Современная буржуазная философско-религиозная антропология (концепции Гельмута Плеснера и Арнольда Г...

БОЛЬШАЯ ЛЕНИНГРАДСКАЯ БИБЛИОТЕКА - РЕФЕРАТЫ - Современная буржуазная философско-религиозная антропология (концепции Гельмута Плеснера и Арнольда Г...

Современная буржуазная философско-религиозная антропология (концепции Гельмута Плеснера и Арнольда Г...

Государственная академия управления

им.  С. Орджоникидзе

реферат на тему:

“Современная буржуазная философско-религиозная антропология (концепции Гельмута Плеснера и Арнольда Гелена)”

выполнила студентка:     Пименова О.В.,

                         ПМ в энерго 2-2

Москва, 1997 г.

“Экс-центрическая позициональность” человека в антропологии Гельмута Плеснера как возможное основание философско-религиозной антропологии.

Значительное воздействие на развитие современной философской антропологии, в том числе философско-религиозной, оказала теория Гельмута Плеснера.

Его теория призвана выявить “базисную структуру” человеческого бытия, способную объяснить все его специфические свойства и характеристики. Философская антропология должна быть “принципиальным осмыслением человеческого существа”. Экспликация базисной структуры должна ответить на вопрос, “каковы условия возможности человеческого бытия”, и указать место человека в целом бытия. “Поскольку философия формулирует проблему антропологии, - отмечает Плеснер, - постольку она ставит проблему способа существования человека и его положения в целом природы”.

Средством выявления базисной структуры является трансцендентальный вопрос об условиях возможности феноменологически описываемых явлений человеческого существования. Именно в этой связи Плеснер указывал на Канта, как на важнейшего предшественника современной философской антропологии. В методологическом аспекте можно утверждать, что философско-антропологическая мысль Плеснера движется от феноменов к базисной структуре как условию их возможности, а затем - от базисной структуры к феноменам с целью их объяснения. Соответственно эта структура должна обладать не “завершающе-теоретической”, а “открывающе-экспонирующей” ценностью.

Вопрос о структуре человеческого существования Плеснер пытается развернуть в двух направлениях:

1. 1. горизонтальном. Рассматривает способы отношения человека к миру и его деяния в мире.

2. 2. вертикальном. Исследуется “положение человека в мире как организма в ряду организмов”, то есть базисная структура человеческого бытия выявляется через рассмотрение человека в космологически-органической перспективе, в ряду растение - животное - человек, которые являются различными формами жизни.

Живое тело как явление всегда предстает в принципиально отличных аспектах внешнего и внутреннего. Это различие носит предметный характер. Различие этих аспектов предполагает наличие какой-то нейтральной зоны, в которой они бы сходились и из которой бы исходили. Такой нейтральной зоной может быть только “граница” тела. Граница живого тела и соответственно двойственный аспект его явления суть свойства самого живого тела. Благодаря принадлежащей ему границе живое тело и пребывает в самом себе и выходит за пределы самого себя.

Свою позициональность живое тело реализует в модусах процесса и системы - как опосредование становления и понимания в развитии динамичной формы и как единство организма в опосредовании его частей в нечто целое. Целое, каковым является организм, нуждается, однако, в дополнении, а именно в среде существования.

Позициональность реализуется различным образом. Всякое живое существо как тело должно обладать определенной замкнутостью и в то же время быть открытым среде, от которой оно зависит. Это обуславливает постоянное напряжение, требующее разрешения. Такое разрешение может принимать различные формы. Простейший способ заключается в непосредственном “вчленении” тела в среду. Так происходит с растениями, лишенными центрального органа, направляющего движения других органов. Плеснер называет это открытой формой организации, то есть такой формой, которая непосредственно “вчленяет” организм со всеми его жизнепроявлениями в среду и делает его несамостоятельной частью соответствующего ему жизненного круга.

В животном, в отличие от растения, Плеснер видит более высокую форму самоотнесенности, поскольку оно не вчленено простым и непосредственным образом в свою среду. Здесь “вчленение” носит форму опосредованности, и животное обладает известной самостоятельностью по отношению к среде, обладая замкнутой организацией. Закрытой является такая форма, которая опосредованно вчленяет организм со всеми его жизнепроявлениями в его среду и делает его самостоятельной частью соответствующего ему жизненного круга. Связь со средой осуществляется посредством органов, которые обладают определенной самостоятельностью, но связаны с центральным органом.

Остается еще одна ступень самоотнесенности, при которой осознается собственный жизненный центр и при которой самопереживание становится членом отношения. Эта ступень органической жизни принадлежит человеку, осознающему собственную жизнь и собственное переживание. В отличие от животного он способен занять дистанцию и по отношению к собственной “жизненной середине”, способен осознать себя как “я в теле” и как “я”. “Я” можно постигнуть только как “находящийся вне самого себя пункт”, из которого человек способен созерцать “сценарий своей внутренней жизни”. Благодаря “я” тело человека полностью “рефлексивно”. Как пункт, с которым необходимо соотноситься всякая предметность, “я” не дано само как предмет, оно необъективируемо. Попытка определить его ведет к бесконечной рефлексии, при которой рефлексирующее “я” всегда оказывается “вне” центра своей позициональности. Человек поэтому всегда сокрыт для самого себя, “я” находится неизбежно “вне центра своего переживания”. В силу этого позициональность человеческой жизни носит характер “экс-центричности”.

“Экс-центричность” человека, как она выявляется посредством феноменологического анализа структурных форм жизни, и есть базисная структура человеческого бытия, определяющие все его монопольные свойства. Она выступает как “формальное условие проявления существенных признаков и монополий человека в их неразрывной (по смыслу) связи независимо от того, к какому аспекту человеческого бытия - телесному, душевному или духовному - они относятся”. В содержательном отношении экс-центрическая позиция человека предстает прежде всего как отделенность от своего физического существования, в силу которой человек способен назвать себя “я”.

Экс-центрическая позициональность человека позволяет трояко охарактеризовать его. Он предстает как:    - тело,

-      -      “я в теле” (живое тело),

-      -      “я”.

Такая тройственная определенность означает троякое членение мира человека. Наличие внешнего мира связано с наличием у человека внутреннего мира. Взаимообусловленность их существования вытекает из скоррелированности тела и “я в теле”. Наличие внешнего мира предполагает способность опредмечивания и прежде всего способность опредмечивать свое тело, которое предстает в таком случае как вещь среди вещей.

Внешний мир дан человеку посредством его чувственной организации. Чувственно-опосредованная данность внешнего мира означает, по мнению Плеснера, определенное ограничение открытости мира. Данность внешнего мира опосредуется и культурой, в которой живет человек.

Так же относится человек и к своему внутреннему миру, поскольку он не только живет и переживает, но и переживает свое переживание. Это обусловливает то обстоятельство, что психическая жизнь человека дана в двойственном аспекте - как душа и как переживание. Душа представляет совокупность свойств, склонностей, а также темперамент, характер; как психическая реальность, она подчиняется определенным закономерностям. Переживание - это психическая реальность в процессе своей реализации.

“Экс-центрическая позициональность” обусловливает и наличие сферы существования других людей для каждого отдельного индивида. Эта сфера существует потому, что человек рассматривает себя с определенной дистанции, и отношение его к самому себе носит характер опосредованной непосредственности, то есть он опредмечивает само  свое существование.

Экс-центрическая позициональность задает не только структуру мира человека, но и способы реализации человеческого существования, то есть прежде всего формы поведения человека. Основные формы отношения человека к бытию определяются тремя основными базисными антропологическими законами.

Первый закон. “Закон естественной искусственности”. Экс-центрическая форма организации предполагает, что человек должен сам себя сделать тем, что он есть. Человек может жить только управляя своей жизнью. Эту объективную онтологическую необходимость Плеснер называет абсолютной анатомией. Непрестанное понуждение равновесия между жизненным центром и экс-центрическим “я” является источником всего того, что понимается под понятием культуры. Искусственное, то есть создаваемая человеком культура, может быть постигнуто только как непосредственное выражение способа человеческого существования, а не только как нечто, что может быть опосредовано какими-то внешними условиями. Человек не может существовать без норм. Искусственность поэтому для человека столь же естественна, как и его биологическая организация.

Второй закон. “Закон опосредованной непосредственности”. Этот закон определяет способ, которым даны объекты человеку и форму отношения человека к себе. В своем сознании человек обладает прямым и непосредственным отношением к вещам, которое само опосредовано, поскольку человек не только растворяется в нем, но и обладает дистанцией по отношению к нему.

Закон опосредованной непосредственности определяет и характер экспрессивности человека. Плеснер уделил много внимания проблеме функции и смысла экспрессивности. Наиболее примечательными с антропологической точки зрения представляются Плеснеру такие формы самовыражения человека, как смех и плач.

Третий закон. “Закон утопического места”. В силу своей экс-центрической позициональности человек испытывает свою неукорененность. Достигнув чего-либо, он сразу же необходимо вновь оказывается вне пределов этого достигнутого. Он никогда не может обрести покоя, поскольку его экс-центрическая позиция постоянно лишает его равновесия, к которому он стремится. Опыт подобной неукорененности означает осознание, как считает Плеснер, ничтожности бытия всего мира. Собственное существование, равно как и всякое сущее, осознается человеком как нечто случайное. Это ведет его к мысли об основании мира, более не подверженном случайностям, являющимся абсолютным бытием, богом. Здесь видит Плеснер ядро всей религиозности. Она не отторжима от своеобразия жизненной формы человека. Все, с чем сталкивается ищущий человек, все, то он создает, движимый непрестанным принуждением обрести равновесие, - все это оказывается лишенным опоры. Только в абсолютном, как кажется, может человек обрести равновесие, опору своему существованию.

Но та же самая экс-центрическая позициональная форма, которая вызывает в человеке идею бога, несет с собой и сомнение в его существовании. Нахождение в ничто, “утопическое место” не дают человеку покоя, поскольку человек постоянно ставит под сомнение бытие и абсолютной основы мира. Ему не дано обладать знанием, лишенным сомнений. Дух человека вновь выводит его на бесконечный путь.

Философская биоантропология Арнольда Гелена в ее отношении к философско-религиозной проблематике.

в органической специализации видов, то есть во все более естественном приспособлении их к определенным средам обитания. Животное способно существовать в тех или иных условиях В философии Гелена обычно выделяют три тематических направления: философскую антропологию, “философию институтов” и “плюралистическую этику”. Эти темы геленовской философии тесно связаны и взаимно дополняют друг друга, но основную роль играет философская антропология, которая как бы выполняет функцию “элементарного” базиса по отношению ко всем другим теоретическим построениям.

Задачу философской антропологии Гелен видит в определении “особого положения человека как некоей целостности в природе”, постижении человека “как совершенно одноразового, еще никогда не апробированного проекта природы”. Соответственно она должна разрабатывать определенное “целостное воззрение”, которое будет носить характер “научного учения”, “совокупной науки” о человеке, учитывающей совокупность фактических свойств, признаков и т.д. в аспекте особенной человеческой природы. Задача антропологии, по мнению Гелена, заключается в определении “особенности” человеческой природы.

Гелен стремится к такому философскому видению антропологической реальности, которое не выходит за рамки эмпирически-констатируемого и наблюдаемого. Он провозглашает отказ от всякой метафизики, не уточняя, что он понимает под метафизикой, и стремится к разработке антропологической науки, опирающейся на эмпирические категории.

Поскольку эмпирически доступной и постижимой является биологическая природа человека, то антропология, как ее понимает Гелен, должна стать антропобиологией. Человек рассматривается как ”специальная биологическая проблема”, которая может быть решена посредством изучения условий человеческого существования. Этот подход в концепции Гелена исключает установление каких-либо жестких зависимостей, выведение одних явлений из других или сведение явлений друг к другу. Все существенные свойства человека находятся в определенной функциональной взаимозависимости. Они образуют в своей совокупности систему антропобиологических констант. Эта система позволяет считать человека особым проектом природы, а также делает возможным его уникальный способ существования.

В основе методологической программы Гелена лежит главный теоретический прием - рассмотрение человека в космологической перспективе, в первую очередь в соотнесении с животным царством. С морфологической точки зрения человек предстает как особый случай, как исключение. “Прогресс в природе” заключается благодаря своей специфической организации, приспособленной к этим условиям. У животных специализированность органов и среда соответствуют друг другу. В отличие от животного человек лишен биологической специализации, то есть органической приспособленности к существованию в определенной природной среде. Иными словами, в естественных условиях он как земное существо был бы давно истреблен. Отсутствие указанной биологической специализированности позволяет считать человека “недостаточным существом”. Подобная ситуация заставляет задать вопрос об условиях возможности его выживания.

Человек как биологически “недостаточное”, “неготовое”, “не установившееся” существо должен сам решать задачу своего выживания, своего жизнеобеспечения. В силу этого человек является действующим существом, которое посредством своих действий делает себя тем, что оно есть. Действовать, чтобы выжить, - принципиально важная задача человека. В этой перспективе все жизнепроявления человека выступают, прежде всего как средства и орудия сохранения и поддержания его бытия. Действие предстает как овладение природой в целях жизнеобеспечения человека. Совокупность природных явлений, переработанных в нечто, служащее жизненным задачам человека, есть культура, а культурный мир есть человеческий мир. Не существует какого-то “естественного человека”. Отсутствие готовых средств и ресурсов физической организации человека восполняется, компенсируется культурой - его второй природой.

Биологическая неспециализированность человека означает и его открытость миру. Открытость человека миру является для него бременем. Он подвержен чрезмерному  потоку внешних возбудителей, нецелесообразной полноте впечатлений, с которой должен  справиться. Человеку противостоит мир как некая “озадачивающая сфера с непредвидимой структурой”. Это ставит перед ним жизненно важную задачу: освободиться от бремени, то есть самостоятельно превратить недостаточные условия своего существования в шансы жизнеобеспечения. Гелен называет это “принципом освобождения от бремени”. Открытость миру, чрезмерная обремененность восприятиями предстает как условие возможности создания культуры. Многообразнейшие впечатления, явления мира таят в себе возможность их преобразования в нечто нужное людям. Человек способен культурно переработать любые, самые разнородные обстоятельства своего существования. Именно поэтому он в состоянии осваивать самые разнообразные природные среды.

Для продуктивного освобождения от бремени требуется также особая структура побуждений и потребностей. Человек должен обладать способностью ориентировать, блокировать, изменять свои побуждения. В этом случае может появиться разрыв между элементарными потребностями и побуждениями и действиями человека. Эта дистанция по отношению к своим элементарным потребностям и побуждениям делает возможным и долгосрочное предвидение и планирование самых разнообразных действий.

Освобождение от бремени избыточных впечатлений неупорядоченного мира, культурное овладение миром, соответственно выживание человека становятся возможны еще и благодаря языку. С помощью языка человек помещает между собой и вещами промежуточный символический мир, который позволяет ему освободиться от непосредственного давления вещей. Это делает возможным дистанционно-теоретическое отношение к миру.

Открытость человека миру означает, что человек в своем поведении в гораздо большей степени опирается на предвидимые и проецируемые обстоятельства, чем на те, которые относятся к его непосредственной ситуации.

Следует обратить особое внимание на проблему духовных актов, которые нельзя осмыслить полностью в терминах антропобиологической целесообразности. Гелен признает наличие таких актов, но отказывается давать им какую-либо метафизическую интерпретацию. Гелен на основании своей методологической программы отказывается от метафизической проблематики, в том числе и вопроса о боге, но это не значит, что его философская антропология носит атеистический характер. В данном отношении Гелен считает свою антропологию открытой для теоретических размышлений.

Религия воспринимается Геленом как одна из высших систем, посредством которых человек управляет самим собой, “ведет” свою жизнь. Религия выполняет три основные функции, или как выражается Гелен, соответствует трем видам интересов человека. Эти функции, или интересы, являются тремя источниками религии. Она истолковывает мир, оформляет действие и решает проблемы, проистекающие из “бессилия” человека.

Однако в результате процесса “всеобщей рационализации” как структуры сознания, так и побудительно-аффективной сферы, свойственного европейскому мышлению в новое время и ведущего к ориентации на предметную объективность, первые две функции религии - истолкование мира и оформление деятельности - обособляются и приобретают определенную самостоятельность по отношению к ней. Обособление первых двух интересов означает, что “религия, по существу, ограничивается интересами бессилия”. Религия перестает быть обязательной и признаваемой систематикой миро- и самоистолкования. Она приобретает преимущественно индивидуальное значение, становясь средством решения психологических и мировоззренческих проблем, проистекающих в основном из опыта бессилия по отношению к бытию.

Заключение.

Основным идейно-теоретическим источником философско-религиозной антропологии явилось творчество основоположников немецкой философии антропологии Гельмута Плеснера и Арнольда Гелена.

Плеснер стремится к всестороннему охвату феноменов человеческого существования, подчеркивая, что если философская антропология хочет постичь человека во всей его полноте и хочет быть адекватной опыту его существования, то она не должна ограничиваться человеком только как личностью, как субъектом духовного творчества и моральной ответственности. Ей следует рассмотреть природную сферу, располагающуюся на одном уровне с личностной жизнью.

В методологическом отношении философско-антропологическая мысль Плеснера стремится к выявлению базисной структуры человека посредством анализа феноменов его существования (прежде всего в космологической перспективе, то есть в ряду растение - животное - человек), а затем движется вновь к феноменам с целью их обоснования на основе выявленной базисной структуры. Объясненный анализ форм органической жизни позволил Плеснеру указать в качестве базисной структуры существования человека экс-центрическую позициональность. На ее основе в концепции Плеснера объясняются важнейшие моменты отношения человека к миру.

Плеснер не стремится к философскому обоснованию необходимого соотнесения человека с богом. Он утверждает, что центр человека находится вне мира. Экс-центричность человека истолковывается как пребывание в ничто, в “утопическом месте”. Обращение к богу, религиозная жизнь предстают у него не как необходимое следствие, а как средство разрешения конфликта человека - невыносимости экс-центрической позиции, постоянно выводящей его в ничто.

Размышления Плеснера в связи с его третьим антропологическим законом (законом “утопического места”) нельзя считать философско-религиозными, то есть Плеснер стремится дать не теологическое, а внерелигиозное теоретическое объяснение наличия и содержания религиозной жизни человека.

Рассмотрение философско-антропологической концепции Г. Плеснера позволяет сделать вывод о том, что Плеснер не соотносит сущность человека с богом, соответственно божественная реальность не привлекается в качестве объяснения к антропологической реальности.

Современные философско-религиозные антропологи интенсивно используют теорию особой космической ситуации человека или отдельные положения этой теории, по-своему интерпретируют характеристики человеческого бытия, вытекающих из тезиса об экс-центрической позициональности. Сами характеристики “экс-центрической позициональности” при всей новизне и научной терминологии по сути дела повторяют традиционные идеалистические представления о духе - атрибуты независимости по отношению к естественным условиям существования, рефлексивности и самоопределяемости. Таким образом, заимствование философско-религиозными антропологами тех или иных положений философско-антропологической теории Плеснера происходит благодаря тому, что определение образа человека осуществляется в направлении идеалистического философствования.

При рассмотрении идейно-теоретических истоков современной философской антропологии необходимо обратиться к творчеству Арнольда Гелена, несмотря на то что его антропологию нельзя непосредственно отнести к философско-религиозной. “Антропология Гелена, - пишет исследователь его творчества Петер Янсен, - оказала сильное воздействие на философскую антропологию как в виде принятия ее центральных положений, так еще больше в смысле споров, которые она породила”.

Гелен указывает, что предлагаемая им концепция заслуживает названия философской антропологии, поскольку она является одновременно и философской и научной. Гелен стремится к разработке антропологической концепции, в которой используются только “очень специфические” и соответствующие предмету понятия.

Исследовательская программа Гелена негативно соотносится с “христианскими” и “дарвинистскими” антропологическими теориями, в основе которых лежит общее утверждение, что человека нельзя постичь “из него самого” и что для описания и истолкования человеческой реальности должны использоваться “внечеловеческие” категории. Соответственно христианские теории выводят человека из бога, а дарвинистские - из животного царства. Гелен отказывается от выведения человека из животного царства, так как он считает, что подобные теории нельзя считать антропобиологическими, потому что они не объясняют особого положения человека.

 Гелен прежде всего стремится к выявлению таких антропологических категорий, которые позволяют постичь человека как некое психофизически нейтральное существо.

В морфологическом отношении человек предстает как нечто недоразвитое: “в итоге как существо негативное”. Гелен пишет: “Все особенные свойства человека следует поэтому соотнести с вопросом: в силу чего подобное чудовищное существо является жизнеспособным. Этим самым подтверждается правомерность биологической постановки проблемы. Биологическая постановка проблемы заключается не в сравнении физической организации человека с шимпанзе, а в ответе на вопрос: почему является жизнеспособным существо, не сравнимое ни с каким животным?”.

Человек способен, по Гелену, выжить только посредством культуры. Совокупные “недостатки” человеческой конституции, которые в естественных (животных) условиях представляют собой тяжкое бремя для его жизнеспособности, человек самостоятельно превращает в средства существования. Гелен называет это “принципом освобождения от бремени”, который “является ключом к пониманию структурного закона в построении всех человеческих функций”. На этом основываются определение человека к действию и его совершенно особое положение в природе. Отсутствие готовых средств и ресурсов физической организации человека восполняется его второй природой - культурой.

Таким образом, в вопросе философско-религиозной антропологии Гелен занимает двойственную позицию. С одной стороны, он воздерживается от метафизических и философско-религиозных суждений, но, с другой - предлагает биоантропологическое объяснение факта религиозной жизни человека. Правда, такое объяснение носит внетеологический религиоведческий характер.

И провозглашаемый отказ от метафизики, и биоантропологическое понимание религии означают отказ от определения соотнесения человека с божественной реальностью. В работах Гелена отсутствует построение, которое можно было бы считать философско-антропологическим указанием на существование бога. Таким образом, ни методологическая программа, ни содержание философской антропологии Гелена не дают основания считать ее философско-религиозной. Тем не менее в современных философско-религиозных антропологических концепциях широко используются как сама геленовская идея о человеке как особом проекте природы, так и другие теоретические наблюдения.