Жизнь во внешнем мире

БОЛЬШАЯ ЛЕНИНГРАДСКАЯ БИБЛИОТЕКА - РЕФЕРАТЫ - Жизнь во внешнем мире

Жизнь во внешнем мире

Жизнь во внешнем мире или утилитарный экзистенционализм

Телятник Андрей Юрьевич

И родил (изгнал) Бог Адама на Землю

ВО ВНЕШНИЙ МИР

Предисловие.

“Самое непостижимое в этом мире то, что он постижим”.

А. Эйнштейн

Рождение, развитие и затем взрослая осознанная жизнь, старость, уход в небытие… Что это – законченная схема или фрагмент чего-то большего?.. Как разрешить этот вопрос, если нельзя на него ответить?..

В реальной, повседневной жизни, решая ежедневные проблемы, большинство людей предпочитает руководствоваться реальными, практическими соображениями. Людей же пытающихся подобным образом разрешить проблему смысла человеческого существования, еще недавно, называли “вульгарными” материалистами – высмеивая саму мысль о сопоставлении человека с остальным миром. Но материалистическое понимание мира не уступает любому другому миропониманию в глубине своих идей, разработанных величайшими мыслителями человечества. Все ниже сказанное лежит, скорее всего, в русле материалистического (атеистического) направления экзистенционализма, направления, где осознается неизбежность своей смерти, и с ее приходом – окончание своей жизни. Отрицание бога и жизни после смерти возлагает ответственность за свою жизнь, за свои поступки и все что происходит во Вселенной только на самого себя, причем в этой жизни – здесь и сейчас. Последнее ведет к самоосмыслению человека, самоподнятию его из хаоса по мере познания законов Вселенной. Не сразу, не вдруг, а по капле изживая свое невежество, человек становится Творцом – Сверхчеловеком (по Ницше). Только осознав полную конечность своего существования с наступлением биологической смерти, у человека появляется потребность в продолжение жизни на этой Земле, – поскольку то, что не имеет продолжения – не имеет и смысла, а, следовательно, абсурдно (по Камю). Жизнь же имеет смысл только при продолжении самой этой жизни. Мысль о своем продолжении в делах и памяти потомков благородна, но не разрешает потребностей данной жизни…

Содержание этого сочинения ни в коей мере не претендует на авторство. Во-первых, столь широко автор использует здесь результаты труда, знаний, умозаключений, а главное, идей многих величайших мыслителей человечества. Во-вторых, столь незначительный объем данного сочинения позволяет автору оставаться в рамках личного высказывания, выражения своего мировоззрения, поскольку каждый из нас вправе самостоятельно определиться в своей жизни, самому сделать акценты на правильных и верных, с его точки зрения, фактах и ценностях и через их призму снова посмотреть на этот мир и на свое место в нем. Единственное что, пожалуй, толкнуло автора на столь безрассудный шаг, так это то, что он не нашел в литературе отражения (как целого, законченного) подобного миропонимания. А, именно, в нижеследующем виде (представляя, но не постулируя) отражается его взгляд на этот мир.

С которым и хочется поделиться…

Часть I. Материализм.

Глава 1. О материалистическом миропонимании.

“Если все может быть объяснено тем, что открывает нам в мозговой ткани анатомия и физиология – то к чему мне еще строить какое-то идеальное существо”.

Ж. Ламетри

Основной принцип материализма заключается в том, что все в этом мире материально. Все имеет материальную основу, содержание и происхождение. Ничего не материального не существует. Сам факт допуска наличия чего-либо не материального раз и навсегда разбивает материализм и сводит его, как минимум, к дуализму. И тогда уже ничего не остается, как только спорить о первичности и вторичности и не иметь на это ответа, поскольку дуализм вопроса не может быть раскрыт однозначно (монозначно). Принимая, как данное, наличие и материального и идеального, не возможно уйти от дуалистического миропонимания. Термин, категорию “идея”, при материалистическом понимании мира (материалистическом монизме), можно понимать только как одно из свойств живой, высокоорганизованной материи. Человеческая мысль является свойством человеческого мозга. Свойством, но не продуктом. Продукт это то, что произведено субъектом и дальше уже существует независимо от последнего (стол, стул, шкаф). Свойство, являясь одной из характеристик самого объекта, отдельно от объекта (само по себе) существовать не может. Так одним из свойств электрического тока является его способность накалять в лампе спираль. Другим его свойством является способность притягивать намагниченные предметы. Вода обладает свойствами кипеть, замерзать, течь. Но кипеть, замерзать, течь, притягивать, накалять не существуют сами по себе без объекта. Человеческий мозг обладает свойствами думать, эмоционально переживать, воспринимать образы. Речь, письмо, рисунок – являются продуктами человеческой деятельности. Мысль продуктом не является, не может существовать отдельно от субъекта и не может передаваться от одного субъекта другому. Так магнит обладает свойством притягивать другие намагниченные предметы. Более того, магнит способен намагнитить другой предмет таким образом, что тот также обретет свойство притягивать намагниченные предметы. Но магнит при этом не передает свое свойство другому предмету. Магнит, благодаря своему магнитному полю, способен соорентировать электроны другого предмета таким образом, что они будут однонаправлены и сами образуют, как сумму своих микрополей, магнитное поле второго (другого) предмета, благодаря которому, уже второй предмет, в свою очередь, будет способен притягивать намагниченные предметы. И это будет свойство второго предмета, а не свойство, переданное от магнита ко второму предмету. Причем свойство притягивать намагниченные предметы у второго предмета может быть аналогичным таковому у магнита, а может и отличаться от последнего, например, нуждаться в периодическом подмагничивании (и необязательно этим же самым магнитом, – возможно, потом это будет электромагнитная катушка) – все это будет зависит от физических характеристик второго предмета. Так же и человек, выражая свою мысль через первую, или вторую сигнальную систему, не передает ее другому человеку. Он всего лишь передает определенный набор звуков, или точек. И только человек знающий систему этих звуков, владеющий системой этих точек может расшифровать их. Но читает (слышит) он опять же не саму мысль, а лишь эту определенную последовательность сигналов, обозначающих (для этого человека, или группы людей) какие-либо предметы или категории. Прочитав сообщение (последовательность из каких-либо обозначений объектов или категорий), второй человек может связать их какой-либо связью, если у него есть родственные представления об этих категориях или предметах. Но даже если второй человек поймет то, что хотел сказать первый (а это происходит далеко не всегда), мысль первого человека не перейдет ко второму – она возникнет у последнего как свойство самого второго человека. И это, практически, ничем не будет отличаться от того, как если бы второй человек сам пришел бы к этой мысли – увидел бы эту взаимосвязь. Говорящий просто берет несколько объектов (обозначений объектов) или категорий из мириады существующих и ставит их в определенной последовательности. И только сам слушающий может связать их какой-либо связью, а может и не найти эту связь, если она для него не очевидна, а может найти взаимосвязь отличную от той, которую нашел говорящий. Если бы мысль или идея, разум или эмоции были продуктами человеческой деятельности, и могли бы передаваться от одного индивида другому, то, возникнув однажды в голове гения, они бы передались и всем остальным (впрочем, как и мысли любого другого человека). Но только доросший сам до уровня этого гения человек способен увидеть, создать такую же или подобную взаимосвязь (так же как и магнит способен намагнитить не любой предмет, а только предмет, имеющий свободные электроны). Иначе гениев бы понимали еще при их жизни и теорию относительности Эйнштейна, идеи Камю, Рериха и Вернадского, учения Христа и Ницше мог бы постичь каждый ребенок. Причем в такой же мере, такой же степени, в какой понимал ее сам автор, и не приходилось бы каждому новому человеку понимать, доказывать самому себе эту идею заново, синтезируя эту связь в своих мозгах. Мысль невозможно вложить в чужую голову – она должна родиться в ней сама. Мысль возникает как свойство человеческого мозга и исчезает вместе с ним (или может эволюционировать в другую мысль с другой закономерностью), если не созданы условия для возникновения таких же, подобных мыслей в других созревших головах. Можно лишь способствовать появлению какой-либо мысли у другого человека, создавая вокруг последнего такие окружающие условия, которые бы имели общие, сходные закономерности с этой “культивируемой” мыслью. “Мысль витает в воздухе”, когда множество людей наблюдают, прослеживают одни и те же значимые для них закономерности. А то, что наличие определенной связи между какими-либо объектами, категориями, иногда, принимают на веру – в силу личной или социальной значимости говорящего, не синтезировав у себя самого подобную связь, еще не отрицает всего вышесказанного. В дальнейшем, являясь только носителем определенной последовательности категорий объектов, но не самого связующего фактора, эти люди, в принципе, могут, передавая эту последовательность аудитории инициировать появление этой связующей идеи у слушателей (как и любой другой носитель информации – книга, например). А могут и бесследно уйти за так и не понятым учителем или просто ошибочной гипотезой. “Новые идеи никогда не принимаются. Они либо опровергаются, либо вымирают их противники”, - говорил по этому поводу Макс Планк. Но сейчас не об этом хотелось бы поговорить…

Парадокс “основного вопроса философии” заключается в том, что какое-либо свойство, не являясь объектом, может быть объектом изучения, рассмотрения, внимания. Путаница здесь возникает сразу же после подмены смысла объекта как “предмета”, на смысл объекта как “нечто”. Под понятие “нечто” попадает все, в том числе и свойства. И тогда, превратив свойство из “нечто” в “объект-предмет”, свойство со статусом “объекта-предмета”, автоматически, получает и все права объекта – и как основное право – право на независимое существование. Но в том то все и дело, что просто свойств (вне объекта) нет – есть свойства какого либо предмета (объекта). А потому и изучаться, рассматриваться какое-либо свойство вне объекта не может. И то, что у разных объектов могут быть аналогичные свойства, еще не означает что это одно и тоже (тоже самое) свойство. Свойство – это реакция (динамика ответа) объекта на воздействия со стороны других объектов. Свойство – это реакция взаимодействия объектов! Вне рассмотрения объекта с окружающей его средой не возможно говорить и о его свойствах, поскольку свойство не может существовать, а, следовательно, и изучаться без объекта, вне его сущности. Так при столкновении двух шаров можно определить такое свойство их взаимодействия как упругость столкновения этих шаров. Но если шар находится в “нигде” и ни с чем не взаимодействует – свойство упругости не проявляется. Но существует ли оно? Законы Ньютона гласят, что сила взаимодействия (упругости в данном случае) появляется только при взаимодействии этих предметов. Если же на тело в данный момент ничего не воздействует (тело не с чем не взаимодействует), оно неподвижно или продолжает движение (после предыдущих взаимодействий) прямолинейно и равномерно. При взаимодействии тела с чем-либо оно начинает двигаться с ускорением. Не говоря уже о наличии самих предметов взаимодействия. Так же как ответ на какой-либо вопрос можно получить только после сформулирования самого вопроса. Ответа на не существующий вопрос не существует. Как не существует свойств предмета без взаимодействия данного предмета с окружающей его средой. Ни в природе, ни в абстрактном “мире идей” не существует идеальных – заранее готовых – ответов, свойств, идей – пока не произошло взаимодействие. Поскольку этот ответ, свойство, идея целиком и полностью будут зависеть от условий данного взаимодействия.

Есть ли у живых объектов свойства, принципиально отличающиеся от свойств не живых объектов? То, что живые организмы способны к, так называемой, “спонтанной” активности, на практике в реальной жизни, означает либо реакцию на какое-то более раннее воздействие, после обработки информации полученной в результате этого воздействия, либо реакцию на изменение внутренней среды организма под воздействием процессов жизнедеятельности. На самом деле, в любом биологическом объекте, начиная с одноклеточных, постоянно протекают те или иные процессы жизнедеятельности, направленные на поддержание этой своей жизни (в отличие от любого другого коллоидного раствора), даже если внешне эти объекты совершенно неподвижны. Примером в этом смысле могут служить киты, дельфины, вынужденные постоянно плавать, чтобы не утонуть. Возьмем, к примеру, человека входящего в комнату. Даже не взаимодействуя с предметами механически (тактильно), человек взаимодействует, а, следовательно, реагирует обрабатывая информацию (сигналы) от других анализаторов – химических (вкус, обоняние), электромагнитных (зрение), упруго-волновых (слух), температурных, тех же тактильных от воздушных потоков и т.д. Взаимодействуя с объектами, таким образом, человек сравнивает полученную информацию с уже имеющимся опытом, анализирует ее в плане разрешения своих задач и потребностей. Не живые объекты, находящиеся в комнате, взаимодействуя с человеком (возможно, даже более тонко и специфично – инфракрасный луч сигнализации, например) также имеют реакцию (динамику ответа) на вхождение человека в комнату. Но динамика их реакции будет значительно проще, “прямолинейнее” поскольку они, в отличие от человека, не вовлечены в процесс жизнедеятельности по поддержанию своей индивидуальности. Человек же, как и любой биологический объект, вынужден постоянно “заниматься” своей жизнедеятельностью, чтобы не умереть. И то, что поддержание своей жизнедеятельности не всегда осознается, или не всегда проявляется чем-либо внешне, еще не опровергает наличие данного процесса. И тот же сон, в отличие от смерти, является одним из функциональных состояний в жизнедеятельности организма. Но мы отвлеклись…

В философии под идеальным понимается сознание, единицей которого считается образ. По одному из определений – идеальный образ субъективен по способу своего бытия, но объективен по своему содержанию.

Идеальный образ идеален по способу своего бытия, но материален по своему содержанию?

Идеальный образ идеален для субъекта, но материален по (в) своей сущности?

Образ субъективен для субъекта, но в сущности материален?

Образ материален…

Такое дуалистическое понимание идеального (образ материален) не может быть строгим. В “идеальном образе” идеальна только его субъективность. Но разве субъективность идеальна? С каких пор субъективность стали считать идеальной?

В ранг идеальности субъективность “официально” возвели религии Мертвого моря, но об этом позже…

При материалистическом миропонимании образом является отражение (взаимодействие) объекта субъектом. Отражение объекта складывается из свойственных ему (в силу своей структуры), взаимоотношений с другими объектами – из его свойств. Образ отличается от объекта настолько – насколько его “искажают” наши органы чувств и наши знания (опыт) о его свойствах. При “передаче” образа от одного субъекта другому образ может меняться, “искажаться” по тем же принципам. Утверждение же, что образ не обладает физическими характеристиками, опровергается самим определением образа при материалистическом миропонимании. Структура образа (отраженного субъектом объекта) напрямую зависит (есть производная) от структуры и свойств самого отражаемого объекта. Причем название обозначений того или иного свойства образа не принципиально. Если мы даем физические характеристики свойствам объектов окружающего нас мира, то почему мы не можем этого сделать со свойствами живой, высокоорганизованной материи. И разве мы не может оценить по достоинству качество, силу, организацию человеческого ума, человеческого таланта. Можем, и постоянно делаем это. В большей мере на качественном уровне, но при необходимости свободно подсчитываем (две подлости; пять благородных поступков) сколько и с какой силой выраженности проявил то или иное свойство человек. Мы не знаем точного ответа на вопрос что такое сила тяжести, но измеряем вес в граммах. Мы не знаем точно, что такое электромагнитное поле и что из себя представляет, в конце концов, сама материя. Однако широко используем эти понятия и считаем их материальными, обладающими физическими характеристиками. Поэтому, представляется, что огромной проблемой, по существу, является определение и согласование терминов, которые мы используем для описания и обозначения различных составляющих Вселенной. Кажется, по такому случаю, Декарт говорил: “Определите значение слов, и вы освободите человечество от половины забот”.

Для примера разберем хотя бы один такой “классический” случай. Вот как Ж.-П. Сартр определяет, когда существование предшествует сущности, а когда сущность предшествует существованию.

“…При изготовлении вещи человек предварительно формирует ее идею. Ремесленник, изготавливающий нож, исходит из своих представлений о том, что такое нож и какой именно нож сейчас надо сделать; сущность здесь предшествует существованию вещи…”

На самом деле, данный пример распадается на два варианта. Если изготавливается нож с четко, однозначно заданными, стандартными параметрами по известной, по-шагово отработанной методике (технологии), то тогда ремесленник не формирует идею, а использует индивидуальный или социальный опыт. В данном варианте ремесленника можно легко заменить станком, который в принципе не способен формировать идей. И роль человеческого ума в данном варианте будет сводиться к контролю за соблюдением технологического процесса. Выбор же параметров “нужного сейчас ножа” ремесленником, ничем принципиально не будет отличаться от такового у покупателя в супермаркете или от выбора другого ремесленника уже имеющего у себя достаточный набор ножей. Но этот выбор скорее характеризует, отражает другую идею, ради которой собственно и изготавливается “нужный сейчас” нож.

В случае неизвестности, вариабельности какой-либо составляющей в процессе изготовления ножа – материала, формы, конструкции, свойств, технологии – в случае создания нового, ранее не известного ремесленнику ножа – идея этого ножа будет формироваться, но не будет предшествовать его созданию. Поскольку идея вещи формируется по мере создания самой вещи. Идея вещи многообразна! Идея вещи многообразна в силу вышеперечисленной вариабельности, степеней свобод самой вещи. Идея вещи зависит от самой изготовляемой вещи! Более того, идея вещи будет зависеть не только от самой этой вещи, но от того с чем эта вещь будет взаимодействовать – от необходимых свойств этой же вещи!

Все дело в том, что в данном примере, ключевыми словами являются “ремесленник” и “какой именно сейчас ему нужен нож”. Там где “идея, сущность предшествует существованию”, в реальности означает, что эта уже сформированная идея взята из предшествующего индивидуального или социального опыта (а не из мифического “царства идей”) и роль человека сводится к ремеслу. Там же где идет живой творческий процесс и идея действительно формируется – она формируется в течение всего творческого процесса, когда творец, мастер зачастую сам не знает результата и окончательной идеи (сущности) вплоть до завершения своей работы. А сколько можно привести примеров, когда человек сам не понимал всей глубины своего открытия, сущности своей же идеи даже по окончании своей работы. А ведь в творчестве далеко не всегда все получается с первого раза, и не получается не только вследствие технического несовершенства, но зачастую вследствие неправильной, ошибочной идеи. Вследствие не идеальности идей! “Муки творчества” характеризуются тем, что приходится искать, отбрасывать неверные идеи и находить оптимальное, гармоничное сочетание с последующим воплощением вещи и уже может быть только потом окончательным формированием идеи. Если мы говорим о силе и красоте человеческого ума.

“…Принципиально иным образом обстоит дело с человеком. Человеческое дитя рождается, уже существует, но ему еще предстоит обрести человеческую сущность, стать человеком. Здесь существование предшествует сущности…”

Попробуем представить себе появление идеи ножа. У первобытного человека появилась идея современного самозатачивающегося ножа из высокопрочной стали с приспособлением для открывания бутылок и консервных банок? Нет. Тогда что это была за идея? Скорее всего, увидев опасность или добычу, первобытный человек сломал, или подобрал валявшуюся ветку и проткнул ею оппонента – ветка оказалась с заостренным концом на месте слома. Затем человек еще более заострил этот конец ветки, затем обломал мешающие, лишние части этой ветки, затем попробовал новые материалы (камень, кость…) для этой же цели, затем увеличил длину острой режущей поверхности, затем попробовал различные размеры – от иглы до меча, топора, гильотины – так формировалась идея ножа. И какой-то нож у древнего человека уже был, но идея продолжала (и сейчас еще продолжает) формироваться. Говорить же о том, что идея ножа была сформирована сразу в окончательном, идеальном виде, значит признать, что идеей ножа была валявшаяся ветка или камень в эпоху первобытного человека. Вряд ли это так. Просто мы зачастую опускаем, а затем постепенно забываем сущность, смысл произносимых нами слов и фраз.

(Еще одно подтверждение того, что мысль не передается от одного человека другому – и каждому новому поколению необходимо давать полную формулировку терминов, опускаемую обычно в повседневной жизни – в противном случае мы перестаем понимать друг друга или понимаем неправильно, не точно – вплоть до полного искажения – такова история Вавилонской башни.)

Так слово “придумывать” (формировать идею) означает – допускать что-либо, пробовать осуществить, смотреть, что из этого получается. И следующий шаг в формировании данной идеи будет зависеть от полученного результата.

На самом деле, вопрос в данном примере заключается в следующем: всякая ли идея, сущность существует и всякое ли существование предполагает какую-либо сущность. Ответ на этот вопрос будет однозначно положительным. Другое дело, какова будет жизнеспособность, реальность той или иной идеи, сущности. Мы не можем представить, вообразить себе кентавра – полулошади-получеловека? Можем. Мы не можем поставить на туловище лощади человеческий торс? Можем. Но будет ли такая идея жизнеспособна? Скорее всего, нет. Идеальность любой идеи проверяется ее реальностью (!), жизнеспособностью в реальном мире, поскольку сущность любого объекта, сущность любого свойства вытекает из существования этого же объекта и неотрывна от него. Существование чего-либо всегда предполагает и какую-либо сущность. Ребенок имеет сущность ребенка и не может иметь сущность взрослого (разумного?) человека, потому что еще не является им! С изменением существования изменяется и сущность. Так же как с изменением сущности изменяется и существование. Сущность присуща только существованию! Вне существования сущности не существует!!

Но вернемся к понятию образа…

Каким представляется образ человека при материалистическом миропонимании? Образ человека, как и образ любого другого объекта, складывается не из структуры (по Канту, мы не можем выйти за пределы своего Я), но из его свойств – свойственных именно данной структуре взаимоотношений с окружающей средой. Для рассмотрения структуры какого-либо объекта необходимо отделить (выделить) последнего от всего остального окружающего мира. Тогда как для рассмотрения его свойств необходимо поступить прямо противоположным образом! Установление границы необходимо для выявления человеческого микрокосма в макрокосмосе Вселенной. При этом данный объект не противопоставляется окружающему миру – микрокосм не противопоставляется макрокосмосу, поскольку последний собственно и состоит из мириады микрокосмов движущихся в самых разных направлениях. Границей между структурой человека и всем остальным окружающим миром является, как известно, кожа данного человека. За кожей данного человека этого же человека не существует. Такое утверждение для кого-то может показаться слишком банальным, но только так можно осознать свою индивидуальность, или, по аналогии, индивидуальность другого человека – индивидуальность любого другого микрокосма во Вселенском макрокосмосе. Не останавливаясь на структуре человека, за наличием огромного числа подробнейших работ по анатомии и физиологии, поговорим о свойственных человеку взаимодействиях как внутри человеческого организма, так и взаимодействии его с другими объектами Вселенского макрокосмоса.

Общепринято выделять в человеческом образе три составляющих – тело, душу и дух. И подобное подразделение характерно не только для идеалистических мировоззрений, если конечно не замыкаться на собственно названиях этих составляющих. Естествоиспытатели так же подразделяют человеческие потребности на три вида. Например, Симонов П.В. и Ершов П.М. («Темперамент, характер, личность» М.,1984) предлагают следующую классификацию:

биологические потребности – потребности призванные обеспечить индивидуальное и видовое существование человека;

социальные потребности заключаются в прилежании индивида к определенной социальной группе и занимании определенного места в ней;

индивидуальные потребности – сюда входят познание окружающего мира в целом, в частностях и своего места в нем, осознание смысла и назначения своего существования.

З.Фрейд говорил об “Оно” (инстинкты Id), “Я” (Эго) и “Супер-Эго”. Э.Берн подразделял структуру человека на Ребенка, Взрослого и Родителя. Существует множество самых разных классификаций и то, что внутриструктурные взаимодействия тела далеко не всегда выделяются из самой структуры человеческого тела, а дух далеко не всегда отделяется от души, еще не противоречит всему выше и ниже сказанному. Но сейчас хочется поговорить не о названиях этих составляющих, а об их сущности:

Свойства человека условно можно подразделить на три уровня:

взаимодействия между компонентами самой этой структуры;

взаимодействия структуры с окружающей средой по преодолению условий своего существования;

построение таких взаимоотношений структуры с окружающей средой, при которых удовлетворение потребностей, условий существования данной структуры выполнялось при “любых” изменениях окружающей среды.

Попробуем остановиться более детально на каждой из категории свойств:

1. Биологические потребности человека (тела – по первой классификации; инстинкты Id – по Фрейду) лучше всего отражают его безусловные рефлексы. Если нет препятствий (условий) для удовлетворения естественных физиологических потребностей организма, тела (структуры) – то, в принципе, человеку достаточно имеющихся у него врожденных безусловных рефлексов, чтобы существовать в этом мире. В качестве примера можно взять декортикотизированное животное, низшие виды биологических существ, внутриутробное развитие высших видов, в меньшей мере грудных детей, в еще меньшей мере, спящего человека. Да и мы сами редко задумываемся о порядке сокращения своей дыхательной мускулатуры, пока концентрация кислорода и углекислого газа в крови соответствует потребностям жизнедеятельности организма.

(Рассматривая преимущественно нервную регуляцию в тех или иных функциональных системах, не стоит, однако забывать и как о гормональной, так и гуморальной системах регуляции и взаимодействия.)

2. Появление препятствий (как эндогенных, так и экзогенных условий) для непосредственного удовлетворения потребностей, а, следовательно, и существования человека, требует вовлечения приспособительных реакций для адекватного реагирования организма на эти изменения (условия). Адекватность человеческого поведения определяется умом этого человека (душой – по первой классификации; Эго – по Фрейду). Сам механизм удовлетворения потребностей, разрешения условий существования прекрасно разработан П. К. Анохиным в теории функциональных систем. Краткий смысл, которой заключается в том, что при появлении потребности – несоответствии гомеостаза с условиями жизнедеятельности – запускается, так называемый, афферентный синтез, с помощью которого, комбинируя варианты своей деятельности с учетом индивидуальной или социальной памяти и/или создания на их базе новых элементов, человек пытается преодолеть данную потребность (условие), постоянно прогнозируя и сверяя ожидаемые и полученные результаты с искомыми, все больше расширяя “радиус поиска” при каждой новой неудаче. Если какая-либо схема, путь удовлетворения потребности, срабатывает определенное число раз, что зависит от значимости потребности и сложности этой схемы, то последняя закрепляется в памяти в виде условного рефлекса.

(Тут хотелось бы сразу оговориться для снятия определенной части вопросов. Условно-рефлекторная деятельность (в отличие от безусловных рефлексов) подразумевает под собой не только реализацию уже сложившихся, сформировавшихся условных рефлексов (как почему-то, в большинстве случаев, сегодня это принято думать). Но поскольку они в отличие от безусловных рефлексов не заложены в человеке эволюцией изначально, не менее важное место в условно-рефлекторной деятельности занимает само формирование, отработка, автоматизация и постоянный последующий контроль за эффективностью этих рефлексов по принципу получения полезного результата (см. определение функциональных систем!!). Это почему-то зачастую выпускается из нашего внимания.)

Сложность в наглядности условно-рефлекторной деятельности заключается в одномоментном наличии большого числа потребностей, их различной значимости, что влияет на смену очередности их удовлетворения. И здесь без “одушевления тела”, без привлечения экранных ассоциативных центров коры головного мозга, без личного (индивидуального) и социального опыта (памяти) человеку не обойтись.

(Причем важно здесь то, что разрешать одну и ту же потребность возможно различными способами. Есть способы эгоистичные, нравственно убогие, когда при разрешении своих потребностей попираются интересы, благополучие, свобода, жизнь других индивидов, индивидуальностей, микрокосмов, в том числе и людей. Такие способы разрешения своего существования, как мы попробуем рассмотреть ниже, не столько не верные (поскольку эффективные), сколько не правильные, не разумные (см п.3) – ради сиюминутной цели, достижимой и другими способами, разрушаются другие не менее, а может и более важные условия. За время своего тысячелетнего существования в социуме, человек выработал оптимальные правила совместного сосуществования с окружающим миром (социум для индивида один из элементов окружающего мира) в виде законов, правил, заповедей и моральных принципов, которые учат нас жить в гармонии и согласии, и в первую очередь именно потому что это выгоднее, разумнее, правильнее (от слова “правило”; 10 заповедей как первый свод правил).

И тут мы говорим о человеческом уме, душе, воспитании. Воспитании, в первую очередь, поскольку воспитание индивида формирует ум, душу, условные рефлексы этого человека. При рождении человек не обладает условными рефлексами – условиями существования в этом, не хочется говорить жестоком, но реальном мире – “голым пришел я в этот мир”. И зачастую права на ошибку у нас нет. А потому обучение, воспитание ума, души человека играет самую важную роль в его жизни. Но чему мы учимся, как не условным рефлексам – стандартным, эффективно отработанным приемам по разрешению условий нашего существования. Естественно, глупо сводить все воспитание к условным рефлексам, но они являются не только фундаментом, но и основным строительным материалом в воспитании человеческой души (ума). Мы рефлекторно снимаем перчатку при рукопожатии, да и само рукопожатие не что иное, как условный рефлекс. Другое дело, какими условными рефлексами мы овладели и что выбрали в качестве основных “ролевых игр” дома, в школе, на улице, на работе, в компании себе подобных. Что такое наш распорядок дня, наши церемонии, ритуалы, этикет – как не условные рефлексы, пусть и весьма сложные. А что мы упорным трудом отрабатываем в музыкальных, танцевальных, спортивных, тех же общеобразовательных школах. Да, человек способен к очень сложной рефлекторной деятельности, и уже двухлетний ребенок способен к условным рефлексам более высокого порядка, чем любое самое тренированное животное. Но суть от этого не меняется. Конечно, вся человеческая деятельность не может свестись только к условным (а, тем более, безусловным) рефлексам (но не потребностям!) и мы еще будем об этом говорить, но повседневная, рутинная работа, как правило (зачастую), выполняется нами в условно-рефлекторном режиме. Одним из доказательств этому является все большая замена человека компьютерами, станками и другими машинами в еще не так давно сугубо “человеческих” сферах деятельности, но отлаженных и доведенных до автоматизма сегодня. Это не значит, что люди стали умственно, душевно более бедными. Просто умственные, душевные проявления принимают новые формы, поскольку помимо общечеловеческих ценностей они всегда ориентированы и на современных (актуальных сегодня) проблемах и потребностях. И без сомнения можно и нужно говорить о том, что ум (душа) человека занимает, если не главное (решающее), то основное (доминирующее) положение в жизни человека.

3. Но как тело маложизнеспособно без души (организм без ума), так душа мертва без духа – одного до всего ума – раз-ума – разума. В наиболее “чистом” виде разум (дух) проявляется после удовлетворения какой-либо потребности. Преодолев то или иное препятствие, условие на пути к разрешению своей потребности, человек не сразу забывает о ней, а снова и снова возвращается (что зависит от значимости потребности) к реализации условий этой потребности – анализируя, оценивая свой опыт. Аршавский даже вводит, так называемое, “энергетическое правило скелетных мышц” – восстановление запаса энергии всегда больше, чем было затрачено той же энергии на проделанную работу. Моделируя, проигрывая различные ситуации (возможные, а порой и невозможные) человек пытается заранее найти пути, схемы удовлетворения этой или подобной потребности при различных модификациях условий, препятствий по ее разрешению. И это, практически, ничем не будет отличаться от того, как если бы такую задачу поставить перед любой ЭВМ, периодически меняя условия и параметры той или иной задачи. Причем, очевидно, что решения задачи будут опираться на уже имеющийся опыт (память), условные рефлексы; последние же базируются на выполнении безусловных рефлексов по удовлетворению физиологических потребностей. Качественно разум (дух) человека характеризуется по способности охватить максимально возможную для него задачу, проблему – сверхзадачу (по Ухтомскому). И чем весомей и глобальней проблема, вовлекающая помимо данного индивида другие субъекты и объекты, тем больший разум (дух) необходим для ее разрешения. Недаром великие духом, разумом люди ставили перед собой сверхзадачи и определялись по глубине проникновения в разрешении оной.

(Причем анализ отрицательного опыта мало чем принципиально отличается от анализа положительного опыта, как и любого другого моделирования. Гораздо большее значение тут имеет значимость временного фактора, поскольку анализ, проработка, моделирование больших задач требует больших временных интервалов. И умение концентрировать свой ум на длительные промежутки времени, по решению задач большего объема является основным признаком разумной деятельности – неразумное, зачастую, синоним сиюминутного!! Так чтобы подобрать пятак в темной комнате можно поджечь сторублевую бумажную банкноту – задача будет решена, но не самым разумным способом.)

Такое моделирование, анализ различных ситуаций, условий разрешения проблем имеет два очень важных следствия.

Первое следствие заключается в появлении ощущения как бы не материальности мысли (мыслительного процесса), так как человек, якобы, думает о том чего нет и, возможно, никогда не будет и это как бы при абсолютно свободном полете мысли. Хотя сам при этом всего лишь играет категориями объектов, мысленно помещая их в различные положения, задавая им какие-либо условия рамок – просто тасуя и комбинируя их, или их части согласно наличию степеней их свобод. Но не о каком не материальном передвижении, действии речи не идет, поскольку происходит всего лишь обыкновенный поиск связей и взаимоотношений между объектами (категориями, обозначающих эти объекты или их свойства). И главной сценой, в данном случае, являются экранные, ассоциативные зоны коры головного мозга, благодаря которым мы способны отражать (осознавать) те или иные нервные процессы. Наличие такого свойства человеческого мозга принято обозначать его сознанием. Но никакого подсознания, сверхсознания, около- или сбоку- сознания, космического сознания, чистого или грязного сознания не существует. Есть нервные процессы, которые осознаются, т.е. отражаются ассоциативными центрами коры головного мозга и нервные процессы, которые не отражаются (не осознаются), а протекают “автоматически” по уже созданным, “проторенным” путям, без затрагивания, отражения в ассоциативных зонах экранных центров коры головного мозга. Таким образом, мыслью является какая-либо связь (взаимоотношение) между теми или иными образами – участками ассоциативных зон коры головного мозга, обозначающих какие-либо объекты, категории или их свойства. А, следовательно, является свойством головного мозга человека. Причем мысль, идея будет хорошей, при создании приемлемой связи между потребностью и способом ее разрешения, обходящей или преодолевающей условия удовлетворения данной потребности. И не удовлетворительной, глупой при создании связей, не приводящих к решению задачи. Даже самая замечательная, самая “идеальная” идея, при недостаточно глубокой проработке, при недостаточно полном учитывании конкретных, реальных условий окружающей среды, на стадии ее воплощения, реализации ее в жизнь (“любой нервных процесс заканчивается на мышцах”), может приводить к самым ужасным последствиям, что уже не раз подтверждала наша история. И это лучшее доказательство материальности всех наших мыслей, идей и теорий.

Причем, что очень важно, внутренние раздражения, внутриструктурные реакции взаимодействия проецируются, а следовательно и ассоциируются на свое собственное тело, а взаимодействия с внешними раздражителями (межструктурные взаимоотношения) проецируются во вне – на внешний мир и начинают ассоциироваться именно с обстоятельствами внешнего мира. Именно так душа разлучается с телом (наша душа с нашим собственным телом)!!

Второе следствие, возникающее при анализе какого-либо опыта, какой-либо проблемы заключается в появлении, рано или поздно, вопроса о собственно конечной цели всех своих действий, решений, т.е., фактически, о смысле своего существования, о смысле своей жизни. Понятие жизни соотносительно с понятием смерти (как правое - левое), а потому не может рассматриваться отдельно от последней. Умирает то, что не способно больше существовать (сохранять свою индивидуальность микрокосма во Вселенском макрокосмосе) в данной окружающей его среде – то, что не жизнеспособно. Это можно было бы рассматривать как некое “очищение”, но тогда сразу возникает вопрос о том, кто очищает и каким образом определяет жизнеспособность. В реальности же все определяется самим индивидом. При возможности существовать, сохранять свою целостность – свой внутренний мир, этот индивид продолжает жить; при отсутствии такой возможности он умирает – теряет свою индивидуальность – растворяясь, разлагаясь в окружающей его среде. Причем, речь здесь идет о структуре (организме) человека, а, следовательно, и обо всех его свойствах (свойственных ему взаимоотношений). Другое дело, что человек, по заключению З.Фрейда, не может принять этого – не может примириться со своей смертью. И это понятно, поскольку то, что не имеет продолжения, не имеет и смысла (абсурдно, по Камю). Но выбирать не приходится!! Условием, причем единственным, для продолжения жизни индивида является его жизнеспособность в конкретной окружающей его среде. И не зависит от чьего-либо желания или воли. Кто-либо может изменить, по мере возможности, окружающую среду данного индивида уменьшая, увеличивая или стабилизируя условия его существования, но не может распоряжаться жизнью этого индивида. Идею же “единства жизни и смерти” можно, наверное, рассматривать как эволюцию Вселенной с появлением систем, планет, видов каких-то живых существ; с исчезновением тех, кто не смог выжить в этой среде, и, наоборот, разрастанием наиболее жизнеспособных, среди которых пока нашлось место (как виду, но очень не надолго как индивиду) и Homo sapiens – человеку разумному – разум, дух которого заключается в самопознании себя, Вселенной, своего места в ней и придании гармоничного сосуществования всем ее жителям.

Примечание:

Данное примечание изначально не планировалось, но вследствие ужасающей не согласованности в формулировках, видимо, необходимо сказать еще несколько слов о материи, веществе, пространстве и времени. Так в одной из философских энциклопедий приведено следующее определение вещества: “вещество – по своему значению близко понятию материя, но не равнозначно ему полностью. В то время, как со словом “материя” преимущественно связываются представления о грубой, инертной, мертвой действительности, в которой господствуют исключительно механические законы, вещество является “материалом”, который благодаря получению форм вызывает мысли об оформленности, жизненной пригодности, облагораживании”.

Более дикого определения материи (даже в средние века) трудно себе представить. А потому, чтобы хоть немного определиться, хочется сказать следующее:

Термин, категория “материя” является более общим архетипом, родовым понятием, чем термин, категория “вещество”. Материя является материалом всего, в том числе и вещества. Вещество – это материя, обладающая характерным набором свойств и характеристик. Примерами могут служить такие понятия, как “ткань” в биологии; тоже “вещество” в химии. Любое вещество – есть материя, но не всякая материя есть вещество. И квантовая физика дает нам наглядные доказательства в этом – никому в голову не прейдет называть протоны, электроны, нуклоны (а тем более кварки, лептоны) “грубой, инертной, мертвой действительностью” и в тоже время их еще нельзя назвать веществом. Веществом является стабильное (устойчивое, стационарное) состояние материи со строго определенным набором свойств. Поэтому говорить о веществе можно, пожалуй, только до уровня молекул. Даже атомы, не говоря уже о более элементарных частицах, трудно называть веществом, поскольку тот же атом водорода или кислорода не стабилен и даже в “чистом виде” образует молекулу из двух атомов. Что же касается определения материи, попутно высказанном (не хочется произносить – в философском словаре), то говорить о том, что тот же фотон грубая, а уж тем более инертная действительность – ну просто не серьезно. А, любой одноклеточный организм (не слышал, чтобы идеалистические учения претендовали на него)? Говорить, что он состоит из “грубой, инертной, мертвой действительности, в которой господствуют исключительно механические законы”?! – как, оказывается, все запущено…

Теперь, что касается пространства и времени. Со времен материалистов Древней Греции (тот же Демокрит) считается, что: 1) “атомы” движутся в пустоте (даже если крот движется в земле, рыба в воде, а птица в воздухе); 2) перемещаются любые тела равномерно и прямолинейно – от одного взаимодействия с чем-либо до другого взаимодействия. А если что-либо движется с ускорением или по положительной или отрицательной кривизне (неевклидовая геометрия), то значит там что-то есть и данное тело с ним взаимодействует. Говорить о не линейности пространства, времени, их “искривлении”, “преломлении” можно лишь по отношению к мифическому “эфиру”, если допустить, что данная пустота (пространство и время) заполнено каким-то субстратом, которого пока еще никто не открыл и свойств (проявлений) которого, пока никто не зафиксировал. Говорить же о нелинейности, кривизне пустоты?.. Пространство и время не являются объектами, а лишь свойствами, характеристиками объектов. Расстояние в пространстве и времени понимается как величина (характеристика) объекта – протяженность, как рас-стояние, разность стояния, не совпадение в стоянии (нахождении), различного стояний (нахождений) как различных, так и одного и того же объекта. Пространство и время не являются объектами, не могут рассматриваться сами по себе – вне объектов, поскольку являются характеристиками самого материального объекта. Нет пространства самого по себе (пустота она и есть пустота) – есть разность в стоянии (нахождении) разных объектов. Нет времени взятого вне чего-либо – есть разность в состоянии одного или разных объектов. При движении близком к скорости света не время (как нечто само по себе отдельное) будет замедляться, а будет замедляться скорость протекания различных процессов в данном объекте (взаимодействие различных структур как внутри данного объекта, так и взаимодействие данного объекта с другими объектами), поскольку подавляющая часть энергии будет затрачиваться на поддержание субсветовой скорости – вплоть до “распадения” вещества на (при достижения скорости света) на фотоны и “нулевом” взаимодействии между этими фотонами и “полном” взаимодействии данных фотонов при встрече с другими объектами (по правилу – все или ничего). Расстояние, как и время, есть степень совмещения (не совпадения) объектов. Объекты могут расходиться, не совпадать на любые (рас)стояния как во времени, так и в пространстве – вплоть до бесконечности, поскольку никакой конечности, никаких границ нет. Но это (рас)стояние между объектами и будет составлять размеры той же Вселенной. Говоря о пространстве хотелось бы сразу оговориться – о каком собственно пространстве идет речь? О пространстве Вселенной? Она состоит из галактик (разности стояний галактик). О пространстве галактик? Они состоят из звезд (разности стояний звезд). О пространстве звездной системы? Они состоят из звезд и планет. О пространстве планеты? Она состоит из мириады объектов (тех же банальных камней). О пространстве камня? Он состоит из атомов. О пространстве атома? Он состоит из ядра и электронов. Пространство ядра состоит из более элементарных частиц, за которыми пространство и время вообще сложно уследить, так быстро эти частицы изменяются. И все эти пространства огромны. “Если попытаться изобразить атом, в котором ядро имеет диаметр 1мм (точка), то получится рисунок поперечником в 100 метров” (физическая энциклопедия для детей). А там же приведенная формула человека: звезда соотносится с человеком так же, как человек соотносится с атомом? Поэтому, наверное, более точно нужно говорить только о плотности материи – о ее структурном построении, и уже как частный случай – о перемещениях, разностях стояний и состояний различных ее компонентов. Это, пожалуй, можно даже выделить в пятое измерение – строение атома слишком похоже на строение солнечной системы. Пусть даже только схематично, но это явно имеет общие закономерности. Материя обладает не только способностью к энтропии, так широко преподносимой сегодня, но и способностью к структурированию. И формы структурирования материи также имеет именно определенные закономерности. Два атома водорода образуют молекулу не под чьим-то нажимом, и не потому, что это разумно, а в силу своих свойств, известных сегодня под именем “энергетической выгоды”.

Все выше сказанное абсолютно не означает, что автор принимает материю, Вселенную за “единый, неделимый и уж тем более живой организм”. Вселенский макрокосмос сам собственно и состоит из мириады микрокосмов. Микрокосмы, составляя своей совокупностью Вселенский макрокосмос, сохраняют индивидуальность своего микрокосма, в том числе и за счет контактирования с другими системами, но и не более того. Акцент стоит на каждом конкретном микрокосме, а вселенский макрокосмос собственно и есть совокупность данных микрокосмов.

Глава 2. О структуре образа человека на примере Древнегреческой мифологии.

Как я могу не любить людей, потомков титанов, - я сам произошел оттуда, корнями впитав их мудрость и быт. Но мне нужно дальше…

Как я могу не любить Олимп, с его богами – они научили меня думать и добывать зерна знаний. Но мне нужно выше…

Мне нужна гармония во Вселенной, к которой ведет дорога бунтаря-героя.

Прекрасной иллюстрацией о составляющих образа человека представляется Древнегреческая мифология. На ее примере можно чудесным образом разобрать, проследить появление и развитие представлений о теле, душе (ума) и духа (разума), их взаимоотношений между собой. Сегодня можно только ретроспективно удивляться и восхищаться той глубиной проникновения и познания сущности человека Древнегреческой цивилизацией. Но, именно, развитие такого мировоззрения – понимания Вселенной, ее законов и взаимоотношений между ее составляющими – возвышает данную цивилизацию над многими и многими другими в толще вековых слоев времени. Последующая монотеистическая эра, пусть неосознанно, но закономерно эволюционирующему процессу, объединила эти составляющие и справедливо отдала их самому человеку, вернув их, спроецированные на окружающую среду, во внутренний мир человека и объявив их человеческой сущностью. Но вместе с этим эра монотеизма во многом утратила знания древнегреческой цивилизации о самих этих составляющих образа человека!

В первой главе мы определили образ человека состоящим из свойственных данной структуре взаимодействий:

а) взаимодействия между компонентами самой структуры этого организма – безусловные рефлексы (когда нет условий, препятствий для существования);

б) взаимодействия организма с окружающей средой по преодолению условий существования этого же организма – условные рефлексы (поиск, рефлексоризация, условный рефлекс, контроль);

в) построение таких взаимоотношений организма с окружающей средой, при которых удовлетворение потребностей данного организма практически не зависело бы от “любых” изменений в окружающей среде – разумная деятельность.

Сегодня все монотеистические направления (иудаизм, христианство, мусульманство), в отличие от жителей Древней Греции, обладают следующими предубеждениями:

Слабое различие структуры человека от внутриструктурных взаимоотношений этого же организма (безусловных рефлексов).

Слабое различие души (ум, условные рефлексы) от духа (разумной жизнедеятельности человека).

Излишнее противопоставление структуры человеческого тела с его внутриструктурными взаимоотношениями к условно-рефлекторной и разумной деятельности человека – естественно, что внутриструктурные отношения будут принципиально отличаться от взаимоотношений с окружающей средой, но это жизнедеятельность одного и того же организма (спроецированное во внутрь отличается от спроецированного во вне).

Но сейчас мы говорим о древнегреческой цивилизации, и, в частности, о ее мифологии…

Что послужило причиной такого высокого развития Древнегреческой цивилизации – обширные ли связи с другими странами, народами и культурами, терпимость ли к другим мировоззрениям и социальным построениям, природная ли мудрость и любознательность древних греков, или еще что-либо – не было предметом рассуждения данного сочинения. Эта, безусловно, интереснейшая тема уже неоднократно подвергалась анализу и, конечно, еще будет не раз рассматриваться другими авторами. Сейчас хотелось бы рассмотреть мифологию Древней Греции в плоскости познания ее жителями трех составляющих образа человека.

1. Первой, как и положено, появляется структура – как первообъект и как то, над чем, собственно, потом можно будет работать. Пусть из ничего – из Хаоса – возникает Земля – Гея, от которой, в свою очередь произошло небо (Уран) – атмосфера. От Геи и Урана произошли сначала сторукие великаны и под конец “счастливое племя титанов” (Я.Голосковер “Сказания о Титанах”), которые и явились тем замечательным символом внутриструктурных свойств – “тела” с его прямолинейностью (безусловностью) и стремлением к абсолюту в размере, физической силе и многочленстве. Первобоги (киклопы, великаны), описанные примитивно грубыми и огромными, в значительной мере характеризуют состояние самих жителей до эллинского периода перед величием и необозримостью, неохватностью (взглядом, умом, действием) окружающего их мира. Несколько более позднее племя титанов выражало уже более конкретно нетронуто-первозданную, но уже несколько привычную, природу. Действия первобогов, а затем и титанов, просты и прямолинейны, как безусловные рефлексы, – милая детская непосредственность, но с обладанием огромной превосходящей мощи. Да и кого оставит равнодушным вулкан, шторм или землетрясение. Поступки, действия богов-титанов почти инстинктивны. Уран оплодотворяет свою мать, а когда результат (дети) его не устраивает, пугает – засовывает, ввергает их обратно назад в материнское лоно, ибо это проявление своего желания – инстинкта, а не любовь или желание иметь детей. Крон, из тех же побуждений страха, сам пожирает своих детей. Гея рожает, рожает и рожает. Если первобогам что-либо не нравилось, то они возвещали об этом возгласом (даже не криком), который сотрясал небо. В ярости крушат они горы, отламывая от них огромные куски – скалы и бросая их во врагов. Все это самые простые виды деятельности. Мощь, размеры – единственное, что поражает воображение. Если рост – то до неба, если сила – то разрушающая горы и сотрясающая всю землю, если количество рук – то не менее ста, если вращать ими – то, как вихрь. Такими были первобоги, такими были титаны. Великой представлялась Земля древним грекам. Крохотными и беззащитными представлялись себе люди по сравнению с богами, с природой. Размером и мощью первобоги превосходили людей – теми качествами и ценностями, которые были наиболее актуальными для первых жителей Древней Греции.

И лишь по мере знакомства, познания себя и окружающего мира, привыкания к нему – образ богов приобретал все более и более конкретный, а, следовательно, понятный вид, теряя во многом свой устрашающий облик. Если сначала были просто Земля и Небо (Гея и Уран) со сторукими великанами, то позже появляются Титаны: Океан, Гипперион, Астрей, Рея, Феба. Еще позже появляются дети титанов – моря, реки, солнце, луна, заря, звезды, ветер. И еще позже появляются уже титановы народы, населяющие поляны, ручьи, деревья в виде фиаков, кентавров, древолюдей – лапитов и дрионов, нимф и т.п. Мало того, жители древней Греции начинают допускать мысль и о своем причастии к титанову племени. Все эти титанические народы объединяет их родство с природой – неотделимость их от первозданной природы. Их проявления непосредственны, а желания инстинктивны. Таким образом, жители древней Греции познавали Тело, его сущность – свое и все телесное в окружающем их мире. Так они учились различать смысл легкого, приятного прикосновения, поглаживания от боли; сытость от голода и жажды; опасных врагов от друзей; достойную самку, самца – от непривлекательных, недостойных. А так же все остальные базовые условия, ценности проживания на Земле.

2. При дальнейшем знакомстве с окружающим миром древние греки начинают различать не только структуру и внутриструктурные компоненты, но и взаимодействия различных структур друг с другом, реакцию одной структуры на присутствие другой. И это уже не что иное, как проявление умственной (душевной) деятельности богов. По мере становления самих жителей древней Греции, с появлением в их психологии новых ценностей, новыми качествами начинали обладать и боги. Конечно, нельзя говорить о том, что закончилось формирование представлений о первой составляющей образа человека, и только затем стали появляться представления о компонентах второй или еще позднее о третьей составляющей. Конечно, эти этапы в какой-то степени перекрывались. Наиболее значимые компоненты первой составляющей прошли не только через весь второй этап, но и третий. Мысль заключается в том, что когда Гея представлялась структурой, Титаны символизировали образ внутриструктурных взаимоотношений, Олимпийцы – образ ума (души), Герои – образ разума (духа). И, в целом, эта последовательность сохраняется – Титаны более древние боги, из них происходят Крониды – Олимпийцы, а уже те, в свою очередь, порождают героев. Интересно то, что новыми психическими качествами древние греки не стали наделять уже имеющихся богов. Каждое новое свойство получало своего бога. Тогда как титаны продолжали символизировать те же – каждый свой внутриструктурное свойство образа, то под каждое новое свойство, характеристику выделялся другой – отдельный бог. Это имело свои минусы, возможно, самые роковые для Древнегреческой цивилизации, но именно это обстоятельство замечательно тем (и это возможно основное отличие древнегреческой, а затем и европейской цивилизаций), что у древних греков появлялась возможность изучать каждую характеристику, каждое свойство, элемент отдельно – “в чистом виде”. Появлялась возможность проследить ее зарождение и развитие, ее трансформации, появлялась возможность разобрать и проанализировать ее взаимоотношения как в комплексе с другими свойствами-богами, так и по отдельности; взаимоотношения как с прежними внутриструктурными богами-Титанами, так и с новыми богами Олимпа, символизирующих психологические, умственные, душевные свойства. Такого театрального гурманства не знала ни одна цивилизация.

По мере приобретения, развития новых качеств – свойств, ответных реакций своей структуры на воздействие (взаимодействие) с другими объектами, у древних греков развивается представление о второй составляющей свойств человеческого образа – души (ума). И как проекция образа на окружающий мир – эти же качества-свойства приобретали и боги. От первобогов – Титанов жителям Олимпа осталась только та же, значительно превосходящая, степень отличия всех качеств по сравнению с людьми. Сами же свойства – взаимодействия между различными структурами (объектами) – заложенные в олимпийцах, как и положено, качественно отличалось от внутриструктурных свойств, олицетворением которых являлись титаны. Вместо огромной природной физической силы Титанов у олимпийцев появляется всепоражающее оружие – палица, серп (меч), молнии (лук со стрелами), щит, копье. Олимпийцы уже не ходили по Земле – они летали или мчались на колесницах. Новые боги не могли быть безоружными в то время, когда оружие появляется у людей. Превосходящая степень переходит не только на новых богов, но и на все то, чем они обладали. Конечно же, это боги первыми приобрели оружие, причем сразу же самое совершенное и уже потом научили людей – позволили им иметь, делать что-либо подобное. Вместо огромных размеров и дикой нетронуто первозданной красоты олимпийцы приобрели совершенную, конечно неземную, красоту в полном соответствии с законами гармонии. И уже только потом люди стали пробовать совершенствовать, (при)украшать свой облик, стали искать, разумеется, с благословения богов, гармонию и стремиться к красоте. Принципиально выросла значимость таких психических свойств, как всепроникающий (анализирующий) взгляд, всезнающая мысль о прошлом, будущем и настоящем. Изменились род занятий и развлечений новых богов. Они уже не ведут себя как дети природы – они сами используют природу для достижения своих целей. Они уже владеют искусством земледелия, скотоводства, ремесла, охоты, войны, дипломатии, управления; искусством музыки, танца, пения, поэзии. Отличается и управление Зевса от главенства Крона – оно не самостихийное – оно уже обсуждается, обосновывается, доказывается, убеждается на советах богов – на него уже можно повлиять и даже обойти (косвенно не исполнить его при неоднозначности формулировки), хотя и с сохранением последнего решающего слова за Зевсом. Появились, выросли и разнообразились душевные, психические качества жителей Олимпа – начиная от зависти и жадности и заканчивая любовью и мудростью. Олимпийцы обладают (разумеется, в превосходящей степени) хитростью, смекалкой, обманом, маскировкой (перевоплощением), проницательностью, сладострастием, чревоугодием, добротой, чувством юмора, чувством прекрасного, чувством любви и всеми прочими психическими, душевными качествами. На собраниях жителей Олимпа, можно наблюдать, анализировать абсолютно все комбинации взаимоотношений между различными составляющими человеческой души (ума). Олимпийцы обладают хорошо развитыми, контролируемыми эмоциями. В отличие от Титанов – они способны скрывать их, аккумулировать, использовать, играть на эмоциях других жителей Олимпа, а еще чаще на эмоциях Титанов или людей. Боги Олимпа способны планомерно и последовательно как создавать, так и реализовывать, воплощать в жизнь свои планы по достижению какой-либо цели. Причем эти планы могут быть очень сложными, многоцелевыми и достигать цели при разнообразных модификациях условий.

Интересна социальная структура Олимпа. Крониды и их потомки объединились и отделились от всех других в своих дворцах, храмах в заоблачном Олимпе – скрытом, недостижимом, как и положено внешним свойствам. Видно структуру – Гею. И если титановые народы (внутриструктурные взаимоотношения) тоже не выпячивались, но их можно было наблюдать – стоило только присмотреться повнимательнее – поскольку последние жили на Земле, то жителей Олимпа нужно было наоборот провоцировать каким-либо действием, для того чтобы они проявились. Если для обнаружения титановых народов нужно было затаиться, дабы увидеть, не вспугнуть – не мешать проявляться, то Олимпийцы появлялись (проявлялись) только при энергичных действиях кого-либо. Внешние свойства проявляются только при взаимодействии структуры с окружающим миром. А мир (Вселенная) многолик, а, следовательно, многолика и Душа (ум). Каждый бог Олимпа занимает свою социальную нишу. Значимость и весомость каждого из богов в какой-либо области строго ранжирована и имеет определенный вес.

Отслеживая появление и развитие новых качеств и свойств богов, древние греки изучали и их взаимоотношения. Выяснение и анализ всех взаимоотношений между богами, как между различными составляющими образа человека, так и внутри каждой из этих составляющих, наверное, увело бы нас далеко в сторону от основной темы. Эта огромнейшая и интереснейшая область еще будет исследована многими авторами. В данном сочинении хотелось остановиться только на качественных взаимоотношениях между составляющими свойств образа человека.

На конфликтные отношения между первыми двумя составляющими образа человека – Тела и Души (ума) – древние греки указали достаточно четко и однозначно. Если хотите, “идеальное” и “материальное” воюют до сих пор. Причем такие взаимоотношения сложились с самого появления Кронидов. Их отец Крон – “всепоглощающее время” – проглатывал своих детей. Этот запрет на проявление психических качеств в то время, когда они еще были недоразвиты и акцент делался на силе, скорости, росте, наверное, на каком-то промежутке времени имел смысл. Если еще не развившиеся, в достаточной мере, психические качества не могли за короткое время изготовить ловушку, применить оружие, найти выход из опасной ситуации, то и не стоило тратить драгоценное время на обдумывание - “витание в облаках” – а, лучше, сразу воспользоваться отлично развитыми ногами, руками, чтобы загнать добычу или избежать опасности. И в этом смысле время (хронос), как бы поглощает (скрывает, маскирует) психические качества, т.е. они развиты так слабо, что практически не проявляются. И лишь по мере развития уловок, хитростей, орудий, оружия, вырабатывания навыков использования самых разных свойств, нахождение лучших “носителей” этих свойств (копье, веревка, лук, щит) – позволили проявиться этим психическим качествам. Но раз проявившись, психические качества вступают в борьбу, конкуренцию с качествами телесными. Титаны и Олимпийцы принципиально по разному (внутритриструктурные и межструктурные отношения) подходят к решению проблем, вследствие совершенно различного понимания Вселенной. Если для Титанов весь мир представлялся одним единым организмом и все как бы проистекало внутри него, то для Олимпийцев на мир, любую структуру можно воздействовать из вне и от условий окружающей среды (внешнего воздействия) сущность происходящих процессов внутреннего мира возможно изменять вплоть до наоборот. По мимо принципиально разного подхода, понимания мира, Вселенной, каждая из составляющих имеет претензию на основность, единственно верный взгляд на этот мир. И если Титаны пытаются разрешить свои проблемы, достичь своей цели непосредственно, то Олимпийцы сначала анализируют ситуацию, оценивают способности всех участвующих сторон, “высчитывают вероятность удовлетворения потребности” при различных вариантах как своего, так и остальных участников поведения – и уже выбрав оптимальный, имеющий максимальную вероятность достижения цели, вариант приступают к действиям. Олимпийцы презирают Титанов – им не нравится явно не детская непосредственность последних, вследствие их огромной силы. Проявление своих инстинктов в столь грубой форме вызывает гнев обитателей Олимпа, особенно если Титаны начинают похваляться своей силой. Но когда Олимпийцы с помощью оружия, мастерства и хитрости берут вверх над Титанами, и сами в свою очередь начинают смеяться над последними, тогда уже Титаны переходят в состояние негодования. Разные не столько цели у Души (Ума) и Тела, сколько ценности. Титаны борются за вольность проявления своих чувств и желаний. Олимпийцы стремятся контролировать как чувства, так и желания для их же более качественного воплощения, воплощения даже при появлении каких-либо препятствий, условий по достижению этих целей. Титаны являются “солью Земли”, но настолько эгоистичны, что не способны даже к самым простым формам взаимовыгодных отношений с другими. Олимпийцы способны решить любую проблему и практически из “воздуха сотворить чудо”, но им самим это как бы не нужно, поскольку их интересует только внешняя сторона дела – внешние проявления.

Разные ценности приводят к конфликтам при соприкосновении, при сопоставлении этих свойств. Интересен здесь тот факт, что Олимпийцам в борьбе с Кроном помогают сами Титаны (Кун “Мифы древней Греции”). На сторону Олимпийцев стал, в числе первых, титан Океан и его дочь Стикс с детьми Рвением, Мощью и Победой. Титанида Рея – жена самого Крона, по совету Геи, спрятала Зевса в пещере на острове Крит, где нимфы и прочие титановой крови вырастили его. В конце концов, по совету Геи, Зевс вывел из Тартара сторуких великанов и киклопов, которые выковали ему перун-молниемет, Посейдону – трезубец, Аиду – шапку-невидимку. Напрашивается вопрос – если на Земле, во время правления Титанов, царил “золотой век” (Рай?), то зачем нужны были Олимпийцы? Если бы Крон не глотал своих детей, а растил бы их, подобно тому, как росли и размножались другие титановы народы, восстали бы тогда крониды против своего отца? Практически, однозначно – да!! Что тогда было не так в самой структуре и внутриструктурных отношениях?.. В мифологии проблема звучит так: “Гея страдала от тяжести ввергнутых Ураном обратно в ее чрево рожденных ею исполинов. Крон, лишив власти Урана, выпустил великанов, но сам, в свою очередь, устрашившись их, снова вверг в Тартар. За это богиня Ночь родила в наказание Крону целый сонм ужасных божеств: смерть, раздор, обман, уничтожение и др.”. Крон не решил проблему существования структуры – Геи. Структура, как абсолютно замкнутая система не жизнеспособна – она убивает сама себя – отравляется своими же продуктами производства при постоянной нехватке начальных продуктов.

Идея заключается в том, что создав структуру, породив свойственные структуре качества, не возможно избежать проявления их во внешнюю среду. Любая структура рано или поздно вступает во взаимоотношения с другими объектами (структурами). И познавая структуру, внутриструктурные взаимоотношения древние греки не могли, рано или поздно, не обнаружить свойственных той или иной структуре взаимоотношений с другими объектами, с другими структурами. Реакции взаимодействия между различными структурами, позволяют преодолевать условия на пути к непосредственному удовлетворению своих потребностей. “Золотой век” – это сказка про жизнь, в которой достаточно только безусловных, врожденных рефлексов. Сказка про жизнь, где нет никаких условий, препятствий для непосредственной биологической жизни. Сказка про “библейский Рай”. Но реальность слишком далека от подобного вымысла (хотя желание вполне естественно и понятно) и Адама изгоняют из Рая во внешний мир. Дети Реи от Крона (свойственные реакции структуры на внешние взаимодействия) рождались, появлялись, но проглоченные – не замечаемые (не различаемые), а, следовательно, не определенные, не понятные, не изученные – они проявлялись под покровом богини Ночи в качестве ужасных чудовищ. Чтобы противостоять им, просто как-то общаться (обращаться) с ними – их необходимо было, для начала, хотя бы как-то обозначить, определить. Так появляются (проявляются) Олимпийцы. И по мере их изучения, жители древней Греции обретали все большую власть не только над этими богами, символизирующими внешние свойства (Олимпийцами), но и над теми же богами, символизировавших, как и прежде, внутриструктурные отношения (Титанами). Те Титаны, которые работали, служили для достижения какой-либо цели, не вызывали раздражения Олимпийцев, а следовательно, не загонялись в Тартар – не предавались забвению. Таковы были Атлант, Прометей, Эол, Океан, Эос. Интересен в этом отношении миф о Гелии – титане солнца. Сначала Гелий, в силу своей необходимости, был принят в круг Олимпийцев. Но когда его сын Фаэтон (как продукт Гелия) едва не спалил Землю, Аполлон свергает Гелия в Тартар. Таким образом, по мере познания внешних свойств Солнца – образ Гелия заменяется образом Аполлона. Те же Титаны, которые мешали проявлению внешних свойств Олимпийцами – загонялись последними в Тартар. Таковыми были Япет, Ехидна, сам Крон, Салмоней, Аргус. Каждая структура обладает как внутренними, так и внешними свойствами. Иначе она не проявлялась бы. И, следовательно, структура не проявляющаяся как-либо (какими-либо внешними свойствами) – была надуманной, не существующей и со временем предавалась забвению. Познавая внешние свойства предметов, люди становились хозяевами этих предметов. Кстати, возможно, именно поэтому Олимпийцы не жили на земле – поскольку места обитания Титанов занимали, обживали и осваивали сами люди, становясь хозяевами лесов, рек, гор и долин. И лишь незыблемые просторы океана оставались во владении самого Титана-Океана с проявлением внешних свойств Нептуном; подземные просторы Геи и Крона с проявлением внешних свойств Аида и Персифоны; Небесными просторами Урана с проявлением внешних свойств Зевсом из заоблачного Олимпа. Как видно Олимпийцы находились (проявлялись) на стыке различных структурных групп – земли и неба, земли и воды. Храмы богов служили местом, где можно было “пообщаться”, “обсудить”, спроецировать, срефлексировать, отвлеченно подумать над теми или иными внешними проявлениями, свойствами, закономерностями или их приложением по самым разным поводам – “А как отнесется (что скажет) на то или иное действие тот или иной бог?” (как проявиться то или иное свойство, сработает та или иная закономерность). Интересно, что уважая (не забывая) всех богов (и в первую очередь Олимпийцев), древние греки в разных городах выбирали и почитали особенно какого-то одного бога, чье проявление (благославление) как характерную черту для себя считали особенно мудрой или особенно привлекательной.

Так правили Олимпийцы. Очень интересны их взаимоотношения не только с Титанами, но и между собой. Это, по сути, классика театра. Все жизненные ситуации, все мотивы, поступки, приемы и пути достижения цели кропотливо и дотошно изучали древние греки, постепенно развивая свою цивилизацию до уровня, равной которому еще не было на Земле. Это, фактически, рефлексия целой цивилизации. Мифы придумывались и менялись исходя из проигрывания тех или иных проблем, возникающих ситуаций. Изучая окружающий мир, древние греки в еще большей степени изучали самих себя. Прослеживались основные законы и закономерности, изучалась логика и искусство. Приходя к каким-либо выводам, открывая какие-либо закономерности, даже не приемлимые и пока не разрешимые, жители древней Греции не пугались их, не запрещали, отворачиваясь, а рефлексировали их на небо, обозначали в качестве богов, изучали и искали способы приемлемого взаимодействия.

3. Сильны и вольнолюбивы были Титаны. Всезнающи, вездесущи, и всемогущи были Олимпийцы. Но какой-то единой, завершающей мудрости не хватало человеку, сидящему зимними вечерами у огня. Жители Олимпа могли все, но им не было дела до людей. Человек уже достаточно знал об окружающем его мире, и наступало время испробовать свои собственные силы и знания. Потребность в этом вызывалась еще и тем, что Олимпийцы, загоняя Титанов в Тартар, не уничтожали их, а только предавали забвению. Забытые, не реализованные инстинкты жили и размножались в чреве Геи-земли, порождая чудовищ, которые то тут, то там прорывались на поверхность Земли, отравляя жизнь людей. Еще тогда древние греки обратили внимание на то, что жителям заоблачного Олимпа, как абсолютно открытой системе, нет никакого дела до этих чудовищ, поскольку те не могли посягнуть на их власть или как-то соперничать с ними. Чудовища, порожденные в недрах неосознанной структуры, были злобой и ужасом преданных забвению инстинктов тела. Если хотите, это в чистом, кристаллизованном виде проблема, поднятая З. Фрейдом. Но какое дело богам до стонов и криков страдающих людей. И тогда жители древней Греции приходят к необходимости в третьей составляющей свойств образа человека – к его Разуму, Духу. И как воплощение (рефлексия) символа третьей составляющей свойств образа человека явились Герои, призванные найти выход из этого тупика и обеспечить людям достойную и приемлемую жизнь. Справедливость, честь, достоинство, благородство, борьба ради общей цели – таковы были новые качества, востребованные и воплощенные древними греками в Героях. Качества, которыми не обладали ни Титаны, ни жители Олимпа.

Интересно происхождение Героев. Героем мог стать человек, соединивший в себе кровь Олимпийца с Титановой кровью, т.е. когда один из родителей был жителем Олимпа, а другой был из племени Титанов (люди относились к титановому племени). Таким образом, сначала появилась структура – Гея и Уран, которые породили Титанов – внутриструктурные свойства (Тело), из (от) них рождаются Олимпийцы – внешние свойства, символы Души, Ума, доказывающие на практике возможность неограниченно влиять на структуру и внутриструктурные отношения под средством изменения окружающей среды. Но только когда последние спускаются с заоблачного Олимпа на Землю и придают, прививают (возвращают? воспитывают?) ее жителям свои качества (полуоткрытая, селективная система) – появляются Герои, олицетворявшие Дух (разум) человека. Героем становился тот человек, который научился не только подчинять своему уму свои желания и поступки (свое тело), но и который использует свой ум для развития и совершенства своего тела, для развития и совершенства своих взаимоотношений с окружающим миром – для придания гармонии во всей Вселенной, поскольку построить Рай вне его связи с окружающим миром невозможно. Только в этом случае человек становился Героем, сверхчеловеком. Именно такого сверхчеловека воспевал Ницше – человека возвышающего себя над тем, чем он был до сегодняшнего дня, но никак не людей втаптывающих в грязь других. Стать Героем можно только “насилуя” самого себя, но никогда других. Поднятие себя за счет втаптывания в грязь других – весьма относительно (относительно только данной системы). То, что это глубокая и опасная иллюзия, прекрасно видно из любой другой инерциальной системы. Более того, идя по головам других людей, ты сам неизбежно уходишь вниз, погружаясь в грязь вместе с теми, по чьим головам ты шагал – вся данная система будет погружаться в болото подобных человеческих отношений. Только конструктивные отношения – отношения созидания и добра поднимают тебя вместе с той системой в которой ты существуешь. Только поднимаясь сам (самостоятельно?) ты тащишь из болота, грязи и остальных – всю систему, хотя это и очень обременительно. Еще жители древней Греции поняли, что мысль, видение несправедливости человеческой жизни (абсурда, если хотите) зарождается на Олимпе. Но исправить этот абсурд возможно только на Земле, пусть для кого-то и “грешной”. И Герои в своих подвигах достигают, еще недавно казавшимся невозможного. Они побеждают даже саму смерть. С помощью силы своего Духа, Разума, используя по необходимости способности Олимпийских богов и природные качества Титанов, только Герои оказались способными уничтожить чудовищ на Земле.

И снова каждому проявлению Духа древние греки дают своего Героя. Каждый Герой получает свое имя, как в свое время их получали Титаны и Олимпийцы. Также тщательно и внимательно отслеживается и изучается появление, рождение каждого Героя, его жизнь, его поступки, его судьба, проявления, взаимоотношения, с другими Героями, взаимоотношения с жителями заоблачного Олимпа, с Титанами и титановыми народами.

Интересной закономерностью со временем стали обладать Герои: чем больше подвигов совершал Герой, тем больше становилась его индивидуальность, целостность, законченность. Со временем он становился реальным – практически, историческим лицом, живущим среди остальных людей, населяющих древнюю Грецию. Так реальность Ясона или Одиссея, мало в чем уступает исторически достоверному существованию Александра Македонского. Совершая подвиги человек, во все большей степени овладевал знаниями и умениями Титанов и Олимпийцев, и тем самым во все меньшей мере стал нуждаться в постоянном наличии самих богов. Во все меньшей степени стали нужны самостоятельно (отдельно) сами образы Титанов и Олимпийцев (как предтече монотеизма? Христос как последний герой?). Оказалось, что все это было в самом человеке. Всем этим, пусть в меньшей мере (а мы помним, что изначально боги принципиально отличались от людей только превосходящей степенью), но обладал и мог использовать сам человек. Пусть Герой начинался (зачинался) богом, но все же это был человек. Человеко-бог, бого-человек – эти различия постепенно стирались. Сбывалось пророчество Прометея. Сегодня любой психоаналитик скажет, что распятие на кресте людьми сына божьего, посланного богом на землю, практически ничем не отличается от кастрации Урана Кроном (даже цифра три на Голгофе присутствует). Рассматривая христиан по ту сторону стекла, мы видим, что центральным местом, кульминацией в христианском учении является не столько само учение Христа, сколько его распятие, что христиане целуют (любят) не бога, не сына божьего, а его распятие, еще чаще сам крест – этот адамантов серп; священнослужители совершают символический постриг и дают обет безбрачия – жизнь без продолжения, без потомства своего (Христова) учения; мусульмане и иудеи, обрезая другую часть своего тела – поступают еще более символично. О топономичности языка, мыслей человека писали уже много раз. Но об этом ниже… Храмы стали нужны только затем, чтобы не забывать те свойства, которые еще могли пригодиться, которые работали, которые рассказывали человеку о его же собственных свойствах и качествах – о свойствах и качествах всей Вселенной, частью которой и является человек. Не забыть характеристики этих свойств помогали бережно хранимые в памяти людей мифы о Героях, о богах Олимпа и о еще более древних богах Титанах.

Так человек обретал себя, познавая составные части свойств своего образа. По мере осознания составляющих своего образа, потребность в проецировании этих свойств на небо, на окружающую среду отпадала.

Часть II. Экзистенционализм.

Глава 1. О сущности экзистенции.

“Революция, ты научила нас верить в несправедливость добра”.

Ю.Шевчук

На самом деле, самое большое противоречие в любом идеалистическом мировоззрении заложено в нем самом. Это противоречие и заметил основоположник философии экзистенциализма, священнослужитель Серен Кьеркегор. А, именно, ту простую и очевидную мысль о соотносительности, а потому неразрывности добра и зла; мысль о том, что идеально не только добро, но идеально и зло. Талмуд, библия, коран и все идеалистические учения об этом стыдливо умалчивают, поскольку понятие об идеальности зла срывает налет всякой божественности с идеалистических мировоззрений. Бог, являясь творцом всего идеального, несет в наш мир не только добро, но и зло!! Точнее это звучит так – монотеистический бог приносит с собой понятие, идею добра и зла.

Платон говорил о единой идеальной идее чего-либо и о множестве не идеальных копий этой идеи. Но как мы выяснили в первой части данного сочинения, идея чего-либо многообразна, динамична и в сочетании с другими идеями многопланова и может нести в наш мир, как добро, так и зло (“хорош нож для того, у кого он есть, и плох для того, у кого ножа нет”, - говорит старая мудрость). Идей о какой-либо вещи значительно больше, чем вариантов существования самой вещи, хотя бы в силу того, что далеко не все идеи о данной вещи реальны и жизнеспособны.

(Мысль о том, что идеальное всегда лучше, совершеннее материального верна в той степени, в какой развита наша фантазия – потребность наложенная на наше мировознание, миропонимание. Так, многие сегодня реально существующие вещи, давно превзошли самые идеальные представления (самые идеальные – идеальность идеальности), фантазии об этих вещах наших далеких предков. Если, конечно, не брать во внимание оторванные от самих вещей их же свойства (резать, знать, видеть) и раздутые до размеров Вселенной (всережущий, всезнающий, всевидящий); не прятаться за такие прилагательные как совершенное или то же идеальное + любое существительное.)

Идеальность, не материальность, божественность приносят в наш мир не только понятие об идиллии, совершенстве и добре (учат нас совершенному, идеальному, правильному), но и приносят с собой идею зла, идею несовершенного, идею не правильного. Точнее это выглядит так – понятие, осознание зла, вреда приходит к нам через понятие о пользе (добре).

(Любая ли польза, добро справедливо по отношению ко всем субъектам (объектам?) и что можно считать не только добром, но и справедливостью, мы попробуем поговорить чуть ниже…)

Принадлежность какой-либо мысли, образа к миру идей еще ничего не говорит об их правильности, разумности. И уж тем более, о правильности, разумности этих идей во всех случаях, при любых обстоятельствах. Именно, конкретные обстоятельства материального мира будут говорить о правильности, разумности или наоборот глупости какой-либо идеи, умозаключения. Выбор идеи наиболее актуальной из всего многообразия идей делает сам человек, руководствуясь конкретно сложившимися обстоятельствами и конкретными доминирующими потребностями. Если по определению самих идеалистов идеальна любая мысль, любой образ, любая идея, вне зависимости добрая она или злая, полезна ли эта мысль, или же эта мысль бессмысленна (!), совершенна она или глупа, безобразна или даже опасна, тогда в чем заключается идеальность идей?! В чем, в этом смысле, она отличается от самой вещи? В чем мудрость, совершенство, смыл и востребованность мира идей, если он состоит из любых – всяковозможных идей, плоть до идей самоотрицания и самоуничтожения? Идея добра равноидеальна с идеей зла! Равноидеальность мыслей, идей, образов свидетельствует о равноправности, равнозначности их в абстрактном мире идей. И тогда идея добра равноправна, равнозначна – поскольку равноидеальна идее зла, как впрочем и любой другой идее. Различие идей начинается, появляется – проявляется только в реально существующем мире вещей. Но если идея зла равноидеальна, равноправна с идеей добра в абстрактном мире идей, то какое тогда человеку дело до такой равнозначности (идеальна только идея, а она – идеальность в обоих случаях равна), когда он вынужден жить в реально существующем мире вещей. В чем тогда идея идеальности, если она не несет никакой смысловой нагрузки – все идеи равноправны, равноидеальны. Может быть, произнося термин “идея идеальна” мы имеем дело с тавтологией (как дерево – деревянно)?

( То что материя – материальна при материалистическом монизме не вызывает никакого сомнения, поскольку ничего другого кроме материи в природе нет).

Идея, образ, мыслительный процесс – как свойства человеческого мозга понятны, но зачем их выделять в независимо существующий мир? Скорее в качестве другого мира можно, правильнее, разумнее представлять себе мир любого другого субъекта, но об этом позже…

( Выделять мир идеального, вынося его за пределы Вселенной, только на основании наличия родовых понятий вряд ли целесообразно. Наличие каких-то схожих свойств у разных объектов еще не дает их полного тождества, а, максимум, лишь говорит о сонаправленности, схожести каких-то процессов вследствие схожести каких-то структурных построений и не более. Так К.Юнг говорит, что неустойчивость платоновских идей, родовых понятий заключается не в самих идеях, а в словесном выражении. Свято забывая при этом, что родовые понятия, по определению, потому и являются родовыми, поскольку описывают какую-то степень сходства, “родства” у совершенно разных объектов – выделяют схожие реакции взаимодействия разных объектов в некоторых случаях из огромной массы других различных свойств. Наличие схожести одних процессов (реакций) еще не говорит о полном сходстве, тождестве этих объектов. Мы сами изначально приписываем, допускаем полное тождество совершенно разных объектов на основании схожести (тождества?) отдельных свойств, а затем обвиняем друг друга в софизме!! Так, например, нет вещей, предметов, явлений добрых или злых по своей сути, поскольку они являются “вещью в себе”. Они могут быть положительно или отрицательно использованы по отношению к какому-либо субъекту (конкретному Эго). Идея вещи тут не причем. Причем оказывается Эго, которое “окрашивает” (оценивает) явления в те или иные цвета.)

Но если родовые понятия несут, обозначают только какую-то часть схожести и Вселенная представляет собой набор уникальных – единственных в своем экземпляре – по совокупности своих свойств объектов, тогда в чем может состоять объединяющая сущность любого существования? В чем сущность любой экзистенции?

Религии Мертвого моря “вдохнув в человеческий прах божественный дух” превратили Вселенную в Эго-центричную систему, не смотря на то, что еще долгое время (до великой французской революции) данное Эго проецировалось на небо в качестве единоличного бога. Попробуем проследить за эволюцией данной идеи. До появления монотеистических представлений боги всех мифологий древнего мира отождествлялись с явлениями природы, самой природой. Их деяния могли быть как полезными, так и мешающими жизнедеятельности человека, но они никогда не были направлены исключительно на или против самого человека. Боги жили сами по себе, по своим законам. Даже будучи смертельно опасными, они не несли в себе зла, поскольку сами являлись частью той же самой системы (Вселенной), частью которой же был и человек. В их задачу не входило мешать или помогать человеку (поскольку, как правило, им вообще не было никакого дело до него, если человек сам не вторгался в их заповедные места), просто человек иногда оказывался на их пути и не всегда имел возможность уклониться от этой встречи. И в этом смысле показательна значимость культа оракулов и предсказателей в жизни цивилизаций древнего мира – дабы не столько предотвратить (запретить) то или иное явление, сколько предвидеть его, чтобы иметь возможность и время подготовиться (приспособиться) к нему или же успеть уклониться (избежать) от этой встречи. Но уклониться можно от бездушной, слепой стихии, которой нет никакого дела до человека. Уклониться от зла невозможно (!!), ибо оно направлено (богом – творцом всего идеального) исключительно на человека и противопоставить ему что-либо (бог – все) невозможно, а потому рекомендовалось смирение, покорность и безропотное принятие зла (!!), как якобы наказание за далеко не всегда известное что. Тартару (забвению) древних мифологий далеко до ужасов Ада, ставшего идеальным воплощением идей зла. Ад появляется только вместе с идеей монотеистического божества. В жизни древних цивилизаций Ада не было. Ад, как и Рай (идею Ада и Рая) приносит с собой бог монотеизма. Не даром священнослужители религий Мертвого моря настаивают на столь юном возрасте Земли – “Рай” и “Ад” действительно появились сравнительно не давно и исключительно для человека. Как вместе появились идеи Христа и Антихриста!!

Смысл открытия религий Мертвого моря (монотеизм Египта? верховий Нила?) заключается в том, что была поставлена точка во Вселенной – точка отсчета – нулевая точка координат. И относительно этой точки вся Вселенная (все во Вселенной) разделилась на правое и левое, верх и низ, добро и зло, тьму и свет, положительное и отрицательное, правильное и неправильное. Эта точка отсчета придала смысл, значение всему происходящему и существующему во Вселенной!! Значимость любого обстоятельства определялась его отношением к этой самой точке “начала координат”. Это величайшее достижение человеческой мысли было настолько грандиозным, что перевернуло, опрокинуло, а затем и уничтожило все миропонимание цивилизаций древнего мира. Уклад жизни, мировоззрение и само миропонимание жителей древнего мира не могло вместить, принять в себя это открытие. Это было началом открытия, познания – осознания человеком самого себя. Как боги мифологий древнего мира отождествлялись с природой, с природными явлениями, так и человек воспринимал себя частью этой же Вселенной (природы). Люди древнего мира были уже далеко не животными, но скорее сами приспосабливались к изменениям окружающей среды (внешнего мира), чем окружающий их мир приспосабливали под себя. Природа, Вселенная представлялась им пусть не мономорфной структурой , но однозначно одним единым, неделимым “живым” организмом, частью которого же был и сам человек. Все во Вселенной было связано со всем. Отдельно взятого чего-либо в их сознании не существовало (примитивно-реальный образ мышления). Стоило изменить хоть что-либо сколь угодно малое, как менялось все. Мысль, что Вселенная не единая система (организм), а состоит из мириады отдельно взятых систем (организмов); мысль, что кто-то (бог) существует вне природы, вне Вселенной, а тем более, что он способен совершать какие-либо (бог – любые) действия над Вселенной или над ее частями (что было совершенно все равно), не могла даже в голову прийти жителям древних цивилизаций. Большого кощунства над миропониманием, над мироустройством в понимании жителей древних цивилизаций придумать не возможно. И то, что Вселенную вдруг разбили на два (для любого обстоятельства) полюса с вне временной, вне Вселенской точкой отсчета (монотеистический бог); то, что Вселенная не является единым “живым” целым, а состоит из мириады отдельно взятых систем, которые взаимодействуют друг с другом относительно единой точки отсчета – было таким шоком, которого древние цивилизации не могли пережить. Жизнь во Вселенной приобретала новый смысл, новую суть, новую сущность. Появление точки отсчета в мировоззрении человека, стало подобно точке опоры Архимеда, с помощью которой таки перевернули если не Землю, то мировоззрение всего человечества. Однажды поняв это, приняв, допустив эту мысль – больше уже не возможно было уйти от нее. Начиналась новая Эра. Умирающая, раздавленная собственным открытием, цивилизация древнего мира уступала (не сопротивлялась) свое место проходившим мимо переселяющимся племенам, оставляя в наследство накопленные тысячелетней историей свои достижения, одним из которых была и идея о центричности во Вселенной. Идея приносившая суть и смысл всему происходящему. Только к концу темных средних веков в муках и кровопролитных войнах новая цивилизация достигла уровня цивилизаций древнего мира, но основываясь уже на новом монотеистическом миропонимании. Как и всякая новая идея, открытие центричности с единой точкой отсчета проходила все этапы своей собственной эволюции. Начиная с рождения у берегов Мертвого моря и до своего апогея в лице Гегеля, открытие центричности переживало не только свое развитие, но и присущее всякому молодому, становящемуся закону (процессу), так называемую, “детскую болезнь”, а именно, попытку объяснить все явления во Вселенной исключительно достижениями одного своего открытия; одной закономерностью; привести все происходящее к одному знаменателю – связать эту новую идею со всем уже известным до этого. И чем грандиознее это открытие, тем масштабнее последствия его прихода в нашу жизнь. Выходя на государственный уровень, уровень миропонимания целой цивилизации, эта основополагающая идея не только объединялась с другими идеями на основе, принципе синтеза и взаимного дополнения, она еще и испытывала на прочность все остальные гипотезы, идеи. Последние либо уживались с ней, взаимопроникали друг в друга, либо бесследно исчезали в вековой толще времени, унося с собой жизни своих представителей (носителей). Все кто не вписывался в ее строгую систему координат (правое – не правое) – безжалостно попадал под тяжелые жернова силлогизмов величайшего достижения человечества – вплоть до исчезновения целых народов и поколений. И только достигнув рубежей, освоив все пространство достижений древних цивилизаций на протяжении долгих (~ 15 столетий!) средних веков, современная цивилизация стала ослаблять жесткие рамки табу и запретов, которые позволяли ей удерживаться на гребне волны, возникшей после падения цивилизаций древнего мира. С окончанием периода отрочества, современная цивилизация стала пробовать свои силы в освоении новых, еще не разведанных пространств. Нет смысла здесь описывать все достижения эпохи Возрождения. Лишь в качестве примера можно упомянуть великие географические открытия, зарождение современной классической науки, первые проблески НТР. Такой основательный подход к изучению мироустройства не мог не принести своих плодов. На смену церковным догмам пришли первые серьезные попытки рационального объяснения миропонимания. Декарт, Спиноза, Лейбниц, Бэкон, Локк, Юм, Дидро, Руссо, Ламетри… – целый фейерверк мыслителей после более тысячелетнего забвения, вызванный успехами в области естественных и точных наук. Не вдаваясь опять же подробно в этот жаркий обмен мнениями, хочется обратить внимание на незримое присутствие во всех этих рассуждениях (в отличие от древних мыслителей) монотеистического взгляда (дуализм – как единство и борьба двух противоположных <относительно чего-либо> мнений). И речь, спор уже шел, по большому счету, только о том, где располагается эта самая точка отсчета – в боге (вне времени и пространства), в космосе, в природе, в человечестве или где-либо еще. Основательный итог первым шагам научного познания подвела немецкая классическая философия. Достоинством последней послужило еще и то, что она своими капитальными трудами закрепила ряд важных позиций, высказывавшихся, разумеется, и до нее. Так профессор Кенигсбергского университета, Эммануил Кант доказывает, что все наше познание применимо лишь к предметам опыта – простая и очевидная мысль о невозможности выхода за пределы своей собственной кожи, за свои собственные пределы. Мы можем перемещать свое тело хоть по всей Вселенной, но выйти за пределы своего тела мы не в состоянии. Не менее проста и гениальна мысль, высказанная Гегелем о логичности мира, вследствие его детерминированности. Даже раздутая от эйфории (восхищения) до размеров Вселенной – великая идея о том, что все в этом мире (во Вселенной) вытекает друг из друга (классика любой механики), по принципу детерминизма, а потому не может быть не логичным. И, значит, ни что не закрыто от нашего разума, даже если мы не можем, согласно доказательству, Канта выйти за свои собственные пределы!! Фейербах закончил все эти рассуждения незамысловатым (но от этого не менее гениальным) выводом о том, что вопрос об отношении бытия к мышлению, есть вопрос о сущности человека, о его собственной природе.

Но история редко довольствуется одними рассуждениями, и Великая французская революция орудийными залпами и беспрерывной работой гильотины со всей серьезностью поставила под сомнение единственность и отведенное место расположения точки отсчета в мировой системе координат. Не работая в масштабе всей Вселенной, закон о центричности прекрасно и исправно работает в любой отдельно взятой системе!!

Мировая система координат абстрактна, малопонятна и уж тем более малопригодна также как и Вселенское добро и зло. Перемещая (помещая) же центр (Вселенной!!) в системе координат на индивида – все приобретает сразу конкретный и понятный смысл. Становятся понятными, почти осязаемыми, пространство и время, понятия-направления право-лево, верх-низ, добро-зло. Помещая точку отсчета на другом индивиде, мы начинаем понимать его внутренний мир, его проблемы, его возможности – начинаем видеть мир его глазами – и к нашему изумлению – его мир работая по тем же законам, что и наш – не будет идентичен миру, который открывался нам. Понять другую индивидуальность со своей точки зрения, так же как и с общемировой, невозможно! И то, что многие полярности для близкородственных индивидуальностей сонаправлены, еще не означает их тождественности. Наш мир многополярен в силу много Эго-центричностей различных индивидуальностей. Насколько различны индивидуальности мы поговорим чуть позже…

Величие заключений Канта состояло в том, что если мы не можем выйти за пределы собственной кожи, собственного Я, своего микрокосма, то и точка отсчета координат для каждого субъекта должна находиться внутри этого же субъекта, приходиться на его собственный микрокосм. Не имея возможности выйти за пределы своего микрокосма, мы, однако, по доказательству Гегеля вправе продолжать оси данной системы координат вплоть до бесконечности всего Вселенского макрокосмоса. Так появлялись первые робкие мнения о многополярности в мировой системе координат; мнения о многополярности мира. Хотя, термин “робкие” вряд ли подходит к событиям конца XVIII века во Франции. Пришли революционные идеи о многополярности в мировой системе координат Лобачевского, Римана, Эйнштейна, Дарвина, Фрейда, Ницше и других величайших мыслителей.

Ужасы новейшей истории окончательно развеяли миф об абсолютности, идеальности Вселенского добра и зла – они оставили человека наедине со своей собственной жизнью. Экзистенциальная мысль имела смелость, силу духа принять на свои плечи всю ответственность за все происходящее во Вселенной и, как частность, свою собственную жизнь. Только поставив центром Вселенского макрокосмоса свой микрокосм, мы можем и должны нести ответственность за все происходящее во Вселенной, поскольку не можем не зависеть от нее. Экзистенциальное понимание мира возвращает каждой индивидуальности его собственное Эго, предоставляя тем самым ему абсолютную свободу выбора и действий, и как основное следствие – самостоятельную ответственность за свой выбор и свои действия. Только поставив точку координат внутри каждого индивида, и тем самым, предоставив ему абсолютную свободу, мы получаем ответственность каждого индивида за свои поступки, за свою жизнь и за все, что происходит во Вселенной.

Глава 2. О понятиях добра и зла.

Высказав мысль о соотносительности добра и зла, С.Кьеркегор возложил ответственность за все зло, происходящее на Земле, на бога, т.к. именно с появлением монотеистического бога человек узнал как о благодати, о добре так и о зле. Но с отрицанием бога зло не исчезает (!), как и не изменяется количество добра. При простом отрицании бога ничего не происходит!! Отрицая того чего нет, мы уходит от ложной истины, но еще не разрешаем самой проблемы. Отрицая наличие самого бога, мы не можем отрицать наличие понятий о добре и зле! В отличие от идеалистических представлений о добре и зле, как о “внешней морали” – морали основанной на “божьих заповедях”, экзистенционализм при материалистическом мировозрении понятие о добре и зле отдает самому индивиду. Поставив точку во Вселенной на индивиде, мы рассматриваем все в ней глазами этого индивида. А потому только с точки зрения индивида мы можем понять идею добра и зла.

Понятие добра неразрывно связано с понятием силы, так же как понятие зла неразрывно связано с понятием слабости. И если сила не всегда есть добро, а слабость не всегда несет зло, то добро всегда есть сила, так же как зло всегда есть слабость.

(То, что у близкородственных индивидуальностей многие отношения, взаимодействия сонаправлены, еще не означает того, что сонаправлены все взаимодействия, а потому и оценены они будут одинаково, и уж тем более с одинаковой степенью выраженности).

Человек как отдельный индивид, еще бесконечно слаб перед Вселенной. И потому зачастую его мысли и чувства берут вверх над разумом, предпочитая сиюминутную выгоду. Именно сиюминутная выгода (повторюсь, зачастую вынужденная, вследствие слабости человека), как правило, является основным проявлением зла. Человек, в большинстве случаев, бывает злобным, “плохим” не силу таковой своей сущности

(на земле нет ни ангелов, ни демонов – есть обычные живые люди каждый со своими потребностями, возможностями и набором способов разрешения своих потребностей за счет имеющихся у него возможностей),

а вследствие того, что он не может себе этого позволить – не достаточно силен для этого, либо у него нет достаточного времени для принятия разумного (учитывающего максимальное количество возможных последствий) решения, нет привычки думать Разумно. Вследствие слабости конкретный человек не всегда может позволить себе простить, отдать, согреть – позволить себе быть добрым. Простой пример – человек получает одинаковой силы удар по лицу в первом случае от грудного ребенка, во втором случае в переполненном общественном транспорте и, наконец, в третьем случае, как знак унижения от бандита. В первом случае этот человек, скорее всего, просто улыбнется, во втором случае строго предупредит, в третьем постарается максимально наказать. Таким образом, как видно смысл ответной реакции не в самом ударе, а в том какую интерпретацию этому удару выдаст наш мозг – в том, что этот удар будет обозначать. Если в первом случае он однозначно не несет никакой угрозы; во втором случае не целенаправленная на этого человека, но угроза присутствует; то в третьем случае это однозначное проявление угрозы, агрессии – реальная вероятность, возможность нанести вред здоровью, жизни, социальному положению и прочее. Наказание в последнем случае так же может быть различным – от прощения, при полной уверенности, что это нелепая случайность, которая больше никогда не повториться, до физического уничтожения и не только самого бандита, но и всего его окружения – в зависимости от соотношения сил. Таким образом, быть добрым может себе позволить только очень сильный (физически, умственно или духовно) человек. Но очень часто человеку, на самом деле, приходится выбирать между злом и другим злом – и которое из них меньше тоже далеко не сразу понятно. Но является ли меньшее зло – добром?…

Исключением в этом отношении представляются только те случаи, когда человек сознательно, целенаправленно “творит зло” – совершает ничем, казалось бы, не обоснованную агрессию против окружающей среды (в том числе и против социального окружения, в том числе и против близкого социального окружения, в том числе и против самого себя). Психиатры знают, что любая агрессия всегда является проявлением какого-то невроза. А потому “творение зла”, безусловно, является какой-то невротической деятельностью. Меньше всего хочется списать все зло на болезнь. Но, несомненно, сознательное, целенаправленное антисоциальное поведение свидетельствует (в отличие от вышеупомянутой не Разумной деятельности, преследующую сиюминутную выгоду) о высоком нервном напряжении у данного индивида. Жизнь любого биологического объекта, в том числе и человека, постоянно требует определенного напряжения сил (в том числе и психических). Закон естественного отбора для homo sapiens пока еще никто не отменял, и в человеческом социуме он действует точно так же как в любом другом сообществе. И человек, как и любой другой биологический объект, постоянно находится под нависшим над его головой “Дамокловым мечом”, готовым прекратить наше существование в самый короткий срок. Причем нить, удерживающая этот меч и оценка прочности этой нити данным индивидом, может быть самой разной и являться сильнейшим невротизирующим фактором. Поэтому с человеком сознательно, целенаправленно “творящим зло” нужно обращаться именно, как с больным человеком. Самоубийство или агрессия против своего окружения (убийство других) свидетельствует о том, что данный индивид не выдерживает того психологического напряжения, которое ему предъявляет жизнь. И если этот человек не заканчивает жизнь самоубийством, он прибегает к крайнему, последнему средству – ортодоксальной защите от этого чрезмерного для него психического напряжения. Суть этой защиты заключается в том, что человек сам начинает “творить зло”. Человек будет “творить зло” для испытания прочности и могущества, силы самого зла! Человек будет испытывать зло, сталкивая с ним других людей! Когда у самого человека не остается психологической защиты перед злом, он начинает кричать о своей проблеме – пусть даже путем совершения зла – для того, чтобы окружающие обратили внимание на его боль. Он не может справиться сам и обращается к окружающей его среде за помощью.

(если человек еще надеется на победу над злом, найти психологическую защиту, то он контактирует с окружением – проявляя агрессию по отношению к нему. Если же потерявший психологическую защиту не надеется ее найти и у окружающих его людей – он заканчивает свою жизнь самоубийством).

Испытывая зло (а испытание не возможно без его использования) на прочность, человек будет пытаться отслеживать способы других людей защищаться, уходить, а, возможно, и побеждать это зло. Таким образом внешняя борьба добра и зла проявляется в споре людей имеющих глубокую психологическую защиту перед злом и людей открытых перед ним.

(библейское не противостояние – принятие зла: если тебя ударили по левой щеке, то подставляй правую – работает только при снятии с себя ответственности за то, что происходит. Такой отказ от борьбы со злом возможно и “спасает” свою собственную душу от озлобления, но отказывает в помощи ближнему!!)

Особенностью творящего зло заключается в том, что он достигает полезного результата (игры по Э.Берну) в любом исходе, поскольку при победе над кем-то проповедующем добро (пробивая злом его психологическую защиту), творящий зло выигрывает, радуясь тому, что он первым выбрал и преуспел на дороге зла; тому, что не он один слаб – слабы и все остальные. А если никто не может устоять перед злом, то лучше первым и с максимальной эффективностью использовать это зло против других, пока кто-то не использовал его против тебя. И пусть творящий зло, подчиняется этому злу, но при этом он обретает власть над другими окружающими его людьми. При проигрыше зла перед силой добра, творящий зло человек выигрывает в силу восстановления своей психологической защиты перед злом. В этом случае он находит с помощью других способ борьбы, защиты, ухода от зла. Если конечно останется живым и целым при этом, а не погибнет от рук защитников добра. И в этом смысле, человек творящий зло (как и, например, заболевший чумой) заслуживает если не прощения, то в любом случае понимания того, что он сам стал когда-то жертвой зла. И единственная его вина в том, что он не смог справиться с этим злом, а снял с себя ответственность за свои поступки и возложил эту ответственность за приносимое зло на обстоятельства, судьбу, бога и т.п., в надежде, что кто-то другой сможет победить это зло и он вместе с ними освободится от власти зла над ним, или обретет власть над другими людьми, если зло все же неодолимо…

(Именно в силу этих же обстоятельств и был распят сам Христос. Это безусловно жестокий опыт, но если ты как бог придумал и создал этот мир, обрекая людей на страдания, отказывая им в сострадании в этой несправедливой и абсурдной жизни – покажи людям путь избавления от зла и дай им психологическую защиту (укрепи их). Это все, что просили люди. Христос (бог в лице Христа) отказался от борьбы со злом, приняв зло направленное против себя. Бог сам не смог выжить и погиб в созданном им самим мире!! Ибо в его учении зло играет не меньшую роль, чем добро. Он всего лишь разделил весь мир на добро и зло (ввел понятия добра и зла), но ничего не сказал, ни что делать с этим добром, ни как бороться с этим злом (смиренно принять, как он сам его принял?). И уж тем более не понятно, какова роль человека во “Вселенской борьбе добра со злом”. Бог сам оказался не в состоянии пройти по тому лезвию бритвы, на путь по которому послал человека. И был распят, не справившись с этим созданным им миром. Мир перерос своего бога – вырос из его правил игры. Потом Христос воскрес сам (самого Христа, как божьего сына воскресили), но что делать смертным людям? Вы умирайте пока, а там, возможно, когда-нибудь и вас воскресят? Во-с-кресят? Во с крестят?)

Тоже самое объяснение (пусть и в меньшей степени) имеют богохульство, скабрезничание и злословие, когда человек вытаскивает потихонечку запрещенные “вещи” – смотрит на них, прикрываясь (защищаясь) одновременно от нее словами о ее грязи. Таким образом, человек пытается говорить языком безусловных рефлексов, тела, а потому языком “голой правды” (циники правы в 90% случаев). “Заставляет” человека обращаться к теме гнусности, похабщины – страх перед злом, смертью. Чтобы оперировать с понятиями зла (бороться с ним) – нужно их хотя бы обозначить – т.к. нельзя победить то, чего нет. Именно поэтому человек иногда так зачаровано, заворожено смотрит на зло – чтобы понять его сущность, чтобы создать ассоциации, чтобы запомнить и обозначить проявления зла, для возможности последующего взаимодействия со злом (возможно, сначала в форме игры) для победы над ним. В этом смысле показателен Маркиз де Сад: “Говорят, что мои кисти слишком сильны, и я изображаю порок омерзительным. Хотите знать, почему? Я не желаю пробуждать любовь к пороку. У меня нет опасного намерения заставлять женщин обожать обманщиков; напротив, я хочу, чтобы их презирали: это единственное средство от обмана. Я сделал героев, избравших стезю порока, настолько ужасными, что они конечно не вызывают ни жалости, ни любви. В этом, осмелюсь утверждать, я более морален, чем те, кто позволяет себе приукрашать злодеев. Пагубные произведения этих авторов напоминают экзотические плоды: под великолепным цветом таится смерть. Повторяю: я всегда буду описывать преступление только адскими красками; я хочу, чтобы видели его без покровов, чтобы его боялись, чтобы его презирали. Я не знаю иного метода, нежели этот: показать преступление во всем ужасе, его характеризующем”. М.де Сад оскорбителен только лишь тем, что не стеснялся открыто говорить о том, что многие предпочитают с удовольствием обсасывать в одиночестве, прикрываясь при этом даже от самих себя словами о грязи подобных рассуждений. Но решать проблемы проявления зла необходимо, и человечество вновь и вновь обращается к этой теме. Общество не довольно М.де Садом за то, что он вымазал всех дерьмом. Да, человек не способен в силу особенностей своей жизнедеятельности обходиться без употребления в пищу органических соединений и выделения назад во внешнюю среду не нужных веществ. Да, это является физиологической потребностью человека, на основе которой и построены все свойственные человеку виды деятельности (безусловные рефлексы – тела; условные рефлексы – ум, душа; разумная деятельность – дух), но зачем пачкать этим всех остальных и размазывать все это по своему лицу. Давайте поговорим об этом в III части данного сочинения культурно.

Часть III. Утилитаризм.

Глава 1. Утилитарность человеческих потребностей.

Люди привыкли объяснять свои действия из своего мышления, вместо того, чтобы объяснять их из своих потребностей.

Ф.Энгельс

Утилитаризм, выгода, польза, полезный результат – следующая принципиально важная тема, по которой хотелось бы высказаться. Полезный результат есть суть всех наших мыслей и действий. Не задумываясь мы достигаем полезного результата при удовлетворении потребностей нашего тела; с мыслью о полезном результате мы думаем над возникшими условиями, проблемами, препятствиями; соотносительно полезному результату мы размышляем над прошлым, настоящим, будущим, еще чем-либо. Мы можем работать, думать, мечтать о чем угодно, сколько угодно и где угодно, но не получив ничего нового, полезного, интересного (в работе, мыслях, мечтах) – мы испытаем чувство пустоты, неудовлетворенности, бесполезности – вплоть до безысходности, поскольку полезный результат является итогом любой деятельности. То есть любая деятельность предполагает получение выгоды. Причем выгоды для себя. Не обязательно получение выгоды за счет кого-то (в ущерб кому-то), но всегда выгоды именно для себя. Выгода может быть направлена не только на себя, но субъект всегда входит в число лиц достигающих полезного результата. И то, что действия субъекта оказываются в конечном счете не всегда выгодными для него; то что субъект не всегда признается (даже самому себе) в своей заинтересованности, или наоборот, вынужденности (избежание опасности, зла – как один из полезных результатов, выгоды); то что субъект не всегда четко представляет себе в какой именно форме будет выглядеть полезный результат в конце своих действий – еще не отрицает того, что он соотносил свои поступки с выгодой. Более того, полезный результат является основным системообразующим фактором! Вот что писал П.К.Анохин в “Очерках по физиологии функциональных систем” (1975): “…В самом деле, допустим, что какая-либо система имеет в своем составе a, b, c, d, e – компоненты. Возникает вопрос, какие факторы устанавливают вполне определенные системные (!) взаимоотношения, например, между компонентами b и e. Что вообще может установить между всеми компонентами системы такие взаимоотношения, которые устранили бы хаос всеобщего взаимодействия, т.е. одновременной реализации всех степеней свободы каждого компонента? Для нас ответ на этот вопрос является вполне определенным: упорядоченность во взаимодействии множества компонентов устанавливается на основе степени их содействия в получении целой системой строго определенного полезного результата”.

Генезисом основности полезного результата в качестве системообразующего фактора биологических систем является полуоткрытость, селективность последних. Данное, общеизвестное сегодня, положение дает единственное объяснение (кому-то, если хотите, надежду) о самой возможности нашего с вами существования. Жизнь, на самом деле, является очень не стабильным процессом. Математики описывают процесс жизнедеятельности “…формулой, которой в математической теории устойчивости, характеризуют полностью неустойчивое движение. При этом доказана теорема, что более быстрый рост неустойчивостей в механических системах невозможен (!)” (Г.А.Скоробогатов 1985). Отсюда не удивительно то разнообразие пессимистических теорий о фатальности, эфемерности и бренности существования любых биологических систем. Да, казалось бы, и откуда взяться оптимизму в нашем мире без единого положительного примера (одноклеточные?). Крайностями из всех этих пессимистических утверждений являются утверждения о разумности дикаря в одном случае или о варварстве цивилизации в другом, противоположном случае. Чтобы лучше понять принцип и смысл селективности, избирательности полуоткрытых биологических систем и понять системообразующую сущность полезного результата, попробуем смоделировать такие исходные условия, при которых бы вышеперечисленные крайние рассуждения об эфемерности биологических систем могли бы нам дать нашу современную действительность.

Утверждение о разумности дикаря (животного, природы) могло бы иметь место только в абсолютно открытых системах. Тогда при “божественном” возникновении высокоорганизованной, гармоничной системы, в которую входил бы соответственно и человек (сказание о Райской жизни), исторический процесс, согласно закону об энтропии постепенно, но неуклонно скатывался бы от гармонии к хаосу (равномерному распределению равнозначно элементарных частиц?). Когда за “золотым веком” следовал бы “век серебряный”, затем “бронзовый” и так далее к абсолютному нулю.

Утверждение же о варварстве цивилизации могло бы иметь место только в абсолютно закрытых системах, когда цивилизация задыхалась бы, самоотравлялась в собственных продуктах отходов производства. В абсолютно закрытых системах такой процесс обусловлен математическим законом о росте площади любого объекта пропорционально квадрату (как двухмерная структура), тогда как рост объема этого же объекта пропорционален кубу (как трехмерная структура) с неизбежным наступлением “апокалипсиса”.

И только полуоткрытость, селективность биологических систем, “ориентирующихся на полезный результат”, дает принципиальную возможность к прогрессивному развитию цивилизации под действием законов эволюции, о чем и свидетельствует наш исторический опыт. Ответ на вопрос в чем заключается полуоткрытость, селективность биологических систем, вытекает из самого названия. Биологическая система избирательно (селективно) потребляет то, в чем испытывает недостаток и избавляется от того, чем пресыщена.

(Сразу же, наверное, надо бы оговориться, что недостающие и избыточные продукты для разных видов биологических систем разные. И вовсе не обязательно то, что является избыточным для одних видов, является избыточным и для других биологических систем (возможны самые разные варианты). Тут природа очень “экономна” – ничто не остается не использованным.)

Не вдаваясь глубоко в этот вопрос за наличием обширной и детальной литературы по этой теме, необходимо, однако, сделать следующий очень важный вывод: утилитаризм человеческой сущности исходит из утилитарности человеческих потребностей – необходимого условия поддержания процесса жизнедеятельности любой биологической системы. Это единственное, но абсолютно однозначное и незаменимое условие свидетельствует о том, что разрешение потребностей внутреннего мира происходит через его отношения с окружающей средой (внешним миром). Отсюда и утилитаризм, утилитарность человеческой сущности как биологической системы, означающей, что все человеческие мысли и действия направлены, соотносятся с полезным результатом, пользой, выгодой. Не понимать, не принимать этого, значит отрицать свою природу.

Важнейшим следствием утилитарности биологических систем является акцентирование, средоточение всей Вселенной на своем собственном внутреннем мире, вплоть до вынесения его вообще за пределы Вселенной в идеалистических системах миропонимания. Что не далеко от истины в том смысле, что перепутано только направление – не за пределы Вселенной, а исключение, выделение из пределов Вселенной внутри своего собственного мира. Вселенная с точки зрения индивида, любой индивидуальности – Эго-центрична. Эгоцентризм не означает, не является синонимом эгоизма, поскольку макрокосмос Вселенной “не вращается вокруг” данной индивидуальности и не зависит только от воли последней, но любой субъект видит и оценивает Вселенную через призму своего внутреннего мира. Эгоцентризм не раздувает свое собственное “Я” до размеров Вселенной, вселенского макрокосмоса, но и не позволяет сводить свой собственный микрокосм, свой внутренний мир, свою индивидуальность к нулю, что тоже было бы не справедливо. Эгоцентричность проявляется как осознание своей индивидуальности, целостности, неповторимости, уникальности – выделение своего, а по аналогии и других микрокосмов во Вселенском макрокосмосе, из которых последний собственно и состоит. И соотносительность жизнедеятельности биологических систем полезному результату, как основному системообразующему фактору в сохранении своей индивидуальности, играет осново- системополагающую роль в нашей жизни.

Наглядной иллюстрацией данного утверждения может служить постоянное использование, применение этого принципа в нашей повседневной жизни. Так, например, следователь точно знает, что любое преступление служит кому-то полезным результатом, чтобы и кто не говорил. Другой областью, в которой постоянно применяется этот принцип – психология, в особенности психоанализ. В нашем случае, психоанализ интересен еще и тем, что позволяет вскрывать человеческие потребности, отражающие сущность человека, через отношения человека с окружающим его миром. Попробуем рассмотреть их поближе. Термин “утилитарность” далее будет звучать, наверное, не так часто, но речь будет идти именно о соответствии поведения человека достижению полезного результата.

Учение Фрейда показывает, что утилитаризм человеческих потребностей основан на двух группах потребностей и “запрограммирован” в инстинктах: инстинкте самосохранения (мортидо по Фрейду) и инстинкте продолжения своего рода (либидо по Фрейду). В отличие от, например, российской школы физиологов, Фрейд, как врач клинической практики, не занимался классической научной разработкой, исследованием этих вопросов. Он лишь обозначил наличие данных инстинктов (принял как исходную точку отсчета), назвал их условно либидо и мортидо и занимался их клиническими проявлениями (напряжениями) – неврозами. Под мортидо Фрейд понимал инстинкт преодоления препятствий, впоследствии скатившись до разрушения этих самых препятствий, хотя далеко не все препятствия обязательно разрушать в то время, когда существует масса других способов преодоления, нейтрализации, компенсации, обхода и т.д. И, в частности, в конце жизни Фрейд много размышлял над “инстинктом саморазрушения”, особенно ярко, как он считал, проявляющееся у русских (что, впрочем, не удивительно на фоне революций 1905, 1917 гг.), забывая о том, что несовершенство человеческого организма и устройства его жизнедеятельности также может являться (и является) препятствием, условием продолжения этой же самой жизни и может (и должно) преодолеваться (в ошибочных вариантах – разрушаться) при актуализации данной проблемы, условия – что рано или поздно возникает перед каждым человеком. Под либидо Фрейд понимал инстинкт влечения. Но рассматривал только влечение к противоположному полу, тогда как способствовать продолжению своего рода может не только противоположный пол полноценный коитабельно и репродуктивно. Все остальные отношения Фрейд отнес к перверсиям, полагая, что в основе любых отношений лежит влечение – либидо. Самое интересное и принципиально важное здесь то, что Фрейд доказал это!!! Но, что тоже не безинтересно, Фрейд (в отличие, например, от Дарвина) сам оказался не (до конца) готовым к своему открытию и ограничил открытый им же закон о влечении перверсиями, не смотря на то, что в основе последних лежит тоже самое влечение (либидо). Таким образом перверсиями Фрейд резко ограничил область применения открытого и доказанного им же закона: в основе всех конструктивных отношений лежит инстинкт продолжения своего рода (влечение – либидо, по Фрейду); в основе всех деструктивных отношений лежит инстинкт самосохранения (преодоления препятствий – мортидо, по Фрейду).

Начнем, разумеется, с влечения – либидо. Действительно, трудно спорить с тем, что в основе любого конструктивного диалога лежит влечение. Другое дело, что влечение влюбленного юноши к девушке несколько отличается от влечения ребенка к матери (либидозное влечение матери к ребенку доказано самим Фрейдом), ученика к наставнику или партнеров по бизнесу друг к другу. Что общего и в чем особенности этих влечений? Говоря о влечении, любви, либидо не возможно не вспомнить (затронуть) о собственно возникновении этого феномена, об истоках, причинах породивших его. Появление первых признаков конструктивных отношений просматривается с самых ранних этапов образования биологических систем и связано с передачей между индивидами какой-то группы полезных признаков в виде обмена между одноклеточными организмами участками нуклеиновых кислот (материалом хранения последовательности аминокислот для наработки белков – основного уникального материала биологических систем). Считается, что передача (обмен) между индивидами (в том числе и одноклеточными организмами) группы полезных признаков способствует повышению вероятности получения, нарабатывания приспособительных механизмов к меняющимся условиям окружающей среды, и как следствие этого, к повышению их жизнеспособности. Под какое понятие, определение скорее попадает этот процесс – дружба, бизнес, любовь?!. Причем, сначала не было жесткого деления организмов на мужские и женские особи. Каждый организм мог выступать как в роли передатчика (донора) полезного признака, так и в роли приемника (реципиента). Одновременный обмен полезными признаками – как один из достаточно распространенных в биологии вариантов этого принципа. Формирование непосредственно мужских и женских особей происходит у быстро эволюционирующих многоклеточных видов. Особенностью полового размножения (мейоза) является то, что при формировании мужских гамет сохраняются все первичные половые клетки – все возможные комбинации данного генетического материала. В то время как при формировании яйцеклетки из всех первичных половых клеток остается только самый востребованный генетический материал. Это свидетельствует об увеличении мутагенности мужских особей (генетического материала передающегося от мужских особей). Тогда как женские особи способствуют отбиранию наиболее востребованного генетического материала, “выбирая” из всех мутационных вариантов те, которые лучше всего отвечали условиям жизнедеятельности вида в данной окружающей их среде. Точнее это звучит следующим образом – более жизнеспособное потомство давали те женские особи (реципиенты), которые получали такой набор полезных признаков (генетический материал) от мужских особей (доноров), чьи мутационные изменения лучше, полнее отвечали меняющимся условиям жизнедеятельности вида в конкретной окружающей среде. Причем, чем жестче было разделение индивидов на мужские и женские особи, тем быстрее эволюционировал вид (и наоборот, чем жестче был естественный отбор, тем жестче деление особей на мужские и женские). И чем меньше была потребность в эволюционировании вида, вследствие хорошего приспособления к стабильным условиям окружающей среды (прочного занимания экологической ниши), тем менее жестко доноры (мужские особи) отличались от реципиентов (женских особей), вплоть до возникновения (возвращения?) к гермафродитизму, как, например, у некоторых видов червей. И подобных феноменов в биологии известно не мало. Не стоит забывать, например, о наличии рудиментов противоположного пола (в эмбриональном развитии) у всех видов, в том числе и человека. Другим (еще одним) косвенным признаком данного явления может служить так называемый “феномен войны”, когда во времена неблагоприятных условий окружающей среды (той же войны) в потомстве преобладают мужские особи, тогда как в благоприятных – женские. Все “нетрадиционные” методы планирования пола будущего ребенка, так или иначе, стараются использовать данный феномен. Но мы отвлеклись…

Рассмотрев принципы и истоки конструктивных отношений (возможно, излишне кратко), основанных на принципе влечения (либидо) и опуская рассмотрение этих отношений на уровне структуры тела и безусловных рефлексов – классических примеров взаимоотношений противоположных полов, за наличием обширной и детально изложенной литературы по данному поводу, попробуем проследить проявление конструктивных отношений, влечения, либидо на уровне Ума (Души) и Разума (Духа). В последующих “надстройках” конструктивные отношения имеют в своей основе тоже самое влечение (либидо) и строятся по тому же принципу передачи набора полезных признаков от донора к реципиенту.

На уровне условных рефлексов (души, ума) эти взаимоотношения выливаются в форму “учитель, наставник – ученик”. В самом деле, в формуле “учитель, наставник – ученик” происходит та же передача полезных признаков, но только по пути передачи социального опыта. Ученик прилежно “осеменяется” социальным багажом знаний, накопленном цивилизацией, (соци)умом. Из всего переданного ему опыта ученик, так или иначе, выносит самые актуальные, полезные (с его точки зрения) знания. И тем самым совершает свой жизненный путь, выполняя роль носителя социального опыта, как представитель той или иной цивилизации, класса, социона – являясь таким же звеном в цепи истории на социальном уровне цивилизации, каким является ребенок – биологическая особь в эволюционной цепи того или иного вида. И здесь социальный опыт проходит тот же естественный отбор на приспособляемость, выживание, востребованность среди других соционов в конкретной окружающей его среде, в конкретном срезе времени с теми же ошибками, удачами, вымиранием или расцветом. Особенностью влечения, конструктивных отношений на душевном, умственном уровне является то, что принадлежность индивида к разряду донора или реципиента не проявляется так жестко как на телесном уровне и зависит от наличия определенного социального, а точнее душевного, умственного опыта, знаний у индивида в конкретных условиях стоящей потребности. Так, например, биолог будет рассказывать инженеру о необходимости, важности и особенных обстоятельствах наличия воды в жизни растений и тут же сам будет внимательно слушать инженера о том, каким лучше образом доставлять воду к этим же самым растениям. Как правило, каждый индивид является реципиентом умственных, душевных полезных признаков в молодом возрасте и сам становится донором этих же признаков (плюс собственный опыт) в зрелом возрасте – такая вот социальная бисексуальность. Но если в мирное время в тех же школах, на производстве учитель, руководитель учит и следит за подчиненными, и если в юности индивид бывает в роли ученика, подчиненного, то в зрелом возрасте тот же индивид, как правило, уже сам становится учителем, руководителем. Тогда как во время тех же боевых действий (вспоминая “феномен войны”) ранжированность в конструктивных отношениях, даже на душевном, умственном уровне будет проявляться значительно более строго и однозначно – “командир всегда прав”. Скорость эволюционирования данной цивилизации, соответственно, будет зависеть от актуальности потребности в наличии данного социального опыта, багажа знаний, от количества участников (“особей”) принимающих участие в данном процессе, от количества и организации институтов данного процесса. И то, что не все учителя, наставники любят своих учеников, так же как ученики не всегда в восторге от своих педагогов, еще не отрицает того, что в основе данного процесса лежит влечение (либидо). Так не всегда люди вступая в брак испытывают любовь друг к другу, еще чаще случается, что вступив в брак супруги постепенно (по мере удовлетворения своей потребности, или неудачной реализации (на любом уровне) своего представления о продолжении своего рода) охладевают друг к другу, но это не отрицает ведущей роли либидо, влечения, любви в реализации инстинкта в продолжении своего рода. Кто-то просто покупает или продает услуги на рынке телесной или душевной любви, зарабатывает деньги (прочие ценности) на этом градиенте потребностей, а, следовательно, и влечения, но это скорее подтверждает работу(ающий) принцип либидо, влечения в реализации конструктивных отношений на умственном, душевном уровне структуры образа человека.

На разумном, духовном уровне реализации конструктивных отношений либидо, влечение сохраняет принцип достижения полезного результата и проявляется в форме лидерства. Когда донором, носителем разумного полезного признака (принципа) является индивид, способный наиболее глубоко вникнуть в суть той или иной проблемы и наиболее полно охватить всех участников этой проблемы, а также последствия и последующие решения данной проблемы. Реципиентами на разумном, духовном уровне являются индивиды, для которых значимость данного полезного принципа будет актуальной. Реципиент, как и в предыдущих случаях, “осеменяется” идеей лидера (в семье, во дворе, рок – концерте, проповеди, митинге, съезде, президентской речи и т.д.) усваивает актуальные и верные, со своей точки зрения, полезные принципы и становится носителем, звеном в цепи эволюции данной идеи. Скорость эволюционирования которой так же будет зависеть от актуальности идеи, количества лиц и институтов задействованных в этом процессе, проходящем через все стадии эволюции и естественного отбора данного полезного признака. Индивидуальная принадлежность к лидерству (донорству), либо к последователям (реципиентам) на духовном, разумном уровне передачи полезного признака будет еще более размыта, но, так же, в сущности, зависит от развития духовных, разумных полезных признаков у данного конкретного индивида.

Основная сложность в наглядности проявлений всех конструктивных отношений (особенно, как всегда наиболее разветвленной, на душевном, умственном уровне) заключается в одномоментном наличии, переплетении сразу множества отношений между множеством людей с разным уровнем, набором полезных признаков на телесном, умственном (душевном) и духовном (разумном) уровнях. А мы ведь еще не затрагивали деструктивных отношений. И если в “профессиональных институтах” (той же школе, например) те или иные отношения (характерные для данного института) выявляются более четко за счет определенной регламентации этих отношений, то, например, в семье, где все три уровня задействованы одновременно, такой разбор очень и очень индивидуален в каждом конкретном случае.

Но все же можно выделить общие закономерности для всех конструктивных отношений в жизнедеятельности человека:

В основе всех конструктивных отношений лежит либидо – влечение на основе какого-либо полезного признака. Донора влечет к реципиенту его (реципиента) благоприятные условия (с точки зрения донора) для развития, реализации, воплощения, “прорастания”, закрепления его (донора) полезных признаков. Реципиента влечет к донору его (донора) привлекательность (с точки зрения реципиента) набора полезных признаков, позволяющих реципиенту (его потомству) более успешно приспосабливаться к условиям (в том числе и изменяющимся) окружающей среды. То, что конструктивность данного взаимоотношения может быть различной для участников этих отношений (но для обоих наличие влечения означает вовлечение либидо), еще не выводит данные отношения из общего принципа.

По закону “базиса и надстроек”, где роль базиса выполняет сома (тело), а роль надстройки – ум, душа и еще более высокой надстройки – разум, дух – активизируются, возникают конструктивные отношения по восходящему принципу, а реализуются, удовлетворяются по нисходящему.

При возникновении проблемы, условия последние могут разрешаться (мы говорит пока только о конструктивных отношениях) непосредственно соматически. При неудовлетворенности данной потребности безусловно (на уровне безусловных рефлексов), подключаются высшие центры нервной системы и проблема разрешается на уровне условных рефлексов (ума, души). При выявлении каких-либо отдаленных неблагоприятных последствий (во времени или в пространстве), побочных явлений, вновь подключаются высшие нервные центры (ассоциативные экранные центры коры головного мозга) для уже окончательного – разумного (с учетом максимально возможного набора участников) разрешения потребности. Это восходящий путь поиска наилучшего варианта разрешения потребности.

Реализация, выполнение условий разрешения потребности (конструктивными методами) имеет нисходящий путь. Если в разрешении потребности был достигнут уровень Духа, Разума, то реализация ее разрешения сначала спускается на уровень Ума, Души, где учитываются все конкретные обстоятельства сегодняшнего времени и условий (здесь и сейчас), а уже далее по нисходящему принципу выполняются, реализуются телесно – “движение как законченная мысль”.

(Примеры, когда лидерство, либо наставничество непосредственно имело бы форму коитуса, конечно известны, но они скорее отражают недостаточную проработку других (скрытых) потребностей. …но это кому интересно… Другим интересным моментом тут может быть то, что при блокировке какой-либо эфферентной системы (в силу самых разных причин), проблема, поднимаясь в надстройки по принципу доминанты, может реализовываться через другие эфферентные системы, пусть не приносящие полезный результат, но позволяющие периодически “сбрасывать”, “разряжать” чрезмерно накопившееся напряжение. Но мы отвлеклись…)

Полезность признака проявляется в “материализации” каких-либо преимуществ, появляющихся новых признаков, позволяющих донору успешно конкурировать с соперниками как за реципиента, так и за “место под солнцем”.

В результате передачи полезного признака должно появиться полноценное звено (ребенок, гражданин, человек(?)) – носитель данного полезного признака. Таким образом, происходит закрепление актуальных на сегодняшний момент полезных признаков.

(Должны ли родители уходить из жизни после рождения детей – попробуем разобраться во 2 главе IVчасти).

Полезный признак проходит все стадии естественного отбора в процессе своей эволюции.

Скорость эволюции полезного признака зависит от актуальности данного признака; количества лиц для которых этот полезный признак актуален; количества и уровня институтов задействованных в эволюции данного полезного признака.

И если либидо лежит в основе повышения запасов структурной энергии внутренней среды (сущность любых конструктивных отношений) – начиная от голода (насыщения), рождения ребенка и заканчивая миссионерством, то в основе мортидо лежит – инстинкт самосохранения – снижение разрушительной силы окружающей среды. Инстинкт самосохранения, мортидо жестко основан на законе силы и романтизм, присущий всем конструктивным отношениям тут явно не работает. Полезным результатом в инстинкте самосохранения является сама жизнь, жизнь самого индивида, а потому никакие сантименты тут не уместны. Инстинкт самосохранения является основой, базисом любой жизнедеятельности (поскольку смысл жизни в продолжении самой этой жизни), а потому условия и табу здесь принимают самую жесткую и непримиримую категоричность. Выживает сильнейший, остальные – в зависимости от наличия благоприятных условий – таков суровый, жестокий, но на сегодняшний день, единственный реально работающий закон естественного отбора – основного двигателя эволюции. КПД такого двигателя и его моральную оценку за неимением лучшего (других вариантов) пока опустим. Попробуем разобраться в его сущности. Сущность его жестока, но суть заключается в том, что сильнейшие, самые приспособленные умирают последними (умирают в конечном итоге все), успевая оставить после себя достаточное количество жизнеспособного потомства, которое продолжит эволюционную цепь. И сила, оптимально сформированная структурная энергия того или иного биологического субъекта, тут будет играть ключевую роль. Работает этот принцип как на уровне “тела”, безусловных рефлексов, так и на уровне ума, души и на уровне духа, разума по тому же восходящему и нисходящему принципу. Здесь сознательно опускаются формулы проявления инстинкта самосохранения, мортидо на душевном, умственном и на разумном, духовном уровне (см. часть IV, главу 1).

Глава 2. О структуре образа человека

на примере соционических построений.

З.Фрейд зафиксировал и разрабатывал в своих работах три составляющих образа человека: Ид, Эго и Супер Эго. Подобные построения рассматривались и другими исследователями. Идеалистические построения говорили о теле, душе и духе; Э.Берн о “ребенке, взрослом и родителе”; мы, вслед за другими естествоиспытателями, пытались говорить о безусловной, условной и разумной деятельности. Все эти концепции, казалось бы, прекрасно описывают структуру образа человека – взаимодействия как внутрисоставляющих человеческого организма, так и его взаимодействия с другими объектами и субъектами вселенной. Но работа над трудами одного из выдающихся последователей учения З.Фрейда – К.Юнга, в конце 70-х годов XX столетия привела А.Аугустинавичюте к построению модели, в которой по мимо известных до этого структур – Ид, Эго и Супер Эго появилась такая, на первый взгляд, странная и непонятная дополнительная структура, как Супер Ид. Точнее, эта структура сама неизбежно вырисовывалась из предложенного принципа построения (формирования) образа человека. Но, самое интересное то, что именно эта структура стала ключом к пониманию принципа формирования, построения всей структуры образа человека. Именно Супер Ид (по мимо генетической, социальной и индивидуальной памяти, опыта) приводит нас к пониманию индивидуальности и до какой-то степени неповторимости каждого человека; дает (обозначает) человеку то, чего ему всегда не будет хватать…

Но сначала несколько слов о самих понятиях введенных и разработанных К.Юнгом, на основе которых и была создана А.Аугустинавичюте уникальная модель структуры образа человека. К.Юнг, разрабатывая аналитическую психологию, вывел в структуре образа человека наличие дихотомических признаков. Смысл, которых заключается в том, что при наличии нескольких вариантов разрешения какой-либо потребности, доминирующим, преимущественно используемым (в силу энергетической целесообразности), становится какой-то один из них. Такой, на первый взгляд, не замысловатый вывод имеет, однако, достаточно интересные и важные следствия. Наиболее наглядно это, пожалуй, можно проследить на примере эволюции конечностей. Когда, сначала появившиеся конечности выполняли одну и туже (одинаковую) функцию, но в дальнейшем появлялись особенности, как в их функции, так и в анатомическом строении. И вот у человека мы уже различаем среди конечностей не только руки и ноги, но и отмечаем различную функциональную значимость правой и левой руки. Преимущественное использование какой-либо одной руки приводит к наработке именно определенных навыков и привычек, вплоть до функциональной асимметрии полушарий головного мозга.

Подобных дихотомических признаков в структуре образа человека К.Юнг насчитал четыре. Первый из них: экстравертированное или интравертированное отношение к миру. Считается, что при экстравертированном подходе человека к миру первоочередное внимание уделяется объекту (субъекту) с его набором качеств и свойств. При интравертированном мировозрении акцент делается на отношениях между объектами. Действительно, при встрече человека с каким-либо объектом или субъектом можно контактировать, взаимодействовать с данным объектом наделенным определенным набором качеств и свойств, а можно и уклониться от этой встречи, если подобные встречи ранее уже были, но не принесли значимых результатов – т.е. если интроверт считает контакт (здесь и сейчас) не значимым он в отличие от эктраверта не будет контактировать, взаимодействовать с данным объектом или субъектом. Другим дихотомическим признаком является рациональность-иррациональность. Иррациональное – более непосредственное как восприятие, так и выдача информации. Рациональное – обнаружение и следование каким-либо закономерностям. Рациональное миропонимание более последовательно, но менее гибко. Иррациональное мировоззрение более гибкое, но менее последовательно в своем продвижении. Продвижение или направление движения, в данном дихотомическом признаке, является ключевым в определении. Если иррационал может двигаться в любом направлении в зависимости от конкретных сложившихся обстоятельств, то рационал, вне зависимости от сложившихся обстоятельств, постарается в любом случае двигаться в выбранном, значимом для него направлении. Так в случае возникновения каких-то условий, препятствий в решении задачи их можно преодолеть, а можно остановиться и решать пока временно другие задачи. Причем данный дихотомический признак (рациональность-иррациональность) разбивается еще на два дихотомических признака: рациональность может быть обусловлена логическими или этическими соображениями, а иррациональность может свидетельствовать о проявлении сенсорной или интуитивной функций. Причем эти четыре функции – этика, логика, сенсорика, интуиция – являются основными и единственными способами (каналами) получения и обработки информации – основными путями “информационного метаболизма”, который и лежит в основе любой психической деятельности. Формула: “психическая деятельность – есть не что иное, как информационный метаболизм” так же гениальна, как E=mc2 (чем больше думаешь, тем меньше что можно возразить)!! Но что это за каналы? Если понятия рациональной логики – в силу детерминирующего принципа и иррациональной сенсорики – в силу непосредственных ощущений от воздействий на органы чувств более-менее понятны, то понятия интуиции и этики, наверное (в силу огромной разнообразности толкования), требуют уточнения. Интуиция и этика – есть производные (в математическом выражении) от, соответственно, сенсорики и логики по опыту, памяти предыдущих взаимодействий (социальной, индивидуальной). Т.е. сенсорные ощущения “пропущенные” через память – связанную со значимыми в жизни вида, социума, индивида событиями – дают нам интуицию, когда не приметные, на первый взгляд, ощущения порождают чувства тревоги, напряжения, предвосхищения или прочих “озарений”. На самом деле, трудно предугадать (интуитивно “предчувствовать”) свойства “абры кадабры” (произвольный набор букв). Но если мы имели какой-то опыт с “аброй караброй” (особенно если этот опыт был окрашен сильными эмоциональными переживаниями), то, все таки, мы можем что-то предположить и о свойствах “абры кадабры”. А всяковозможные логические построения, проверенные вековым опытом человечества и индивидуальным опытом каждого человека дадут нам этику, когда непонятные, на первый взгляд, условности нашей жизни (начиная от простого приветствия и заканчивая библейскими заповедями) играют такую важную детерминирующую роль в нашей жизни, вызывая самые разные формы поведения в зависимости от этих “условностей”. Этика, как и интуиция, более быстры и эффективны в ситуациях, имевших уже какие-то аналогии, либо значимые закономерности в прошлом. Действительно, не эффективно в каждом новом случае прослеживать всевозможные комбинации и последовательности, уже имея навык, опыт предыдущих работ, взаимодействий в той или иной ситуации (постоянно изобретать велосипед заново). Так, например, глупо переходить дорогу перед мчащимся на огромной скорости автомобилем, даже если сигнал светофора это разрешает; так же, как вряд ли стоит заводить близкое знакомство, дружеские отношения с хамом, что бы тот не говорил в данный момент (безоглядно доверять человеку, который уже подводил кого-либо, особенно в каких-то важных, ответственных мероприятиях).

Важным добавлением к характеристикам данных функций является определение эмоций Симоновым: “Эмоции отражают вероятность удовлетворения какой-либо потребности”. Вследствие этого, такие способы обработки информации как этика и интуиция всегда будут более эмоционально насыщены, т.к. имеют дело с уже в достаточной мере переработанной информацией.

В итоге мы получаем следующий набор дихотомических признаков:

		РЕКЛАМА НОВОСТИ Изменения Прошла модернизация движка, изменение дизайна и переезд на новый более качественный сервер
СЧЕТЧИК

БОЛЬШАЯ ЛЕНИНГРАДСКАЯ БИБЛИОТЕКА
	© 2010