальной острой палочкой (стилем) буквы. Печать на воске – метафора для описания сознания. Ее использовали Платон, Аристотель: как буквы отпечатываются на воске, так предметы отпечатываются на «дощечке» разума. Античность открыла только одну сторону сознания – направленность на объект. Другая же сторона – умение человека сосредоточиться внутри себя, направлять свое внимание на внутренний мир – не была проработана. Причина одностороннего видения проблемы сознания кроется в специфике мировоззрения и мироощущения античного мира. Греки – прирожденные реалисты: они уверены, что предмет зрения существует до того, как он увиден, и продолжает существовать в таком же виде и после акта его восприятья. Разум и объект существуют независимо друг от друга, а в момент встречи объект оставляет след на «дощечка» разума. У античного грека не было навыка сосредоточиваться на своем внутреннем мире.

1.2. Христианство: открытие внутреннего духовного мира.

В культуре христианства произошло важное культурное событие: обострение потребности человека обращать внимание на свой внутренний духовный мир. Христиан можно характеризовать как «новых» людей, появившихся в результате мощного, сравнимого с космическим, «этического взрыва», сопровождавшего пришествие Христа. Христиане приняли задание преобразить свой внутренний мир по образу и подобию Божьему. Естественно, что античная метафора сознания не могла быть использована: требовались иные способы его описания. Начиная с Бл. Августина сознание рассматривается как такое состояние, в котором «Я» живет раздвоенной жизнью: ему приходится постоянно соотносить жизнь «по стихиям мира сего» и  жизнь в Боге. В акте сознания особо выделяется способность понимать, что человек создан по образу и подобию Божьему, а потому должен соответствующим образом строить свой жизненный путь. христианство вводит впервые в структуру сознания время: строгое противопоставление настоящего, прошлого и будущего. Сознание есть знание необратимости времени, а потому сознание понимает хрупкость и эфемерность момента настоящего, которое неумолимо мгновенно становится пошлым. 

1.3. Проблема сознания в классической европейской философии.

В Новое время на решение проблемы сознания решающее влияние оказало мировоззрение антропоцентризма. В главе «Бытие и материя» уже было показано, что Новое время вошло в историю под знаком того события, которое Ницше выразил в афоризме «Бог умер». Человек освободился от власти и опеки Божественного, перестав признавать свою принадлежность двумя мирам: земному и неземному, стал объяснять свое происхождение только их природы, согласившись впоследствии с теорией Дарвина о происхождении человека от обезьяны. Русские религиозные философы Н. Бердяев и Вл. Соловьев видели в этом глубокое противоречие: с одной стороны, человек соглашается со своим животным происхождением, а с другой – претендуем на духовный аристократизм, приписывает себе способность сравняться в своих земных делах с Богом, от которого отказался; обезьяна захотела стать Богом. Так критиковали русские философы самонадеянность тех, кто доверился полностью естественнонаучным теориям происхождения человека.

В условиях отказа от Божественного мысль интерпретировалась только как состояние личности,  субъекта. Предполагалось, что человеческая мысль сама себя порождает и сама себя детерминирует. Отсюда и новая метафора сознания: оно не восковая дощечка, на которой отпечатываются образы реальных вещей, а некий сосуд, в котором содержатся идеи и образы до того, как оно включится в общение с миром. Ортега-и Гассет так охарактеризовал эту метафору: «Вещи не входят в сознание, они содержатся в нем как идеи». В истории философии такое учение было названо идеализмом.

Если основной смысл античной метафоры сознания состоял в признании акта воздействия внешнего мира на мир внутренний, т.е акта восприятия, то в Новое время акцент переносится с восприятия на воображение. Когда сознание работает в режиме воображения, то не предметы запечатлеваются в нем, а оно само творит и конституирует мир явлений. Так, сточки зрения И. Канта, в нашем сознании наличествуют непосредственно данные знания о чем-то как о целом, и мы обнаруживаем их, как только начинаем сознавать себя. Они даны нам до всякого познания, т.е. априори (apriori – до опыта). Начиная познание, мы обнаруживаем, что в нашем сознании уже есть знание о том, что мир пространственен и временен, что в нем действуют причинно-следственные связи и т.д. Когда человек осознает себя как Я,  у него уже есть способности к логическому мышлению, языку, умение воспринимать мир пространственно и временно и т.д. Сознание начинает рассматриваться в качестве условия возможность познать внешний мир, творить мир явлений, т.е. такой предметный мир, который зависит от структур сознания. В этой связи Лейбниц называл человека «маленьким  богом», а кант – верховным законодателем природы.

Метафоры сознания в философии Нового времени и античности имели противоположные смыслы, на они совпадали в том, что содержание сознания отождествлялось с предметным. В разработке проблемы сознания  философия Нового времени воспользовалась открытым в средние века умением сосредоточивать свое внимание на внутреннем опыте. Но если в средневековой философии сознание было по определению мистично, то в Новое время из его содержания устраняется всякое мистико-религиозное содержание. Так, Декарт отождествляет сознание с мышлением, логические процедуры которого имеют дело только с характеристиками предметного мира. Он заложил основы отнесения к содержанию сознания только предметно-логического содержания.

1.4. Современная наука о сознании.

Систематическое подавление мощных биологических побуждений влечет за собой еще более сильное развитие воображения как идеальной компенсации неудовлетворенных физиологических желаний. Это развитие мира воображения осуществляется в основном путем сублимации (вытеснения) эротической энергии в формы ритуалов и культов архаического общества, кристаллизуясь постепенно в разнообразные абстрактные культурные ценности. Именно эти системы культурных ценностей выступают для человека средством преобразования своего естества и окружающего мира. Представленная концепция возникновения и развития произвольного воображения дала возможность Ю. М Бородаю вполне удовлетворительно объяснить  антропогенез, вскрыть биологические истоки труда, социальной связи и сознания как взаимосвязанных надбиологических феноменов.

Действительно, возникновение воображения, сознания и совести изнутри нервной системы наших антропоидных предков связано с нелинейной природой биологических систем (каковыми являются организмы, популяции и биосфера в целом), с их самоорганизацией и саморазвитием. Достаточно вспомнить, что практически все религии мира обращают внимание на совесть как на феномен, который произрастает изнутри духовного мира человека. В целом же следует отметить, что в антропогенезе произошло кардинальное изменение степени значимости различных функций центральной активности эротического наслаждения и поведенческого выражения. Вполне естественно замечание крупнейшего западного философа ХХ века А. Уайтхеда о том, что главным фактором человеческой духовности служит концептуальное постижение неосуществленных возможностей. В ходе антропогенеза вытеснение биологического потенциала эротической энергии в сферу воображения приводит к новизне переживания невыраженных возможностей. Именно здесь был заложен фундамент для приращения концептуального опыта человечества, ибо концептуальное (воображаемое, идеальное, мысленное) переживание того, что может быть, и того, что могло бы быть, ведет к постижению альтернативы, которое в своем высшем развитии становится постижением идеала. Это значит, что в акте переживания на мир чувственных вещей накладывается перспектива: перед нами чувство значимости или интереса, неотъемлемое от самого существа животного опыта. Чувство значимости имеет такие разновидности, как нравственное чувство, как нравственное чувство, мистическое чувство религии, чувство утонченной гармонии (чувство красоты), чувство необходимости  взаимосвязи (чувство понимания) и чувство различения отдельных факторов мира, каковым является сознание. Переход чувств такого широкого диапазона в выражение характеризует историю человечества, отличая ее тем самым от животного поведения. Поэтому человека определяют как историческое существо, нацеленное на будущее, как существо, делающее выбор среди существующих альтернатив. Ведь сама трудовая деятельность предполагает наличие альтернатив, что требует принятия решений, осуществление выбора. В итоге появляются новые альтернативы и новые решения, их наслоение и переплетение определяют альтернативную организацию общества. В практической, трудовой, политической и другой деятельности все акты, по существу, являются основанными на альтернативных решениях. Таким образом, человек не просто живет отпущенный ему век, но в связи с другими людьми творит, формирует условия своего существования, творит свое сознание.

Сознание человек обладает такими фундаментальными параметрами, как целеполагание и воля, память и внимание, разумная речь и абстрактное мышление. Они представляют собой нервную деятельность, однако не рефлекторную, а самопроизвольную, которая связана со становлением человека в процессе гоминизации ( перехода от животного к человеку). Исследования показывают, что количество информации, содержащейся в генетическом материале, и количество информации, заключенной в мозгу, с ходом эволюции увеличивалось, что эти траектории пересеклись в точке,  соответствующей времени в несколько сот миллионов лет и информационной емкости в несколько миллиардов лет. Где-то во влажных джунглях каменноугольного периода появилось животное – примитивная рептилия, у которого впервые за все время существования земной биосферы имелось больше информации в мозгу, чем в генах. Эта рептилия не очень разумна, однако ее мозг представляет собой значительный поворотный момент в истории земной жизни. Два последующих скачка в эволюции мозга связаны с возникновением млекопитающих и появлением человекоподобных приматов. В связи с этим К. Саган подчеркивает, что «основную часть истории жизни со времени каменноугольного периода можно назвать постепенным (и, конечно, неполным) торжеством мозга над генами».

В ходе последнего появился качественно новый принцип морфофункциональной организации мозга человека, или «специфическая морфофункциональная система» (СЧМФС). Существенной функцией СЧМФС является то, что она дает возможность для восприятия, хранения, переработки и извлечения в нужный момент социально значимой информации. В этом смысле она является морфо-локическим субстратом для разворачивания социального наследования, для формирования социокодов, соответствующих потребностям той или иной общественной системы. Эволюция человека стала идти по иным каналам – каналам социума, социального организма, который уже не поддается пониманию исключительно с точки зрения естествознания. Одним из таких каналов является система нравственных табу, положившая начало общечеловеческим ценностям. Таким образом, СЧМФС сыграла свою роль в возникновении целостной человеческой реальности (сознание, социум и труд), в превращении биологических структур в социальную структуру. Человек по мере развития общества стал частью некой общей единой системы, с которой он находится в неразрывной связи –– с ноосферой,  окончательно сформировавшейся в ХХ веке. Тем не менее проблема происхождения сознания человека до сих пор не решена до конца, ибо в научных дисциплинах нет состыковки в понимании природы человека и не решен целый спектр вопросов, связанных с проблемой сознания человека.

В связи с бурным развитием информационных, компьютерных, виртуальных, генных технологий сейчас необычайно усилился интерес к выяснению природы сознания в ее полноте. В современном поле исследований сознание определяется как  «способность человека оперировать образами окружающего мира, которая ориентирует его поведение; субъектная, внутренняя жизнь индивида» (Ю.Г.Волков). само сознание является наиболее таинственной «вещью» в мире на данный момент, потому что до сих пор нет ответа на следующие вопросы: Почему оно существует? Что оно делает? Как оно могло возникнуть на основе биохимических процессов мозга? Именно эти вопросы вызывают у ученых наибольший интерес, и поэтому на протяжении многих лет проблема сознания освещалась только в научных работах, изучающих мозг и разум. И несмотря на усилия исследователей, проблема сознания остается «вещью в себе» в силу своей необычайной сложности. Существует бесчисленное число точек зрения относительно природы сознания – от позиций тех, кто утверждает, что источник сознания человека находится вне его (им является высшее «Я»), в соответствии с которыми сознание может быть объяснено стандартными методами нейрофизиологии и психологии.

Естествоиспытатели находятся на такой позиции, согласно которой сознание человека является неотъемлемой частью его телесной экзистенции (И.П.Павлов). Еще в 1913 году И.П Павлов высказал идею о том, что сознание представляет собой область оптимальной возбудимости, которая перемещается по коре больших полушарий мозга, причем перемещение «светлого пятна сознания» зависит от характера выполняемой умственной деятельности. В 1998 году опубликована «прожекторная» теория одного из дешифраторов кода ДНК  Ф. Крика (ее название сходно со «светлым пятном»), где основой сознания рассматривается синхронизация активности нейронов зрительной и сенсомоторной коры с частотой 35-70Гц, само же сообщение о восприятии стимула невозможно без вовлечения лобных областей.

Метафору «светлого пятна сознания» современные методы исследования превратили в экспериментально наблюдаемое явление. В наши дни физиологи установили решающую роль речевых структур головного мозга в феномене сознания. «То, что в начале прошлого века было доступно только мысленному взору гениального естествоиспытателя, в наши дни исследователь, вооруженный методами компьютерного анализа электрической активности мозга, позитронно-эмиссионной томографии, функционального радиомагнитного резонанса и т.п., может видеть собственными глазами», - отмечает П.В.Симонов. например, когда испытуемый решает анаграмму, фокусы взаимодействия (совпадение частотных пиков в отведениях электроэнцефалограммы) в альфа-диапазоне локализируются во фронтальных и левой центрально-височной областях коры. При неудаче они регистрируются в правовисочной, левопариетальной и затылочных областях. Когда опознаются на фотографиях эмоции демонстрируемых лиц, фокусы взаимодействия обнаруживаются в височно-затылочных отделах левого полушария. Если опознать эмоцию субъекту не удалось, они регистрируются в лобных отделах и правой теменной области коры.

В конце века среди разнообразных теорий сознания на первый план все отчетливее выдвигается теория «повторного входа» А.М.Иваничкого и Дж. Эдельмана – связь сознания с обращением к долговременной памяти. Синтез двух видов информации – наличной и извлекаемой из памяти – определяется возникновением ощущения (длительность 100-150 мс), которое опознается и категоризируется примерно через 200 мс. В пользу нейрофизиологического подхода к сознанию человека свидетельствуют эксперименты по созданию кремниевой сетчатки. Американские исследователи сконструировали электронную микросхему, имитирующую нейронную структуру глаза, что открывает перспективы для цифрового, более эффективного способа вычислений. В связи с этим поставлен вопрос, интересующий многих исследователей: тонет ли сознание возникать в сложной синтетической системе?

Очевидно, что при детальном анализе двух этих взглядов (один в отечественной литературе представлен Д.И. Дубровским, рассматривающим сознание кА функцию нейронных структур мозга человека, другой – Э.АИльенковым, считающим, что сознание как идеальное существует во взаимодействии человека с миром культуры) будут выявлены все ошибки и промахи, и что истина лежит где-то посредине. В перспективе должна будет создана целостная теория, состоящая из двух компонентов: физических законов, объясняющих поведение физических систем от бесконечно малых до бесконечно больших, и психологических законов, показывающих, как некоторые из данных систем ассоциируют с опытом сознания. Понятно, что следует иметь в виду многообразные философские, социологические, социально-психологические, коммуникативные и другие аспекты функционирования сознания.

1.5.Социальная природа сознания.

Раскрытие сущности человека, сущности мира и его бытия показывают, что человек выступает как субъект социальной деятельности, который, сознательно и целенаправленно воздействуя на мир и на самого себя, не просто приспосабливается к условиям жизни, а активно изменяет их, преобразует природную и социальную среду в соответствии со своими потребностями и интересами. Человек является смыслообразующим началом в этой сложной системе взаимосвязей «человек – мир». В этой связи важное значение приобретает раскрытие сущности и структуры общественного сознания.

Вопрос о природе сознания и его роли в жизнедеятельности человека непосредственно связан с вопросом о природе и сущности человека, о природе и сущности мира, о предельных основаниях их бытия. С решением основного вопроса философии, как отмечалось, связано разделение философов на материалистов и идеалистов. Если идеализм исходит из признания идеального как предельного основания бытия мира и человека, то материализм, исходя из признания первичности материи, акцентирует внимание на вопросе об обусловленности сознания бытием, о происхождении сознания, о его сущности, о роли в жизнедеятельности общества и личности.

В истории философской мысли  вопрос о происхождении сознания решался на разных этапах истории по – разному. Преимущественно обращалось внимание на выяснение специфики сознания как свойства материи, на естественные предпосылки его возникновения. Социальная природа сознания долгое время оставалась не раскрытой. Раскрытие социальной природы сознания стало возможным на основе раскрытия социально – деятельностной сущности человека.

Как отмечалось, опосредование удовлетворения жизненных потребностей человека социальными условиями обусловило потребность человека в новом, по сравнению с животным, способе ориентации. И этим способом явилось сознание. Сознание как сознания бытия представляет собой, с одной стороны, отражение объективной действительности в голове человека и объективно по своему содержанию, а с другой – содержит в себе момент субъективного отношения человека к миру, оценку человеком тех или иных явлений действительности. Осознание, следовательно, выступает как выражение активного отношения человека к действительности. Это отношение реализуется прежде всего через практическое освоение человеком окружающего мира и является отражением форм человеческой деятельности и создаваемого этой деятельностью предметного мира человеческой природы. Оно включает в себя отношение человека к природе, системе социальных связей и отношений , опосредующих его жизнедеятельность и определяющих его качественное отличие от животного, а также отношение к своей деятельности и ее результатам. Система опосредования жизнедеятельности человека социальными условиями жизни, обусловившими и специфику его деятельного отношения к действительности и к себе, составляет общественное бытие. Именно общественное бытие обусловило потребность перехода от психики животного к сознанию человека.

Характер и направленность отношения человека к условиям своего бытия обусловливается прежде всего характером и направленностью потребностей и интересов. Потребности, возникнув как состояние, выражающее противоречие между необходимостью существования, функционирования и ограниченностью внутренних возможностей ее обеспечения, отражается в голове человека в чувстве неудовлетворенности и обусловливает необходимость поиска объекта, средств, условий для разрешения этого противоречия.

Само проявление и реализация, удовлетворение жизненных потребностей человека, их воспроизводство осуществляется в его непосредственной взаимосвязи с условиями существования. Причем эта связь проявляется как по отношению к природе, так и по отношению к общественной жизни. Вместе с тем удовлетворение потребностей обусловливается не только непосредственной связью человека с действительностью, но и системой опосредования их удовлетворения процессом материального производства и системой общественных отношений. Зависимость удовлетворения потребностей от социальных условий жизни выражается в интересе.

Можно сказать, что потребности и интересы определяют характер и направленность отношения человека к миру, и именно тот угол зрения, под которым человека воспринимает его. Поэтому осознание человеком своего отношения к миру проявляется, с одной стороны, как осознание своих потребностей и интересов, а с другой – как осознание самой действительности, ее сущности, роли, условия удовлетворения потребностей, условия обеспечения жизнедеятельности.

Осознание человеком своего отношения к действительности и к себе осуществляется на двух уровнях: эмпирическом и рациональном,  включающем в себя обыденное и теоретическое сознание. Способом существования сознания является знание, которое представляет собой систему отраженных в голове человека и закрепленных памятью сведений об окружающем мире и о самом человеке. Знания – обобщение человеческого опыта, передаваемого от человека к человеку, от эпохи к эпохе, результат индивидуального жизненного опыта. В то же время знания заключают в себе оценку человеком результатов отражения действительности в голове человека, определение их значимости в его жизнедеятельности. Знания будут служить предпосылкой, оказывающей воздействие на характер отношения человека к действительности и к себе, на характер его деятельности. Без знаний невозможна ориентация человека в мире.

Эмпирический и рациональный уровни осознания отношения к действительности взаимосвязаны, но вместе с тем они относительно самостоятельны. Эмпирическое осознание действительности связано непосредственным чувственным взаимодействием человека с миром. Особую роль здесь играет чувственно – эмоциональное восприятие действительности. Чувства и эмоции выступают как специфические показатели наличия тех или иных потребностей, необходимости их удовлетворения, а также степени удовлетворения или неудовлетворения потребностей. В зависимости от характера реакции человека на его взаимодействие с окружающей действительностью формируются две основные группы эмоций – положительные и отрицательные. Многообразие потребностей и форм связей человека с внешним миром находит свое проявление во множестве конкретных форм эмоций. Эмоции, как звенья, опосредующие связь человека с внешним миром, выражают личностное оценочное отношение к действительности. Они выполняют очень важную регулятивную функцию, направленную на обеспечение жизнедеятельности.  

С возникновением общества происходит не только значительное усложнение системы эмоций и чувств, но и подъем их на качественно новый уровень развития. У человека естественные эмоции, унаследованные от животного, приобретают очеловеченный характер. Качественное изменение эмоций и чувств у человека связано с возникновением социальных условий жизни и нового, деятельностно – преобразовательного отношения человека к действительности.

В чувственно – эмоциональном взаимодействии человека и условий его бытия формируется эмпирический уровень сознания, который, возникнув как результат непосредственного, чувственного воздействия предметов внешнего мира на органы чувств человека, чувственного взаимодействия с окружающей его действительностью, выступает как специфический способ оценки этого взаимодействия, его результатов, роли этих результатов в его жизнедеятельности. Эмпирическому уровню осознания соответствует чувственно – образный способ мышления.

Рациональный уровень осознания бытия выступает в форме абстрактного, логического мышления, выраженного в понятиях, категориях, теориях, системах идей закрепленного в языке. Логическое мышление приобретает относительную самостоятельность по отношению к предметам, явлениям, процессам, отражением которых является, оно объективируется, становится неким внешним феноменом по отношению к тому или иному индивиду, может передаваться от человека к человеку, от поколения к поколению, от одной исторической эпохи к другой.

Рациональный уровень сознания, в свою очередь, включает в себя два уровня: обыденное и теоретическое сознание. Обыденное сознание представляет собой выраженное в логической форме и закрепленное в языке осознание ближайших потребностей и интересов, сферу житейских взаимоотношений между людьми и их отношения к действительности. Теоретический уровень представляет собой результат познавательной и практически – преобразующей деятельности, характеризующейся проникновением в глубинные связи и отношения, в сущность вещей. Теоретическое мышление находит свое выражение в логически обоснованных идеях, концепциях, теориях.

Рациональный уровень осознания человеком своего отношения к миру, к себе также связан с чувственно – эмоциональным восприятием действительности. Но если на эмпирическом уровне взаимосвязь проявляется как результат непосредственного взаимодействия с предметами внешнего мира, то на рациональном – как результат воздействия слова, мысли.

Эмпирический и рациональный уровни сознания неразрывно связаны между собой, взаимообусловливают и взаимодополняют друг друга. Преломление эмпирического и рационального через чувственно – эмоциональное находит свое выражение в общественной психологии, которая представляет собой систему чувств, настроений, переживаний, обусловленных степенью эмпирического и рационального освоения действительности и представляющих собой субъективную оценку человеком результатов осознания его отношения к действительности и к себе. Эмпирическое, обыденное и теоретическое сознание приобретает для человека значение личностного отношения к действительности только тогда, когда находит свое выражение в чувствах, эмоциях, т.е. когда переживается им.

Эмпирический и рациональный уровни сознания охватывают весь процесс отражения действительности в сознании человека. Они характеризуют степень проникновения человека в  сущность действительности, а также выражают оценочное отношение человека к миру и к себе. Однако эмпирический и рациональный уровни осознания действительности еще не раскрывают содержательной стороны общественного сознания.

Чтобы раскрыть содержательную сторону отражения действительности человека, необходимо раскрыть механизм детерминации отражения мира в сознании человека.

Удовлетворение потребностей человека осуществляется в сложном процессе его взаимодействия с природой и социальной средой.  Зависимость удовлетворения потребностей от социальных условий жизни находит свое отражение в системе интересов. Среди множества интересов можно выделить несколько групп, играющих определенную роль в отношениях человека с действительностью. Среди них особое место занимают:

1.   интересы, выражающие зависимость, жизнедеятельности людей от степени осознания свойств, связей, законов действительности, без которых невозможно создать орудия труда и преобразовывать предметы природы в средства удовлетворения потребностей;

2.   интересы, выражающие зависимость жизнедеятельности людей от характера их отношения к средствам производства, от всей системы общественных отношений;

3.   интересы, выражающие зависимость жизнедеятельности людей от характера их взаимного отношения друг к другу и к обществу во всех сферах жизни;

4.   интересы, выражающие зависимость жизнедеятельности людей от уровня развития, характера эстетических потребностей и степени эстетического освоения действительности;

5.   интересы, выражающие зависимость жизнедеятельности людей от стихийных сил природы и общества, оказывающих влияние ни их отношение к действительности, друг к другу, к себе;

6.   интересы, выражающие зависимость жизнедеятельности людей от степени осознания сущности мира и совей сущности в их взаимосвязи.

Первая группа интересов ориентирует человека на необходимость познания, раскрытия, исследования свойств, связей законов объективного мира, на приобретение достоверных знаний о мире и о человеке, использование которых обеспечивает удовлетворение потребностей людей. Обобщение, систематизация приобретаемых человеком знаний находит свое выражение в науке как форме общественного сознания.

Первоначально наука представляла собой преимущественно систему знаний о природе. Различные теоретические построения, социологические концепции, пытавшиеся раскрыть специфику общества и тенденции его развития, вскрыть сущность исторического процесса, носили ненаучный характер. Дело в том, что отношение к обществу более сложно опосредовано, чем отношение к природе. Если природа противостоит человеку как некое наличное бытие вне человека, то общество всегда выступает, как система связей, совокупность форм общения, в которых и посредством которых осуществляется жизнедеятельность людей. Кроме того, каким бы ни было общество, познание природы являлось важнейшей всеобщей потребностью, без удовлетворения которой невозможно само существование человека. Познание же общества и его законов зависело в значительной степени от ориентации, направленности интересов социальных субъектов на сохранение или свержение существующих общественных отношений, существующего общественного строя. Поскольку социальные силы, господствующие в сфере экономики, как правило, господствуют и в сфере духовной жизни, то их стремление к сохранению своего господства и существующей системы общественных отношений в значительной степени затрудняло или даже делало в принципе невозможным познание объективных законов развития общества. Поэтому вопросы о природе природы и природе общества в истории общественной мысли длительное время решались неоднозначно и зачастую независимо друг от друга.

Таким образом, наука как форма общественно сознания имеет объектом своего отражения объективный мир, рассматриваемый с точки зрения его свойств, связей, законов развития. Ее объектом является и сфера мышления, сфера осознания человеком своего отношения к действительности и к себе. Вооружая людей знанием законов природы, общества, мышления, наука позволяет человеку сознательно их использовать в целях обеспечения условий своего существования, функционирования, развития.

По аналогии с первой группой интересов можно определить специфику других форм общественного сознания, их содержание. Так, вторая группа интересов находит свое выражение в такой форме общественного сознания¸ как политическое и правовое сознание. Третья группа интересов реализуется в нравственном сознании. Четвертая послужила основой формирования эстетического сознания. Пятая нашла свое воплощение в религиозном сознании. И, наконец, шестая группа интересов обусловила возникновение философии как формы общественного сознания.

Можно сказать, что многообразие форм общественного сознания связана, во – первых, с тем, какую роль играет та или иная сторона действительности в жизнедеятельности человека, а, во – вторых, с характером и направленностью  интересов, выражающих зависимость удовлетворения потребностей от этих сфер объективной действительности. Все формы общественного сознания взаимосвязаны друг с другом. Все они представляют собой только различные аспекты осознания единой объективной действительности. Но отражая различные ее стороны, они сохраняют свою относительную самостоятельность.

Общественное сознание, возникнув как результат опосредования удовлетворения жизненных потребностей человека социальными условиями бытия, приобретает значение относительно самостоятельной сферы жизнедеятельности людей. Выражаясь в целеполагании, оно превращается в предпосылку возможности реализации человеком своей жизнедеятельности.

Интегрированным выражением содержания всего общественного сознания является идеология. Специфическим объектом идеологического осмысления человеком своего отношения к действительности выступает общественный строй, представляющий собой интегрированное, целостное выражение всей системы общественных отношений. Так как общественный строй обусловливает общий способ, степень и характер удовлетворения потребностей социальных субъектов, то он предстает в качестве фактора, определяющего между социальными субъектами, а также между обществом м природой. Поэтому через отношение к общественному строю определяется отношение к другим сферам жизнедеятельности.

Осознание социальными субъектами своих коренных интересов обусловливает и составляет основное содержание идеологии. Поэтому можно сделать первый вывод: идеология есть осознание социальными субъектами своего отношения к общественному строю, в рамках которого протекает их жизнедеятельность и который определяет общий способ, степень и характер удовлетворения потребностей.

 Общественный строй возникает и уходит с исторической арены не по прихоти людей, а по мере создания необходимых для этого объективных предпосылок, обусловленных действиями объективных законов общественного прогресса. Поэтому отношение к общественному строю находит свое выражение в определенном отношении к этим объективным законам. Характер этого отношения зависит от того, в какой мере действие объективных законов, влияя на общественный  строй, оказывает воздействие, затрагивает коренные интересы социальных субъектов. Отношение к объективной обусловленности преобразований общественной жизни найдет свое отражение в идеологии. На этой основе можно сделать второй вывод: идеология есть осознание социальными субъектами своего отношения к объективным законам общественного развития через призму отношения к общественному строю, т.е. с позиций их коренных интересов.

Ход истории осуществляется через решение конкретных социальных задач, выдвигаемых самой жизнью на каждом конкретном этапе истории. Отношение к решению задач, которые оказывают воздействие на общественный строй, находит свое отражение в идеологии. Поэтому можно сделать третий вывод: идеология есть осознание социальными субъектами своего отношения к необходимости решения конкретных социальных задач через призму отношения к общественному строю, т.е. с позиций их коренных интересов.

Фактором, оказывающим влияние на процесс утверждения или свержения общественного строя, является познание и сознательное использование свойств, законов природы. Знание о природе используется прежде всего для создания оружия, средств, необходимых для защиты или свержения строя. Известно, например, что в ХХ веке во всех странах мира лучшие научные силы, технические средства, новейшие открытия в области науки стали использоваться для создания средств массового уничтожения людей. гонка вооружений достигла такого уровня, что возникла угроза уничтожения не только людей, но и всего живого на земле. Эта гонка вооружений всячески обосновывалась как необходимое условие борьбы социальных субъектов за сохранение каждым из них соответствующего ему общественного строя. Отсюда четвертый вывод: идеология есть осознание социальными субъектами своего отношения к природе, к возможностям познания и использования ее свойств, связей, законов через призму отношения к общественному строю, т.е. с позиций их коренных интересов.

Кроме того, каждое общество всегда заинтересовано в подготовке и воспитании подрастающих поколений. Важнейшей проблемой в этом процессе является формирование определенных личностных характеристик, формирование личности с определенными мировоззренческими установками, с определенной политической и нравственной ориентацией. Тем самым общество вынуждено целенаправленно создавать предпосылки формирования у подрастающих поколений мировоззренческих установок, определяющих их отношение к общественному строю, к действительности в целом, к себе. Отношение к проблемам формирования, воспитания личности приобретает определенный идеологический аспект. Отсюда пятый вывод: идеология есть осознание социальными субъектами своего отношения к проблемам формирования, воспитания личности, ее мировоззренческих установок через призму отношения к общественному строю, т.е. с позиций их коренных интересов.

Идеология есть осознание социальными субъектами своего отношения к окружающей действительности через призму отношения к общественному строю, т.е. с позиций их коренных интересов. Идеология, будучи осознанием коренных интересов, приобретает субъективное бытие в лице тех социальных сил, социальных субъектов, чьи коренные интересы в ней выражены.

Идеология пронизывает все формы общественного сознания, но не сводится к их сумме и не растворяется в них. Она приобретает относительную самостоятельность и играет важную роль в осознании социальными субъектами своего отношения к себе и к действительности в целом. Концентрированным выражением идеологии является представление об общественном строе, который обеспечивает для того или иного социального субъекта необходимые условия его жизнедеятельности. Это представление об общественном строе, соответствующем потребностям и интересам того или иного социального субъекта, приобретает для него значение общественного идеала. Осознание значимости общественного идеала для обеспечения жизнедеятельности социальных субъектов превращает это представление в высшую цель их жизни, цель, для реализации которой используются самые различные средства, вплоть до вооруженной борьбы. Осознание необходимости реализации этой цели определяет, составляет смысл жизни социальных субъектов. Тем самым общественный идеал в качестве высшей цели жизни становится главным мировоззренческим ориентиром, определяющим общую социальную направленность деятельности людей.

Идеология находит свое отражение во всех формах общественного сознания, не лишая их своей собственной специфики, относительной самостоятельности. В то же время, идеология опирается на содержание других форм общественного сознания.

Роль идеологии в жизнедеятельности общества и личности в значительной степени зависит от взаимосвязи ее с общественной психологией. Это значит, что идеологические концепции могут выполнять свои функции только тогда, когда они восприняты и закреплены в чувствах, настроениях и превращены в веру или убеждения людей.

Общественное сознание, возникнув, сформировавшись как результат реального процесса жизни, оказывает активное воздействие на общественное бытие. Воплощаясь в целях, оно становится фактором, повелевающим человеку как нужно поступать в жизни. По мере развития общества относительная самостоятельность общественного сознания возрастает. Если общественное сознание первоначально было вплетено в непосредственную практическую деятельность, то в процессе становления и развития человека оно приобрело значение особой сферы жизнедеятельности людей, превратилось в особую силу, активно воздействующую на все стороны деятельности его как социального субъекта, особым образом организованную действительность, характеризующуюся своей внутренней структурой. Овладевая массами, идеи превращаются в силу, используя которую люди преобразуют мир и самих себя.

Идеи способны поднимать огромные массы людей, воодушевлять их на активные действия, они могут вызвать оптимизм и уверенность в положительных результатах своей деятельности, веру в осуществимость идеалов социальной справедливости, свободы. Но идеи могут породить в человеке пессимизм, неверие в смысл своего бытия, могут привести к трагическому завершению своей жизни и не только своей. Поэтому, говоря об общественном сознании, нельзя ограничиться только раскрытием механизма детерминации его содержания и структуры. Необходимо посмотреть на общественное сознание под углом зрения его места и роли в духовной жизни общества.

1. Сознательное и бессознательное.

Начиная с Декарта и Канта философия была уверена в том, что прогресс знания, познания зависит от дальнейшего углубления анализа разума – главной способности сознания. При этом предполагалось, что разумная способность суждения не детерминирована никакими внешними обстоятельствами, а содержание суждения всегда может быть прояснено с помощью самого же разума. Можно сказать и по – другому: предполагалось, что содержание сознания прозрачно для себя, в его опыте представлены все влияния, потребности и интересы обладающего сознанием человека. В классической парадигме сознания господствовало убеждение, что человека говорит правду, если говорит то, что знает.

Но уже Спиноза  и Маркс обнаружили, что идет скрытая по отношению к самому сознанию его детерминация. «Скрытая» в том смысле, сто сознание не знает об этой детерминации, ибо она не представлена в его опыте. Сознание есть знание плюс какие – то состояния психики, которые формируются вне контроля со стороны самосознательного Я в акте взаимодействия психики с внешним миром. Это свидетельствует о том, что психика шире сознания, и в ее пространстве есть содержание, не представленное в сознании. Психическая жизнь, которая совершается без участия сознания, психические явления, состояния и действия, протекающие вне контроля разума, обозначаются понятием бессознательного. Непредставленность в опыте сознания бессознательного создает иллюзию свободы сознания, его самодостаточности и автономности. Эта иллюзия и была основание учения о сознании в философии классического рационализма, например, Р. Декарта. Если бессознательное существует, то принципиально считать, что то, что говорит человек, всегда правда, если он говорит то, что знает. Мыслитель XX в. Э. Фромм так выразил эту мысль: «Большая часть того, что реально внутри нас, не осознается, а большая часть того, что осознается, нереально».

ХХ век привлек внимание к нерациональной, неподконтрольной разуму сфере сознания человека – сфере бессознательного. Определенные аспекты сознания (интуиция, озарение, неясная мотивация поведения и т.д.) стали предметом изучения и понимания.  Первым, кто обратился к этой великой и таинственной сфере сознания, был австрийский врач Зигмунд Фрейд, начавший с изучения поведения больных неврастенией и обративший внимание, что поведение человека детерминируется неясными, глубинными причинами, связанными с прошлыми переживаниями, стрессовыми ситуациями. В основе психоанализа, созданного З. Фрейдом направления, лежит утверждение о том, что конфликтные ситуации, возникающие в человеческой психике, связаны с остатками воспоминаний о некогда пережитом.

Фрейдом была разработана методика устранения подобных конфликтов – освежить забытые воспоминания, сделать понятным конфликт и тем самым устарнить его. Задачей психоанализа является перевод нежелательных, тревожащих, конфликтных фрагментов бессознательного в сознательное и тем самым их разрешение. Большой клинический опыт позволил Фрейду найти способы проникновения в сферу бессознательного. Это, прежде всего сновидения, анализ детских впечатлений, в которых, по  мнению Фрейда, особую роль играют отношения ребенка с родителем противоположного пола, анализ оговорок, описок и т.д. Особое внимание Фрейд уделял сексуальным влечениям, как играющим, по его мнению, первостепенную роль в жизни человека. Им был сформулирован постулат об «эдиповом комплексе». В трагедии древнегреческого автора Софокла «Царь Эдип» герой по незнанию убивает своего отца, женится на матери и, узнав от оракулов о содеянном, ослепляет себя. «Эдипов комплекс» был возведен Фрейдом в ранг психоаналитического учения, с помощью которого он старался объяснить и проблемные моменты в поведении человека, и происхождение религии, нравственности, искусства.

Психика человека, по Фрейду. Состоит как бы из 3 – х  уровней:

Ø            «Я» - сознание;

Ø            «Оно» - бессознательное;

Ø           «Сверх – Я» совесть, бессознательное чувство вины, идеальное Я.

В человеке спрятана великая сила – «бессознательное», или, как  называл его Фрейд, «Оно». Этой силой управляет и ее распределяет либидо (лат. libido – влечение, желание, страсть) – гипотетическая психическая энергия сексуальных влечений. «Я» - это всего лишь слуга «Оно», старающийся заслужить расположение господина. «Сверх –Я» властвует над человеком, задавая ему социально одобряемые образцы поведения. То, что не пропускается через фильтры «Сверх – Я», загоняется в бессознательное, «вытесняется» из сознания, становясь в последствии причиной серьезных психических расстройств. Таким образом, человек оказывается несчастным, раздираемым противоречиями существом, которое служит трем господам и потому подвержено постоянно троякой угрозе: со стороны внешнего мира, со стороны вожделений «Оно» и со стороны строгости «Сверх – Я».

Фрейд считал, что человеческая самовлюбленность до него перенесла два чувствительных удара – открытие Коперником того факта, что Земля не есть центр Вселенной, открытие Ч. Дарвином животного происхождения человека, но третий, самый чувствительный удар человеческому бреду величия, нанес Фрейд, доказавший, что человек не является господином в собственной душе, в собственном сознании.

После работ Фрейда стало ясно, что разум не последняя инстанция в сознании, что содержание разумного мышления определяется какими – то глубинными процессами, происходящими в психике, где человеческое «Я» не присутствует. Фрейду принадлежат слова о том, что «Я» не является «хозяином в собственном доме», и что сознание человека вынуждено «довольствоваться жалкими сведениями о том, что происходит в душевной жизни бессознательно».

  Фрейд считал, что бессознательное – причина и основа человеческого духовного рабства. По его мнению, врач – психотерапевт обязан помочь больному осознать бессознательное и тем расширить сферу свободы человека, избавить его от власти «Оно».

Фрейд не связывал жестко свободу человека с общественными изменениями. Он исходил из того, что в любом обществе человека можно превратить в самосознающего и свободного, самостоятельно определяющего свою судьбу, если помочь ему осознать его индивидуальное бессознательное.

Открыв в структуре духовного опыта человека три уровня «Сверх – Я» (отеческие догмы, традиции, идеалы, совесть и другие ценностные представления, доминирующие в культуре), «Оно» (бессознательное, инстинкты), «Я» (сознание), - Фрейд пришел к выводу, что чрезмерное давление «Сверх – Я» создает неполноценную личность, уводит людей в мир иллюзий по поводу возможности чисто социальными «уловками» творить природу человека, подправлять и изменять ее. «Оно» по мере развития цивилизации вытесняется, но не исчезает. Вытесненные бессознательные инстинкты сравнимы с пороховой бочкой. Чрезмерное давление «Сверх – Я» как бы провоцирует усиление мощи «Оно». В результате человек оказывается заложником сил, не подчиняющихся его «Я». Отсюда и пафос учения Фрейда: найти осмысленный баланс «Сверх – Я» и «Оно» и тем самым дать возможность «Я» свободно и разумно конституировать самое себя. Пока человек живет в обществе, ему не избавиться от влияния «Сверх – Я»; аналогично, пока он жив и живо его тело, ему не удастся полностью освободиться от силы инстинктов. Выход – в установлении между ними компромисса. Только в этом случае расширяется пространство человеческой свободы, а следовательно, пространство сознания.

Заявляя, «что человек не хозяин в собственном доме», что «интеллект человека бессилен в сравнении с человеческими влечениями», Фрейд не обрекал человека на безнадежность: он требовал от человека и человечества постоянной работы по превращению «Оно» в «Я». Там где было «Оно» должно стать «Я» - таков лейтмотив его учения. Он утверждал, что в конечном итоге разум и сознательный опыт окажутся сильнее «Оно».

Однако свои учением Фрейд спровоцировал некоторые эффекты в культуре, которых не желал и не ожидал. Когда его учение стало известно деятелям искусства: писателям, художникам, эстетам, философам, - они восторженно приняли магию бессознательного, восхитились его тайной силой, демонизировали «Оно». Так идея бессознательного стала центральной в творчестве экспрессионистов, сюрреалистов, «театра абсурда» и т.д. Фрейдовскую идею о необходимости скорректировать воздействие «Сверх – Я» на структуры бессознательного вульгаризовали, довели до опошления: «Сверх – Я» сбросили со счетов, с ним перестали считаться вообще, от учета его влияния отказались. Если в Новое время люди «освободились» от Бога, то в новейшее время последователи Фрейда в искусстве предложили людям освободиться от социальных норм и ценностей, и прежде всего от стыда. Мир искусства занялся бесстыдным показом всех скрытых пороков человека, его тайных инстинктов и желаний, забыв о главной теме в учении Фрейда: победить «Оно».

Крестовый поход бессознательного, «Оно» на сознание, «Я», был обусловлен не только вульгаризацией деятелями искусства учения Фрейда. В ХХ в. репрессивный и воспитательный аспекты влияния общества на индивида реально ослабли. Оно» одержало верх над «Сверх – Я». Началась опасная для общества и человечества в целом анархия разнузданного «Оно», инстинктов. «Я» погрузилось в темный хаос «Оно». Идеальные требования «Сверх – Я» оказались бессильны.

Если следовать логике учения Фрейда, то укротить буйство бессознательного, «Оно», можно только одним способом: усилить «Сверх – Я», т.е. репрессивную функцию культуры и тем поставить на пути разрастания непредсказуемого «Оно» сдерживающие преграды. Иными словами, чтобы «Я», сознание укрепили свое положение, нужно создать осмысленный баланс между двумя стихиями, воздействующими на человека и его «Я»: стихией надындивидуальных норм и установок культуры и стихией бессознательного. В противном случае человечеству грозит опасность опрокинуться в варварство.

Однако, дальнейшее развитие науки и философии, отдавая должное большому теоретическому значению работ З.Фрейда¸ вскрыли целый ряд слабых мест его концепции. Первая мировая война продемонстрировала появление множества неврозов не связанных с сексуальными переживаниями. Оказалось, что объяснить все особенности психики человека, не выходя за рамки его личности, не обращаясь к истории культуры, невозможно. Неубедительным представилось и толкование Фрейдом религии и искусства как формы неврозов. Ряд последователей Фрейда сделали достаточно обоснованные шаги в сторону марксистского учения о влиянии социальных факторов на формирование и развитие личности. Возникло целое философское направление, называемое неофрейдизм.

Прямые последователи Фрейда А. Адлер и К. Юнг со временем переосмыслили его учение. Так Адлер – врач и психолог по профессии, пришел к выводу, что двигателем личности является не сексуальные мотивы, а стремление к самоутверждению, к власти. Адлер обратил внимание на особую роль первых лет жизни в формировании личности и заложил основы новой педагогики, дающей ребенку большую свободу для достижения сверхполноценности. Таким образом, во взглядах Адлера акцент главного двигателя формирования личности сместился из сферы биологического, сексуального в сферу социальную.

К. Г. Юнг: проблема архетипов.

В анализе бессознательного К. Юнг пошел дальше З.Фрейда, хотя основные его идеи о том, что структура и физиология мозга не дают никакого объяснения сознательным процессам, что человек не творит психику по своему произволу, он принял. Но если Фрейд создал учение о личном бессознательном, которое включало в себя главным образом подавленные импульсы, вызванные разного рода экзистенциальными травмами, а также борьбой «Эго» с инстинктами, то Юнг разработал учение о коллективном бессознательном, представляющем собой властвование объективных первородных состояний психики, которые он назвал архетипами – прообраз, первичная форма, образец. Юнг понимал под архетипами изначальные, врожденные психические структуры, которые присутствуют в коллективном (а не только личном) бессознательном и формируют активность воображения людей. Архетипы лежат в основе общечеловеческой символики, определяют содержание мифов и верований, проявляются в сновидениях и т.д. Архетипы – это система врожденных программ поведения, типических реакций и установок, залегающих в глубинах психической жизни всего человеческого рода. Носителями этих архетипов являются мифы, легенды, сказки, свойственные той или иной культуре. Ребенок, слушая мифы, легенды, сказки, рассказываемые ему в детстве, как бы невольно, бессознательно осваивает очень важные принципы бытия той культуры, в которой он растет. Эти архетипы выполняют защитную функцию – они в образной форме, ненавязчиво вводят человека в мир культуры, раскрывают ее основные ценности и идеалы. Так, например, образы богатырей, Василисы Прекрасной, Царевны – лягушки – все это положительные архетипы русских народных сказок, противостоящие негативным архетипам – Кощея, Бабы Яги и т.д. Таким образом, проблема бессознательного в работах К. Юнга наполняется еще большим социальным содержанием, ибо он переходит от изучения отдельного субъекта, отдельной личности к обществу, к определенной культуре.

Как и Фрейд, Юнг видел опасность, грозящую цивилизации в том случае, если примитивные формы коллективного бессознательного, к которым относятся прежде всего агрессия и жестокость, захлестнут психику людей: «Деликатное и разумное существо может превратиться в маньяка и дикого зверя». Сознание должно держать под контролем возможность стихийного прорыва примитивных форм коллективного бессознательного в психике народов и наций, ибо в противном случае неизбежно возникновение смут, стихийных бунтов и кровавых конфликтов. Но архетипы – это не только негативные врожденные установки и цели группового поведения; они вобрали в себя и весь положительный опыт к5оллективной жизни человеческого рода. Огромные пласты обыденной жизни наций и народов строятся бессознательно, по модели архетипов, а герои сказок, мифов, эпосов и т.д. являют в зримой форме глубинные этические, эстетические и иные архетипические программы.

Сам Юнг считал, что учение о бессознательном заставляет «Я» усомниться в своем единовластии и вернуться к религии, ибо только религиозный человек свыкается с мыслью, что не является «монархическим владыкой в своем доме», что решает все – таки не он, а Бог. Религиозный человек находится под непосредственным воздействием бессознательного, которое он именует совестью, что учение о бессознательном должно подтолкнуть культуру к переосмыслению того понимания человека, которое родилось в эпоху европейского Возрождения.

Явная попытка соединить фрейдизм с марксизмом представлена в работах фрейдистов следующего поколения – Э. Фромма и Г. Маркузе. Общая установка привела этих мыслителей к совершенно противоположным результатам. Э. Фромм, вошедший в историю философии как великий гуманистический романтик, пытался построить образ человеческого общества, в основе которого лежат любовь как способ разрешения всех проблем человеческого существования. По мнению Э. Фромма, лучшие умы человечества должны создать идеальную модель общества, в котором каждый член получил бы возможность, сохраняя свою подлинную целостность, обрести свое настоящее «Я». Идеи Э. Фромма можно оценить как утопическую попытку создания надклассового гуманизма в форме своеобразной религии, якобы способной постепенно перестроить и гуманизировать капиталистическое общество. Многие конкретные рекомендации Фромма очень похожи на те лозунги, которые провозглашались на съездах КПСС (переориентация производства на рациональное потребление, повышение социальной активности, демократизма, замена бюрократического способа управления на гуманистический и т.д.). Методом достижения совершенного общества Э. Фромм называет моральное просветительство как главное условие истинной революции, которая приведет к утверждению подлинного бытия.

Иную модель строит Г. Маркузе, американский философ социолог. Он полагал, что более последовательно, нежели Э. Фромм, проводит взгляды Фрейда, считая, что культура – это не способ разрешения проблем человеческого бытия, а репрессивный аппарат, направленный против свободы человека, его самых разнообразных влечений и регулирующих их принципов удовольствия. Будущее виделось Г. Маркузе в создании новой контр – культуры, основанной на принципе наслаждения, дающей полный простор проявления инстинктов и влечений человека. Своих сторонников Маркузе видел в так называемых маргинальных группах (группах людей, утративших свою исходную социальную принадлежность и переместившихся в другой социальный слой). Анархическая, левацкая, экстремистская утопия Маркузе нашла свой круг сторонников среди люмпенов, безработных, гуманитарной интеллигенции и т.д. В целом учение Маркузе  знаменовало переход западного общества из сферы производства в сферу потребления и наступление сексуальной революции.

Таким образом, история развития идей З. Фрейда показала взаимосвязь духа человека и его бытия. Исследования такой глубины сферы как бессознательное так или иначе обернулись идеями реформации общества. Однако сфера бессознательного является не только источником  неосознанных влечений, порывов человека. Со сферой бессознательного связана реализация и прекрасного, великого свойства человека – творчества.

Подведем итоги. Во – первых, философы не изобретали то или иное понимание сознания: они воспроизводили реальную для определенной эпохи структуру человеческой духовности и реальное место сознания в ней. Во – вторых, структура духовного опыта во все времена была тесно связана со спецификой мировоззрения эпохи. Поэтому в зависимости от того, какое мировоззрение было господствующим – космоцентристское, теоцентристское, антропоцентристское, социоцентристское – менялось и понимание сознания. В - третьих, деформация внутреннего опыта людей имела устойчивую тенденцию к «снижению» уровня духовности.

И если во времена Плотина Бл. Августина в структуре внутреннего опыта приоритетным был уровень Божественной простоты, то в Новое время говорить о нем считалось неприличным. «Бог умер», а «высший уровень духовного опыта истощился. Сознание стало претендовать на то, чтобы не быть не функцией а реальностью, причем самой очевидной и достоверной. С развитием буржуазных отношений в структуре внутреннего опыта стали доминировать материальные интересы, и сознание стало не чем иным, как сознанием этих интересов. И, наконец, с усилением процессов эгалитаризации (фр. Egalite - равенство) и либерализации (лат. liberalis – свободный), а соответственно, с уменьшением контролирующего влияния общества на жизнь человека, в структуре духовного опыта стало доминировать бессознательное «Оно». Сознание превратилось в его служанку, оправдывая и обосновывая права инстинктов на господство. Менялись люди, их бытие, и вместе с ними изменялись механизмы формирования их сознания, его содержание.

Конец ХХ века знаменуется тем, что человечество вновь, как и во времена Парменида, сознало «безопорность» своего существования. Все «базовые опоры» - Бог, разум, социальность и т.д. – разрушены, что породило попытку искать основания бытия и сознания в общении людей, в их коммуникации. Но к концу ХХ века стало ясно, что коммуникативные цепочки разорваны, связь поколений, межпоколенное общение уничтожены; осталось какое – то неопределенное пространство, заполненное информацией, сообщениями, которые бродят по каналам коммуникации, не зная ни точного адресата, ни источника. Сознание «встраивается» в этот информационный поток, ловит информацию, пересказывает ее на языке современников, не понимая и не зная, кто, кому и с какой целью ее передал. Так толкуют сознание философы постмодерна, а литераторы этого направления демонстрируют такое сознание в своих произведениях: в них имена и даты стерты, стили и времена смешаны, текст представляет коллаж из анонимных цитат. Современные постмодернистские философы, писатели, эстеты толкуют сознание как поток речепроизводства и текстопроизводства, назначение которого состоит в том, чтобы случайные сигналы и послания ниоткуда выразить в языке и передать неизвестно куда и кому. Сознание отпускается  в свободный полет по информационному пространству, а его содержание начинает напоминать шизофренический бред. В ситуации ожидания случайной информации сознание отвыкает трудиться над созданием личности, перестает быть направленным на восприятие внутренних переживаний человека. Оно больше не «всматривается» в бездну духовного опыта личности, не включается в личную работу разрешения открытых им в этой бездне противоречий. Его главным состоянием становится «праздность души».

Конечно, нужно учитывать, что такое понимание сознания, созданное в ХХ веке философствующей и эстетствующей элитой, отражает только тенденции в духовной культуре общества. Каждый конкретный индивид приобщается к этой тенденции по – своему, в разной степени. Люди потенциально (т.е. в возможности) являются свободными участниками своего духовного становления и созревания, что предполагает самостоятельную работу ума и души каждого. Но работа эта очень трудная, а потому не все ее выдерживают и на нее соглашаются. Тогда сознание начинает «работать» по облегченному варианту: оно или подчиняется власти бессознательных сил, не пытаясь их прояснить, или направляется свое внимание вовне, не задерживаясь внутри личного духовного опыта с его сомнениями и противоречиями.

По аналогии с первой группой интересов можно определить специфику других форм общественного сознания, их содержание. Так, вторая группа интересов находит свое выражение в такой форме общественного сознания, как политическое и правовое сознание. Третья группа интересов реализуется в нравственном сознании. Четвертая послужила основой формирования эстетического сознания. Пятая нашла свое воплощение в религиозном сознании. И, наконец, шестая группа интересов обусловила возникновение философии как формы общественного сознания.

Можно сказать, что многообразие форм общественного сознания связана, во – первых, с тем, какую роль играет та или иная сторона действительности в жизнедеятельности человека, а, во – вторых, с характером и направленностью интересов, выражающих зависимость удовлетворения потребностей от этих сфер объективной действительности. Все формы общественного сознания взаимосвязаны друг с другом. Все они представляют собой только различные аспекты сознания единой объективной действительности. Но отражая различные ее стороны, они сохраняют свою относительную самостоятельность.

3. Противоречивое единство языка и мышления.

Мышление – форма практического и теоретического освоения (познания) действительности. Язык – знаковая система (система слов), служащая средством мышления, выражения вовне его мышления, а также средством человеческого общения на самых различных уровнях. Это мышление отдельного человека, хранение и передача информации от поколения к поколению. Язык тесно связан с сознанием, является его смысловым организующим каркасом.

Сознание одного человека становится действительным, понятным для другого через речевые высказывания, текст, через некоторую словесную коммуникацию. Однако, надо отметить и роль внесловесных форм общения. Это, прежде всего, эмоциональные оттенки речи, жестикуляция, позволяющие участникам общения распознавать, угадывать нечто, стоящее за словом, выражающее эмоции. Так самое простое обращение «Здравствуйте» имеет сотни, а, может, быть и тысячи эмоциональных оттенков от холодно - вежливого до влюблено – восторженного. К несловесным способам коммуникации относится и непосредственное действие как наглядный образец. Самые элементарные способы обращения с ложкой, вилкой, ножом гораздо легче показать, нежели объяснить при помощи слова. Огромная роль внесловесной коммуникации характерна для выразительных средств искусства, ибо музыка, пение, скульптура, живопись передают нечто такое, что полностью словесно не формулируется. Проблема сознания и языка имеет непосредственное отношение к вопросу создания искусственного интеллекта. Компьютерные технологии открывают необозримые возможности не только хранения, но переработки, накапливания, коррекции информации. Если старинные способы трансляции информации – книга, картина, фильм представляют знание в статике, то компьютерные технологии позволяют создать новый, динамический способ хранения передачи информации. Однако указанное выше присутствие в сознании несловесного знания (его называют еще неявным знанием) ставит определенные границы полного воссоздания человеческого сознания на основе компьютерной техники. Даже в аспекте обучения компьютерные технологии ограничены в своих возможностях. Мастерство, ремесла, умения не формализуются, не могут быть представлены в знаковой форме, и потому создание искусственного интеллекта (что тождественно созданию искусственного человека) и по сей день остается великой тайной и для науки, и для философии.  

Известно, что мы исходим чаще всего в своей жизни из представления о сознании как некоей уже существующей «норме». И если эта норма нарушена (в процессе ли социализации, в результате болезни и пр.), то пытаемся ее «выровнить»  или восстановить путем воспитания, правового или медицинского вмешательства, критики и т.д. Однако, хотя в подавляющем большинстве люди и обладают «нормой» сознания, это не значит, что оно существует лишь в своем предметном выражении, на уровне некоего локализуемого объекта. Иначе трудно было бы объяснить, например, желание философа понять сознание как таковое (на уровне рефлексии) или, скажем, попытки современных лингвистов ввести в свой аппарат исследования так называемый первичный метаязык описания сознания и т.д.

Именно это обстоятельство делает безусловно проблему сознания особенно сложной и трудной как для исследования, так и для понимания.

3.1. Сознание и мозг.

Рассмотрим сознание с позиций естественнонаучного знания в связи с изучением человеческого мозга.

Ясно, что наше сознание каким – то связано с мозгом. Но как? Что значит мозг, рассматриваемый в качестве функционального органа сознания и исследуемый в этом качестве современной физиологией, нейрофизиологией, биохимией и т.д.

Академик Н. П. Бехтерева (Ленинград). Самое удивительное в мозге – это его способность, конечно, обеспечивать наше мышление.

Мы располагаем сегодня возможностью регистрации практически любых (не только патологических) изменений состояний мозга и анализа этих изменений на основе разработанного нами метода компьютерной стереотаксии. То есть использования специальных электродов для записи биоэлектрических импульсов, протекающих в точно определенных зонах мозга, с целью получения данных в том числе и о характере организации мыслительной деятельности человека на нейрофизиологическом уровне. В частности, этим путем были выявлены некоторые статистически достоверные изменения частоты разрядов нейронов и их соотношений в ходе тестирования пациентов. Однако полученные таким образом нетривиальные нейрофизиологические корреляты импульсной активности мозга едва ли могут рассматриваться в качестве адекватных параллельному процессу мышления. То есть состоянию мозга, которое порождает и обеспечивает мыслительный процесс. Мозг в этом случае всегда оказывается намного сложнее, чем мы его себе представляем.

Член – корреспондент АМН СССР   В. И . Медведев (Ленинград). Нейрофизиологические процессы, лежащие в основе сознания, можно разделить условно на три группы: неспецифические, формальные и содержательные. Неспецифические обеспечивают энергетику сознания, взаимодействие нейронных ансамблей на уровне формирования межнейронных коммуникаций. Формальные контролируют «логику» сознания и время его развертки в определенных (локализуемых) участках мозга. Содержательные «хранят» смыслы (причем не обязательно вербализуемые), которые вкладываются в понятия в момент работы сознания.

Е. А. Либерман. Работы Ч. Шеррингтона открыли впервые возможность современного изучения на основе его физического и математического описания. Еще в 30 – е годы были получены экспериментальные данные о взаимосвязи сигнала и рецептора. То есть было показано, что именно сигнал определяет картину ответного нервного импульса. Затем была выяснена электрическая природа этого импульса. После этого А. Ходжкин, Б. Катц и А. Касли описали механизм генерации нервного импульса, и этот механизм тоже оказался совершенно обычным физико – химическим процессом. Практически параллельно с этим появилось математическое описание теории нейронных сетей. Эта теория, созданная Макколаком и Питцем в 40 - -е годы, декларировала, что мозг работает в принципе как универсальный вычислитель, поскольку существует некий нейрон – сумматор электрических влияний. Эта идея также была математически оформлена еще до того, как было показано, что у нейронов действительно есть и возбуждающие и тормозные синапсы. Это было сделано в работах С. Куффлера, Б. Катца и Д. Экклза, отмечавших, что в нервной системе есть якобы все элементы, подтверждающие идею универсального вычислителя. Однако дальнейшее движение в этом направлении было провалом, поскольку до сих пор так и не удалось доказать экспериментально, что мозг действительно работает как «машина», состоящая из нейронов – сумматоров возбуждающих и тормозных влияний.

Итак, как показывают экспериментальные исследования, проблема взаимосвязи сознания и мозга имеет в современной нейробиологии, помимо научного, и чисто философский аспект. А именно, как выразился по этому поводу известный нейрофизиолог Д. Хьюбел: способен ли все же мозг понять сам мозг в процессе исследования? «Что я такое – гигантский компьютер, или какая – либо иная гигантская машина, или же нечто большее?»

В. М. Сергеев. Следует отличать функциональную структуру сознания от материального субстрата, на котором она реализуется .если материальный субстрат изучается нейрофизиологией и смежными с ней дисциплинами, то функциональной структурой занимаются гуманитарные науки, включая кибернетику. То есть мы оказываемся здесь уже не перед тайной природы, каковой является человеческий мозг, а перед чудом  произведенного самим этим мозгом (будь то структурообразующие элементы и формы, лежащие в основе развития языка, искусства, человеческого действия и т.д.), что становится предметом исследования в психологии, лингвистике, семиотике. То есть во всех тех наука, которые интересует знаково-символическая природа сознания.

3.2. Язык и сознание.

Изучение физиологических основ человеческой деятельности и сознания неизбежно приводит к проблеме порождения смыслов. Или, другими словами, к проблеме происхождения языка как носителя сознания.

С. А. Старостин. Хотя между языком и сознанием существует очевидная связь и на историю языка смотрят обычно как на историю развития сознания, определить последнее через язык практически невозможно. Скорее наоборот, лишь «обладая сознанием», мы можем заниматься изучением и определением языка, пытаясь, например, с одной стороны, ответить на вопрос о его полигенезе или моногенезе (специалисты склоняются в пользу моногенеза), о времени его появления (современные антропологи считают, что «человек заговорил» примерно 40 – 50 тыс. лет назад), а с другой – реконструировать исходный метаязык «описания» сознания на уровне древних морфем, выделяемых при историческом анализе в основах языка. То есть исследуя некоторые общие закономерности, присущие развитию всех языков, как живых,

в этой области сегодня сделано особенно много: собраны данные почти о 5 тыс. языков, разработаны процедуры оценки их родства, выявлены и прослежены парадигматические и синтагматические связи между ними и т.д.

Е. В. Падучева. Ускользающее от определения сознание можно все же «засечь» и на уровне естественного языка, если сравнить его, например, с языком математической логики, который, как известно, абстрагируется от ситуации человеческого общения. Приведу пример. Допустим, мы говорим: «Уже декабрь, а еще тепло». Ясно, что это высказывание осмысленно, хотя и содержит противоречие, поскольку в северных широтах в декабре холодно. Но оно не вызывает у нас недоумения.

Следовательно, если мы имеем подобное предложение (а мы сталкиваемся с этим повседневно), то некий, хотя и скрытый, но явно сознательный сего компонент (называемый в лингвистике презумпцией) будет присущ ему независимо от того, считаем ли мы это предложение истинным или ложным. То есть в любом случае, если презумпция не нарушена, такое предложение будет легко понято нами. В семантической структуре любого практически языка есть это особый класс явлений (они как бы заранее встроены в него и невидимы), которые в равной степени важны для поддержания нашей сознательной жизни. Но на фоне строго логических высказываний они могут казаться бессмысленными, лишними.

Иными словами, хотя сам язык представляет собой сознательное образование, внутри него существует два класса гетерогенных явлений, связанных соответственно, по мнению специалистов, с правым и левым полушариями мозга. Причем, если за явления «презумпций», или за обработку и оценку данных непосредственно – чувственного, жизненно опыта человека отвечает правое полушарие с его конкретной «логикой» отношения к ним, о за обработку и анализ , в сущности этих же данных, но в позиций «абстрактной» логики, оперирующей схемами предметов, отвечает левое полушарие.

В.Л. Деглин (Ленинград). Орудия, которыми оперирует человеческий мозг пространственно разнесены в нем: иконические знаковые системы связаны с правым полушарием, символически же – с левым. При этом использование разных знаковых систем разными полушариями и составляет суть функциональной асимметрии мозга, относительно которой можно сказать, что хотя природа ее неизвестна, однако экспериментально в ее границах идет постоянная борьба этих интерпретирующих систем за знак, за означивание. Это как бы внутримозговой постоянный диалог двух интерпретаторов, стоящих на диаметрально противоположных и в тоже время взаимно дополняющих позициях. Ими задаются две модели или стратеги отношения к миру.

Ю. Д. Апресян. В сущности, «правополушарные» явления и составляют одно из препятствий, в частности в области машинного перевода, при разработке и реализации нами модели «смысл – текст».

Автоматический перевод может осуществляться лишь на основе формализации ряда компонентов языковой модели: морфологического, синтаксического и семантического. Однако, если первые два из них, с четко выраженной и лучше изученной сегодня «логикой» построения, поддаются формализации, то третий, семантический, компонент, более зависимый от национальной специфики языков и от человеческого общении, подготовлен для нее слабо. Конечно, есть сомнения, что его можно строго формализовать, поскольку проявления нашего сознания (в том числе и на уровне невыразимых фигур речи) подчас в принципе не «ухватываются» никаким лингвистическим устройствам. Но это не значит, конечно, что сама модель «языкового сознания», которая в настоящее время активно разрабатывается, не мажет быть важным инструментом анализа нашей интеллектуальной, сознательной деятельности.

В. В. Иванов. Говоря о сознании с позиции лингвиста, нельзя не отметить прежде всего, что корни языка и мышления разные, они переплетаются в какой-то точке филогенеза и онтогенеза, но полностью не совпадают, не накладываются друг на друга. Поэтому правомерно, видимо, обратить внимание на некоторые особые случаи использования языка, когда им впервые описываются, например, такие «таинственные» явления (казалось бы вообще не поддающиеся описанию), как жизнь и смерть, происхождение мира и т.д. То есть когда сознание как бы непосредственно выражает себя через эти явления путем введения соответствующих (мифологических) номинаций, которые продолжают оставаться загадкой. Продолжают волновать, требуя, в свою очередь, особого (научного и философского) аппарата анализа для них с учетом того, что язык не единственный, конечно, носитель сознания. Более того, связывать сознание лишь с областью естественного языка было бы вообще неправильно, поскольку наука, во-первых, не располагает пока достаточно четкой классификацией всех выраженных в языке состояний сознания в разных у культурах. Все они изображают это по-разному. А во-вторых, упускает из виду другие существуюзщие средства выражения сознания. Поэтому нужно просто понять, что существует в этой сфере в разных культурах и языках. И лишь потом можно будет, вероятно, путем сопоставления того, что делается в этой сфере с помощью языка, с тем, что делается с помощью других систем знаков (искусства, человеческого поведения и т.д.), прийти к какому – то обоснованному выводу.

Список используемой литературы.

1.     Аржанухин С.В., Назаров И.А., Посыпайко А.Ф., Философия: Учебник для высших учебных заведений. Екатеринбург: Уральский государственный лесотехнический университет, 2001.

2.     Голубинцев В.О., Самыгина С.И., Концепции современного естествознания: учеб. пособие (Высшее образование). – Ростов н/Д.: Феникс, 2005.

3.     Зубов В.С., Осичнюк Ю.В., Философия: Учебное пособие для студентов вузов, - К.: Фирма «Фита», 1994.

4.     Канке В.А., Философия: Учебник для вузов. – М.: Издательская корпорация «Логос», 1996.

5.      Кохановская Т.И., Философия: Учебное пособие для высших учебных заведений. – Ростов н/Д: «Феникс», 2001.

6.     Сенокосов Ю.П. , Что такое сознание? // «Вопросы философии» №2, 1986.