Эволюция либерализма в России

БОЛЬШАЯ ЛЕНИНГРАДСКАЯ БИБЛИОТЕКА - РЕФЕРАТЫ - Эволюция либерализма в России

Эволюция либерализма в России

2

Введение

Либерализм-- (от латинского слова liberalis-- свободный) по прямому смыслу -- свободомыслие, вольнодумство; - это политическая идеология, обосновывающая процесс обособления и становления самостоятельного индивида, ставящая в центр внимания защиту его естественных прав и свобод от вмешательства властей Мухаев Р.Т. Политология - М., 2001., с. 290.

Такое определение либерализма можно встретить почти в каждом учебнике по политологии или политической истории. Оно является классическим в своем роде. Но для настоящего понимания либерализма, на мой взгляд, его не достаточно. Либерализм имеет много ипостасей как в историческом, так и в национально-культурном и идейно-политическом измерениях. В трактовке основополагающих вопросов, касающихся взаимоотношений общества, государства и отдельного индивида, либерализм представляет собой весьма сложное и многоплановое явление, проявляющееся в различных вариациях, отличающихся как внутри отдельных стран, так и особенно на межстрановом уровне. Он ассоциируется с такими, ставшими привычными для современного общественно-политического лексикона, понятиями и категориями, как идеи самоценности индивида и соответственности за свои действия; частной собственности как необходимого условия индивидуальной свободы; свободного рынка, конкуренции и предпринимательства, равенства возможностей и т.д.; разделения властей, сдержек и противовесов; правового государства с принципами равенства всех граждан перед законом, терпимости и защиты прав меньшинств; гарантии основных прав и свобод личности (совести, слова, собраний, создания ассоциаций и партий и т.д.); всеобщего избирательного права и т.д.

Как ясно уже из самого названия, основная идея либерализма -- это осуществление свободы личности. А основной метод действия либерализма -- это не столько творческая деятельность, сколько устранение всего того, что грозит существованию индивидуальной свободы или мешает ее развитию. Именно в таком методе и кроются причины некоторой (по сравнению с другими программами) трудности, с которой либерализм завоевывает себе сторонников. Он не привлекает людей, которых на современном языке метко называют активистами, но которые несомненно представляют собою психологический тип, появляющийся всегда и во все эпохи, хотя может быть не в таком количестве, как сейчас.

Как известно, либерализм как разработанная уже система сменил абсолютистское полицейское государство. Однако, в XVII и XVIII веках понятие "полиция" было гораздо шире, чем в дальнейшем. Под этим названием подразумевался весь бюрократический управленческий аппарат и весь административный строй, сильно развившийся в централизованных государствах XVIII века и выполнявший многочисленные и разнообразные функции. Естественным стремлением либеральных течений было ограничение этой системы управления с ее законами и ее организацией. Поэтому и оправдывается исторически мое утверждение, что метод либерализма -- не творческая деятельность, не созидание, а устранение.

Либерализм -- творение западноевропейской культуры и, в основном, плод уже греко-римского мира средиземноморской области. Корни либерализма уходят в античность и к этой первозданной его основе принадлежат такие вполне четко выработанные понятия, как правовая личность и субъективное право (в первую очередь право на частную собственность), а также некоторые учреждения, в рамках которых граждане участвовали в управлении государством и особенно в законодательной деятельности. Эта основа либерализма была вновь открыта западноевропейскими нациями и дополнена многочисленными новыми вкладами.

Либерализм -- система индивидуалистическая, дающая человеческой личности и ее правам превосходство надо всем остальным. Однако, либеральный индивидуализм не абсолютен, а относителен. Либерализм отнюдь не считает, что человек всегда добродетелен и воля его всегда направлена на благие цели. Наоборот, либерализм хорошо знает, что человек, будучи наделен более или менее самостоятельным сознанием и относительно свободной волей, может стремиться ко злу так же, как и к добру. Поэтому в отличие от анархизма (Известные извращения которого и можно считать проявлением абсолютного индивидуализма), либерализм требует создания объективного правового государственного порядка, противостоящего воле отдельных людей и связывающего ее. Поэтому он одобряет учреждения или общественные формы, в которых отдельный человек подчиняется определенному порядку и дисциплине. Тем не менее, это -- индивидуалистическая система, потому что отдельный человек, личность стоит на первом месте, а ценность общественных групп или учреждений измеряется исключительно тем, в какой мере они защищают права и интересы отдельного человека и способствуют осуществлению целей отдельных субъектов. Таким образом, основное задание государства и всех прочих общественных объединений -- защита и обеспечение этих прав. "Цель всякого политического союза -- сохранение естественных и неотъемлемых прав человека" Декларация прав человека и гражданина, 1789, ст.2.

Либерализм считает своей целью благополучие и даже счастье человека, а следовательно, расширение возможностей для человеческой личности беспрепятственно развиваться в полном своем богатстве. В согласии с этим либерализм считает основой общественного порядка личную инициативу, предпринимательский дух отдельного человека. Поэтому, как уже "было сказано, либерализму свойственно сводить к минимуму все организации и все регламенты, которые являются элементом объективного порядка и как таковые противостоят субъективной предпринимательской инициативе отдельного лица и тормозят его энергию.

Очевидно, что либерализм - это комплекс принципов и установок, которые лежат в основе программ политических партий и политической стратегии того или иного правительства или правительственной коалиции либеральной ориентации. Вместе с тем либерализм - это не просто некая доктрина или кредо, он представляет собой нечто неизмеримо большее, а именно тип и способ мышления. Как подчеркивал один из ведущих его представителей XX в. Б. Кроче: «либеральная концепция - метаполитическая, выходящая за рамки формальной теории политики, а также в определенном смысле этики и совпадающая с общим пониманием мира и действительности. Это система воззрений и концепций в отношении окружающего мира, тип сознания и политико-идеологических ориентации и установок, который не всегда ассоциируется с конкретными политическими партиями или политическим курсом. Это одновременно теория, доктрина, программа и политическая практика» Кроче Б. Антология сочинений по философии - М., 1999., с. 398.

Либерализм представляет собой весьма гибкую и динамичную систему, открытую влиянию со стороны других течений, чутко реагирующую на изменения в общественной жизни и модифицирующуюся в соответствии с новыми реальностями. Об этом свидетельствуют все перипетии и основные вехи формирования и эволюции либерализма.

При всей своей многовариантности либерализм имеет общие корни и определенный комплекс концепций, идей, принципов и идеалов, в совокупности делающих его особым типом общественно-политической мысли.

Рассмотрение в дипломе развитие идеологии либерализма в Российской Федерации на современном этапе придает исследуемой теме еще большую актуальность. В последнее время события, происходящие на российской политической и идеологической арене, вызывают особый интерес. Наша страна переживает очень противоречивый, но судьбоносный период свой истории. На мой взгляд, обращение к исследованию либерализма, его развитию, очень важно для России именно сейчас. Для того чтобы каждый гражданин мог ясно представлять, что такое права и свободы, идеи самоценности; частной собственности и т.д., поскольку в противном случае, он не сможет сделать для себя правильный вывод о том, какую позицию по отношению к политическому курсу, и государственной власти он занимает, и о том, что бы он желал в них изменить.

Эта тема актуальна для современного общества именно сегодня в период тяжелейшего кризиса и крушения жизненных ценностей и идеалов. Особенно актуальна эта тема для нашего заполитизированного российского общества. Ведь изучая историю страны, ее традиции, идеологические течения, можно по-иному переосмыслить те суровые, экстремальные условия, которые предлагает нам нынешняя ситуация в России.

Именно сейчас, когда наша страна в её нынешнем духовном возрождении больно ощущает провал своей исторической памяти, когда, по сути, в нашей стране нет национальной идеи, так важна жажда понять нашу недавнюю историю. Отсюда мой личный интерес к данной теме, так как просто невозможно недооценивать значение либерализма для развития нашей Родины.

Цель данной дипломной работы выявить место радикал-либералов в партийно-политической системе 1993-1999 гг.

Объектом дипломного исследования является эволюция воззрений либералов 1993-1999 гг.

Предметом дипломного исследования является анализ развития проблем политической власти в либерализме.

Научная новизна дипломной работы состоит в том, что в ней предпринята попытка системного анализа недостаточно глубоко изученной проблемы.

Теоретическая и практическая значимость дипломного исследования определяется тем, что его положения дополняют представления о либерализме как одном из основных идейно-политических учений современности. Сформулированные в дипломной работе выводы могут быть использованы для совершенствования властных структур, в процессе разработки проблем взаимоотношений личности и государства, в процессе преподавания истории социально-политической и правовой мысли и в политологии.

В отечественной литературе анализом идей либерализма занимались такие ученые-обществоведы, как М.М. Антонович, В.Н. Борисенко, А.В. Валюженич, К.С. Гаджиев, Н.Н. Деев, Л.В. Епина, А.Н. Загородников, А.А. Кара-Мурза, В. Кузин, Г.Н. Леонова, В.В. Леонтович, В.С. Нерсесянц, Е.В. Осипова, А.В. Улюкаев и многие другие. Среди них социологи, историки, философы, юристы, политологи, экономисты. Отсюда - разнообразие подходов к анализу либеральной мысли: либерализм как политико-юридическая концепция (К.С. Гаджиев, В. Кузин, В.С. Нерсесянц), как философское направление и социальная теория (М.М. Антонович, А.Б. Гофман, А.А. Кара-Мурза), как экономическая теория (А.В. Улюкаев). Ряд исследований посвящён более детальному изучению творчества: Бентама, Милля, Спенсера (Н.Н. Деев, В.В. Кузин, В.Н. Борисенко, Г.Н. Леонова, Е.В. Осипова и другие), представителей русского либерализма (В.В. Леонтович, Л.В. Епина).

1. История зарождения и развития либерализма в России

1.1 Классический либерализм в России

В конце XVIII века - первой половине XIX в., в то время когда в Европе понятие "либерализм" прочно вошло в общественно-политический лексикон и шло активное формирование либерального мировоззрения, государственный и общественный порядок Российской империи находился на прежних основаниях. Дворянство, составлявшее малую часть населения, оставалось господствующим, привилегированным классом. Освобожденные от обязательной службы государству помещики из служилого сословия превратились в праздный, чисто потребительский «класс рабовладельцев». Из дворян формировались бурно растущие в то время канцелярии бюрократического аппарата империи. В стране царил чиновничий и помещичий произвол. Правительство предпринимало попытки проведения общественных реформ, но проблемы изменения государственного строя или совершенствования законодательства в России первой половины XIX в. практически отступали. Острейшим явился вопрос о крепостном праве. «Целая половина населения империи, которого тогда считалось свыше 40 млн. душ обоего пола, -- писал В. О. Ключевский в своем Курсе русской истории, -- целая половина этого населения зависела не от закона, а от личного произвола владельца... Крепостное русское село превращалось в негритянскую североамериканскую плантацию» Ключевский В.О. Курс русской истории, лекция LXXXII, /Под ред. В.И.Буганова./ -М. 1993.,с.256.

.

Государственная политика выражала интересы основной массы дворянства. Правительство порой осознавало опасность углубляющейся розни основных сословий, но сколько-нибудь существенные реформы провести было неспособно. Как во всяком самодержавном государстве, политика России во многом зависела от личности монарха. Так еще в конце XVIII в. Павел I отменил некоторые привилегии дворян и законодательно ограничил барщину тремя днями в неделю; но он же роздал в частное владение (дворянам) около 100 тыс. дворцовых и казенных крестьян.

Однако постепенно набирали силу иные тенденции. Темпы развития экономики неуклонно замедлялись, что влекло за собой все большее отставание России от Запада, ослабление ее в хозяйственном, военном и политическом отношении. В высших эшелонах власти процветали фаворитизм, взяточничество, бюрократизм, коррупция. Перед обществом реально встал вопрос о правомерности существования сложившейся феодально-крепостнической системы.

Этот вопрос о переменах в самих основах устройства российского общества стал восприниматься уже не как отвлеченная проблема, а как жизненная потребность. Невозможность управления страной старыми методами, необходимость общественных преобразований явились той необходимой предпосылкой возникновения в России либеральной идеологии.

Важную роль здесь сыграли просветительские идеи французских XVIII в. (Вольтера, Дидро, Монтескье и др.) мыслителей. Французское просветительство продолжало оставаться базой для распространения среди передовой части русского общества реформаторских настроений. Именно в этой среде формировалось убеждение в необходимости общественных преобразований. Таким образом, ранние политические и идеологические движения либерального типа в России имели западническую ориентацию.

Либерализм, укрепивший свои позиции в процессе реформ середины XIX в., ставил своей целью преобразовать общественный, политический и государственный строй России в соответствии с образцами мирового, естественного, европейского пути развития. Основными положениями либералистских доктрин стали: капитализм со свободой предпринимательства и частной инициативы, права и свободы индивидуальной личности, светский характер общества, политический плюрализм, всеобщее избирательное право, парламент, конституционная монархия (с предельно ограниченной властью монарха) или республика, «правовое государство» и режим законности.

Важно отметить, что нарастающие противоречия феодального строя в России отражались в постоянном противостоянии и столкновениях либеральной и охранительной (консервативной) идеологий. Наиболее яркими проявлениями назревшего кризиса крепостничества и самодержавия были возникновение тайных обществ и выступление декабристов.

Либеральное движение в России развивалось в стесненных режимом условиях, его социальная база была неширокой, поэтому многие положения классического либерализма были здесь интерпретированы применительно к местным условиям. Явным примером такой интерпретации, является политико-правовая доктрина М.М. Сперанского.

1.2 Проекты либеральных преобразований Сперанского

Александр I, вступивший на престол в результате убийства Павла I, в начале своего царствования обещал управлять народом "по законам и по сердцу своей премудрой бабки" Екатерины II. В этом сочетались как его либеральные воззрения, так и стремление завоевать популярность в обществе.

Основной заботой правительства провозглашалась подготовка коренных (основных) законов для уничтожения "произвола правления". В обсуждение проектов реформ были вовлечены придворные вельможи. Обсуждались относительно мелкие вопросы и разрозненные реформы некоторых государственных учреждений, пока в окружение императора не попал талантливый мыслитель и государственный деятель Михаил Михайлович Сперанский(1772--1839).

По заданию Александра I Сперанский подготовил ряд проектов усовершенствования государственного строя империи, по существу, проектов российской конституции.

Рассматривая либеральные идеи М.М. Сперанского, главным образом следует отметить, что они возникли не пустом месте. И даже не столько социально-политическая обстановка того времени оказала на них серьезное влияние, нет, в их основе лежали - идеи западного просветительства (главным образом французского). С этими идеями Сперанский познакомился еще будучи семинаристом Александро-Невской семинарии, где в самообразовании своем он вышел далеко за рамки религиозных вопросов нравственного бытия, заинтересовался существующими в человеческом обществе механизмами властвования и средствами управления людьми. В этом ему выступила в помощь богатая семинарская библиотека, в которой всегда можно было найти труды Локка, Монтескье, Вольтера, Руссо, Дидро и др.

Нужно отметить, что это веление сердца, изучать общественно-политические науки и в частности труды европейских просветителей возникло у Сперанского не случайно. Во многом оно было обусловлено теми настроениями, которые царили в то время в России. Недавняя эпоха «просвещенного абсолютизма» Екатерины II, ознаменованная разработкой новой официальной идеологии, имевшей цель повысить общеевропейский престиж империи, усвоение либеральной фразеологии, контакты с европейскими мыслителями - все это наложило серьезный отпечаток на несколько поколений людей.

Сперанский получил достаточно высокую теоретическую подготовку к моменту восшествия на престол Александра I и явился для молодого императора настоящей находкой. Он сумел подвести под начинания еще неопытного монарха серьезную научно-философскую основу, построенную на проверенных временем идеях эпохи Просвещения.

В целом идейный план Сперанского и программа его реформ были пронизаны духом либерализма, идеи которого были столь популярны в Европе. Об этом свидетельствует множество ссылок в его трудах на авторитетных Западно-Европейских мыслителей. Причем Сперанский проводит тождество исторического пути России и Европы, в частности он сравнивает Россию с Францией. В его работе «Введение к уложению государственных законов» от 1809 года, мы можем встретить множество фраз и заметок, свидетельствующих о проведении явной исторической параллели. Что же касается идей самих французских просветителей, то многое Сперанский заимствовал у крупнейших теоретиков деистического направления, Шарля Луи Монтескье, Франсуа (Аруэ) Вольтера, и др Согрин В.В. Политическая история современной России. 1985-2001: от Горбачева до Путина.  М., 2001 г..

Наиболее полно взгляды реформатора М.М. Сперанского отражены в записке 1809 года - «Введение к уложению государственных законов».В ней он высказал свое мнение не только по поводу отдельных конкретных проблем государственного развития и правопорядка, но и дополнительно объяснил и обосновал свои мысли на основании теории права или даже скорее философии права.

Сперанский указывает на то, что живые силы государства могут проявляться либо в сосредоточенной форме (в единении друг с другом), либо порознь, будучи распределенными среди отдельных людей. В первом случае, говорил он, они способствуют развитию государственной власти и ее политических привилегий, а во втором случае, напротив, они поддерживают права подданных. Сперанский пишет: «Если бы права государственной власти были неограниченны, если бы силы государственные соединены были в державной власти и никаких прав не оставляли бы они подданным, тогда государство было бы в рабстве и правление было бы деспотическое»[4]. По мнению Сперанского, подобное рабство может принимать две формы, точнее иметь как бы две ступени. Первая форма исключает подданных не только из всякого участия в использовании государственной власти, но к тому же отнимает у них свободу распоряжаться своей собственной личностью и своей собственностью. Вторая, более мягкая, также исключает подданных из участия в управлении государством, однако оставляет за ними свободу по отношению к собственной личности и к имуществу. Следовательно при такой более мягкой форме подданные не имеют политических прав, но за ними остаются права гражданские. А наличие их означает, что в государстве в какой то степени есть свобода. Но свобода эта не достаточно гарантирована и может легко нарушаться со стороны государственной власти, поэтому- объясняет Сперанский- необходимо предохранять ее -по средствам создания и укрепления основного закона, то есть Политической конституции. Гражданские права должны быть перечислены в ней «в виде первоначальных гражданских последствий, возникающих из прав политических», а гражданам должны быть даны политические права, при помощи которых они будут в состоянии защищать свои гражданские права и свою гражданскую свободу.

Итак, по убеждению Сперанского, гражданские права и свободы недостаточно обеспечены законами и правом. Без конституционных гарантий они сами по себе бессильны, а следственно и излишни. Поэтому именно требование укрепления гражданского строя легло в основу всего плана государственных реформ Сперанского и определило их основную мысль - «правление, доселе самодержавное, поставить и учредить на законе». Иными словами Сперанский считал необходимым издание основных законов, которые станут гарантией гражданской свободы. Либеральная идея его здесь как мыслителя состоит в том, что государственную власть надо построить на постоянных началах, а правительство должно стоять на прочной конституционно - правовой основе и таким образом его власти должны быть поставлены точные пределы, а деятельность его должна протекать строго в отведенных рамках закона. Эта идея вытекает из склонности находить в основных законах государства прочный фундамент для гражданских прав и свобод. Она несет в себе стремление обеспечить связь гражданского строя с основными законами и крепко поставить его, именно опираясь на эти законы. Данную идею Сперанский перенял из «Философских писем» Вольтера, который принадлежал к числу идеологов, не создавших собственной политической теории, но подготовивших почву для последующего развития политико-правовых учений.

Сперанский в программе своих реформ говорит также о необходимости создания правового государства, которое в конечном итоге должно быть государством конституционным. Он объясняет, что безопасность человека и имущества - это первое неотъемлемое достояние всякого общества, поскольку неприкосновенность является сутью гражданских прав и свобод, которые имеют два вида: свобод личных и свобод вещественных.

Содержание личных свобод:1. Без суда никто не может быть наказан; 2. Никто не обязан отправлять личную службу, иначе как по закону.

Содержание свобод вещественных:1. Всякий может располагать своей собственностью по произволу, сообразно общему закону; 2. Никто не обязан ни платить податей и повинностей иначе, как по закону, а не по произволу Согрин В.В. Политическая история современной России. 1985-2001: от Горбачева до Путина.  М., 2001 г..

Таким образом мы видим, что Сперанский повсюду воспринимает закон, как метод защиты безопасности и свободы. Однако он видит, что необходимы гарантии не только от произвола исполнительной власти, но и от произвола законодателя. Реформатор подходит к требованию конституционно - правового ограничения власти, чтобы правительство при выполнении своих функций принимало во внимание существующее право. Согласно Сперанскому это не привело бы к ослаблению государственной власти, а напротив придало бы ей большую стабильность.

Для решения задачи о подчинении власти праву, то есть законам, не подлежащим изменениям, Сперанский считает необходимым наличие системы разделение власти. Проанализировав работы Монтескье «Персидские письма» и «О духе закон», Сперанский смог подчерпнуть из них основополагающие принципы теории разделения власти и механизма «сдержек и противовесов». Но здесь заслугой его как мыслителя является то, что он сумел не только переработать данные теории, но и смог преобразовать их, составить на их базе свою теорию, применительно к российским историческим реалиям.

Сперанский включает в традиционный треугольник разделения властей на три ветви, особый орган - Государственный совет. В своей деятельности он как бы должен соединять всю законодательную, исполнительную и судебную власть, согласовывая и корректируя их взаимодействие. Одновременно Государственный Совет должен был выступать блюстителем исполнения законодательства во всех областях управления, и через него к государю поступала бы информация всех дел от нижестоящих органов. Это на российской почве, по мнению Сперанского, позволит достичь единства в работе правительства.

Итак, Михаил Михайлович Сперанский считал Россию зрелой, чтобы приступить к реформам и получить конституцию, обеспечивающую не только гражданскую, но и политическую свободу. Сперанский утверждает, что в истории нет примеров того, чтобы просвещенный коммерческий народ долго оставался в состоянии рабства и что нельзя избежать потрясений, если государственное устройство не соответствует духу времени. Поэтому главы государств должны внимательно наблюдать за развитием общественного духа и приспособлять к нему политические системы. Из этого Сперанский делал выводы, что было бы большим преимуществом - возникновение в России конституции благодаря «благодетельному вдохновению верховной власти».

Но верховная власть в лице императора разделяла не все пункты программы Сперанского. Александра I вполне устраивали лишь частичные преобразования крепостнической России, сдобренные либеральными обещаниями и отвлеченными рассуждениями о законе и свободе. В тоже время составленный план реформ Сперанского был близок государю, поскольку он более детально и глубоко раскрывал некоторые его идеи и не ставил под сомнение существование самодержавного строя, а лишь предлагал облечь его всеми, так называемыми формами закона. К этим внешним формам и относились элементарная законность, выборность части чиновников и их ответственность, создание новых начал организации суда и контроля, разделения властей и. т. д.. Александр I был готов принять все это. Но между тем испытывал на себе и сильнейшее давление придворного окружения, включая членов его семьи, стремившихся не допустить радикальных преобразований в России. В результате получившийся либеральный план реформ оказался несколько абстрактным и «преждевременным». По образному выражению В.О. Ключевского: «ни государь, ни министр никак не могли подогнать его к уровню действительных потребностей и наличных средств страны». Это была своеобразная политическая мечта двух лучших и светлых умов России, мечта - осуществление которой могло бы способствовать началу конституционного процесса в империи, более быстрой эволюции от абсолютной монархии в сторону монархии буржуазной, а, следовательно, и развитию идеологии либерализма.

Однако слишком много препятствий стояло тогда на путях реформ, это и обстановка общей косности, социальный эгоизм дворянства, групповые интересы высшей аристократии, верхушки армии, чиновничества, пассивность и политическая апатия народных масс. Все это, в конечном счете, способствовало тому, что либеральные преобразования, намеченные Сперанским, так и не были проведены в полном объеме…

1.3 Политико-правовые учения Б.Н. Чичерина

Значительное влияние на развитие либеральных взглядов в России оказывали политико-правовые учения профессора Московского университета Б.Н. Чичерина. Он творил в сложную и противоречивую эпоху развития либерально-правовой мысли.

После отмены крепостного права (1861 г.) правительство России провело ряд реформ (судебная, земская, городская, военная и др.), которые подготовили почву для перехода ее к промышленному строю. Однако эти реформы носили половинчатый характер, и не смогли гарантировать права и свободы широким слоям населения.

В этот период в России большинство либерально настроенных мыслителей теоретически обосновывали создание конституционной монархии, необходимость широких правовых реформ, формирование правового государства, юридического закрепления прав личности Смагина С.М. (Ред.) Политические партии России в контексте её истории, Ростов-на-Дону: Феникс, 1998 г..

Программными требованиями либеральных учений были оправдание процессов развития гражданского общества, сохранение таких его основ, как частная собственность, товарно-денежные отношения, формальное равенство субъектов права. Это обусловливало противостояние либеральной политико-правовой мысли различным направлениям социалистической идеологии, выступавшим против развития капитализма.

Несмотря на то, что Россия позже других стран вступила на путь капиталистического развития, политико-правовая идеология, российского либерализма в теоретическом отношении стояла к этому времени уже на уровне западноевропейской философской мысли, а в некоторых аспектах превосходила ее.

Б.Н. Чичерин являлся к тому времени наиболее представительной фигурой в ряду либеральных государствоведов и политических мыслителей. Восприняв многие идеи российского западничества, он пошел дальше по пути усиления таких аспектов их доктрины. В своих работах по вопросам государства и права Чичерин настоятельно доказывал необходимость реформ политической жизни в России. Чичериным были подготовлены фундаментальное пятитомное исследование "История политических учений" (1869--1902 гг.), сочинения "Собственность и государство" в двух томах (1881--1883 гг.), "Курс государственной науки" в трех частях (1894--1898 гг.), "Философия права" (1900 г.).

Чичерин воспринял философию Гегеля, однако гегелевскую триаду (тезис, антитезис, синтез) заменил логической схемой из четырех элементов, в результате которой образуется круговорот четырех начал (единство -- отношение -- сочетание -- множество).

Большое место в трудах Чичерина уделялось свободе личности. В понятии свободы Чичерин различал две стороны -- отрицательную (независимость от чужой воли) и положительную (возможность действий по своему побуждению, а не по внешнему велению).

Личность, утверждал Чичерин вслед за Кантом, сама по себе есть цель и не может быть употреблена как средство для посторонних ей целей. Из требования внутренней свободы, по учению Чичерина, вытекает требование свободы внешней: действия людей необходимо разграничить таким образом, чтобы свобода одного не мешала бы свободе остальных, чтобы каждый мог свободно развиваться, и чтобы были установлены твердые правила для разрешения споров, неизбежных при совместном существовании.

Право, по Чичерину, составляет неотъемлемую принадлежность всех обществ. По существу, право есть взаимное ограничение свободы под общим законом, утверждал Чичерин. Субъективное право -- это законная свобода человека что-либо делать или требовать; объективное право -- закон (совокупность норм), определяющий свободу и устанавливающий права и обязанности участников правоотношений. Оба эти значения, писал Чичерин, неразрывно связаны, поскольку свобода выражена в форме закона, закон же имеет целью признание и определение свободы -- "источник права не в законе, а в свободе" Согрин В.В. Политическая история современной России. 1985-2001: от Горбачева до Путина.  М., 2001 г..

Чичерин не разделял концепцию теоретиков, утверждавших, что "право -- минимум нравственности" (Еллинек, Соловьев). Право, по его учению, имеет самостоятельные природу и значение, в нем нельзя видеть низшую ступень нравственности, поскольку такое воззрение отводит праву подчиненное положение, делает его слугой нравственности, что приводит в конце концов к уничтожению свободы, к насильственному осуществлению нравственных начал. Необходимо, отмечал он, четко отграничивать сферу права как область внешних воль от сферы нравственности как области внутренней, исследующей мотивы поведения. Эти области восполняют друг друга: область принуждения начинается там, где действует право, регулирующее внешнюю свободу, тогда как нравственность определяет духовные потребности людей.

Высшая связь между областями внутренней и внешней свободы, писал Чичерин, выражается в органических союзах, членом которых является человек. Во имя нравственного закона человек подчиняется общественному началу как высшему выражению духовной связи людей, и в этом отношении человек имеет обязанности. Вместе с тем как свободное лицо он пользуется правами. Чичерин писал, что свобода проявляется как свобода общественная, определяющая отношение членов к тому целому, к которому они принадлежат, их законное подчинение и долю участия в общих решениях. Но эта новая сфера свободы не уничтожает предыдущих: она только восполняет их, возводя к высшему единству. Однако, рассуждал мыслитель, каким образом объяснить столь часто встречающееся в истории и жизни отрицание свободы? Это противоречие разрешается законом развития.

Сущность развития, считал Чичерин вслед за Гегелем, состоит в постепенном осуществлении внутренней свободы. С этих позиций Чичерин критически оценивал те доктрины государства и права, которые "совершенно поглощают личность в обществе" или низводят человека до степени простого средства для общественных целей.

Необходимым проявлением свободы Чичерин признавал собственность. В ряде трудов, особенно в сочинении "Собственность и государство", он оспаривал теорию социалистов о передачевсего производства и распределения в руки государства, "самого плохого хозяина, какого только можно придумать". Чичерин выступал против тех теорий, которые видят в собственности лишь историческую категорию, вместо того, чтобы рассматривать ее как необходимое проявление свободы, вытекающее из природы человека. Право собственности, по Чичерину, есть коренное юридическое начало, вытекающее из свободы человека и устанавливающее полновластие лица над вещью. Вторжение государства в область собственности и стеснение права хозяина распоряжаться своим имуществом, утверждал Чичерин, всегда является злом.

Из свободы как источника права проистекает и понятие договора как соглашения воль контрагентов, писал Чичерин. Он замечал, что, подобно тому, "как собственность есть явление свободы в отношении к физическому миру, так договор есть явление свободы в отношении к другим людям". Анализируя институты частного права, ученый отстаивал неприкосновенность наследственного права, непоколебимость прав, приобретенных субъектами права. На государстве лежит обязанность охраны законных прав и интересов граждан, а само оно, по Чичерину, возникает как результат общей воли на основе одного из трех видов общественных союзов: семейного, гражданского или церковного. При этом важную роль в формировании государственной идеи играет один из нескольких факторов -- завоевания, религия или «постепенное развитие жизни и ее потребностей». Чичерин противопоставляет средневековое государство (анархия, сословная рознь, крепостное право, господство силы) и буржуазное государство Нового времени (господство всеобщего порядка и благоденствия). На основании этого противопоставления Чичерин делает вывод о том, что государство -- это «высший союз, который призван сдерживать частные силы и не дозволяет одним покорять себе других... Всякое частное порабощение противоречит государственным началам».

Ученый выступал против уравнения имущественного положения граждан. Если формальное равенство (равенство перед законом) составляет требование свободы, то материальное равенство (равенство состояний) свободе противоречит. Поскольку материальные и умственные силы, способности людей не равны, то и результаты их деятельности не могут быть одинаковы. Свобода, утверждал Чичерин, необходимо ведет к неравенству состояний. Уничтожить неравенство, замечал он, можно, только подавив свободу и превратив человека в орудие государственной власти, которая, налагая на всех общую мерку, может, конечно, установить общее равенство, но равенство не свободы, а рабства.

Задача права, по учению Чичерина, -- не уничтожить разнообразие, но сдерживать его в должных пределах, мешая естественному неравенству перейти в неравенство юридическое, мешая свободе одного посягать на свободу других.

Таким образом, в центре концепции Чичерина -- личность со своими правами и свободами. Он провозгласил принцип: "Не лица для учреждений, а учреждения для лиц". Только в обществе, замечал ученый, человек может реализовать все свои способности, входя по своему усмотрению в тот или иной общественный союз. Государство лишь управляет совокупными интересами народа, но вся область личной деятельности человека лежит вне его. Основными элементами государства, по Чичерину, являются: 1), власть, 2) закон, 3) свобода, 4) общая цель.

Через призму прав и свобод личности Чичерин анализировал различные образы правления. Каждый народ, по его мнению, в своей истории не ограничен раз навсегда установленной какой-либо одной формой политической власти. С изменением жизненных условий видоизменяются и формы государства. Чичерин исследовал абсолютизм, аристократию, демократию, конституционную монархию, условия их возникновения, развития и падения. Высшей стадией развития идеи государства Чичерин считал конституционную монархию, в которой, как он утверждал, различные начала общежития приводятся к идеальному единству: "Монарх представляет начало власти, народ и его представители -- начало свободы, аристократическое собрание -- постоянство закона, и все эти элементы, входя в общую организацию, должны действовать согласно для достижения общей цели".

Теория конституционализма Чичерина расходилась с порядками самодержавной России, о которых он не раз отзывался критически: "Для того, чтобы Россия могла идти вперед, необходимо, чтобы произвольная власть заменилась властью, ограниченной законом и обставленной независимыми учреждениями". Этот либеральный тезис Чичерина напрямую перекликается со взглядами М.М. Сперанского.

Чичерин был современником реформ и контрреформ в периоды царствования Александра II и Александра III. Перспективы развития государственного и правового строя России по-разному ставились и обсуждались в газетах того времени, в различных обществах и кружках. Чичерина тревожило то, что "либерализм", по-разному толкуемый и понимаемый, стал модой, а рассуждения ряда новомодных "либералов" расходились с его представлениями о свободе. Этим была обусловлена оценка Чичериным современных ему видов либерализма.

Чичерин различал три вида либерализма: уличный, оппозиционный, охранительный. "Уличный либерал, -- писал он, -- не хочет знать ничего, кроме собственного своеволия... Он жадно сторожит каждое буйство, он хлопает всякому беззаконию, ибо само слово закон ему ненавистно... Он готов стереть с лица земли всякого, кто не разделяет его необузданных порывов....Отличительная черта уличного либерала та, что он всех своих противников считает подлецами....Тут стараются не доказать, а отделать, уязвить или оплевать".

Второй вид либерализма, по Чичерину, -- оппозиционный, в котором нет требования позитивных действий, а присутствует только "наслаждение самим блеском оппозиционного положения". "Оппозиционный либерализм понимает свободу с чисто отрицательной стороны. Отменить, разрушить, уничтожить -- вот вся его система", -- писал Чичерин. Верх благополучия оппозиционного либерализма, по его мнению, -- "освобождение от всяких законов, от всяких стеснений. Этот идеал, неосуществимый в настоящем, он переносит в будущее, или же в давно прошедшее". С помощью нескольких категорий-ярлыков этот вид либерализма, замечал Чичерин, судит обо всех явлениях общественной жизни. "Похвалу означают ярлыки: община, мир, народ, выборное начало, самоуправление, гласность, общественное мнение и т.п.". Кроме того, "постоянная оппозиция неизбежно делает человека узким и ограниченным. Поэтому, -- писал Чичерин, -- когда наконец открывается поприще для деятельности, предводители оппозиции нередко оказываются неспособными к правлению, а либеральная партия, по старой привычке, начинает противодействовать своим собственным вождям, как скоро они стали министрами".

Позитивный смысл свободе может придать, по убеждению Чичерина, только либерализм охранительный. Необходимо действовать, понимая условия власти, не становясь к ней в систематически враждебное отношение, не предъявляя безрассудных требований, не сохраняя беспристрастную независимость. Власть и свобода нераздельны так же, как нераздельны свобода и нравственный закон. Сущность охранительного либерализма состоит, согласно концепции Чичерина, в примирении начала свободы с началом власти и закона. В политической жизни лозунг охранительного либерализма означает: "Либеральные меры и сильная власть, -- либеральные меры, предоставляющие обществу самостоятельную деятельность, обеспечивающие права граждан, -- сильная власть, блюстительница государственного единства, связующая и сдерживающая общество, охраняющая порядок, строго надзирающая за исполнением закона, внушающая гражданам уверенность, что во главе государства есть твердая рука и разумная сила".

В своих работах по вопросам государства и права Чичерин настоятельно доказывал необходимость реформ политической жизни в России. В 1882--1883 гг. Он исполнял обязанности Московского городского головы, участвовал в подготовке реформ, однако его гласный призыв к ним на официальном собрании 16 мая 1883 г. был истолкован как требование конституции, вызвал недовольство Александра III, царскую опалу и отстранение Чичерина от государственной деятельности.

1.4 Либеральная концепция права и государства С.А. Муромцева и Н.М. Коркунова

Идея организованного правопорядка принадлежит С.А. Муромцеву, одному из лидеров русского либерального движения, профессору гражданского права юридического факультета Московского университета, лидеру конституционно-демократической партии, председателю I Государственной думы и представителю социологической школы права.

Именно он разработал теорию социальной защиты, осуществляемой обществом организованно и неорганизованно. В первом случае защита осуществляется посредством специальных органов и в рамках особого порядка. Во втором случае защита осуществляется применительно к обстоятельствам. В первом случае защита проводится в точных формах с использованием церемониалов, при соблюдении установленных пределов и приемов. Это и есть правовая или юридическая форма защиты, порождающая целый ряд отношений властвования и подчинения. Юридическая защита ограждает фактическое отношение от случайного произвола, вместе с тем превращая его в принудительное. «Юридическая (организованная) защита составляет основное отличительное свойство права, своим существованием обуславливающее и вызывающее другие характерные свойства его».

Вся совокупность субъективных прав образуетправопорядок, защищающий систему существующих общественных отношений. Юридические нормы составляют важнейший фактор правопорядка, поскольку они направляют действия органов и лиц, которые держат в своих руках юридическую защиту отношений: административных властей, суда, частных лиц (субъектов гражданских прав). Однако сила власти, формулирующей нормы, не абсолютна. Она действует рядом и совместно с другими силами, которые таким образом оказывают влияние на образование правового порядка и могут расходиться с ней в своем направлении.

Эти факторы могут действовать в противоречии с юридической нормой и парализовать ее действие. Поэтому все нормы делятся на «действующие» и «мертвые». Задача социологической истории права заключается в выявлении закономерностей развития права в его конкретной действительности и не подменяется описанием текстов законов. Под правом в целом Муромцев понимает правовой порядок Гаджиев К.С. Политическая наука. М., 2000 г.

.

Н.М. Коркунов описывает государственную власть как феномен, определяемый не волей властвующего субъекта, а сознанием зависимости подвластного. «Государственная власть не есть надо всем господствующая единая воля, проявляющаяся в деятельности органов власти. Государственная власть есть сила, основанная на сознании людьми своей зависимости от государства. Поэтому носителем государственной власти являются не одни органы власти, а все государство, все граждане. Их сознание своей зависимости от государства создает ту силу, которая объединяет государство в одно целое. Органы же власти только распорядители, диспозитарии этой силы. Единство государства не в единстве воли этих органов, а в единстве той силы, которой все они распоряжаются».

По мнению Коркунова, изучаемые им феномены власти находятся, по крайней мере, в двоякой зависимости от психологических факторов.

Во-первых, тот факт, что личность является составным элементом сразу нескольких общественных групп, защищает ее от поглощения некой тотальной идеей. «Дело в том, -- пишет Коркунов, -- что общество, являясь психическим единением людей, допускает в силу этого принадлежность человека одновременно ко многим разнообразным общениям. Личность поэтому, хотя и есть продукт общества, но не одного какого-нибудь, а совместно многих обществ. Влиянию каждого из этих обществ личность противопоставляет свою зависимость от ряда других обществ, и в этой одновременной зависимости... она находит противовес исключительному влиянию на нее каждого из них в отдельности». Такой социально-психологический плюрализм обеспечивает личности известную автономию, но она в силу парадоксальных причин стремится вписаться в систему отношений властвования, ориентируясь прежде всего на отношения подчинения.

Во-вторых, что более важно, картина властных отношений интерпретируется Коркуновым применительно не к источнику власти, а к ее объектам. И здесь власть как реально существующий факт разлагается на ряд чисто психических элементов, а именно переживаний подвластных субъектов. Власть, с этой точки зрения, не предполагает непременно направленной на властвование воли. Коркунов подчеркивает, что для отношений властвования не требуется, чтобы сознание зависимости основывалось на реалиях: для возникновения их необходимо только сознание зависимости, а не ее реальность.

Итак, подводя итоги второй главы, нужно отметить, что к началу XXвека на этом направлении либерализм исчерпал себя. В государственных и правовых концепциях все отчетливее стала проявляться тяга к некоему единству, коллективизации, органичности и объективности. Кризис либерализма породил религиозно-философское направление в русской общественной мысли, своими корнями уходившее в славянофильство и «русскую идею». В сфере политической, государственной и правовой мысли это была попытка синтеза традиционного консерватизма с либеральным индивидуализмом (персонализмом).

2. Возрождение российского либерализма

2.1 Второе пришествие либерализма в Россию

Одним из наиболее сенсационных явлений истории России уже в конце XX в. стало возвращение в нее устоев либерализма. Второе его пришествие после кризиса начала века и 70-летнего изгнания исполнено поразительных перипетий. Воспринятый российским обществом сначала (в 1987-1988 гг.) в качестве своего рода дополнения к социализму, либерализм затем стремительно обретает самостоятельность и в течение трех лет одерживает триумфальную победу над коммунистическим режимом.

В 1991 г. политические силы, выступившие под либерально-демократическим знаменем, фактически, мирным путем взяли в свои руки политическую власть в стране. О таком триумфе либералы в дооктябрьской России не могли даже мечтать. Но не менее поразителен последующий исторический поворот: не прошло и года после начала чисто либеральных реформ, как массы россиян разочаровались и в них, и в своих прежних политических кумирах. В дальнейшем влияние этой идеологии в России неуклонно снижалось, и сегодня она пребывает в состоянии глубокого кризиса.

В отечественной историографии пока еще мало исследований на эту тему. Представители отечественной общественно-политической мысли оценивают либерализм и его судьбу в России в зависимости от своей партийно-политической позиции: национал-патриоты и коммунисты считают его чужеродным явлением, продуктом иностранного влияния; представители противоположного, "демократического" лагеря в последние годы озабочены по преимуществу выяснением причин стремительного падения его влияния в России после 1991 г. При этом "разочаровавшиеся" демократы объясняют неожиданный для них поворот реформ "перерождением" или "предательством" своих политических соратников, оказавшихся после 1991 г. у власти, а также тем, что те действовали не в строгом соответствии с заветами либерально-демократического движения оппозиционного периода.

Явная растерянность и противоречивость в объяснении резкого падения авторитета либеральной демократии заключены в оценках Л. Тимофеева, являющегося одним из видных идеологов современного российского либерализма. В 1993 г. он объявил роковой ошибкой демократов из диссидентского лагеря их вступление в альянс в конце 80-х гг. с "демократами" из КПСС и помощь этим "двуличным политикам" в обретении власти. Стремительное нравственное падение последних, по его заключению, дискредитировало либеральную демократию в целом. В 1995 г. Л. Тимофеев высказывался уже в том духе, что в России вообще не было и нет условий для либерально-демократического общества, причем главными его противниками объявляются уже не эгоистичные "верхи", а консервативные "низы" Баранов Н.А, Пикалов Г.А.Теория политики: Курс лекций: В 3-х ч. Ч.2. СПб., 2003 г.

.

Исторические условия распространения либерализма в России на рубеже 80-90-х гг. обладали существенными отличиями от условий его развития в дооктябрьской России. В 80-х гг. в России, казалось бы, вообще отсутствовала "естественная среда" для его распространения (частная собственность, рынок и экономическая конкуренция, гражданское общество и политические свободы). По воспринятым многими современными российскими политиками и обществоведами меркам западных советологов Россия была тоталитарно-коммунистическим обществом, с либерализмом вообще несовместимым. Тем более актуален и закономерен вопрос: почему переход этого общества в либерально-демократический режим осуществлялся эволюционным путем и так стремительно? Тому есть несколько причин, и одна из них, на мой взгляд, имеет прямое отношение к характеру советского общества 60-80-х гг.

Согласно выводу ряда исследователей в этом обществе происходила неуклонная эрозия тоталитарных принципов и формировались внутренние механизмы и предпосылки преодоления тоталитаризма и перехода в фазу либерально-демократической модернизации. Среди исследований, содержащих данный вывод, одним из наиболее весомых является монография американского профессора М. Левина "Феномен Горбачева", в которой доказывается, что процессы индустриализации и урбанизации советского общества в 80-хгг., атономизациив нем личности, рост грамотности, особенно среднего и высшего образования, трансформации рабочего класса интеллигенции, партийно-государственной элиты и их ментальности вплотную подвел советское общество к радикальным реформам Смагина С.М. (Ред.) Политические партии России в контексте её истории, Ростов-на-Дону: Феникс, 1998 г..

К выводам Левина можно добавить положение о распространении в СССР 60-80-х гг. своеобразного советского либерализма: его родоначальниками и главными проводниками были "шестидесятники", которые во второй половине 80-х гг. не случайно выступили в качестве инициаторов модернизаций, преобразовавших советский "либерализм" сначала в либерально-демократический социализм, затем в "нормальную" либеральную демократию. При этом под "советскими либералами": надо иметь ввиду не только и не столько узкий круг диссидентов, сколько достаточно широки слой творческой, научной, технической интеллигенции, как и часть хозяйственных государственных управленцев, так или иначе преодолевавших советскую идеологическую ортодоксию.

Но все же, совершенно очевидно, и к середине 1980-х гг., т.е. к началу горбачевских реформ "естественная среда" либерализма в России отсутствовала. Его восприятие российским обществом подготавливалось в первую очередь воздействием субъективных факторов, среди которых поначалу решающую роль играла деятельность М. Горбачев. Будучи избранным в 1985 г. Генеральным секретарем ЦК КПСС, Горбачев, по его собственному признанию, сделанному позднее, сосредоточил в своих руках власть, равную монаршей, и сознательно стал на путь реформирования советского общества. Оценив; политику Горбачева и сравнивая ее с возможными действиями других реальных претендентов на пост Генерального секретаря ЦК КПСС, можно утверждать, что никто из них не был способен на столь радикальные реформы.

Преобразовательная деятельность Горбачева может быть разделена на два периода. Первый охватывал 1985-1986 гг. и укладывался в целом в рамки традиционных командных административных мер по "ускорению" строительства социализма. Второй период, начало которого положил январский 1987 г. Пленум ЦК КПСС, означал коренное изменение в стратегии реформ. Командно-административные методы были осуждены и отвергнуты, а вместо них на вооружение была взята идея соединения социализма с демократией, С этого момента начинается укоренение в СССР классических либеральных ценностей.

Нужно заметить, что ценности либерализма и демократии, воспринятые в России как единое целое, обозначались в первые годы их освоения только как "демократические" и ни разу как "либеральные". Источники дают возможность установить, что понятие "либерализм" и "либеральный" вошли в обиход не ранее 1990 г. В этом можно увидеть свою логику: до 1990 г. в обществе доминировало убеждение в возможности успеха реформ на основе соединения социализма с демократией, но с 1990 г., когда это убеждение стало стремительно рушиться, в России восторжествовало желание "обустроиться" по западной, т.е. либеральной модели.

Именно в 1991 г. либеральная демократия окончательно сменила демократический социализм в качестве кредо модернизации в России. В контексте этой перемены укоренилось и обрело популярность понятие "либерализм". Но освоению либеральных принципов существенно способствовал уже горбачевский курс реформ образца 1987-1988 гг. Концепция демократизации включила тогда не только собственно демократические меры (введение альтернативных выборов, разделение властей, отмена цензуры), но и ряд идей из арсенала либерализма (естественные и неотъемлемые права человека, рынок и рыночная конкуренция, гражданское общество и т.д.). В целом идейно-политическая концепция Горбачева становилась во всебольшей степени либерально-демократической, прокладывавшей путь внедрения в российское общество моделей и механизмов, характерных для западных стран. Правда, сам Горбачев и его окружение отвергали наличие в реформаторском курсе каких-либо "буржуазных" (в марксистско-ленинской трактовке тождественных либеральным) ценностей, доказывая, что провозглашенная ими демократическая модель социализма восходит к идеалам Маркса и Ленина. Но в действительности новая идеология и стратегия означали либеральную ревизию "марксизма-ленинизма", ибо многие из включенных в них ценностей, в первую очередь гражданское общество, парламентаризм, разделение властей, естественные и неотъемлемые права человека, характеризовались Марксом и Лениным как буржуазные и резко осуждались. Постепенно Горбачев и его окружение стали называть эти ценности "общечеловеческими" и "универсальными", имея в виду, что они должны быть восприняты любым обществом, рассчитывающим на прогрессивное развитие Гаджиев К.С. Политическая наука. М., 2000 г.

.

Эволюционируя в направлении восприятия либеральных принципов, Горбачев и его окружение добились успехов и во внесении их в массовое сознание, как и в их практической реализации, вехами в которой стали XIX Всесоюзная конференция КПСС в июне-июле 1988 г. (одобрено введение альтернативных выборов, разделение властей, правовое государство, воспринята идея гражданского общества), III Съезд народных депутатов СССР в марте 1990 г. (отменена 6-я Статья Конституции СССР и создана легальная почва для политического плюрализма и многопартийности), законы, создавшие условия для введения рыночных отношений, конкуренции, частной собственности.

Деятельность Горбачева способствовала также возникновению главного выразителя современного российского либерализма - политического движения, названного радикальным, равно как и демократическим. XIX партконференция своим решением о введении в СССР альтернативных выборов стимулировала создание политической конкуренции и политического рынка, на котором в качестве "продавцов" могли выступать кандидаты с разнообразными и различающимися программами.

Другое дело, что этот "рынок" стал развиваться не в соответствии с замыслами, а по правилам либерально-демократического политического процесса. На практике сработала благосклонность к кандидатам, которые были радикальнее самого Горбачева и посягнули на позицию не только партийных ортодоксов, но и руководства КПСС и СССР в целом.

2.2 «Новые либералы»

Либеральное движение конца 80-х - начала 90-х гг. было самым влиятельным идейным и политическим движением в бывшем СССР. Без него невозможно представить себе победу сторонников Б.Н. Ельцина в 1991 г., равно как и его собственную победу на президентских выборах, проходивших под либеральными лозунгами и при поддержке либеральных партий и движений. Однако считать “новых либералов” прямыми последователями их предшественников начала века нельзя прежде всего потому, что первоначально они не имели сложившейся системы взглядов и в основном лишь эмоционально поддерживали публицистов, призывавших на волне горбачевской “гласности” к ослаблению партийно-государственного пресса в экономической и политической жизни страны и к достижению каждым гражданином максимальной независимости от государства. Это была реакция интеллигенции на монополии КПСС на власть. Иными словами, либерализм возродился как естественная альтернатива социалистическим идеологии и советской системе в условиях их острого кризиса.

Несколько позже, в 1990-1991 гг., либеральное движение приобрело откровенно прозападнический характер. Тогда большинству “новых либералов” казалось, что стоит лишь заменить планово-директивную экономику рыночной, а монополию КПСС на власть - политическим плюрализмом, как все в стране встанет на свои места и будет развиваться исключительно благоприятно для всех. Впервые прозвучало и не принятое большинством общественности главное положение либеральной доктрины - противопоставление индивидуализма традиционному для советского (да и российского) человека коллективизму. Одной из главных особенностей возрождения либерализма в нашей стране было то, что основным носителем его идеологии выступал не типичный для Запада “средний класс”, а интеллигенция. Ведущей же темой выступлений либералов стало создание рыночной экономики с целью насыщения потребительского рынка, а не формирование гражданского общества и правового государства (как это имело место на Западе, да и в самой России в начале века). Такой подход получил в политологической литературе название “потребительского либерализма”. Метаморфозы в сознании советского человека претерпела и идея индивидуализма. Если на Западе она обычно рассматривалась как право каждой личности иметь и свободно выражать свое мнение (что предполагало и терпимость к позиции оппонента), в СССР периода “перестройки” эта категория воспринималась чаще всего как вседозволенность.

В мае 1988 г. возникла первая партия “новых либералов” Демократический союз (ДС). Изначально в организации оформилось два крыла - “реформаторов” и “радикалов”. Единого лидера в ДС с самого начала не было. Однако фактическим руководителем стала В.И. Новодворская. Интересен и социальный состав либералов “первого созыва”: 30-35% были представителями интеллигенции, 29- 25% - студентами, 18-20% - рабочими. За первые два года существования ДС его региональные организации были созданы в 30 городах СССР.

ДС стал первой самопровозглашенной партией в стране, поэтому к нему были близки представители других идейных течений, выступавших против монополии КПСС на власть и традиционной советской модели развития, в частности Российский союз молодых демократов (Ленинград), Социал-демократическая фракция в КПСС, часть христианских демократов. Неудивительно, что в последующие два года именно из рядов ДС рекрутировались руководители и активисты не только христианских демократов (стоящих на либеральных позициях), но и социал-демократов. Это обстоятельство подчеркивает еще одну важную особенность “нового либерализма” - первоначально он не был дифференцирован. Лишь политический опыт последующих лет привел к появлению в среде либералов (или, как их стали называть, демократов) различных течений.

Главной целью, декларировавшейся членами ДС, было радикальное изменение советского общественного и политического строя с целью “создания парламентской демократии”. Принятая II съездом ДС (1989) декларация зафиксировала это положение как центральное:

“Демократия для нас - не лозунг и не пустой призыв, а форма и сущность общественного устройства, основанного на политическом, экономическом и духовном плюрализме, многопартийной системе со свободной прессой и независимыми от государства профсоюзами”. В качестве основного политического принципа было закреплено положение о том, что изменение советского строя должно произойти революционным путем, но без насилия. Осуждались террористические методы политической борьбы, а главной приемлемой ее формой называлась кампания гражданского неповиновения и политическая пропаганда. Правда, в период вильнюсских событий января 1991 г. Новодворская выступила на V съезде ДС с предложением начать подготовку “вооруженного сопротивления массовым убийствам в республиках, где происходит национально-демократическая революция”.

Кроме ДС, в 1989-1991 гг. оформились и другие партии либерального направления. Так, в августе 1989 г. состоялась учредительная конференция Христианско-демократического союза России (ХДСР), на второй конференции он конституировался в объединение “христиан всех конфессий, которые ставят своей целью экономическое и духовное возрождение России и создание на ее территории правового демократического государства на принципах христианской демократии”. Лидером организации стал А. Огородников.

Наряду с ХДСР в апреле 1990 г. было объявлено о создании Российского христианско-демократического движения (РХДД). В своих программно-теоретических основах РХДД опиралось на идеи С. Франка, С. Булгакова, И. Ильина, Н. Лосского, П. Новгородцева Б. Вышеславцева, Н. Бердяева, Г. Федотова, П. Струве, на основе которых предполагалось осуществить возрождение России.

Месяцем позже свою учредительную конференцию провела Российская христианско-демократическая партия (РХДП). Свой статус она определила так: “открытая народная партия, движимая идеалами Евангелия”.

В августе 1989 г. из числа сторонников ДС возникла Демократическая партия Советского Союза (ДПСС) во главе с Л. Убожко. Позже она трансформировалась в Консервативную партию Советского Союза-КПСС-2.

В ноябре 1989 г. на основе неформальной группы “Гражданское достоинство” была создана первая партия конституционных демократов - Союз конституционных демократов, который в мае следующего года распался на три кадетские организации.

В декабре 1989 г. бывшие члены ДС начали работу по созданию одной из крупнейших в последующем партий либерального толка - Либерально-демократической партии Советского Союза (ЛДПСС, с октября 1990 г. - ЛДП, а с 1991 г. - ЛДПР). В ее документах было записано, что главной целью партии является “построение европейского индустриального общества в Советском Союзе” на базе здоровой экономики. Лидером партии стал В.В. Жириновский. Он же стал первым официальным кандидатом от своей партии на президентских выборах в РСФСР в июне 1991 г. и по количеству поданных за него голосов вышел на третье место после Б.Н. Ельцина и выдвинутого коммунистами Н.И. Рыжкова.

В мае 1990 г. оформилась крупнейшая и наиболее авторитетная тогда либеральная партия - Демократическая партия России (ДПР). В оргкомитет по ее созданию вошли представители “Демократической платформы в КПСС”, “Народного фронта Ленинграда” и “Московского объединения избирателей”. Председателем партии был избран Н.И. Травкин.

Причинами кризиса, поразившего советское общество, члены ДПР считали “коммунистическую идеологию и практику планомерного уничтожения десятков миллионов лучших людей, подавление экономической инициативы народа”. Среди основных задач было названо воссоздание Российского самостоятельного демократического государства как равного члена добровольного объединения республик, а также принятие новой (по существу либеральной) Конституции России. “Дэпээровцы” выступали за создание единого блока демократических (т.е. либеральных) партий, а также рабочих и профсоюзных организаций на правах коллективных членов. Свои отношения с другими партиями и движениями ДПР была готова строить на принципах независимости, равенства, невмешательства во внутренние дела друг друга. Организационным принципом построения ДПР был провозглашен федерализм. В отличие от КПСС в ДПР создавались не только вертикальные, но и горизонтальные временные партийные структуры (на основе профессиональных, творческих и иных интересов). Особое место в организационном функционировании ДПР занимала дискуссия, с помощью которой осуществлялось выявление, сопоставление и сближение мнений членов партии. Издавалась газета “Демократическая Россия” (25 тыс. экземпляров). К началу 1991 г. в партии состояло около 30 тыс. человек. В апреле 1991 г. в этой крупнейшей либеральной партии произошел раскол. Большинство во главе с Н. Травкиным выступило за эволюционный путь общественных перемен. Меньшая часть во главе с Г. Каспаровым и А. Мурашовым предлагала добиваться изменения политического строя посредством всеобщей политической забастовки.

Среди либеральных партий, заявивших о продолжении традиций своих исторических предшественников, следует назвать Народно-конституционную партию, которая была образована в августе 1990 г. на основе развития политических идей, идущих от “Союза 17 октября”. В ее документах предлагалось “для возвращения к насильственно прерванному (в 1917 г.) государственно-правовому процессу признать незаконными все акты большевистского режима по расчленению России на так называемые республики и по социально-экономическому устройству страны”. Для решения судеб России предлагалось созвать Учредительное собрание.

В ноябре 1990 г. была создана Республиканская партия Российской Федерации (РПРФ) на базе той части “Демократической платформы в КПСС”, которая вышла из ее рядов в дни работы XXVIII съезда КПСС. Ее возглавили В.Н. Лысенко, С.С. Сулакшин и В.Н. Шостаковский.

Весьма скоро малочисленные либеральные партии почувствовали необходимость объединения своих усилий. Это особенно проявилось в ходе подготовки и проведения выборов народных депутатов РСФСР весной 1990 г. В результате в октябре того же года удалось создать единое либеральное политическое движение “Демократическая Россия”, в которое вошли все основные либеральные силы. Главными экономическими целями движения были названы: свободный рынок, свободное предпринимательство, свободная конкуренция различных форм собственности и экономических укладов. Политическими идеалами “демороссов” объявлялись плюрализм в политике, идеологии и культуре, многопартийность, демонтаж тоталитарных государственных структур, демократизация и департизация органов правосудия, право наций на самоопределение при соблюдении прав национальных меньшинств.

Во многом при поддержке Демократической России и опираясь на либеральные лозунги, на президентских выборах 1991 г. уверенную победу одержал Б.Н. Ельцин. Это означало наступление нового этапа в развитии российского либерализма - приход либералов к реальной власти.

Однако в условиях сохранения за союзным центром приоритета в вопросах внешней политики, обороны, государственной безопасности и других вопросах власть, полученная либералами в одной из республик (пусть и крупнейшей), казалась им неполной, порой эфемерной. Начался по инициативе Ельцина этап противостояния центрального и российского руководства.

Августовский политический кризис 1991 г. в одночасье усилил позиции российских либералов. Их влияние впервые распространилось на положение дел во всем СССР. Наступил период двоевластия не просто Горбачева и Ельцина, не только Центра и российского руководства, но и коммунистов-реформаторов и либералов-реформаторов. У одних за плечами был противоречивый, в целом неудачный опыт экономического и политического реформирования в годы “перестройки”, у других - надежды и поддержка огромного количества (если не большинства) населения. Такое положение не могло продолжаться долго. В противном случае ситуация грозила выйти из-под контроля.

2.3 Радикал-либерализм

Политический радикализм сразу же перехватил у Горбачева лидерство в выдвижении новых и все более смелых либерально-демократических требований. В частности, "родовым криком" российского радикализма стали требования введения многопартийности и частной собственности, возмутившие Горбачева и названные им "популистскими".

В дальнейшем Горбачев использовал в отношении требований радикалов гибкую тактику: пытался перехватить и обнародовать от своего имени предложения, которые прочно усваивались обществом. Но все же лидерство в развитии либеральной идеологии с начала 1989 г. прочно удерживали радикалы.

В восприятии и развитии российскими радикалами либеральной идеологии различимы два этапа, разграниченных летом 1990 г. До этого времени понятие "либерализм" ими практически не использовалось: в целом они оставались верны доктрине "демократического социализма", после - они становятся "чистыми" либералами. Термин "либерализм" в их идеологии теперь используется так же часто, как и термин "демократия.

Российский радикализм с момента своего возникновения был явлением весьма эклектичным, причем как в теоретико-идеологическом плане, так и по социальному составу его выразителей, в число которых входили: во-первых, относительно небольшая группа бывших диссидентов во главе с академиком А. Сахаровым; во-вторых, большая часть научной и творческой интеллигенции, ядро которой составили "шестидесятники" (Е. Евтушенко, Ю. Черниченко, В. Селюнин, Г. Бакланов, О. Адамович и др.), но все большую роль играла молодежь; в-третьих, часть советского партийно-идеологического аппарата (Б. Ельцин, Р. Хасбулатов, Г. Бурбулиси др.). Достаточно пестрый состав радикального движения предопределил и пестроту мотивов, которыми руководствовались его участники, от искренне либеральных, до замаскированных карьерных. Это предопределило и внутренние противоречия радикального движения, расколы и "перерожденчество", наиболее полно проявившиеся после утверждения радикалов у власти в России, когда выходцы из советско-партийного аппарата заняли ключевые позиции в государственном управлении, решительно потеснив от него своих союзников.

Тем не менее, при всей неоднородности либерального движения ему в оппозиционный период было присуще очевидное идеологическое единство. В 1990 гг. для всех его течений была характерна вера в идеалы либерализма, в "универсальные ценности" и пр.

В 1990 году в январском обращении к избирателям тогда еще единого радикального ядра по сути провозглашалась несколько модернизированная программа Октября 1917 г: "Власть народу! Предприятия - трудовым коллективам! Земля - крестьянам! Собственность - всем и каждому!"

В конце 1989 г. эта концепция обрела черты конкретной программы, которая в ретроспективе предстает как предтеча гайдаровской «шокотерапии". В документах Межрегиональной депутатской группы, созданной радикалами, правительственному плану поэтапной реформы экономики в течение шести лет противопоставлялся лозунг "Реформы и рынок немедленно!" Говорилось, что "на протяжении 1990 г. должна быть подготовлена ликвидация экономических министерств и передача предприятий в собственность коллективов, заключающих контракты с менеджерами. Эта "народная приватизация" должна была быть дополнена созданием частной торговли и предпринимательства, введением твердой конвертируемой валюты.

Для эволюции радикального движения в либеральном направлении важное значение имело одно его отличие от горбачевцев: твердая ориентация на западную модель общественного развития при сохраняющейся приверженности "истинному" социализму. Нужно отметить, что в дальнейшем радикалы отвергли социализм в любом его виде и твердо присягнули идеалу "чистого либерализма", освобожденному от социалистической "примеси". Понятие "либерализм" было теперь воспринято радикальным движением, как основополагающее в его идеологии. А народившиеся весной-летом 1990 г. партии радикального толка стали соперничать между собой под лозунгом "Больше либерализма!" Соединение радикализма с "чистым либерализмом" означало и утверждение в качестве господствующего в России идейно-политического течения радикал-либерализма. Безусловно, чисто либеральными объявили себя Конституционно-демократическая и Христианско-демократическая партии, образованные людьми, прежде в КПСС не состоявшими.Чемпион среди российских популистов В. Жириновский поставил слово "либерализм" на первое место в названии созданной им Либерально-демократической партии.

Резкий уклон российского радикализма в сторону чистого либерализма проявился в 1990 г. и в том, что наиболее популярными авторами демократических средств массовой информации стали публицисты, отстаивавшие ценность свободного рынка в духе М. Тэтчер и Р. Рейгана. Их западными кумирами были уже Ф. Хайеки М. Фридман- сторонники "чистого капитализма". Радикалы продолжали рассматривать западную модель как образец для России, но теперь эта модель трактовалась как идеально капиталистическая и антисоциалистическая.

На первый взгляд разъединение социалистических и либеральных идеалов может показаться вполне естественным, логичным преодолением прежней "болезни роста" радикального движения. Однако обращение к опыту западной цивилизации опровергает такой взгляд: там либерализм в XX в. не отвергал социализм, а развивался на основе собственной социализации. Так что следование этому опыту отнюдь не предполагало столь категоричного отбрасывания социалистического идеала. Это произошло по иной причине - в силу логики и особенностей общественно-политических процессов в России.

Фактический провал двух реформаторских моделей Горбачева, обозначавшихся одинаково как социалистические, явился причиной массового разочарования в социализме разных социальных слоев.

Еще одной причиной резкого "поправения" российских радикалов в 1990 г. стали прокатившиеся в конце 1989 г. антикоммунистические революции в Восточной Европе. Они показали, что антикоммунизм пользуется широкой поддержкой и что политические победы может принести не "половинчатая" либерально-социалистическая позиция, а бескомпромиссное отрицание "социализма".

В 1990-1991 гг. либерализм достиг наибольшего распространения и влияния в России. Но в тот же период в нем сложились и те характерные черты, которые при ретроспективном рассмотрении выступают как основа его кризиса в последующие годы. Главными среди них оказались подражательство и умозрительность, игнорирование вопроса о возможностях и способах совмещения принципов либерализма с российской национальной почвой.

Важной причиной укоренения в российском либерализме названных черт следует признать отсутствие сколько-нибудь длительного периода философско-теоретического и идеологического его вызревания. Кризис либерализма нач. XX века и уничтожение дооктябрьской либеральной традиции сопровождалось семидесятилетним "провалом" в ее развитии. Ее идеология не получила развития также в российской эмигрантской и диссидентской мысли. В 1980-х гг. ни в России, ни в российской эмиграции не было ни одного крупного философа, экономиста или политолога, а тем более сколько-нибудь заметного теоретического течения этого направления. Освоение либеральной идеологии в России в конце 80-х - начале 90-х гг. осуществлялось в форме яростной политико-публицистической атаки. Это определило и специфические черты современного российского либерализма, в котором обращает на себя внимание полное игнорирование российской дооктябрьской либеральной традиции. При ознакомлении с идеологией современных российских политиков этого толка создается впечатление, что они не были знакомы не только с идеями, но даже с именами М.М. Сперанского, Б.Н. Чичерина, С.А. Муромцева, П.Н. Милюкова, других выдающихся либералов России, чья эволюция заключала в себе очень важные уроки, которые помогли бы нашим современникам избежать многих просчетов и пройти этап ученичества с меньшими потерями.

Для российского либерализма нач. 90х в основу легло утверждение о том, что модернизация в нашей стране может копировать только западный опыт. Подобное понимание обернулось игнорированием важнейших уроков ведущей западной идеологии, которые в XX в. были восприняты большинством представителей либерального направления.

Один из таких уроков касается фундаментальной для либерализма проблемы взаимоотношений между индивидуумом и обществом. Представители ведущих течений западного либерализма XX в. отвергли постулат либерализма предшествующих веков о том, что индивидуальные интересы, получив полную свободу, автоматически удовлетворяют общий интерес. На самом деле, по мнению большинства западных либералов XX в индивидуумы эгоистичны, в режиме "естественной свободы" обуздать врожденный эгоизм не в состоянии даже лучшие представители рода человеческого. Поэтому гражданское общество и государство обязаны, исходя из интересов всех классов и принципов гуманизма, разрабатывать и поддерживать "правила игры" в экономике и социальных отношениях. Государственное законодательство, социальные и моральные нормы, этика признаны важнейшей опорой либеральной политической экономии.

Следующий урок западного либерализма касается взаимоотношений свободы и демократии. Современные российские либералы в подходе к этой проблеме демонстрировали, по сути, экономический детерминизм, когда доказывали, что экономическая свобода, рыночная конкуренция и частная собственность являются главными условиями и гарантами политической демократии. По меркам западного либерализма XX в это -крайне упрощенное представление, ибо демократия автоматически из свободы частной собственности и рынка не вытекает. В действительности свобода и демократия - сложная диалектическая пара: чрезмерное возвышение экономической свободы наносит ущерб демократии и наоборот. Западный либерализм XX в. рассматривает их как самостоятельные ценности и нацелен на поиск той меры в их взаимоотношениях, которая позволяла бы им сосуществовать, а не враждовать.

Современные российские либералы, единодушно осудив искусственное уравнительство социалистической системы, противопоставили ей в качестве либерально образцовой идею "равенства стартовых возможностей", утверждая, что любое государственное вмешательство, направленное на выравнивание условий существования индивидуумов, порочно и антилиберально. Каждый должен получать то, что он заслуживает в силу своих индивидуальных способностей. Однако с позиций западного либерализма XX в. подобное представление является анахронизмом. Простое отстранение государства от участия в развитии социальных взаимоотношений отнюдь не обеспечивает "равенства возможностей", ибо в этом случае "стартовые возможности" индивидуумов зависят от их семейного происхождения: выходцы из богатых семей автоматически приобретают шанс получить гораздо лучшее образование, воспитание, медицинское обслуживание, не говоря уже о явных преимуществах в виде наследуемых недвижимости и финансов. По этой причине государство, стремясь обеспечить возможности для полной реализации индивидуальных способностей представителям разных классов, обязано обеспечить доступ к образованию, медицинскому обслуживанию, иным жизненно важным сферам для тех социальных слоев, которые вследствие своего происхождения и материального положения не в состоянии сделать это самостоятельно, В свете этого образцовыми выглядят действия тех западных государств, которые ввели в своих странах бесплатное образование, медицинское обслуживание, гарантированный прожиточный минимум для бедных семей. Этот, как и другие уроки западного либерализма XX в были проигнорированы российскими радикал-либералами, отказавшимися, по сути, от осмысления важнейших дилемм и противоречий западной цивилизации и Отечественной истории.

Одной из особенностей российского радикал-либерализма, тесно связанной с уже охарактеризованными, является утопизм, выразившийся в игнорировании реальных органических характеристик российского общества и цивилизации, как и реальных возможностей России рубежа 80-90-х гг. в деле воплощения западных образцов. Вслед за М. Горбачевым радикал-либералы главным в своей идеологии сделали положение о единой мировой цивилизации, неотъемлемая часть которой - Россия - могла и должна была быть обустроена в соответствии с "универсальными ценностями". При этом игнорировались факты весьма серьезного ее отставания от западного идеала по основным экономическим показателям.

Одним из наиболее популярных положений либеральной идеологии провозглашалась необходимость и возможность быстрого создания в России "среднего класса", который в странах Запада составляет не менее двух третей общества, являясь прочной основой и социальной стабильности, и политической демократии. Упускалось из виду, однако, важное обстоятельство: отсутствие материальных основ формирования такого класса в стране, где производство валового национального продукта на душу населения было в 3-5 раз меньше, чем в странах Запада Баранов Н.А, Пикалов Г.А.Теория политики: Курс лекций: В 3-х ч. Ч.2. СПб., 2003 г.

.

Другой популярной идеей был перевод сельского хозяйства на фермерский путь, который позволил бы не только быстро накормить Россию, но и начать экспорт зерна. Но ни разу не были приведены экономические и иные расчеты и выкладки, призванные ответить на вопросы: как можно было совершить этот "большой скачок", если Россия по урожайности зерна отставала от Вьетнама, Замбии, Пакистана и Никарагуа, и как можно было осуществить массовую фермеризацию, если отсутствовали необходимые для этого производственно-техническая база и социокультурные предпосылки?

Для либерально-радикальной идеологии было характерно утверждение о возможности быстрого и без ухудшения положения народа перевода всей экономики на рыночные рельсы. Согласно плану "500 дней", разработанному весной-летом 1990 г. группой либеральных экономистов во главе с Г. Явлинским, предполагалось уже в течение первой половины названного срока провести широкомасштабную приватизацию экономики, а также ее демонополизацию. В течение второй половины планировалось снятие в основном государственного контроля за ценами, допущение глубокого спада в базовых отраслях экономики, регулируемой безработицы и инфляции в целях резкой структурной перестройки экономики. К окончанию 500-дневного срока разработчики программы обещали экономическую стабилизацию по всем основным показателям. При ретроспективном рассмотрении утопические черты этой программы очевидны.

Столь же оптимистичными были рассуждения радикал-либералов о политическом переустройстве России: у них не возникало никаких сомнений, что многопартийность, политический плюрализм, разделение властей и правовое государство утвердятся в России быстро и безболезненно. Утопические черты идеологии и конкретных обещаний радикал-либералов выявились уже в первые месяцы их практической деятельности в 1991 г., а в полной мере раскрылись к концу 1992 г., когда стали ясны результаты реформ, связываемых с именем Е. Гайдара.

В рамках диплома нет возможности раскрыть содержание гайдаровских реформ, равно как и показать реализацию либерально-радикальных схем в период после 1991 г., их минусы и плюсы. Я попытаюсь указать только на наиболее важные несовпадения между идеологическими обещаниями либералов и практическими результатами их деятельности.

Уже первая гайдаровская реформа - освобождение цен с января 1992 г. - привела к неожиданным и драматическим результатам, похоронив главное обещание радикал-либералов - провести реформы без серьезного ухудшения положения народа. Вместо прогнозировавшегося реформаторами роста цен примерно в 3 раза их увеличение на основные потребительские товары составило 10-12 раз, так что запланированное увеличение зарплаты и пенсий на 70%, оказавшееся мизерным в сравнении с реальным ростом цен, привело к тому, что большинство населения оказалось за чертой бедности. В последующие годы разрыв между ростом цен и доходами сохранился, это мы можем наблюдать и сегодня в 2005 году.

Другая крупная реформа Гайдара и радикал-либералов - введение экономической свободы в промышленности - должна была стать основой структурных изменений. Свободная конкуренция призвана была отобрать те товары (и товаропроизводителей), которые удовлетворяли потребности общества, и отторгнуть те, которые были ему не нужны. Но в действительности в силу целого ряда причин экономическая свобода привела к жесточайшему кризису большинства предприятий, погрязших во взаимных долгах. В самом тяжелом положении, фактически ненужными рынку оказались наукоемкие отрасли.

Особые надежды либеральные реформаторы возлагали на ваучерную приватизацию, которая, согласно их обещаниям, должна была обратить массы россиян в средний класс -собственников и акционеров. Но вместо этого восторжествовала обозначившаяся еще во времена Горбачева тенденция "трансформации власти в собственность", т.е. присвоения собственности советской промышленно-чиновничьей и партийной бюрократией. В результате номенклатурный социализм уступил место номенклатурному капитализму.

Не выдержали испытания на прочность и политические обещания демократов. "Разделение властей" рухнуло в сентябре-октябре 1993 г., уступив место президентскому режиму, обставленному демократическими учреждениями. Вместо обещанного правового государства стал утверждаться чиновничий произвол. В целом вместо планировавшейся либералами североамериканской или западноевропейской модели стала утверждаться смесь раннекапиталистической и латиноамериканской.

Подобные результаты реформ имели одним из главных следствий "кризис доверия" со стороны масс россиян не только к новой власти, но и к либерализму, под знаменем которого осуществлялись реформы. Драматическим следствием кризиса либерализма стала реанимация коммунистических и державно-националистических идей и движений, которые стремительно набирали силу, поставив под угрозу весь процесс преобразования России в демократическое общество.

Многие активные сторонники радикально-либеральных преобразований России вынуждены были признать утопизм поддерживаемых ими программ. Еще больше политиков, выступавших в 1989-1991 гг. с позиций "чистого либерализма", практически отреклись от нее. Некоторые из них, так например Н. Травкин, С. Говорухин, - вообще совершили поворот на 180%, перейдя в ряды жестких "государственников".

2.4 Социал - либерализм

Показателем резкого упадка влияния либерализма образца 1991 г. является то, что большинство его представителей на современном этапе оказались отброшенными на обочину российской политики и отвергнуты массами в качестве лидеров, заслуживающих доверия. Начиная с 1993 г. в российском либерализме происходит важная качественная перемена: радикал-либерализм утрачивает роль доминирующего течения, а на ведущую позицию выходит течение социал-либерализма.

Обращает на себя внимание, что в социал-либерализме образца 1993-1996 гг. практически нет деятелей либерального движения 1989-1991 гг. Он представлен политиками, вышедшими на авансцену уже после 1992 г. и выступившими за либерально-демократическую альтернативу правительственному курсу. По мере развития событий все более обозначались идеологические и программные отличия социал-либерализма от радикал-либерализма.

Так, исходный постулат социал-либерализма состоит в осуждении курса радикал-либералов как реформ в интересах меньшинства или, если воспользоваться определением И. Хакамады, как "нового издания классовой политики". То есть социал-либералы признают мифом радикально-либеральную идею о возможности быстрого создания по типу западного образца среднего класса в России и использования его как социальной опоры реформ.

Своей опорой социал-либералы избрали коалицию, в которую входят широкие слои промышленного и сельского предпринимательства, интеллигенции, трудящиеся, предлагая прежде всего увеличение в два раза бюджетных расходов на образование, науку и культуру.

В сфере бизнеса приоритетной объявлена цель ослабления "номенклатурного капитализма" и активной помощи независимому предпринимательству, в первую очередь фермерам и мелкому бизнесу. Среди антимонополистических мер выделяется требование государственного регулирования цен на продукцию естественных монополий (газ, нефть, электроэнергия, коммунальные платежи, транспорт). В сфере приватизации предполагается исключительно аукционная продажа госпакетов с тем, чтобы пресечь процесс узурпации госсобственности номенклатурой.

В отличие от радикал-либералов социал-либералы ввели в свои программы специальные разделы по поддержанию общественного порядка и морали (запрет сквернословия в общественных местах, борьба с порнографией и проституцией, соблюдение возрастных ограничений при демонстрации фильмов, спектаклей, концертов и т.д.). Так же в отличие от радикал-либералов они выступают сторонниками "цивилизованного национализма", означающего пестование патриотических чувств, осознание цивилизационных и национальных интересов России, их защиту.

В целом социал-либерализм нацелен на преодоление разрыва между либерализмом и демократией, который образовался в результате деятельности радикал-либералов. Казалось бы, его программа должна быть весьма привлекательной в глазах масс, завоевать их широкую поддержку. Тем не менее на протяжении длительной активной политической деятельности социал-либералам не удалось добиться такого понимания общества, которое было у либерального движения в 1990-1991 гг. Более того, в борьбе за массы на современном этапе большего успеха добились левые силы во главе с КПРФ, которые в 1991 г., казалось бы, вообще сошли с политической арены. Причина этого, на мой взгляд, заключается отнюдь не в том, что современный российский социал-либерализм хуже либерализма образца 1991 г. Напротив, он более гуманен и демократичен. Но радикально-либеральные реформы нанесли чувствительный удар по имиджу либерализма в целом, так что политические силы, продолжающие выступать под именем либералов, наталкиваются и будут наталкиваться на недоверчивое и настороженное отношение масс.

2.5 Либералы у власти

В конце октября 1991 г. президент Б.Н. Ельцин выступил на съезде народных депутатов РСФСР с программой рыночных преобразований. Предполагалось в короткий срок провести либерализацию цен и приватизацию большей части государственной собственности. При подготовке проекта реформ выявились две основные точки зрения на последовательность действий и социальную направленность перемен. Е.Т. Гайдар предлагал вначале отпустить цены, ввести свободную торговлю, затем провести приватизацию и на этой основе обеспечить стремительное создание рыночной инфраструктуры и макроэкономическую стабилизацию. По его мнению, социальная цена такой программы была бы высокой, но терпеть издержки рынка пришлось бы недолго, так как предполагалось быстрое насыщение потребительского рынка и последующий устойчивый экономический рост.

Другой точки зрения придерживался Г.А. Явлинский. Он полагал, что сначала стоит осуществить приватизацию и лишь затем проводить либерализацию цен, тогда социальные потери будут минимальны. Президент назначил Е.Т. Гайдара вице-премьером правительства России, ответственным за реформу, а через некоторое время - исполняющим обязанности главы правительства практически с неограниченными полномочиями. Это означало и автоматическое принятие его проекта реформ.

Со 2 января 1992 г. в стране были “отпущены” цены на товары. Одновременно была упразднена централизованная система распределения ресурсов. Сразу выяснилось, что расчеты экономистов, прогнозировавших 2-3-кратное повышение цен, оказались неверными. Цены выросли в 10-12 раз и сделали для абсолютного большинства населения недоступными даже товары первой необходимости, так как обещанная индексация заработной платы и пенсий не превысила 70%, а вклады населения в единственном тогда и “самом надежном” банке страны - Сбербанке - были просто обесценены. Это поставило на грань бедности десятки миллионов пенсионеров и работников бюджетных организаций, которым с перебоями выплачивались их скудные оклады.

Одновременно капиталы теневой экономики и созданных еще при Горбачеве естественных монополий были направлены на скупку объявленных к приватизации 20% предприятий в промышленности и 70% предприятий торговли и сферы услуг, а также источников сырья. Абсолютному большинству населения покупать акции приватизируемых предприятий было не на что. В этих условиях правительство либералов-реформаторов объявило о выдаче с 1 октября 1992 г. приватизационных чеков-ваучеров, которые с 1993 г. было разрешено вкладывать в акции предприятий. Однако тут же началась неконтролируемая скупка ваучеров новыми предпринимателями и банкирами по их номинальной (сильно заниженной) стоимости. Цены тем временем продолжали расти в течение всего года. К концу 1992 г. они выросли в 100-150 раз, в то время как средняя зарплата - в 10-15 раз. Это привело к значительному сокращению потребления населением продуктов питания. Потребление мяса упало (причем в сравнении с далеко не самым “сытным” 1991 г.) до 81%, молока - до 56%, овощей - до 84%, рыбы - до 56%. Большинство семей стало тратить на питание до 3/4 своих доходов. С 1992 г. началось абсолютное сокращение численности населения России (впервые с военных лет). Если в 1992 г. оно сократилось на 70 тыс. человек, то в 1995 г. - почти на миллион. Спад промышленного производства достиг в 1992 г. 35%. Не удалось обуздать и стремительно набиравшую темпы инфляцию. Не оправдались расчеты Гайдара на финансовую поддержку Запада. Международный валютный фонд (МВФ) занял выжидательную позицию, ссылаясь на нестабильность ситуации в России. Непредсказуемость развития событий явилась причиной того, что вместо инвестирования в отечественную экономику “новые русские” предпочитали вывозить полученные сверхприбыли за рубежи Отечества. Только в 1992 г. из России было вывезено 17 млрд. долларов. Ранее скрытая коррупция государственных чиновников (в немалой степени прежде опасавшихся партийного и народного контроля и быстрой расправы) приобрела вполне легальный характер.

В течение первого года реформы пострадали не столько убыточные и технически отсталые предприятия (как уверяли либералы-реформаторы), сколько передовые наукоемкие производства (в первую очередь связанные с военно-промышленным комплексом). Валовой внутренний продукт России оказался в 1993 г. на уровне таких стран, как Испания, Мексика, Бразилия.

В то же время резкая смена вех во внешней политике привела к тому, что в короткий срок торгово-экономические связи России с прежними республиками СССР и союзниками по восточному блоку были парализованы, что также болезненно сказалось на состоянии отечественной экономики.

В результате главная задача первого года реформ - макроэкономическая стабилизация - так и не была решена, а вместо ожидавшегося “цивилизованного рынка” страна получила полукриминальный “дикий капитализм”.

Оказавшиеся у власти либералы, без сомнения, несут и свою долю ответственности за распад СССР. Личные амбиции и узкополитические интересы стали если не главной, то одной из важнейших причин “беловежских соглашений”. Эти решения были продиктованы стремлением быстрее опрокинуть мешавший (в том числе и либеральным преобразованиям) центр.

В ходе предвыборной президентской кампании 1991 г. неоднократно звучали призывы кандидатов-либералов к регионам “брать суверенитета столько, сколько сможете съесть”. Этим правом регионы воспользовались в полной мере. Началась децентрализация управленческой вертикали, неизбежно повлекшая за собой не только сбои в управлении территориями из теперь уже российского центра, но и попытки некоторых из них объявить о своей государственной независимости. В свою очередь, это вызвало ряд новых вооруженных столкновений на межнациональной почве, заложило основу для грядущей чеченской войны.

В области внешней политики ситуация также оказалась крайне непростой. Изменилось геополитическое положение России. В результате распада СССР и краха коммунистической системы в Восточной Европе была взорвана биполярная система послевоенных международных отношений, на которой базировалась стабильность в мире. Распад единой системы вооруженных сил СССР, “приватизация” бывшими союзными республиками наиболее оснащенных в техническом отношении ударных военных группировок, находившихся по периметру границ СССР, не только снизили обороноспособность России, но и во многом способствовали эскалации межнациональных конфликтов, прежде всего на Кавказе, в Средней Азии, Приднестровье.

С распадом “социалистического лагеря” и отказом СССР, а затем и России от поддержки традиционных союзников в “третьем мире” страна оказалась в сложном положении, не обретя с западными странами союзнических отношений, на которые рассчитывали как “прорабы перестройки”, так и сменившие их у власти либералы. Западные либералы - партнеры России, укрепляя отношения со странами СНГ, исходили не столько из абстрактной идеи “всеобщего мира” и “общечеловеческих ценностей”, сколько из вполне прагматичных и естественных национальных (в том числе политических) интересов. В этих условиях приоритетным направлением внешней политики России объективно становилось ближнее зарубежье - СНГ и прежние традиционные союзники и партнеры (включая Китай). Однако осознание этого пришло не сразу, что вынудило многие страны СНГ переориентироваться на других влиятельных соседей.

Вместе с тем нельзя не видеть и некоторых успехов правления либералов. Реформаторам удалось насытить потребительский рынок за счет товаров, закупаемых за рубежом (люди впервые свободно вздохнули без очередей). В короткий срок был подготовлен и заключен Федеративный договор, укреплялись разносторонние политические и экономические отношения со странами Запада, развивающимися государствами. Россия начала постепенную интеграцию в общеевропейские и недоступные для нее прежде международные структуры. Угроза возникновения термоядерной войны между Россией и ее главными вероятными противниками прошлых лет заметно ослабла. Однако этого оказалось явно недостаточно для того, чтобы большинство населения страны положительно оценило первый год либеральных реформ.

В декабре 1992 г. съезд народных депутатов РСФСР признал деятельность правительства неудовлетворительной и отправил Гайдара в отставку. Новым главной кабинета стал “умеренный либерал” В.С. Черномырдин.

Несмотря на то что в правительстве Черномырдина остались представители радикальных либералов - сторонников Гайдара, в целом расстановка сил в высших эшелонах власти свидетельствовала о том, что симпатии президента и народных депутатов теперь на стороне умеренных либералов. В стане либералов началась новая перегруппировка сил, приведшая к уходу из кабинета ряда сторонников Гайдара. Сохраняя общее направление движения в сторону рынка, Черномырдин сделал ставку на поддержку государственных (в том числе убыточных) предприятий. Особое внимание было уделено топливно-энергетическому и оборонному комплексам, получившим от правительства кредиты. Все это потребовало дополнительных средств и привело к усилению инфляции. На Западе, да и в самой России заговорили не о корректировке, а о смене курса реформ. В этих условиях состоялось “второе пришествие” Гайдара в правительство в роли заместителя председателя, отвечавшего за экономическую реформу. Ему удалось путем возобновления жесткой финансовой политики снизить темпы инфляции к концу 1993 г. В то же время главной чертой политики Черномырдина продолжал оставаться протекционизм. В начале 1994 г. из-за несогласия в принципах проведения реформ Гайдар покинул правительство.

Почти весь 1993 год прошел под знаком противостояния президентской и представительной власти, заведшего страну в политический и конституционный тупик. По существу, речь шла об органической несовместимости президентской (либеральной) и советской систем власти, объединенных после 1990-1991 гг. в рамках одной политической системы.

Президент осенью пошел на роспуск советов всех уровней и объявил о начале формирования новой политической системы и принятии новой Конституции России. В период вооруженных столкновений в Москве в начале октября 1993 г. отношение к ним со стороны либералов было также различным. Гайдар призвал по телевидению своих сторонников выйти на улицы для противодействия сторонникам Верховного совета, а позже безоговорочно поддержал предпринятые президентом меры.

Вместе с тем силовое решение проблемы усилило президентскую власть в стране, ослабив законодательную и судебную ветви. В итоге это означало, что идея реального разделения властей, реализацию которой либералы считали одной из своих главных задач, так и не была проведена в жизнь, хотя на этом пути политическая реформа 1993 г. сделала известные шаги вперед.

2.6 Либералы в Думе

В последовавшей осенью 1993 г. предвыборной кампании радикальные либералы во главе с Гайдаром выступили под лозунгом объединения всех сил, поддержавших действия президента. Было создано предвыборное объединение либералов радикального крыла “Выбор России”, которое на выборах в Государственную думу заняло второе место, получив 15,5% голосов. Депутатами Думы по списку “Выбора России” стали Е. Гайдар, Г. Бурбулис, А. Гербер, Ю. Гусман, А. Нуйкин, А. Чубайс, А. Шабад, Г. Якунин, С. Юшенков и другие (всего 40 человек). К ним присоединились также многие депутаты, избранные по одномандатным округам. В результате общая численность их почти удвоилась, и эта фракция стала самой крупной в Думе. Это был максимальный успех, достигнутый либералами в ходе демократических выборов.

Весной 1994 г., стремясь закрепить успех, либералы предприняли усилия по созданию на базе избирательного объединения новой либеральной политической партии. Летом того же года она была создана. Это был “Демократический выбор России” (ДВР). В принятом программном документе в качестве главной цели провозглашалось формирование “общества свободных людей”. Экономическими основами рыночной экономики были названы частная собственность и конкуренция. В духе либеральной политической традиции в документе подчеркивалось, что основная ответственность за формирование нового общества ложится на самих граждан, в числе важнейших экономических задач ДВР называл продолжение приватизации государственной собственности и увеличение инвестиций в экономику не за счет государства, а за счет частных капиталов, сбережений граждан и иностранных инвестиций. Проводимая правительством умеренных либералов политика протекционизма была подвергнута критике. В документах съезда ДВР со всей определенностью подчеркивалось, что лишь жесткая конкуренция способна вызвать быструю демонополизацию экономики России и ее последующий рост. В программе ДВР было введено понятие национальных интересов России. Их сущность, по мнению разработчиков и участников обсуждения программы, заключалась в том, чтобы “вернуть Россию в лоно мировой цивилизации”, откуда она была, по их словам, “вырвана” большевиками. С началом чеченской войны ДВР была по существу единственной партией, резко осудившей действия федеральных властей.

Другой политической силой, представлявшей либералов в Думе первого созыва, были сторонники Г.А. Явлинского и других умеренных либералов, оформивших в ходе подготовки к выборам 1993 г. предвыборный блок “Явлинский - Болдырев - Лукин” (“Яблоко”). В декабре 1993 г. они получили от избирателей 7,86% голосов и провели в Думу 27 депутатов. Представители умеренных либералов возглавили думские комитеты по международным делам (В. Лукин) и по бюджету и финансам (М. Задорнов).

Наряду с “Выбором России” “Яблоко” стало еще одним центром притяжения либералов, причем впервые - именно умеренной ориентации. В возникшее на его основе общественно-политическое объединение вошли представители других либеральных партий - Республиканской партии России, Российского христианско-демократического союза и др. Противопоставляя себя радикалам из либерального лагеря, Явлинский и его сторонники уже в начале 1994 г. заявили, что курс правительства Гайдара - Черномырдина не оправдал себя, а его итогом стали углубление экономического и политического кризиса в обществе, рост социальной напряженности, обнищание большей части населения страны. Гайдар был справедливо обвинен в отсутствии четких представлений о том, что и как нужно было сделать для формирования в России основ рыночной экономики. Осуждая политику монетаризма, проводившуюся Гайдаром, “Яблоко” верно указывало на высокую социальную цену осуществляемых преобразований и ее несоразмерность полученным в итоге результатам. Главную проблему в развитии российской экономики в эти годы Явлинский связывал, с одной стороны, с сохранением монополистической модели экономики и объяснял это начавшейся еще при Горбачеве “сменой вывесок”, в результате которой образовались крупнейшие сырьевые монополии (“Газпром”, РАО ЕЭС), а с другой - с отсутствием инвестиций.

В политической области расхождение Явлинского с Гайдаром состояло в различном понимании самой демократии. Если для первого она сводилась к формированию и налаживанию работы всего спектра учреждений правового государства, то для второго было достаточно сосредоточить власть в действующих структурах в руках идейных сторонников даже без радикального обновления самих этих государственных структур.

Еще одной политической организацией либералов была Либерально-демократическая партия В.В. Жириновского. Если в самом начале своей деятельности она выступала с “общелиберальных” позиций, то в результате изменения политической ситуации в обществе, падения авторитета и доверия избирателей к радикал-либералам про-западнического типа наметилась ее трансформация в “национал-либеральную” партию. Тем не менее по мере разочарования широких масс избирателей в радикальном либерализме (дискредитированном в их глазах в 1992-1993 гг.) синтез либеральных ценностей и российских (а порой - русских) национальных традиций (выразившийся в партийном девизе ЛДПР “Свобода, закон, Россия”) становился для них новым и весьма привлекательным явлением.

Немалую роль в этом сыграла и неординарная, ярко выраженная авторитарная личность В.В. Жириновского. Его предельное упрощение. политических проблем, ориентация предвыборной кампании на каждую их основных страт общества (выраженная в конкретных лозунгах) привели к тому, что в декабре 1993 г. на выборах в Государственную думу его партия вышла на первое место по числу поданных голосов (23%), потеснив даже радикал-либералов Гайдара. Традиционные либеральные ценности были представлены в программных документах ЛДПР идеями создания “единого правового пространства” на территории бывшего СССР; гарантий прав человека на всей территории страны; защиты населения от преступных проявлений как со стороны криминальных структур, так и со стороны государственных чиновников; идейного и политического плюрализма; признания личного счастья человека главной целью политики партии и государства; равенства представителей всех наций и народностей страны; равноправного сотрудничества государств.

“Национальным” дополнением к либеральным программам ЛДПР явилось особое понимание Жириновским и его единомышленниками сущности национальных интересов России. Лидер партии исходил из того, что с конца XIX в. западный мир оказался заинтересован в сырьевых и территориальных богатствах России настолько, что в течение XX в. предпринял несколько попыток разрушить Россию как самостоятельное геополитическое образование. К числу таковых он относил все войны, которые пришлось вести России и СССР. Неоднозначно оценивается и советский опыт. Считая события Октября 1917 г. “национальной катастрофой”, Жириновский тем не менее высоко оценивал не только построение основ индустриального общества в СССР, но и те социальные гарантии и завоевания, которые имели место при советской власти. Корни “застоя” он связывал с “деградацией политической верхушки” партийно-советского руководства. Таким образом, в данном случае он выступал как откровенный государственник.

События 1991 г., ив первую очередь распад СССР, Жириновский рассматривал как великую историческую катастрофу, инспирированную Западом с целью уничтожить своего опаснейшего конкурента и соперника.

Действия радикал-реформаторов с 1991 г. он расценивал как предательские по отношению к России. Полученную в 1991 г. власть они, по мнению лидера ЛДПР, использовали не для выведения страны из исторического тупика, а для расхищения национальных богатств страны в интересах США и Западной Европы. С точки зрения ЛДПР, первая половина 90-х гг. прошла под знаком подавления отечественной экономики, сознательного усиления финансовой, технологической и продовольственной зависимости России от Запада, размывания национальных традиций и культуры.

Предметом особого внимания ЛДПР стал русский вопрос. Отсутствие национальной государственности русского народа ведет, по ее мнению, к вырождению русских как нации.

Каким видится национал-либералам выход из создавшегося положения?

“Поднять Россию с колен” Жириновский и ЛДПР предлагают путем восстановления военно-стратегических и геополитических позиций страны в мире с помощью укрепления обороноспособности государства, повышения социального престижа офицеров, работников госбезопасности и внутренних дел. С привлечением эффективной армии и сил МВД предполагается не только ликвидировать незаконные военизированные формирования в стране, но и начать реализацию “единой антимафиозной политики”.

В области экономики ЛДПР считает необходимым прекратить использование зарубежных кредитов. Иностранные инвестиции могут быть разрешены лишь в случае, если условия их предоставления отвечают национальным интересам страны. Приветствуются и поощряются свобода предпринимательства, снятие любых ограничений на получение доходов граждан (при условии жесткой налоговой дисциплины и законности экономической деятельности). Основными источниками для возрождения экономики страны называются: возвращение вывезенных за границу капиталов (в первую очередь финансово-экономическими группами), увеличение продажи оружия, прибыльное использование собственности за пределами страны, возвращение России огромных долгов стран “третьего мира”, использование государственного регулирования в экономике.

В области национально-государственного строительства ЛДПР исходит из идеи восстановления Российской державы в существовавших прежде границах. Она мыслится как добровольное объединение входивших прежде в СССР территорий. Степень интеграции должна быть дифференцирована. Необходимо создать этническое Российское государство (его основу должна составить нынешняя российская территория), в котором национально-государственное деление будет заменено административных (губерниями). Это образование должно стать основой Российской Федерации, в состав которой, как предполагается, войдут бывшие союзные республики СССР. Наконец, вокруг нее создается конфедерация восточноевропейских славянских государств. Правда, неясно, каким образом данная модель может быть реализована.

В сфере внешней политики ЛДПР выступает, как уже отмечалось, за полную ее переориентацию с Запада на традиционных союзников СССР, в первую очередь на страны “третьего мира”.

Несмотря на несовершенство многих выводов и конструкций, одиозность лидеров и противоречивую думскую деятельность, ЛДПР, вопреки многим прогнозам, не сходит с политической арены. На думских выборах 1995 г. она получила 11% голосов (2-й результат по партийным спискам). На президентских выборах 1996 г. за В.В. Жириновского отдали голоса 5,8% всех участвовавших в голосовании (5-й результат).

Еще одна партия национал-либерального направления - Народно-республиканская партия (НРП) генерала А.И. Лебедя. Выход его на арену политической жизни и уверенный успех в первом туре президентских выборов 1996 г. (около 15%, что было третьим результатом после Б.Н. Ельцина и Г.А. Зюганова) свидетельствовали о новом явлении в российском либерализме. Программные позиции НРП были довольно близки национал-либеральным программам ЛДПР. Но совершенно иным представал сам лидер партии. В отличие от неуравновешенного, резкого, непредсказуемого, гротескного Жириновского избиратель увидел авторитетного боевого генерала, способного навести порядок на вверенной ему территории (о чем говорил опыт Приднестровья) и выступавшего за безусловный отказ от возврата к коммунистическому прошлому. Он предстал человеком, пекущимся об интересах русских в ближнем зарубежье, о возрождении экономики на либерально-национальной основе, о придании России утраченного статуса второй сверхдержавы современного мира.

Слова “За державу обидно!” были весьма созвучны настроениям огромного количества избирателей. Добавило популярности этому политику и его кратковременное пребывание на посту секретаря Совета безопасности и помощника президента по национальной безопасности, главным итогом деятельности которого стало прекращение боевых действий в Чечне. Позже, однако, как и другие либеральные партии, НРП пережила кризис и раскол.

В начале 1995 г. возникла еще одна либеральная организация ~ общественно-политическое движение “Вперед, Россия!”, лидером которого стал Б.Г. Федоров. В предвыборных документах движения говорилось, что Россия еще так и не приступала к либеральным реформам. Ответственность за это была возложена на президента Б.Н. Ельцина. Федоров выступал с программой, содержание которой должно было, по его мнению, привлечь к нему миллионы простых избирателей. В ней, в частности, предлагалось: снижение налогов, сокращение госаппарата, предоставление Думе права утверждать главу правительства, отмена внебюджетных фондов президента и премьер-министра. Главным пунктом программы, за которым, как предполагалось, могли пойти избиратели, стало требование “вернуть долги” финансовых пирамид. Однако все это не привело к желаемому результату: на выборах-95 движение получило лишь 1,8% голосов.

В канун думских выборов 1993 г. была образована еще одна либеральная Партия Российского единства и согласия (ПРЕС). В условиях начавшегося после октября 1993 г. размежевания либералов будущий лидер ПРЕС вице-премьер С.М. Шахрай выступил с консервативно-традиционалистских позиций. Сохраняя такие основы либеральной доктрины, как права человека, правовое государство, частная собственность, конкуренция и другие, он первым из лидеров политических партий либерального лагеря выступил за приоритет федерализма, который в партийных документах ПРЕС был назван “всеобъемлющим принципом организации общественной жизни в России”. Отмечая целесообразность использования положительного опыта западного мира, ПРЕС одновременно подчеркивала необходимость учитывать российские традиции. Однако все эти политические позиции звучали на уровне деклараций, за которыми не последовало конкретной программы достижения провозглашенных целей. К тому же Шахрай как вице-премьер в глазах общественности должен был разделить всю ответственность за политику прежних лет пребывания либералов у власти. В итоге на выборах 1993 г. ПРЕС получила 6,7% голосов, а на выборах 1995 г. - 0,36% голосов, что свидетельствовало о полном политическом поражении этого направления либерализма.

В условиях центробежных тенденций в стане либералов, падения авторитета и доверия избирателей к тем партиям, которые были ближе всего к президенту и правительству, осенью 1995 г. была предпринята попытка создать новую либеральную “партию власти”. Ею должен был стать предвыборный блок “Наш дом - Россия”, который возглавил тогдашний глава правительства В.С. Черномырдин. Однако бремя ответственности за прежние годы правления, равно как и отсутствие серьезных корректив курса, при всей огромной материальной поддержке привели этот блок на выборах в Думу лишь на второе место. После отставки Черномырдина с поста премьер-министра НДР также пережил кризис и раскол, а его политический рейтинг резко упал.

Президентские выборы 1996 г. показали, что большинство голосовавших избирателей в обоих турах больше опасались возврата к прежней модели общественного устройства, нежели продолжения начатого в 1991 г. либералами экономического курса. В то же время налицо было и сокращение электората всех основных либеральных партий России. Каковы же причины неудач и перспективы развития российского либерализма?

Одной из глубинных причин слабости либералов является то, что веками в российском обществе формировались ментальности, в основе которых лежала идея коллективизма. Либеральная доктрина с ее индивидуалистическим началом, как показывает история, входит в непримиримое противоречие с многовековой традицией россиян. Попытки же “сломать менталитет” с помощью изменений в системе образования и т.п. вызывают серьезное сопротивление со стороны большинства населения.

Реформы 90-х гг. так и не привели к появлению среднего класса, который в любом обществе выступает носителем либеральной идеологии. Введенная самими же либералами налоговая система отодвигает появление этого класса на многие годы Баранов Н.А, Пикалов Г.А.Теория политики: Курс лекций: В 3-х ч. Ч.2. СПб., 2003 г.

.

Немногочисленные активные либерально ориентированные политические силы оказались распылены между множеством партий. И вызвано это далеко не всегда только идейными соображениями. В большинстве случаев имеют место политические амбиции или материальные интересы конкретных лиц, перед которыми общий интерес (в данном случае либеральный) отступает на задний план.

В условиях отсутствия среднего класса главным носителем либеральных идей выступает интеллигенция (главным образом научная и творческая), но не вся, а преимущественно столичная (Москвы и Санкт-Петербурга), в то время как с влиятельной провинциальной интеллигенцией (немногочисленной по своему составу) ведется либералами слабая работа,

Наконец, деятельность радикал-реформаторов у власти, особенно в первые два года реформ, привела к компрометации в общественном сознании идей либерализма точно так же, как в конце 80-х - начале 90-х гг. это произошло с идеей коммунизма. Главное, чего не пожелали понять и учесть реформаторы-либералы, - это необходимость проведения социально выверенной политики, учитывающей потребность адаптации большинства населения страны к новым общественным реалиям.

Опыт последних лет показывает, что перспективы у либералов в России могут сохраниться и реализоваться лишь в том случае, если они перестанут слепо копировать опыт других стран и народов, а попытаются использовать необходимые его стороны с учетом национальных традиций и элементарной целесообразности. В противном случае “второе пришествие” либерализма в Россию может оказаться столь же неудачным, как и первое.

3. Эволюция партийно-политической системы Российской Федерации

3.1 Возникновение партийной оппозиции в СССР в конце 1980-х гг.

Спецификой политического развития современного российского общества является непрекращающееся со второй половины 80-х тт. противостояние различных политических сил. Оно постоянно меняет объект своего противоборства. Более того, на каждом его новом этапе (середина 1985 г. -- конец 1991 г.; 1992г. -- октябрь 1993 г. или конец 1993 г. -- июнь 1996 г.) очередную перегруппировку политических сил завершает процесс образования новой политической ниши для оппозиционных сил, неудовлетворенных очередными итогами политической борьбы. Т. е. всякий раз, будь то разгром ГКЧП и последовавший развал Союза, Указ Президента РФ № 1400 и подавление сопротивления Белого Дома, или очередные выборы президента России, в обществе практически заново структурируется мощная политическая оппозиция.

Оппозиция (от лат. oppositio -- противопоставление) в политике означает противопоставление своей политики другой политике или выступление против господствующего мнения, политического курса или позиции большинства.

Существование оппозиции является одним из неотъемлемых элементов демократической системы власти. Ее деятельность благотворно влияет на функционирование власти, поскольку, оказывая воздействие на правительство в рамках легальной политической борьбы, своими альтернативными подходами к решению стоящих перед страной задач активизирует работу власти. В этом смысле в условиях политической конкуренции страной правит не только власть, но и оппозиция.

Различается оппозиция умеренная, радикальная и лояльная в зависимости от степени поддержки и сотрудничества с властью. В периоды избирательных кампаний, а также кризисных ситуаций в развитии общества отношения между властью и оппозицией обостряются, и в этих условиях оппозиция резко повышает активность своей деятельности в ее социальном, идеологическом и политическом измерениях. Ответные действия власти могут колебаться в диапазоне от репрессий до бюрократического либерализма. При этом репрессии и административное воздействие оказываются малоэффективны, ибо создают вокруг оппозиции ореол мучеников, что в свою очередь, радикализирует широкие социальные массы. Политика же бюрократического либерализма, направленная на конструктивное сотрудничество власти с оппозицией, создает у населения иллюзии либо о бессилии власти, либо о ее конструктивном настрое.

Оппозиция, эксплуатирующая методы критики, возбуждения общественных эмоций и страстей, действующая в направлении формирования и усиления трещин и разломов в обществе, в межгосударственных отношениях, называется деструктивной. В отличие от нее конструктивная оппозиция, чья работа так же сопряжена с критикой официального курса правительства и апеллированием к общественному мнению, ориентирована на постоянно реальный и эффективный вклад в решение наиболее острых и сложных проблем в общественном развитии.

В зависимости от избранных форм деятельности оппозиция делится на легальную и нелегальную.

Нелегальная оппозиция осуществляет политический вид активности, связанный с использованием не правовых методов и форм гражданского неповиновения. При этом, учитывая тот факт, что правовые условия деятельности оппозиции всецело зависят от политической воли власть предержащих, а конечная цель оппозиции -- передача власти, следует оценивать действия оппозиции в рамках концепции ненасилия в политике, ставящей в основу политической деятельности принципы гуманизма и требования общечеловеческой морали и нравственности.

Легальная оппозиция, то есть действующая в границах существующих правовых норм, использует все легальные возможности, чтобы воздействовать на правительство, в том числе активно участвуя в выборах в представительные органы власти. Оппозиционные политические партии и движения, получившие в ходе выборов возможность сформировать свой депутатский корпус, становятся частью существующей системы власти, т. е. системной оппозицией. Соучаствуя во власти, системная оппозиция видит свое предназначение в независимом анализе деятельности законодательной и исполнительной властей и с учетом результатов этого анализа разрабатывает и проводит в жизнь альтернативные программы эффективного развития всех сторон общественной жизни.

Началом оформления современной политической оппозиции следует считать наметившееся сначала в верхних эшелонах партийно-государственной власти, а затем и в отдельных слоях общества, противостояние проводимому «прорабами перестройки» курсу реформ. Главными вопросами политической борьбы (с начала перестройки и по декабрь 1991 г.), на базе которых формировалась критическая масса напряжения в обществе, были изъяны существующей общественно-политической системы, положение и роль КПСС как ее станового хребта, а также проблемы обновления федеративного государственного устройства. Поскольку перестройка планировалась как «ограниченная во времени, упорядоченная, проводимая под строгим партийным контролем операция, в ходе которой мы именно перестраиваем, улучшаем старый дом, а не возводим новый, принципиально иной конструкции», то оппонирующие новому официальному курсу политические силы практически с самого начала его реализации имели возможность критиковать сей достаточно центристский стратегический план как справа -- с позиций либерализма -- за его недостаточно радикальную либерализацию всех сфер общественной жизни и, естественно, за принципиальные ошибки в разрешении проблем разгосударствления, развития частной собственности на землю, монополии партии на власть и др., так и слева -- с позиций ортодоксального коммунизма -- за поспешную мало прогнозируемую либерализацию, способную увести общество от «социалистического выбора и коммунистической перспективы».

То есть с начала перестройки в стане оппозиции шло оформление двух потоков: с одной стороны -- модернизаторы: радикалы, делавшие ставку на либеральные ценности, господствующие в большинстве развитых индустриальных и постиндустриальных обществ, и умеренные, стремящиеся для сохранения социалистической модели развития общества демократизировать, осовременить ее советскую версию; с другой стороны -- консервативная оппозиция, представленная сторонниками социалистических ценностей, которые ратовали за усиление авторитарных, командно-административных черт существующей системы, за придание ей, по существу, неосталинских черт.

Партийно-государственная элита в ходе перестройки все больше дифференцировалась на отдельные, оппонирующие Горбачеву, группировки. Так, поддерживая курс перестройки в целом, умеренные реформаторы (Н. И. Рыжков, Л. И. Абалкин и др.) стремились выработать достаточно взвешенный и поэтапный переход к рынку, в условиях «шквального изменения политической обстановки в стране» надеялись кардинально реформировать партию.

Другая группа -- Е. К. Лигачев, И. Полозков, В. И. Чебриков, М. С. Соломенцев и другие -- также представляли в высшем руководстве партии новую команду Горбачева. Однако подразумевали под курсом реформ лишь фасадный ремонт существующей системы. Они очень скоро оказались во главе консервативного крыла в партии. При этом и первая, и вторая группировки, представленные в высших органах КПСС -- Политбюро и ЦК, а также в ЦК ВЛКСМ и в правительстве, включали в себя сторонников эволюционных преобразований, правда, с разным вектором развития. Эта разница представлений об общей направленности преобразований в стране проявилась не сразу, а по мере реализации экономических идей, казавшихся изначально для всех самыми прогрессивными, способными решать насущные проблемы социально-экономического развития страны. Постепенно по мере реализации курса реформ стало ясно, что рецепты, выработанные в старой системе координат, оказались исключительно противоречивыми, а потому малопродуктивными (например, требования проводить реформы одновременно, обеспечивая рост благосостояния народа, или ориентация на недопустимость отказа от государственного ценообразования при несбалансированном спросе и предложении на потребительском рынке, или либерализация режима функционирования госпредприятий без изменения отношений собственности и многое другое). То есть рамки «социалистического выбора» в осуществлении реформ, объединяя некоторое время вокруг Горбачева его реформаторскую команду, в конце концов оказались узки и это заставило одних (Лигачев) усомниться в истинности пути реформ, других (Рыжков) -- попытаться рядом переходных мер максимально смягчить вхождение страны в рыночную систему отношений.

Была в руководстве партии и государства и третья группа политиков (А. Яковлев, Э. Шеварнадзе, Б. Ельцин и другие), которая, проделав энергичную переоценку своих убеждений, оказалась готова немедленно, изменив прежним социалистическим идеалам, создавать принципиально новую, основанную на либеральных ценностях общественную систему. Такой радикальный подход к происходящим переменам в стране встретил достаточно широкое понимание во многих слоях общества. Советскому обывателю через средства массовой информации работники идеологического и пропагандистского аппаратов, советские деятели культуры, добившиеся популярности на Западе, советские эмигрантские круги стали упорно навязывать позитивный образ жизни и ценностные ориентиры западноевропейских государств.

Наиболее распространенной и массовой формой первых оппозиционных организаций в странстали народне ые фронты, большинство из которых было создано в течение лета и осени 1988 г. Общими идеями, консолидирующими людей вокруг данных самодеятельных общественно-политических объединений, были радикализация проводимых в обществе реформ, развитие гражданской активности населения, повышение его роли в политической жизни страны. Вместе с тем среди данных неформальных оппозиционных организаций активно действовали народные фронты союзных республик, делающие ставку на признание суверенитета своих республик и создание независимых государств, и интерфронты, которые в тех же республиках боролись против развала союзного государства, за равные права всех жителей республик. Аналогичные движения (Народный фронт РСФСР, Московский народный патриотический фронт, Российский народный фронт и др.) были созданы и в Российской Федерации. Тревога за судьбу России, социальную и демографическую ситуацию в стране, недовольство работой союзных ведомств и неэффективные попытки оппозиционных депутатов Верховного Совета РСФСР представлять интересы российских народов -- все это привлекало в региональные и республиканские народные фронты тысячи патриотически настроенных россиян.

Значительное распространение в это же время получил и такой тип самодеятельных оппозиционных организаций, как дискуссионные клубы и объединения («Авангард» -- Горький, «Гражданская инициатива» -- Мурманск, Тула, Тюмень, «Демократ» -- Иркутск, «Единство» -- Казань, «Марксист» -- Волгодонск и др.). Для многих из них были характерны мобильность числа участников, смена названий и декларируемых программ, определенная фракционность и борьба за внутреннее лидерство. Именно из этой среды граждански активных людей формировался костяк политических объединений и групп, которые стремились конституироваться в альтернативные по отношению к КПСС политические партии.

Возглавили процесс создания современной российской многопартийности, с одной стороны, образованные молодые люди, ищущие возможность реализовать свою энергию и честолюбие и трезво вычислившие, что в структурах КПСС путь к масштабным постам для них далек и труден. С другой стороны, в процесс партийного строительства включилась часть бывших активных коммунистов, в том числе и высокопоставленных партийных функционеров. Эта группа политической оппозиции с той же яростью и обличительным пылом, с каким она отстаивала «чистоту марксизма», приступила к антикоммунистической деятельности. К этому времени лидеры этой части оппозиции уже получили реальную власть в новых оппозиционных структурах, поэтому им было что терять в разворачивающейся борьбе. Отсюда -- их антикоммунистическая активность и радикальность.

Легализация оппозиционных структур произошла летом 1988г. в период выборов в Верховный Совет СССР. Выборам предшествовала работа XIX партконференции (июнь-июль 1988 г.), на которой и было вынесено решение о проведении альтернативных выборов в депутаты Верховного Совета СССР. Выдвинутый на конференции проект конституционной реформы (был принят в октябре того же года Верховным Советом СССР) предусматривал помимо альтернативных выборов принципиальное изменение всей существующей политической системы. На месте прежнего Верховного Совета с чисто декоративными полномочиями была воздвигнута новая двухуровневая представительная система -- Съезд народных депутатов и Верховный Совет СССР -- и учрежден пост Президента СССР. Эта реформа была подвергнута критике как со стороны консервативной, так и радикал-модернизаторской части оппозиции. И те, и другие считали реформу ущербной, поскольку предложенная система не была ни прямой, ни равной и к тому же сосредотачивала слишком много власти в руках президента -- Генерального секретаря ЦК КПСС.

Проведение альтернативных выборов в условиях жесткой политической борьбы позволило наиболее радикальной части либеральной оппозиции войти в состав депутатского корпуса. Их деятельность развернулась на базе Межрегиональной депутатской группы, в состав которой вошли такие известные политические деятели, как Б. Ельцин, А. Собчак, Ю. Афанасьев, Г. Попов, А. Сахаров и другие. Составляя меньшинство среди депутатов съезда, межрегионалы выдвинули идею «выраженной оппозиции» (Г. Попов), суть которой состояла не в углублении противостояния, а в организации конструктивной работы межрегиональной оппозиции, направленной на решение насущных социально-экономических проблем. Основой для такой конструктивной деятельности либеральная оппозиция считала радикальное изменение существующей системы общественных отношений в стране. Суть данной платформы была четко сформулирована в речи Ю. Афанасьева на II съезде народных депутатов СССР (декабрь 1989 г.): «Эта система ремонту не подлежит. Три ее кита -- имперская сущность СССР, государственный социализм с нерыночной экономикой, партийная монополия -- подлежат демонтажу». Так была завершена идейная трансформация большинства прежних сторонников горбачевских реформ: от требований радикализировать реформирование страны в рамках существующей системы до отрицания самой системы.

В первой половине 1990 г. происходит углубление политического размежевания на сторонников и противников курса Горбачева внутри КПСС. В ходе предсъездовской партийной дискуссии по проблемам перестройки и обновления программы КПСС возникли внеуставные организации коммунистов, которые выдвинули собственные идейно-политические платформы к XXVIII съезду партии. Так, в лагере консервативной оппозиции появилось «Движение коммунистической инициативы обновления партии», которое выступало за «сплочение КПСС на ленинских основах», сохранение классового подхода вместо общечеловеческих ценностей, уничтожение частной собственности на основе общего владения средствами производства.

Другими организациями консервативного толка в КПСС являлись «Марксистская платформа», сторонники которой призывали к единству всех коммунистов, сохраняющих приверженность социалистическому выбору, и «Большевистская платформа в КПСС», созданная на базе крайне левой группы «Единство», неосталинского толка.

Одновременно в лагере либеральной оппозиции возникло демократическое движение коммунистов, которое предполагало достичь обновления общества посредством «преобразования КПСС из госструктуры в современную левую политическую партию». Движение признавало свободу самоопределения коммунистов «путем объединения вокруг идейно-политических платформ». Именно на базе этих представлений в январе 1990 г. в партии была создана «Демократическая платформа в КПСС».

И консервативная, и либеральная оппозиция в КПСС была представлена на Учредительном съезде КП РСФСР, состоявшемся в июне 1990 г. И хотя в резолюции съезда была подтверждена «верность социалистическому выбору», наличие различных идейно-политических платформ свидетельствовало об отсутствии единства в создаваемой РКП. Единства у российских коммунистов не было в подходах к решению практически всех центральных задач КП РСФСР: «Содействие Верховному Совету РСФСР, политическая поддержка заключению на добровольной основе нового Союзного договора, вывод общества из кризиса на основе энергичного проведения реформ». При этом российский отряд коммунистов признал «политическую и моральную ответственность КПСС за нынешнее состояние общества». То есть на момент своего создания КП РСФСР по ряду принципиальных позиций относилась к обновленческому спектру политических сил, хотя впоследствии, пережив несколько расколов, эволюционизировала к консерваторам. Об этом свидетельствовали многочисленные факты, в том числе исключение из своих рядов В. Купцова, Г. Зюганова, Антоновича, Ильина за «осознанное и неосознанное пособничество антикоммунистам, за отход от классовых позиций».

На съезде более отчетливо были противопоставлены два ряда идей, вокруг которых шел процесс размежевания в партии: проект платформы ЦК КПСС в его различных вариантах и проект Демплатформы в КПСС. То есть умеренная оппозиция в КПСС была готова конструктивно сотрудничать с «партией власти», радикалы же, составлявшие меньшинство съезда (27 % против 61 %), были не в состоянии правовым путем оформить реально существующий раскол в КПСС. Демплатформа считала, что «выстраданные перемены уперлись в святую святых системы -- монополию КПСС на власть, а следовательно, на собственность, идеологию, информацию». Сторонники Демплатформы рассматривали КПСС как силу, которая сама должна отказаться от монополии на власть, преобразуясь из «тоталитарной в парламентскую структуру», ибо она, «прикрываясь фразами о плюрализме, равноправии и партнерстве, сохранит наделе власть у партийно-государственной номенклатуры, окончательно скатываясь в консервативный лагерь». Истоки общественного кризиса Демплатформа усматривала в коммунистической идеологии, воцарившейся в стране после октября 1917 г., тогда как умеренная оппозиция в КПСС считала причиной кризиса деформации идей социализма.

Таким образом, «Демократическая платформа в КПСС», предлагая реформировать идеологические и организационные основы партии, ставила под сомнение ее способность вывести страну из кризиса, требовала отказа КПСС от монополии на власть, полной передачи государственной власти от органов КПСС к Советам. И поскольку съезд, заняв, в целом, центристскую позицию Горбачева, не отказался от ориентации на социалистические ценности и не пошел, по пути раздела партии, большинство лидеров и активных сторонников Демплатформы было вынуждено уйти из КПСС (или были исключены из нее) и встали на путь организационного оформления новых альтернативных по отношению к КПСС партий.

Процесс партийного строительства в стране к этому времени уже набирал свои обороты. Первенец многопартийности -- Демократический Союз (ДС) -- появился еще в мае 1988 г. В программном документе Союза -- «Временном варианте программы ДС» -- было зафиксировано, что ДС -- политическая партия, оппозиционная тоталитарному государственному строю СССР, ставит своей целью ненасильственное его изменение и построение правового государства на началах гуманизма, демократии и плюрализма. ДС была разработана четкая программа действий, направленная, по словам одного из его лидеров -- В. Новодворской, на усиление конфронтации в обществе посредством проведения кампаний гражданского неповиновения с тем, чтобы народ отверг существующую государственную власть.

Другой активной оппозиционной силой в обществе с момента образования стала Демократическая партия России. На Учредительной конференции этой партии (май 1990г.) и на I съезде (декабрь 1990 г.) подчеркивалась антикоммунистическая направленность, а значит, радикальная оппозиционность ее деятельности. Еще в процессе выработки программных документов ДПР пережила ряд расколов: первый привел к отпочкованию Свободной демократической партии, второй -- к образованию фракции свободных демократов, с последующим ее выходом из ДПР. Оба отмежевания произошли в процессе разработки идеологических и организационных принципов деятельности партийных образований. В принятых, в конечном итоге, программных документах подчеркивалось, что ДПР создана для активного противодействия попыткам «реставрации прежних порядков». Вместе с тем, прогнозируя социальные преобразования в обществе, партия ориентировала своих членов на обеспечение ненасильственного процесса модернизации России.

Конституционно-демократическое движение в стране было возрождено в октябре 1989 г. На базе слияния неформальной Московской группы «Гражданское достоинство» с демократической фракцией Московского народного фронта был создан Союз конституционных демократов, провозгласивший себя политической организацией граждан, «объединенных стремлением продолжать и развивать лучшие демократические традиции отечественного либерализма». В принятой политической декларации СКД определял свою роль в современной политической жизни как оппозиции существующей власти, готовой к конструктивному сотрудничеству с правящей КПСС и со всеми политическими силами, признающими самоценность человеческой личности.

Активно стала проявляться тенденция образования российских политических партий посредством раскола организации бывших единомышленников и соратников, характерная для многих вновь образованных политических партий в конце 80-х -- начале 90-х гг. Она была вызвана как объективными причинами: размытостью социальной базы создаваемых партий, стремлением четче определить свои программные и организационные принципы деятельности, так и субъективными мотивами: имели место попытки удовлетворить невостребованные политические амбиции новоявленными лидерами.

Партия Жириновского была создана как оппозиционная официальным властям в конце 1989 г. За первые два года ее трижды проверяли правоохранительные органы, дважды запрещали. Однако партия продолжала существовать, более того, продолжала множить своих сторонников. Ее лидер баллотировался на первых выборах во время избрания Президента России и получил поддержку более 6 % россиян. Тогда в мае-июне 1991 г., как и на декабрьских 1993 г. выборах в Государственную Думу, ЛДПР достигла значительного успеха, который все средства массовой информации связывали с так называемым «феноменом» Жириновского. Одни объясняли победу «особым магнетизмом этой выдающейся личности», другие обвиняли Жириновского в сотрудничестве с КГБ, в пропаганде идей коммунофашизма и т. д. Действительно, с одной стороны, на политическом небосклоне России появилась неординарная личность: два высших образования, знание четырех иностранных языков, обладание ораторским искусством и образным мышлением, организаторские способности. С другой стороны, перед россиянами предстал лидер, практически сразу заработавший имидж «несерьезного, а потому и опасного скандалиста».

Как и многие другие российские партии, ЛДПР всю свою деятельность строила в расчете на так называемый средний класс. Однако в конце 80-х -- начале 90-х гг., в самом начале формирования этой новой социальной базы, она представляла собой аморфную массу индивидов с оборванными этнокультурными и социальными связями. Серьезной трансформации в условиях рушившихся экономической и социально-политической систем общества были подвержены и другие социальные слои. Эту маргинализацию социальной структуры и учитывал Жириновский, делая ставку на «свой» маргинализированный электорат. Раньше других Жириновский почувствовал, что большинство дезориентированных россиян ждет от новых политиков не разрушения российской государственности в угоду монетаристским рецептам модернизации страны, а ее укрепления для обеспечения безопасности и социальной защищенности большинства населения. Сформулировав соответствующие лозунги, направленные на сохранение и преумножение традиций российской государственности в ходе либерального реформирования России, Жириновский смог сплотить вокруг себя не только соратников по партии, одержав победу над другими претендентами на руководящую роль в ЛДПР, но и объединить под лозунгами партии простых избирателей.

Среди оппозиционных по отношению к КПСС партий, ставших на более бескомпромиссные антикоммунистические позиции, особое место заняли политические организации, провозгласившие возврат к «христианским идеалам, пронесенным через века нашими предками». Первой такой организацией стал Христианско-демократический союз России, возникший на базе христианско-демократической фракции Демократического союза и двух редакций «Бюллетеня гражданской общественности» и бюллетеня «Воскресенье» в августе 1989 г. По мнению одного из лидеров данного политического объединения христиан, диалог с коммунистами во имя гражданского согласия и общечеловеческих ценностей был невозможен, ибо такие призывы со стороны КПСС «сознательно или по глупости вызывают... глухое раздражение и решимость бороться против лжи и лицемерия до победного конца». Это противостояние предполагало, согласно программным документам ХДСР, исключительно мирные конституционные средства политической борьбы, включая обращение к гражданам через средства массовой информации, мирные демонстрации, митинги, кампании гражданского неповиновения.

Создавая свое политическое объединение по типу «партия--движение», демохристиане попытались объединить под своими лозунгами не только верующих всех христианских конфессий: православных, католиков, протестантов, но и «неимущих дара Веры», т. е. атеистов, признающих христианские заповеди; не только активных и бескомпромиссных антикоммунистов, но и людей, которые были готовы идти на конструктивный диалог с КПСС. Эти программные лозунги формулировались на базе основных христианских ценностей, а следовательно, имели много общего с основными демократическими принципами кадетов, социал-демократов и других партий, что не могли не признавать и сами лидеры демохристиан. Одновременно ими предпринимались настойчивые теоретические поиски собственно христианских позиций для политической деятельности, которые, в свою очередь, приводили к многочисленным размежеваниям и расколам.

В конце 1989 -- 1990 гг., помимо уже перечисленных партийных объединений, были созданы Демократическая партия (ноябрь 1989 г.), Крестьянская партия России (сентябрь 1990 г.), Республиканская партия Российской Федерации (ноябрь 1990 г.), Партия свободного труда (декабрь 1990 г.) и ряд других оппозиционных по отношению к КПСС политических партий. Всех их объединяло, во-первых, стремление создать в России общество, основанное на отечественных и западных либеральных традициях, т. е. общество с развитой системой частного предпринимательства, многопартийной политической системой, признающее приоритеты прав личности по отношению к правам социальных групп или государства в целом. Во-вторых, большинство либеральных партий свою основную социальную базу видели в так называемом среднем сословии или третьем классе. В начале 90-х гг. этот новый социальный слой находился в стадии формирования за счет представителей иных социальных страт, с которыми в силу различных причин им приходилось расстаться. Учитывая это, а также тот факт, что в рамках нового социального слоя еще отсутствовала собственная субкультура, общие статусные и профессиональные характеристики, можно предположить, что данная социальная база, на которую уповали либералы, представляла в российском обществе начала 90-х гг. маргинализированные слои населения. Этот факт во многом объясняет надежды либералов на чудеса рыночной экономики, которые они связывали не с длительным процессом становления рыночных структур на протяжении жизни нескольких поколений, а с немедленным вхождением в рыночную цивилизацию. При этом еще до того, как вопросы методов создания рыночной экономики были поставлены в практическую плоскость, у либералов уже наметились существенные различия в их определении.

Условно (в конце 80-х -- начале 90-х гг.) либеральные партии и движения можно было разделить на классических либералов западного толка, либерал-аппаратчиков и либерал-популистов.

Либерал-популисты (ЛДПР, ДС, НПР и др.) призывали к «мирной революции снизу», включая в отдельных случаях в свой арсенал борьбы акты гражданского неповиновения, забастовки, создание параллельных структур власти. Они убеждали своих сторонников, что только решительный демонтаж старой общественной системы и энергичное создание нового демократического общества способно создать достойные для человека условия жизни и решить назревшие проблемы развития страны.

«Классические либералы западного толка» (РПРФ, ПЭС, ПСТ и др.) также делали ставку на либерально-демократические ценности, но ориентируясь, в основном, на городскую научно-техническую и производственную интеллигенцию, высококвалифицированных рабочих, они рассчитьшали создать рыночную экономику путем немедленного превращения всех граждан России в полноправных собственников посредством перераспределения госсобственности.

«Либерал-аппаратчики» (РДДР, РДПП, «Обновление» и др.) предлагали действовать в духе либеральной парадигмы XIX в. -- «революции сверху». Представители этого направления функционировали преимущественно во властных структурах. По их мнению, система рыночной экономики могла быть воссоздана только по плану, благодаря государственной политике.

Таким образом, имея единую направленность в программах либеральных преобразований в России, перечисленные партии предусматривали различные пути их реализации.

Другой общей линией в программных установках либералов был антикоммунизм, который, определяя их мировоззренческо-философские позиции, воплощался в антитоталитарных лозунгах, в том числе по отношению к правящей КПСС (от требования «отстранить КПСС от власти» до запрещения и суда над нею).

В целом, деление новоявленных политических объединений на сторонников и противников КПСС служило своеобразным критерием в размежевании политических сил в обществе вплоть до августа 1991 г. Типологизация и самоидентификация политических партий и движений, а соответственно обоснование процессов их дифференциации или консолидации по этому критерию было делом простым и достаточно эффективным. Так, на противоположном от либерального («обновленческого») полюса находились партии и движения социалистического лагеря, («охранители») левого или левоцентристского толка. Эти политические объединения, создаваемые сторонниками «социалистического выбора и коммунистической перспективы», а также людьми, разочаровавшимися в его советской версии, представляли собой весьма пеструю картину: от сталинских и неосталинских объединений и ассоциаций (группа «Единство», «Объединенный фронт трудящихся», Инициативное движение коммунистов России) до партий социалистически-обновленческой ориентации (левые социал-демократы, социалисты, группа «Марксизм XXI века» и др.).

История возникновения левых партий, так же как и либеральных, была тесно связана с оформлением оппозиционных сил, в первую очередь в самой КПСС. Так, образованию партий крайне левого толка непосредственно предшествовали процессы идейного, а затем и организационного размежевания членов КПСС, которая в конце 80-х гг. объединяла в рамках, казалось бы, общей доктрины людей неоднозначных политических взглядов и настроений.

Сначала в КПСС появились внеуставные организации, так называемые партийные клубы, в рамках которых и происходила конкретизация политико-идеологических позиций многих членов правящей партии. Затем в ходе предсъездовской партийной дискуссии эти клубы выдвинули собственные платформы к XXVIII съезду КПСС, что способствовало дальнейшей дифференциации различных политических направлений. И наконец, на базе консервативно-сталинского крыла в КПСС организационно оформились две партийные структуры, объявившие себя самостоятельными, но в составе КПСС. Это были Марксистская рабочая партия -- партия диктатуры пролетариата (МРП-ПДП, март 1990 г., Москва) и Российская коммунистическая партия (РКП, апрель 1990 г., Ленинград).

Первая -- видела в КПСС идеологического противника ввиду ее усиливавшейся социал-демократизации, высказывая в то же время готовность к сотрудничеству с теми ее членами, которые стояли на «позициях рабочего класса» и осуждали проходившее в стране кампании гражданского неповиновения, забастовки и прочие формы деструктивного протеста.

Вторая партия -- РКП -- заняла еще более консервативные позиции, выступая против многопартийности, развития рыночных отношений, за сохранение партии коммунистов как государственного механизма управления.

Путь ВКП (б) начался с публикации статьи «Не могу поступиться принципами» Н. А. Андреевой -- будущего лидера партии, а затем создания Всесоюзного общества «Единство -- за ленинизм и коммунистические идеалы» (май 1989 г.). Позднее была оформлена «Большевистская платформа в КПСС» и, наконец, собственно ВКПБ. На начальных этапах становления своей организации члены ВКПБ ставили перед собой задачи защиты истории большевизма и борьбы за большевизацию КПСС. И только после августовских событий 1991 г., когда Учредительный съезд, состоявшийся в Санкт-Петербурге 8 ноября 1991 г., провозгласил создание самостоятельной партии, на повестку дня был поставлен вопрос о воссоздании социализма, восстановлении Союза ССР посредством возрождения в новых условиях государства рабочего класса. Возвращение к диктатуре пролетариата ВКПБ, как и РКП, связывали с развитием неосталинизма и непримиримостью к оппортунизму. Причем под «оппортунистами всех мастей» лидеры ВКПБ подразумевали все прокоммунистические и социалистические партии России.

Российская коммунистическая рабочая партия (РКРП) была учреждена 23 ноября 1991 г. на Свердловском I Чрезвычайном съезде коммунистов республики. В политическом заявлении участников этого съезда была отмечена преемственность вновь созданной партии по отношению к Коммунистической партии РСФСР. Именно РКРП, объединяясь с Советами рабочих и рабочими кружками, сформировало ядро массового прокоммунистического движения «Трудовая Россия». Свой характер как «партия ленинского типа» РКРП определила спустя год в партийной программе, принятой на II этапе Учредительного съезда (декабрь 1992 г.). В программе были сформулированы лозунги борьбы с капитализацией общества и за восстановление СССР, возвращение к социалистическим ценностям и идеалам.

В феврале 1993 г. проходило два Чрезвычайных съезда коммунистов России. В те же дни, помимо съезда РКРП, на Клязьме состоялся другой, тоже II Чрезвычайный съезд КПРФ, которым была завершена восстановительно-объединительная работа группы Зюганова. Вновь созданная партия Зюганова была менее радикальна по своим идейным позициям, чем РКРП, РКП, МРП-ПДП, ВКПБ. Ее лидеры отказались от наиболее ортодоксальных коммунистических догм. Так, о коммунистах, придерживающихся классовых позиций, новый лидер КПРФ отозвался как о «левых ортодоксах, оставшихся в прошлом веке».

Еще более центристских, по существу, социал-демократических позиций придерживалась группа депутатов парламентской фракции «Коммунисты России» (Р. Медведев и др.). Они отказались от идеи восстановления КПСС и в сентябре 1991 г. выпустили обращение с призывом об образовании левой партии, которая смогла бы заменить ее в условиях запрета. Так была создана в октябре 1991 г. Социалистическая партия трудящихся (председатель Л. Вартозарова).

Чуть раньше на базе фракции «Марксизм XX», созданной в движении Марксистская платформа в КПСС А. Бузгалиным и А. Колгановым (лето 1991 г.), была создана еще одна социал-демократическая партия -- «Партия труда». Эта партия была тесно связана с крупнейшими профсоюзными организациями России, в частности, с ФНПР. Она объединяла несколько идеологических течений: от социал-демократического до революционно-марксистского и делала ставку на создание широкой партии лейбористского толка. Отсюда определенная размытость и теоретическая неопределенность программных установок партии.

Увлеченность многих фракций и групп в КПСС социал-демократическими ценностями ставила их в сложное положение: с одной стороны, создавая свою политическую организацию, следовало отмежеваться от прежних установок КПСС, которая на последнем этапе своей деятельности сама значительно эволюционизировала в сторону социал-демократизма, а с другой, -- надо было размежеваться с уже существующим в России социал-демократическим движением. Его начало было положено в мае 1989 г. на конференции дискуссионных политических клубов 10 городов созданием Социал-демократической ассоциации (СДА). Первый, Учредительный съезд СДА, на котором были приняты Устав и Декларация принципов, состоялся в январе 1990 г.

Своей целью ассоциация провозгласила борьбу за «утверждение политической, экономической и социальной демократии», при этом духовной основой СДА объявлялись «идеи демократического социализма, наследия российской социал-демократии». Однако спустя три месяца оргкомитет, образованный СДА, проводит Учредительный съезд Социал-демократической партии России, в программе которой теоретическая целевая установка на «демократический социализм» сменилась на «общество социальной демократии». И если в программах западной социал-демократии данные понятия имеют единую смысловую нагрузку, то отечественные социал-демократы их резким противопоставлением стремились еще больше дистанцироваться от прежней коммунистической фразеологии. Эта тенденция в оформлении программных позиций проявилась практически у всех левоцентристских партий и движений, которые во множестве создавались в начале 90-х гг. Так, к лету 1991 г. активные сторонники Горбачева образовали «Движение демократических реформ» (ДДР). Позже это движение фактически разделилось на два направления -- международное, возглавляемое политиками, близкими к Горбачеву, и российское (Г. Попов), которое провозгласило своей целью консолидацию «конструктивных демократических сил России».

Итак, формирование современной отечественной оппозиции в 80 -- начало 90-х гг. и происходило на двух уровнях: идеологическая и практико-политическая оппозиционность, которые, развиваясь параллельно, привели к становлению двух оппозиционных лагерей -- модернизаторов и консерваторов.

Консерваторы выступали защитниками традиционных ценностей государственного социализма: плановой экономики, целостности единого союзного государства, руководящей роли КПСС. К этому лагерю оппозиции относились: консервативная часть аппарата КПСС (часть Политбюро и ЦК КПСС), руководство профсоюзов, генералитет, директорат ВПК и других отраслей промышленности, часть Верховного Совета СССР и некоторых союзных властных структур, а также леворадикальные политические партии и движения, возникшие в процессе становления российской многопартийности (движение «Единство», ОФТ, МРП-ПДП и др.).

Оппозиционный лагерь модернизаторов оформлялся в нескольких направлениях.

Первое, центральной идеей которого было «улучшение социализма, придание ему второго дыхания», возникло в высших эшелонах государственной власти. Так называемые умеренные реформаторы выступали за постепенное, поэтапное реформирование страны. Эта линия проводилась правительством СССР во главе с Н. Рыжковым, а также частью аппарата КПСС. К коммунистам -- «обновленцам» примыкали левое крыло КП РСФСР, а также вновь созданные социалистические и социал-демократические партии и организации (СП, СДА, СДПРФ и др.).

Второе направление оппозиционного лагеря модернизаторов имело национальную специфику и было представлено народными фронтами республик СССР, на базе которых сформировались национальные партии и движения. Их основными требованиями были признание суверенитета своих республик и создание независимых государств. То есть процесс модернизации связывался этими силами оппозиции с идеями национального возрождения и очень часто приобретал характер национал-сепаратистской борьбы между республиканскими партийно-государственными номенклатурами и союзными структурами власти.

Третье направление оппозиционного лагеря модернизаторов носило радикально-либеральный характер. Оно было сформировано, в свою очередь, двумя потоками. С одной стороны, это была демократическая оппозиция, рожденная в недрах самой КПСС (МДГ, Демплатформа), а с другой -- многочисленные политические партии и движения либерального толка (РПРФ, ПЭС, РХДС, ДПР, ЛДПР и др.). Именно к этой части политической оппозиции, согласно общему движению общественного сознания вправо, было обращено в основном внимание «партии власти». Это привело, в конечном итоге, к общей недооценке КПСС формирующейся оппозиционной массы на левом и левоцентристском фланге, т. е. оппозиционно настроенных сторонников «социалистического выбора». На этом крыле оппозиции сформировался тот слой обновленческой партгосноменклатуры, чьи реформаторские воззрения приняли демократические выборы в Верховный Совет СССР, отмену 6-й статьи Конституции, необходимость процесса разгосударствления и прочих новаций, но не приняли «демонтажа» Союза -- так ими был воспринят новый Союзный договор.

Эта часть оппозиции, создав ГКЧП, и сыграла соло в кульминационный период борьбы с КПСС в августе 1991 г. Тогда решительную победу не только над КПСС, но и всем левым флангом оппозиции одержало ее праволиберальное крыло. Эта победа привела радикал-либералов к власти, что вызвало изменения в расстановке политических сил в стане оппозиции и усиление противоборства в обществе.

3.2 Партийно-политическая система в конце 1991-1993 гг.

Центр тяжести в политическом противостоянии переместился с борьбы против КПСС к вопросу выбора конкретной модели модернизации российского общества. Политическая оппозиция и в новых условиях по-прежнему представляла собой весьма неоднородную политическую силу, представленную несколькими направлениями.

Первое -- демократическая оппозиция, партии и движения которой, как и «партия власти», делали ставку на западную модель модернизации России, подразумевая под нею развитие рыночных структур и отношений, способных заменить прежнюю бюрократическую модель экономического развития с нормированным распределением и потреблением. Однако, в отличие от «партии власти», либерально-демократические оппозиционные силы являли собой сторонников социал-ориентированных рыночных реформ. Отсюда и политика «консервативного оппонирования» этой части оппозиции по отношению к власти.

Но были в демократической оппозиции и более радикально настроенные к новой власти либеральные партии и движения. Их «большая» радикальность проявлялась в критике основных позиций курса правительства Гайдара, который, по мнению критикующих, был не только напрочь лишен социальной компоненты, но и недопустимо игнорировал национально-государственные интересы всего российского общества.

К августу 1991 г. обе эти части демократической оппозиции сосуществовали в едином блоке «Народное согласие», созданном в апреле 1991 г. В этот блок входили, с одной стороны, -- ДПР, НПСР, а с другой, -- РХДД и КДП (ПНС). В ноябре 1991 г. эти партии организационно расстались с «партией власти» (Демократической Россией), а через три месяца на конгрессе «Гражданских сил» -- и друг с другом.

Первые, т. е. ДПР Травкина и НПСР Руцкого, присоединив к себе Всероссийский союз «Обновления» Вольского, а позже и парламентские фракции «Смена -- новая политика» и «Российский союз молодежи», создают в июне 1992 г. правоцентристский блок «Гражданский Союз». Программные установки этого блока были основаны на приоритетах прав человека, идеях социального партнерства и создания ориентированной на человека рыночной экономики. В целом данная межпартийная коалиция была мало идеологизирована и хорошо представлена во многих властных структурах.

Другая группа партий бывшего блока «Народное согласие» -- РХДД и КДП (ПНС) -- в тот же период времени создали объединение «Российское народное собрание». Этот блок, представляя государственническое крыло праволиберальных партий, стремился найти компромисс между необходимой, по их мнению, жесткой централизованной властью и защитой прав и свобод граждан.

Среди партий, оппонирующих официальному монетаристскому курсу правительства, были еще две группы партий и движений центристского толка. Первая объединяла политические силы, ориентированные на «критическую поддержку правительства». Речь идет о партиях и движениях, объединенных в блок «Новая Россия»: Крестьянская партия России (Черниченко), Народная партия России (Т. Гдляна), СДПР (И. Аверкиев), Российская социал-либеральная партия (В. Филин), Социально-либеральное объединение Российской Федерации (СЛОРФ), Партия Союз Молодая Россия. Эти политические силы также придерживались курса на социальную ориентацию либерально-рыночных реформ. В составе блока имелось левое крыло, достаточно близкое к социалистам, однако большинство партий все же придерживались либеральных взглядов. Связующим звеном для блока являлась концепция социального либерализма и идея широкого консенсуса демократических сил. Именно на базе данной платформы «Новой России» были сформулированы главные направления совместных действий российских демократов по выводу страны из кризиса и возрождению Российской Федерации: проведение скорейшей конституционной реформы и демократической приватизации, налаживание партнерских отношений труда, предпринимательства и государства, обеспечение необходимого прожиточного минимума, ускоренную земельную реформу и поддержку фермерства, укрепление правопорядка и социальную защиту военнослужащих.

Другая группа партий и организаций объединилась в левоцентристский блок «Содружество левых демократических сил». Придерживаясь социалистических ценностей, блок разработал собственную антикризисную экономическую программу, основанную на признании необходимости развивать рыночную экономику, оставляя приоритетной коллективную форму собственности и стимулируя развитие мелкого и среднего предпринимательства. Этот блок был организован руководством Социалистической партии трудящихся (Л. Вартазарова), НПСР (А. Руцкой), Партией Труда (А. Бузгалин), Российской партией коммунистов (А. Крючков), левого крыла СДПР (Оболенский), Федерации независимых профсоюзов России (Шмаков). В ноябре 1992 и в октябре 1993 гг. данные партии и движения провели два конгресса левых демократических сил с целью уточнения позиций всех левоцентристских сил России в процессе выработки единых идеологических основ своего движения и поиска эффективных путей вывода страны из кризиса.

Таким, образом, после августа 1991т. и развала СССР российские власти в наследство от союзного правительства получили не только груз нерешенных социально-экономических и политических проблем, но и значительную политическую оппозицию.

Это были партии и движения умеренного толка, предлагающие корректировку избранной правительством тактики реформ, дополняя ее мерами по стабилизации отечественной экономики, восстановлению отдельных элементов директивного административного управления, социальной защите населения. Некоторые из них делали ставку на укрепление национально-ориентированного демократического государства.

Вместе с тем менее чем за год, в процессе проведения радикально-либерального курса реформ российские власти обзавелись и радикально настроенной оппозицией. Она была представлена, во-первых, так называемой объединенной «лево-правой» оппозицией «Фронт национального спасения» (ФНС). Этот феномен в общественно-политической жизни России был создан на базе двух оппозиционных движений: правого межпартийного блока государственников «Российское народное собрание» и левого национально-патриотического движения «Русский Собор».

Всего в октябре 1992 г. было объединено на почве этатизма и национализма около 40 партий, движений общественных организаций и парламентских фракций. Наиболее крупными из них были объединение блока парламентских фракций «Российское единство», РХДД, РКРП, КДП (ПНС), РНС, РОНС, Союз офицеров, движение «Трудовая Москва» и ряд других. В целом, в объединенной оппозиции доминировало не левое крыло, представленное прокоммунистическими силами «Русского Собора» (Зюганов, Косолапов, Макашов) и частью парламентской фракции «Коммунисты России», а национально-державное, которое было весьма пестрым по своему составу. В него входили такие, различные по своим идеологическим пристрастиям лидеры, как монархист Шафаревич, кадет Астафьев, христианский демократ Константинов, националист Лысенко и другие. Общая программа объединения право-левых радикалов ориентировала своих сторонников на проведение акций гражданского неповиновения с целью достижения отставки правительства и Президента и прихода к власти многопартийного коалиционного правительства «Национального спасения».

Данные радикальные установки ФНС попытался реализовать, приняв активное участие в развернувшемся в России противостоянии двух ветвей власти. Поскольку, после VI съезда Верховного Совета России, когда большинство депутатов стали переходить в оппозицию проводимой Президентом политике реформ, эпицентр политической борьбы переместился в стены Российского парламента.

Объединенная Российская оппозиция сплотилась вокруг законодательной ветви власти. Парламентарии в своем большинстве, как и ФНС, были сторонниками сильной централизованной власти, единства и целостности России, расцвета русского этноса и регулирующей роли государства в развитии рыночных отношений.

В начале 1993 г. парламентской оппозицией была официально выдвинута принципиально иная по отношению к принятой правительством программа приватизации (так называемый «четвертый вариант приватизации», ориентированный на создание коллективной формы собственности -- право выкупа трудовыми коллективами 90 % акций своих предприятий по льготным ценам). Со второй половины августа борьба переключилась на проблемы вокруг бюджетной политики. При этом противоборство исполнительной и законодательной властей по вопросам приватизации, поправок к бюджету на 1993 г., земельной реформы, заканчивавшееся каждый раз в пользу Президента, не могло послужить основанием для применения Б. Ельциным решительных неконституционных мер в отношении высшего законодательного органа России.

Причины политического противостояния «партия власти» -- «радикальная оппозиция» - в явных неудачах экономической политики, проводившейся в 1992--1993 гг., в стремлении Президента переложить весь груз ответственности за эти неудачи на оппозицию, и, с другой стороны, попытки использования этих ошибок лидерами Парламента для перераспределения власти в пользу Верховного Совета. Противостояние окончилось появлением Указа № 1400, штурмом «Останкино» и расстрелом Белого Дома.

Таким образом, как и умеренная часть оппозиции, радикалы в 1992--1993 гг. не были реставраторами в своем требовании свернуть проводимые правительством реформы. Они активно поддержали парламент за иную модель модернизации страны, ориентированную не на зарубежный опыт, а на российские самобытные формы социального и политического устройства.

За возврат к прежним социалистическим ценностям, к плановой централизованной экономике, советской политической системе выступали иные политические силы, так называемые «левые ортодоксы» («Союз коммунистических сил», РКРП, ВКП(Б) и др.). Однако, не создав четкой концепции вывода страны из кризиса, находясь в плену политических традиций и всего исторического опыта КПСС, эти прокоммунистические партии и движения не смогли создать собственной объединенной политической оппозиции Смагина С.М. (Ред.) Политические партии России в контексте её истории, Ростов-на-Дону: Феникс, 1998 г..

3.3 Партийно-политическая система в декабре 1993-1996 гг.

Большего успеха в деле единения на следующем этапе политического противоборства в стране достигли политические силы, придерживающиеся левоцентристских позиций. Так, начиная с выборов в Государственную Думу в 1993 г., поиском как можно большего числа союзников была настойчиво занята КПРФ. Эта, наиболее массовая в стране, Коммунистическая партия, решительно отмежевываясь как от сталинских догматических, так и от праволиберальных подходов при решении задач современного общественного развития, была на выборах в Государственную Думу 1993 г. третьей, а на выборах в 1995 г. -- первой по числу поданных за нее голосов. Это позволило ей не только значительно увеличить свою фракцию в Нижней палате парламента с 47 человек до 158, но и ввести в правительство Черномырдина своего представителя -- А. Тулеева. Все эти факты, свидетельствующие о возросшем влиянии крупнейшей политической партии России, стали возможны во многом благодаря весьма своеобразной тактике поведения данной системной оппозиции.

КПРФ свое участие в работе сначала только представительных, а затем и исполнительных органах власти рассматривает не как процесс интегрирования с существующим режимом, а как оппозиционную деятельность ради реализации четко определенных самой партией политических целей. Коммунисты объясняют свою тактику, во-первых, стремлением ослабить режим, не допустить разгрома оппозиции в стране; во-вторых, желанием материально и организационно укрепить саму партию; в-третьих, возможностью накопления государственного опыта и получения более широкого доступа к официальной информации; в-четвертых, обеспечением для партии более широкой общественной трибуны, в-пятых, возможностью участвовать в собственно законотворческой деятельности.

Решая эти задачи, КПРФ, начиная с декабря 1993 г., по существу, активно сотрудничая с правящим режимом, но, официально заявляя о себе как о единственной общенациональной оппозиционной силе по отношению к «господствующему президентскому самовластью», неуклонно вела поиски возможных союзников.

Первым этапом по пути оформления коммунистами широкой, так называемой «объединенной оппозиции» было создание новой левоцентристской коалиции «Согласие во имя России» в начале 1994 г. Ее инициаторами стали такие известные в России оппозиционные лидеры, как Руцкой, Зорькин, Зюганов, Романов, Тулеев, Бабурин, Лапшин, Проханов, Селезнев, Говорухин, Михалков, Ципко и ряд других. В рамках этой организации, представлявшей собой не столько центр объединенной оппозиции, сколько «быстро истаявший клуб известных политиков», в самых общих чертах были определены главные направления будущей совместной деятельности. Свои основные задачи «Народно-патриотическая коалиция» (Зорькин) определила, исходя из единых для всех столь различных по политическим пристрастиям сил, державно-государственнических интересов и идей социальной справедливости.

Провозглашенные «Согласием во имя России» лозунги предотвращения распада России и восстановления силы российской государственности, сохранение научно-технического потенциала страны и прекращение проведения в стране реформ во имя реформ, позже, уже во время президентской предвыборной кампании, легли в основу идейной платформы созданного коммунистами Народно-патриотического союза России. Данный единый оппозиционный блок, собрав во время выборов в президенты голоса 30 миллионов избирателей, проголосовавших за кандидатуру Г. А. Зюганова, провел свой Учредительный съезд уже после выборов -- в августе 1996 г. Его лидером (председателем Координационного Совета) на съезде был избран Зюганов, сопредседателями КС -- С. Говорухин, М. Лапшин, А. Подберезкин, А. Руцкой, А. Тулеев. Так, после полугодичного становления НПСР, завершился второй этап складывания объединенной оппозиции. Формально движение было объявлено левоцентристским и, как явствует из названия, -- народно-патриотическим. Основным предназначением нового оппозиционного блока учредители считали «изменение антинародного курса нынешнего режима конституционным путем», при этом полагали возможным «отказаться от огульной критики и заняться конструктивным воздействием на власть» (А. Подберезкин), выполняя предвыборные обещания, а также программу Союза «всеми доступными способами» (А. Тулеев).

Таким образом, после президентских выборов (с середины 1996 г.) объединенная оппозиция строила свои взаимоотношения с властью, не только обновив свой идеологический багаж -- разработана так называемая «новая теория государственного патриотизма», но и существенным образом откорректировав, в сторону большей лояльности к власти, свою политическую тактику.

Вообще, выборы президента России в 1996 г. для большинства политических партий сыграли роль своеобразного индикатора на политическую зрелость и последовательность в реализации программных установок. Весьма предсказуемо, в связи с этим, действовали политические силы, как партий власти, так и объединенной оппозиции. И в совершенно иной, достаточно двусмысленной ситуации оказались партии и движения демократической оппозиции. К июню 1996 г. ее представляли правые и правоцентристские силы от ушедшего в 1994 г. в демоппозицию ДВР до целого ряда новых социал-либеральных политических партий и движений. Прежние крупнейшие политические блоки 1992--1993 гг. демократической оппозиции в период с 1994 г. по 1996 г. либо распались на свои составляющие, как это произошло в начале 1994 г. с «Гражданским Союзом», либо, признав провал «западнической концепции реформ», вынуждены были как РДДР (Г. Попова) заняться «поисками новой «третьей модели развития России» и выступать с мало успешными инициативами формирования новых центристских коалиций, либо, как общественно-политический блок «Новая Россия», потерпев фиаско в первой же предвыборной кампании 1993 г., предпринимали безуспешные попытки реанимировать свои объединения.

Серьезными конкурентами в борьбе за электорат этим правоцентристским блокам стали новые социал-либеральные и неоконсервативные организации. Созданные в преддверии избирательных кампаний 1993,1995 гг., эти, сначала предвыборные блоки, а затем зарегистрированные в Минюсте общественно-политические движения и партии («Яблоко», «Конгресс русских общин», Партия самоуправления трудящихся, ПРЕС, «Вперед, Россия!»), стали претендовать на новый политический центр. Как и среди прежней демократической оппозиции, среди них были «государственники» -- КРО (Ю. Скоков, С. Глазьев, К. Затулин, С. Бурков, Д. Рогозин), ПРЕС (С. Шахрай), -- делающие ставку на проведение протекционистской экономической политики, укрепление российской государственности, развитие федеративных начал в государственном строительстве. В целом же, все партии и движения, объединенные единым стремлением осуществить социальную корректировку официального курса реформ, предлагали различные способы для проведения в жизнь этой установки (от всемерного развития коллективной формы собственности -- ПСТ -- до ужесточения государственного контроля над экономикой -- КРО).

Единения политических сил демократической оппозиции не произошло. Во-первых, победил миф, усиленно насаждаемый в обществе власть предержащими силами, о том, что избиратель, проголосовавший не за Ельцина, а за какого-либо другого демократа, будет объективно способствовать приходу к власти «коммуниста -- реваншиста» Зюганова.

Вторая причина заключалась в монополизации российского демократического движения сторонниками «ортодоксального монетаризма», которые в политической сфере выступали за последовательную концентрацию власти в руках Б. Ельцина. Вот как об этом сетовал в июле 1995 г. Г. Явлинский: «Если же ты критикуешь Бориса Николаевича и кроме борьбы с дефицитом государственного бюджета видишь в экономике и другие задачи, то ты уже не демократ, и хорошо еще, если тебя при этом не называют коммуно-фашистом». То есть речь идет о стремлении части демоппозиции преодолеть навязывание российскому обществу единственной монетаристской модели модернизации страны, без учета иных направлений экономической либеральной мысли, что, в конечном счете, не могло не привести к сужению социальной и политической базы демократии в России.

Третьей причиной, из-за которой не сложилась коалиция российской демократии, -- неизжитый у демократов синдром «политической наивности», выразившийся в их «хождении во власть». Еще в апреле 1996 г. Г. Явлинский ставит диагноз политике Б. Ельцина, как недемократической, превращающей «страну в олигархическое (мафиозное), криминальное, монопольное государство». Однако чуть позже (в мае) это не мешает лидеру «Яблока» вести торг с президентом по поводу условий его работы в одной команде с Ельциным.

Нишу «эмоционального протестантизма» долгое время оставалась вотчиной Либерально-демократической партии В. Жириновского. Именно Жириновский, чьи намерения были всегда направлены на завоевание поста главы государства, весьма преуспел на первом этапе своей оппозиционной деятельности в борьбе за привлечение голосов протеста российского общества. Приобретя широкую известность, с сильным оттенком скандальности, он в июне 1991 г. оказался на третьем месте после Ельцина и Рыжкова, набрав 6 млн голосов россиян. Далее -- пик популярности ЛДПР и ее лидера -- парламентские выборы 1993 г., благодаря которым партия получила 13 % всех депутатских мест. Став партией парламентской оппозиции, ЛДПР активно участвовала в законотворческой деятельности Государственной Думы (44 % всех принятых законопроектов подготовлено фракцией ЛДПР), а также не менее активно поддерживала политику Президента в парламенте.

Итак, взаимодействие политических партий и общественно-политических движений с властью, пройдя через горнило парламентско-президентской борьбы (1992--1993 гг.), приобрело в период с 1994 по 1996 г. достаточно стабильный характер и демократические формы. Более того, возможность соблюдения демократических процедур во взаимоотношениях власти и российской многопартийности доказывают, что демократизация российской общественно-политической жизни является необходимым инструментом, с помощью которого россияне желают изменять свою жизнь и определять свое будущее.

По мере своего развития политическая борьба в российском обществе, все более утрачивая свою идеологическую окраску, превращается в столкновение личных и узкогрупповых интересов. При этом постоянный состав лиц, участвующих то во власти, то в оппозиции, перемещающихся из властных структур в бизнес и обратно, свидетельствует о завершении процесса формирования новой российской политической элиты и о возможностях ее дальнейшей консолидации и структурирования. Конкурентная борьба между отдельными группами политической элиты, в ходе которой определяется официальный правительственный курс, происходит в условиях конвертации статуса власти в право собственности. Это делает привлекательным для оппозиционных политических сил их соучастие во власти. Вместе с тем увеличивающиеся негативные последствия социально-экономического реформирования России заставляют оппозицию дистанцироваться от официального правительственного курса, а власть предержащие силы -- брать на вооружение многое из программ и лозунгов своих политических оппонентов. В целом, и партия власти, и политическая оппозиция идут по пути инфляции в глазах общества своих ценностных ориентиров и потери собственной значимости для демократического политического процесса в стране.

3.4 Политический плюрализм в России

Политический плюрализм как основа демократии предполагает многообразие политических взглядов и организаций, свободное участие граждан в политической жизни, конкуренцию между различными политическими силами в борьбе за доступ к власти.

Согласно Конституции, «в Российской Федерации признаются политическое многообразие, многопартийность». Это означает, что в России на определенных законом основаниях могут создаваться, регистрироваться и осуществлять свою деятельность различные общественные политические объединения.

В Конституции Российской Федерации указано, что «общественные объединения равны перед законом». Равенство общественных объединений перед законом проявляется в равенстве требований государства к уставам общественных объединений. России, помимо равенства перед законом, закрепляется равенство общественных объединений между собой. Это предполагает равенство прав и обязанностей общественных объединений, как в общественной, так и в хозяйственной деятельности.

Закрепленный в Конституции России принцип многопартийности предполагает, что каждая партия как разновидность общественного объединения, выражая политическую волю своих членов, стремится к участию в формировании органов государственной власти и органов местного самоуправления.

Каждая партия обладает правом принимать программные документы, публикуемые затем для всеобщего сведения, выдвигать кандидатов в депутаты и на другие выборные должности. Но, участвуя в выборах, партия не может получать финансовую поддержку от иностранных государств, организаций и граждан.

Партийные полномочия должны осуществляться в соответствии с российским законодательством и уставом партии, который подлежит обязательной регистрации в Министерстве юстиции Российской Федерации.

Конституция Российской Федерации предусматривает запрет на «создание и деятельность общественных объединений, цели или действия которых направлены на насильственное изменение основ конституционного строя и нарушение целостности Российской Федерации, подрыв безопасности государства, создание вооруженных формирований, разжигание социальной, расовой, национальной и религиозной розни».

Принцип политического плюрализма обладает рядом бесспорных преимуществ (хотя бы потому, что он противостоит политическому единообразию), но эти преимущества могут быть реализованы исключительно в рамках конституционности. Кроме того, конкретная реализация принципа политического плюрализма предполагает наличие особого типа правовой культуры, толерантной и компромиссной.

В России существует множество политических партий, общественно-политических организаций и движений. Люди, социальные общности имеют возможность свободно выбирать политические организации, соответствующие их ценностям, взглядам, ориентациям, отвечающие их интересам Смагина С.М. (Ред.) Политические партии России в контексте её истории, Ростов-на-Дону: Феникс, 1998 г..

Политический плюрализм неразрывно связан с идеологическим. Политический плюрализм в идеологической «упаковке» отражает многообразие идей и мнений в политике, что дает возможность в споре, диалоге сопоставлять различные точки зрения и находить оптимальные пути решения политических проблем.

При этом в Конституции Российской Федерации подчеркивается, что «никакая идеология не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной». В условиях идеологического многообразия отрицание государственной идеологии, возведенное в ранг правового нормативного правила, может привести на практике к серьезным деформациям российской государственности, «освобожденной» от интегрирующего общего интереса и цели.

3.5 Стратегические цели ведущих политических партий

Главная задача любой политической партии -- достижение государственной власти, поскольку только это позволяет партии реализовать стратегические положения своей программы.

Стратегические цели партии являются составной частью той идеологической платформы, которая отражена в партийной программе, состоящей из компонентов: образ будущего; состояние настоящего; средства достижения будущего.

Образ будущего -- это та основная стратегическая цель, к которой стремятся партии; в ней изложено желаемое для партии состояние общества и государства. С этой точки зрения мы и попробуем охарактеризовать партийные программы основных политических партий России.

Коммунистическая партия Российской Федерации (КПРФ). Стратегические цели программы КПРФ -- возвращение российского общества к социалистическим ценностям и возрождение на пространстве СНГ Советского Союза как великой мировой державы. Хотя перспектива выдвигается (восстановление СССР и советской власти), однако не указывается, какими реальными средствами это можно сделать. КПРФ, стремясь избежать радикализма своих «архилевых» союзников, выступает за многоукладную экономику, где присутствуют все формы собственности, но доминирует государственная. При этом частная собственность на землю, предполагающая ее продажу, партией отвергается. КПРФ выступает против экономической и политической самостоятельности регионов, что означает фактически отрицание федерализма.

Программа КПРФ, по мысли ее идеологов, может быть реализована при определенных условиях: 1) изменение действующей Конституции с целью перераспределения властных полномочий от исполнительной власти к законодательной и сужение потестарных функций института президентства (вплоть до полной его отмены); 2) создание коалиционного правительства «Народного доверия». Задачей данного правительства будет отказ от нынешнего курса реформ: пересмотр итогов приватизации, введение государственного контроля над отраслями промышленности, представляющими стратегический интерес (ВПК, ТЭК, перерабатывающие производства, средства связи и коммуникации, сообщения и т.д.), ограничения в сфере крупного банковского капитала. Главными противниками на международной арене КПРФ считает США и страны НАТО, а союзниками -- Ирак, Китай, Кубу и Северную Корею.

Либерально-демократическая партия России (ЛДПР). Стратегическая цель программы партии -- завоевание политической власти в государстве. При этом сама программа реализации этой власти чрезвычайно размыта и эклектична. Ясно проглядывается лишь один приоритет: Россия должна стать мощной мировой державой. Геополитические цели здесь явно превалируют над социальными и экономическими. ЛДПР выступает за экономику, в которой будет доминировать государственная собственность и где не будет частной собственности на землю. Партия однозначно выступает против федеративного строения России и настаивает на возвращении к губернскому административному делению. В программе ЛДПР очевиден перевес русского этнического фактора и приоритет интересов государства перед интересами общества и личности. Поэтому партия выступает за сильное авторитарное правление в России (несмотря на демократизм фраз и положений, присутствующих в программе). В международных отношениях стратегическими союзниками России объявляются Ирак, Ливия и ряд других стран с авторитарными режимами, а противниками -- страны НАТО, США. ЛДПР выступает за присоединение к России стран СНГ, но только как ее инклюзивных территорий.

Общественное объединение «Яблоко» выступает за развитие в России частной собственности (в том числе на землю) и предпринимательства, но критикует правительственную программу приватизации («по Чубайсу»). Движение ратует за изменение направленности реформ таким образом, чтобы их результатами могли пользоваться большинство россиян. С этой целью предлагается проработка программ приватизации каждого отдельного предприятия, ориентация не на внешние займы, а на долгосрочные инвестиционные проекты (как западные, так и отечественные). «Яблоко» высказывается за подлинный федерализм, когда регионам будет придана большая экономическая самостоятельность. Стратегическими партнерами России на международной арене объявляются США и страны Западной Европы.

3.6 Обладают ли властью политические партии в современной России

Главной задачей любой политической партии является достижение государственной исполнительной или законодательной власти. В современной России партии имеют влияние только в законодательной ветви власти. Наиболее значительные партии, пройдя через выборы, имеют фракции в Государственной Думе, в законодательных органах субъектов Федерации.

При этом сам Президент России не связан ни с одной политической партией. Правительство также формируется не по партийному, а по профессиональному признаку. Большинство глав администраций субъектов Федерации, мэров крупных городов также не принадлежат ни к одной партии. Выборы в органы исполнительной власти на местах проходят без определяющей роли политических партий; электорат выбирает, ориентируясь, скорее, не на программы, а на личность кандидата.

Этому есть свои причины. Во-первых, в России еще не сложилась устойчивая партийная система. Обилие партий, носящих во многом искусственный характер, обусловлено не отличием программ, а амбициями их лидеров. Такие партии заботит больше не реализация интересов электорального слоя, а «голый интерес власти». Во-вторых, водораздел в партийной борьбе происходит по линии «партия власти -- протестирующие группировки» при неизжитости кардинальных идеологических противоречий, способных вылиться в силовое противостояние, устойчивой партийной системы достичь трудно. В-третьих, становлению сильных партий не способствует и позиция верхних эшелонов власти (Президент и Правительство), которым выгодно иметь диалог с разрозненной оппозицией. Исполнительная власть сознательно проводит в России политику «деполитизации», чтобы не допустить большего влияния политических партий на население. В условиях, когда по Конституции России большинство властных полномочий сосредоточено в руках Президента и исполнительных органов власти, воздействие и влияние политических партий на общенациональную политику сведено к минимуму и осуществляется в основном в рамках парламентских дебатов.

Власть политических партий в России имеет латентный (скрытый) характер, сводясь к деятельности их парламентских фракций. В этом случае воздействие на исполнительную власть осуществляется через процесс законотворчества, посредством лоббирования принятия политических и социально-экономических решений, торга на «рынке власти» с Правительством и Президентом (имеющего зачастую вид «схватки под ковром»). Пытаясь преодолеть партийное влияние, исполнительная власть предпринимает шаги, направленные на изменение Закона о выборах в Государственную Думу. В частности, Б.Ельциным был предложен законопроект, предусматривающий выборы только по мажоритарному, а не смешанному (в том числе и партийному) принципу.

Однако объяснить слабость политических партий в современной России лишь противодействием со стороны исполнительной вертикали власти нельзя. Сами партии в своей деятельности допускают много просчетов и прямых нарушений действующего законодательства. Многие лидеры, с чьими именами связаны партии в умах электората, просто скомпрометировали себя. Партии зачастую представляют не интересы населения, а свои собственные властные амбиции и поэтому не имеют устойчивых связей с различными социальными слоями общества. Пока партии проявляют завидную активность лишь в преддверии выборных кампаний. Особенно это относится к парламентским партиям, использующим предоставленные им возможности и аппарат (средства связи и коммуникации, финансирование и т.п.) часто не по прямому назначению.

Сильным рычагом потестарного воздействия этих партий на исполнительные органы власти в России является процесс принятия бюджета. Однако здесь узкопартийные пристрастия и интересы, лоббистская деятельность, непрофессионализм и идеологическая зашоренность берут зачастую верх над общенациональными приоритетами. Становится очевидной необходимость повышения ответственности партийных фракций в Государственной Думе за те решения, которые ею принимаются.

3.7 Ресурсы политических партий в современной России

Для участия в политическом процессе и достижения своих целей политические партии и общественно-политические движения в современной России должны обладать ресурсами. Главными из них являются:

1) наличие сильной организации, имеющей отделения в регионах России, обладающие реальным влиянием в них на общественную жизнь и органы государственной власти и самоуправления;

2) устойчивая связь с обществом, (аккумуляция и артикуляция интересов избирателей, постоянное давление на потестарные органы и государство с целью их осуществления);

3) наличие политической идеологии, основные положения которой интегрировали бы в себе предельно широкие общественные интересы, общенациональные приоритеты и с помощью которой можно было бы мобилизовать избирателей на поддержку политической партии или движения;

4) сильный политический лидер, способный вести за собой не только членов собственной организации, но и людей из различных слоев общества. При этом лидер должен обладать реальным влиянием на политическую элиту общества (региональную и центральную), уметь решать сложные политические проблемы;

5) наличие финансовой базы. Партии и движения должны обладать устойчивыми источниками финансовых средств, поддержкой со стороны крупных финансовых центров (банков, крупных фирм и предприятий) для ведения повседневной политической деятельности, для агитации, содержания центрального руководства. Потребность в серьезных финансовых ресурсах особенно ощущается в период предвыборных кампаний, когда зачастую победу обеспечивает размер партийной кассы (к примеру, колоссальная поддержка НДР со стороны структур «Газпрома»). Это особенно актуально в современных условиях, когда материальная поддержка со стороны простых избирателей сведена к минимуму из-за тяжелого экономического положения большинства населения страны;

6) информационная поддержка. Политические партии и движения должны иметь не только собственные журналы или газеты, но и пользоваться поддержкой масс-медиа (в первую очередь, телевидения). Создаваемый партиями и движениями со стороны масс-медиа имидж и паблисити в немалой степени способствуют их успеху или неудаче.

7) информационно-аналитическая база. Политические партии и движения должны иметь связь с ведущими аналитическими центрами страны и свою собственную команду аналитиков. Аккумулируя полученную информацию, они могут прогнозировать дальнейшую ситуацию в стране и в зависимости от этого корректировать свою деятельность.

В современной России ни одна из существующих политических организаций не обладает всей совокупностью данных ресурсов. Например, КПРФ обладает мощной и разветвленной периферийной структурой в регионах и общественной поддержкой. У ЛДПР сильный партийный лидер и солидная финансовая поддержка (в том числе и из-за рубежа). «Яблоко» при наличии сильного и профессионального лидера проигрывает в поддержке общественных масс даже при имеющихся финансовых возможностях.

Заключение

Исходя из вышеизложенного можно сделать вывод, что российские либералы вели интенсивный поиск формулы либеральной партии в не совсем типичной европейской стране начала XX века. В процессе этого поиска либерализм стал менее академическим, более почвенным, чем это было во второй половине XIX века. Они своевременно поняли, что как в западных странах, так и в России время классического либерализма миновало. Принципиальными элементами созданной либералами модели политической демократии в России были радикальный либерализм, ориентированный на активную социальную политику государства и лояльный 110 отношению к организациям трудящихся. Стержнем российской демократии должен был стать союз «нового» либерализма и социалистических сил.

Однако, отойдя от ортодоксального вида, либерализм в России стал «новым» на более европейский, а не на русский манер. Его идеи были в большей мере теоретическим синтезом достижений мировой либеральной мысли, чем почвенным вариантом. В его поиске в этот, предшествующий событиям 1905--1907 гг., период либералы остановились посредине. С одной стороны, они оказались чересчур радикальными новыми в сравнении с классическим либерализмом -- в оппозиционности самодержавию, в иллюзорных надеждах на конструктивный потенциал социалистического движения. И, видимо, проскочили первую почвенную отметку, к которой часть либералов вернулась после и под влиянием революционных событий 1905--1907 гг. С другой, их либерализм оказался недостаточно радикальным в части социальных программ. Причем дело здесь не столько в недостаточной решительности к осуществлению: в стремлении соединить элементы либерализма и социализма они, пожалуй, уловили всемирную прогрессивную, антитоталитарную тенденцию. Но они не пошли по этому пути до конца, не поняли неотложности и, особенно, приоритетности социальных проблем в России.

Либерализм отличается рядом особенностей в рамках разных национальных традиций. Отдельные аспекты его теории (экономические, политические, этические) иногда противопоставляются друг другу. Таким образом, есть определенный смысл в заключении, что либерализма как чего-то единого никогда не было, была лишь семья либерализмов. По-видимому, мы имеем дело с множеством теорий, объединенных некими общими принципами, приверженность которым отличает либерализм от других идеологий. Причём принципы эти допускают разные интерпретации, могут комбинироваться весьма причудливым образом, являются основанием для самых неожиданных, подчас опровергающих друг друга аргументов.

На мой взгляд, к числу этих принципов относится, во-первых, индивидуализм, приоритет интересов индивидов перед интересами общества или группы. Этот принцип получал разное обоснование: от онтологических концепций, в которых отдельный человек с его естественными правами предшествует обществу, до этического понимания индивидуальности как высшей ценности. Он воплощался в разных интерпретациях взаимоотношений личности и общества: от представления об обществе как о механической сумме индивидов, реализующих собственные интересы, до более комплексного подхода, в рамках которого человек рассматривается как существо социальное, нуждающееся одновременно и в сотрудничестве с другими людьми, и в автономии. Однако идея прав индивида, из которой вытекают основные требования к общественному устройству, несомненно, лежит в основе всех либеральных теорий, отличая их от нелиберальных подходов.

Во-вторых, для либерализма характерна приверженность идее прав человека и ценности свободы личности. Хотя содержание прав, как и интерпретация свободы в ходе долгой истории либеральных идей претерпели существенные изменения, приоритет свободы как главной для либералов ценности остался неизменным. Сторонники “классического” либерализма трактуют свободу негативно, как отсутствие принуждения и видят её естественные ограничения в равных правах других людей. Равенство формальных прав они считают единственным видом равенства, совместимым со свободой в качестве приоритетной ценности. Права индивидов сводятся ими к сумме “основных прав”, в число которых входят политические свободы, свобода мысли и свобода совести, а также права, касающиеся независимости личности, подкрепленные гарантиями частной собственности.

“Новые либералы” предлагают позитивное понимание свободы, дополняющее свободу равенством возможностей в качестве гарантии осуществления прав. Свобода в их понимании - это реальная возможность выбора, не предопределяемого ни другими людьми, ни обстоятельствами жизни самого индивида.

Но так или иначе, главной посылкой либерализма является представление о том, что у каждого человека есть свое представление о жизни, и он имеет право реализовывать это представление в меру своих способностей, поэтому общество должно проявлять терпимость к его мыслям и поступкам, если последние не затрагивают права других людей. За свою долгую историю либерализм выработал целую систему институциональных гарантий прав индивидов, в которую входят неприкосновенность частной собственности и принцип религиозной терпимости, ограничение вмешательства государства в сферу частной жизни, подкрепленное законом, конституционное представительное правление, разделение властей, идея верховенства права и др.

В-третьих, важным принципом, характерным для либерального подхода, является рационализм, вера в возможность постепенного целенаправленного усовершенствования общества реформистскими, но не революционными мерами. Либеральная доктрина предъявляет определенные требования к характеру проводимых преобразований. По словам В. Леонтовича, “метод либерализма - это устранение помех личной свободе. Такое устранение не может, однако, принимать форму насильственного переворота или разрушения...

Согласно либеральному мировоззрению, необходимо устранять в первую очередь неограниченные полномочия государственной власти... Наоборот, либерализм относится с величайшим уважением к субъективным правам отдельных людей... Вообще либеральному государству полностью чужды насильственное вмешательство в существующие жизненные взаимоотношения людей и какое-либо нарушение привычных жизненных форм...”1 Эта очень хорошо отражает принципы, вытекающие из либеральной теории. Хотя на практике либералам не раз случалось от них отступать, поскольку социальные преобразования - это всегда “нарушение привычных жизненных форм”, однако императивом либеральных реформ является принцип минимального нарушения имеющихся индивидуальных прав.

С этим связана и другая черта либеральных методов - их “антиконструктивизм”: либералы обычно поддерживают “социальную инженерию” лишь в той мере, в какой она устраняет преграды развитию уже

сложившихся институтов и отношений. Их целью не является изобретение конкретных проектов “хорошего общества” и проведение в жизнь неких произвольно сконструированных моделей.

Таковы, на мой взгляд, основные принципы либерализма. Этот список достаточно полный. Хотя всегда можно найти какую-нибудь либеральную теорию, которая не впишется в данный перечень. Как пишет Е. Шацкий, “что бы мы ни утверждали о взглядах, якобы характерных для либерализма, следует помнить, что в течение своей долгой истории он служил разным целям и интересам, приспосабливался к разным местным традициям и использовал разные теоретические языки. По этой причине, каждое описание, предполагающее высокий уровень обобщения, неизбежно будет неверным. То же самое можно сказать про все политические теории за исключением тех, которые создали догматические системы...”1 Вывод из этого можно сделать такой: либерализм - это не система, состоящая из раз и навсегда заданного набора элементов, это скорее некая область идей, допускающая разнообразные комбинации, однако имеющая при этом вполне определенные границы.

В ходе данного исследования были выявлены особенности развития либерализма от момента его зарождения в конце XVII, до сегодняшнего дня, выделены его этапы, проведён сравнительно-исторический анализ взглядов представителей каждого из течений либерализма на политическую власть, показаны черты сходства и различия в их воззрениях.

Сегодня либерализм, как социально-политическое течение является мощным интеллектуальным движением, черпающим вдохновение в философии справедливости Джона Роулса, концепции прав человека Ноберто Боббио, «новом либерализме» во Франции и других философских учениях. Как отмечает Б. Парекх, ''либерализм стал доминантным голосом сегодня не только в том смысле, что он относительно подчинил себе консервативные, марксистские, религиозные и другие голоса и что большинство политических философов имеют либеральные убеждения, но, что более важно, либерализм достиг беспримерной философской гегемонии''. Следует, конечно, делать поправку на то, что речь в данном случае идёт о западной версии политической философии. Но господствуя на Западе, либерализм оказывает серьезное влияние и на другие регионы.

Список использованной литературы

1. Конституция Российской Федерации. М.,1993 г.

2. Абрамов М.А., Жучков В.А., Задорожнюк И.Е. и др. О свободе. Антология западноевропейской классической либеральной мысли- М.: «Наука», 1995.

3. Авакян С.А. Политический плюрализм и общественные объединения в России: конституционно-правовые основы. М., 1996 г.

4. Баранов Н.А, Пикалов Г.А.Теория политики: Курс лекций: В 3-х ч. Ч.2. СПб., 2008 г.

5. Бастиа Ф. Закон. www.libertarium.ru/libertarium/lib_law.

6. Будберг А. Полку Лебедей прибыло? // Московский комсомолец. -- 1997. -- №116 (17626). -- 26 июня.

7. Валицкий А. Нравственность и право в теориях русских либералов конца XIX - начала ХХ веков // Вопросы философии. 1991 г. № 8

8. Вехи. Сб. ст. о русской интеллигенции. (1909). Свердловск, 1991 г.

9. Витте. С. Ю. Избранные воспоминания 1849-1911 гг. М., 1991 г.

10. Гаджиев К.С. Политическая наука. М., 2007 г.

11. Гуггенбергер Б.Р. Теория демократии. - Полис, № 4. 2007 г.

12. Даймонд Л.. Прошла ли «третья волна» демократизации? - Полис, №1. 1999 г.

13. Даль. Предпосылки возникновения и утверждения полиархий. - Полис, №6 2007 г.

14. Диченко М.Б. Жизнь без доллара или либерализм на пороге третьего тысячелетия. - С-Пб: «ЛИК», 1999 г.

15. Дьюи Дж. Возрождающийся либерализм // Полис. 1994 г. № 3.

16. Ильин В. В., Панарин А. С., Ахиезер А. С. Реформы и контрреформы циклы модернизационного процесса. М.,1996 г.

17. Журавлев В.В. Политическая история России. - М: Юристъ, 1998 г.

18. Зевелев А. И. История политических партий России. М., 1994 г.

19. Исаев Б.А. Зарождение, становление и функционирование партийной системы современной России. СПб., 1997 г.

20. Исаев Б.А. Теория партий и партийных систем и методология исследования российской партиомы. Петродворец, 1998 г.

21. Ключевский В.О. Курс русской истории, лекция LXXXIII, /Под ред. В.И.Буганова./ -М. 1993., с. 294.

22. Коваленко В.И., Костин А.И. Политические идеологии: история и современность // Вестник Московского университета, Сер.12, политические науки. 1997 г. №2.

23. Краснов В. Система многопартийности в современной России. М., 1995 г.

24. Левада Ю. Механизм и функции общественного доверия // Мониторинг общественного мнения: экономические и социальные перемены. 2001 г. № 3.

25. Лейс О.Э. История политических и правовых учений. М. 1999 г., с.543

26. Ленин. В. И. Опыт классификации русских политических партий // Полное собр. соч. Т.14 М., 1974 г.

27. Леонтович В.В. История либерализма в России. 1762 - 1914. М., 1995 г.

28. Мадатов А.С. Концепции и модели демократии: проблемы и дилеммы. - Вестник Российского университета дружбы народов. Серия: Политология. № 1. 1999 г.

29. Мадатов А.С. Демократизация: особенности ее современной волны. - Вестник Российского университета дружбы народов. Cерия: Политология. № 3. 2007 г.

30. Макаренка В.П. Главные идеологии современности, Ростов-на-Дону: Феникс 2006 г.

31. Малинова О.Ю., Либерализм в политическом спектре России. www.yabloko.ru/Publ/Liber/ olga.html

32. Мельвиль А.Ю. Что же случилось с «российским выбором»? - Полис, №4. 2007 г.

33. Мизес Л. Либерализм в классической традиции. М., 1994 г.

34. Мониторинг общественного мнения: экономические и социальные перемены. 2006. № 3.

35. Мухаев Р.Т. Политология - М., 2006., с. 290

36. Наумова М.Д. Эволюция воззрений на власть в английском либерализме XIX века. М., 1999 г.

37. Новгородцев П.И. Право на достойное человеческое существование // Общественные науки и современность. 1993 г. № 5.

38. Новиков В.В. Три источника и три составные части либерализма. 1999. http://www.libertarium.ru/libertarium/l_reader_sources - diss.

39. О свободе. Антология мировой либеральной мысли. 1-ая половина XX века. М.: 2000г.

40. Павловский Г. Тезис об "укреплении вертикали власти" должен быть скорректирован // Страна Ру. 2001. 13 ноября.

41. Пантин И.К. Демократия в России: противоречия и проблемы. - Полис, №1 2003 г.

42. Платоненко В. Демократические партии и организации в мае 1997 года // Политический мониторинг. -- М.: ИГПИ, 1997 г. -- №64.

43. Платонов С.Р. Лекции по русской истории. С-Пб, 1996 г.

44. Предтеченский А.В. Очерки общественно-политической истории России в первой четверти XIX в. М., 1957 г.

45. Революционеры и либералы в России. М., 1990 г.

46. Ростовский М., Будберг А. Лучшая защита -- провокация // Московский комсомолец. -- 1997 г. -- №119 (17629). -- 1 июля.

47. Секиринский С.С., Шелохаев В.В. Либерализм в России: Очерки истории (середина XIX - начало ХX в.). М., 1995 г.

48. Смагина С.М. (Ред.) Политические партии России в контексте её истории, Ростов-на-Дону: Феникс, 1998 г.

49. Согрин В.В. Либерализм в России. М., 1997 г.

50. Согрин В.В. Политическая история современной России. 1985-2001: от Горбачева до Путина. М., 2007 г.

51. Тимофеев Л.Большая растрата. Об уроках политического поражения демократов //Известия. 26.02.1993 г.

52. Улюкаев А.В. В ожидании кризиса. Ход и противоречия экономических реформ в России. М., 1999 г.

53. Хакамада И. Уроки декабря, февраля, марта. О пользе "управляемой демократии" // Независимая газета. 26.04.1994 г.

54. Чибиряев С.А. Великий русский реформатор. Жизнь, деятельность, политические взгляды М.М.Сперанского. М., 1989 г.

55. Чичерин Б.Н. Различные виды либерализма // Общественные науки и современность. М., 1993 г.

56. Шацкий Е. Протолиберализм: автономия личности и гражданское общество // Полис. 1997 г. № 5.

57. Шацкой С. Политики борются за влияние на Немцова // Независимая газета. -- 1997. -- 14 июня.

58. Шацилло К. Ф. Русский либерализм накануне революции. 1905 - 1907 годов. М., 1985 г.

59. Шелохаев В. Идеология и политическая организация Российского либерализма, Москва 1991 г.

60. Шмачкова Т.В. Теории коалиций и становление российской многопартийности 2007 г.

61. Шумпетер Й. Капитализм, социализм и демократия. М. 1995 г

62. Энциклопедия для детей. История России и её ближайших соседей. Ч.2. от дворцовых переворотов до эпохи Великих реформ/ Глав. Ред. М. Д. Аксёнова. М., 1996 г.

63. Энциклопедия для детей. Т.5, часть 3. История России ХХ век / сост. С. Т. Исмаилова. - М., 1996 г.