Изменения психики женщин и детей в условиях пенитенциарного учреждения

БОЛЬШАЯ ЛЕНИНГРАДСКАЯ БИБЛИОТЕКА - РЕФЕРАТЫ - Изменения психики женщин и детей в условиях пенитенциарного учреждения

Изменения психики женщин и детей в условиях пенитенциарного учреждения

11

Введение

В связи с регулярно воспроизводящимися кризисными и стрессовыми ситуациями актуальной научной задачей остается необходимость углубленного изучения форм сопротивления негативному воздействию социальной среды. Человек, попадая в трудную жизненную ситуацию, часто не располагает готовыми механизмами приспособления. Это может иметь крайне негативные последствия для личности. Яркий пример этому - пребывание в местах заключения.

Сопротивления личности подростка среде пенитенциария

Полагаем, что социальная работа с заключенными в качестве обязательной компоненты должна включать обучение конкретным приемам поведения, нацеленным на создание своего рода защитной среды личности. Необходимо целенаправленное формирование у заключённых стратегий достижения оптимальных личностных состояний применительно к типичным ситуациям существования в данной социальной микросреде.

В рамках одного из научно-исследовательских направлений работы мы ставим следующие исследовательские задачи:

1. Выявление основных универсальных механизмов сопротивления как аспекта адаптации.

2. Выявление специфических особенностей сопротивления в связи с различными формами адаптации.

3. Во избежание ухода в спекулятивное теоретизирование максимально использовать в качестве аналитического материала художественные и публицистические источники.

Целью исследовательского проекта является выработка оптимальных форм сопротивления для несовершеннолетних заключённых, адаптирующихся к среде пенитенциарного учреждения.

Особенность авторского подхода данной работы состоит в том, что основные механизмы сопротивления зафиксированы и систематизированы нами на основе широкого анализа художественной и публицистической литературы, отражающей формы поведения человека в неблагоприятных условиях (идеологическое воздействие тоталитарных режимов, пребывание в местах заключения).

Мы исходим из того, что основные механизмы сопротивления можно зафиксировать и систематизировать на основе анализа художественной и публицистической литературы, отражающей формы поведения человека в неблагоприятных условиях (идеологическое воздействие тоталитарных режимов, пребывание в местах заключения, нахождение в других сложных жизненных ситуациях). Отечественная и зарубежная литература создает, на наш взгляд, благодатную почву для исследовательской деятельности.

Основное внимание уделяется авторам, в чьих произведениях адаптационный «подвиг» человека предстаёт в условиях лишения свободы: Б. Беттельхейм, А. Солженицын, В. Шаламов, М. Шолохов и другие.

Уделив внимание тому, что делает адаптирование детей в ВК трудным, мы выявили и систематизировали стратегии поведения, с помощью которых они справляются с трудностями адаптации. Типы защитного поведения, по нашему мнению, могут проявляться преимущественно в межличностной, внутриличностной и поведенческой сферах функционирования личности.

В межличностной сфере осуществляются разные формы взаимодействия с окружающими людьми: сокамерниками, персоналом ВК, начальником ВК и т.д. Мы считаем, что сюда можно отнести такие формы сопротивления, как:

переключение на поиск поддержки, с тем чтобы быть выслушанным, получить понимание и содействие (говорю с кем-нибудь);

активное сотрудничество и участие в разрешении ситуации (принял правила поведения группы: презрение к более низким классам, отвечать за свои поступки) и др.

Стратегии внутриличностного совладания представляют собой разные способы работы с информацией. Среди них мы рассматриваем:

ощущение значимости собственного положения. Придание нового значения и смысла ТЖС, например, отношение к ней как к проверке силы характера и стойкости духа. При этом имеет место рост самоуважения и более глубокое осознание собственной ценности как личности («зато я сильный и стойкий»);

относительность в оценках, достигаемая при сравнении с другими людьми, находящимися в худшем состоянии, что облегчает принятие события («мне совсем не так плохо, как им»). Сюда можно включить и такую стратегию, как «чувство безбрежности унижения»; отвлечение или переключение мыслей на другие, более важные темы для размышлений, чем неприятная ситуация (это может привести к управлению вниманием, обеспечивающим защиту по типу отрицания -- игнорирования неприятной ситуации) (заниматься тем, что тебя интересует);

анализ не только самой ситуации, но и ее последствий (такая проработка ситуации ведет к ее переоценке при рационализации) (придавать смысл увиденному) и др.

Сопротивления личности женщины среде пенитенциария

Проблема построения правового государства в современной России не может быть решена без целенаправленной работы по формированию правосознания и правовой культуры граждан. Правосознание и такой его элемент как социальные представления о справедливости, являющиеся предметом нашего исследования, выступают в качестве важнейшего регулятора поведения человека в юридически значимых ситуациях, оказывающего непосредственное влияние на формирование моделей должного нормативного поведения, соответствующего правовым предписаниям. Специальные исследования, посвященные представлениям о справедливости как составляющей правосознания, начались совсем недавно. Первые шаги в этом направлении сделаны Л.М. Сосниной, Е.О. Голынчик, О.А. Гулевич (2003-2006 гг.), изучавших социальные представления о справедливости у некоторых категорий правопослушных россиян. В то же время, у осужденных женщин, отбывающих наказание в виде лишения свободы, данный элемент правосознания остается практически неизученным. Целью нашего исследования явилось изучение социальных представлений о справедливости у женщин осужденных, отбывающих наказание в виде лишения свободы. Исследование проводилось на базе ФГУ ИК-1 УФСИН России по Вологодской области, в нем приняли участие 174 женщины в возрасте от 18 до 62 лет, осужденные за различные виды преступлений

Для сбора эмпирических данных использовались: полуструктурированное глубинное интервью, включающее вопросы о том, что респондент понимает под «справедливостью», как часто встречается с ней в обыденной жизни, в юридически значимых ситуациях; оценочная шкала, составленная на основе данных, полученных в интервью.

Анализ данных, полученных с помощью интервью, позволяет говорить о том, что, по мнению большинства осужденных женщин, справедливость в жизни встречается, но крайне редко («многие привыкли жить обманным путем»), при этом респонденты отмечают, что «и не помнят таких случаев». Когда мы просили привести примеры справедливых событий из их обыденной жизни, в большинстве случаев респондентами озвучивались случаи из раннего детства, связанные с родителями, родственниками. Крайне редко описывались ситуации из жизни на свободе в более поздние периоды. По мнению многих осужденных женщин, справедливо с ними стали обращаться только в колонии.

На основе данных интервью нами была составлена оценочная шкала, в которой респондентам предлагалось оценить по пятибалльной шкале степень своего согласия с утверждениями относительно справедливости вообще и справедливости в правовом контексте. Затем, нами рассчитывался коэффициент позитивных ответов с целью анализа структуры социального представления (Т.П. Емельянова). Вычисление коэффициента позитивных ответов позволило выявить ядро социальных представлений о справедливости осужденных женщин. По мнению респондентов, справедливость - это объективное, непредвзятое отношение к тем или иным вещам. Она призвана обеспечивать равенство всех членов общества, соблюдение установленных норм и правил, справедливость нужна для поддержания мира и порядка, кроме того «с нею легче жить».

Рассматривая представления о справедливости в правовом контексте, отметим то, что в ядро социальных представлений вошли следующие утверждения: закон должен стоять на страже справедливости и быть одинаковым для всех, но сейчас по мнению осужденных женщин законы создаются для того, чтобы обслуживать интересы тех, кто их создает, а в отношении простых людей они вообще не исполняются. Видимо, поэтому осужденные женщины считают деятельность правоохранительных органов и судебной системы несправедливыми прежде всего из-за злоупотребления властью и пренебрежения законом сотрудниками.

По мнению опрошенных женщин, современная судебная система отсталая, живущая советскими временами, зачастую выносящая несправедливые приговоры. Женщины отмечают, что сами они поступают справедливо по отношению к своим родным и людям, с которыми близко общаются, по отношению к другим людям стараются всегда поступать справедливо, но у них это не всегда получается, иногда ситуация вынуждает поступать несправедливо. Закон и справедливость, в их понимании, являются связанными между собой понятиями, но зачастую «закон не идет в ногу со справедливостью», а также основан «на чопорной справедливости». Вероятно, что указанные особенности представлений о справедливости у данной категории лиц и влияют на выбор ими противоправных вариантов поведения, позволяя оправдывать подобные действия нормами «справедливости», которая «для каждого своя».

На сегодняшний день проблема конструирования в общественном сознании представлений о маскулинности является новой, практически неизученной областью гендерных исследований. Последние десятилетия социально-психологических исследований показали, что в процессе гендерной социализации мужчин существует много специфических проблем и трудностей, выражающихся прежде всего в тех ограничениях, которые общество традиционно накладывает на мужская роль (Берн Ш., Бреннон Р., Коннел Р., Клецина И.С., Кон И.С., Радина Н.К., Семенов В.В, Семенова Л.Э.. Фаррелл У. и др.).

Процесс гендерной социализации проходит, опираясь как на существующие в обществе гендерные стереотипы, которые дети усваивают с детства, так и на субъектный выбор личности. Процесс социализации продолжается на протяжении всей жизни человека, но базовые моменты закладываются до периода зрелости. Юность -- завершающий этап первичной социализации, результатом которого являются построение Я-концепции личности и формирование первичной гендерной идентичности. Цель данной работы - изучение социальных представлений юношей и девушек о маскулинности. Мы предположили, что содержание представлений о маскулинности может различаться как у юношей, так и девушек, а также у юношей из различных социокультурных сред.

В исследовании приняли участие 184 человека от 15 до 22 лет. Согласно И.С. Кону, данные возраста соответствуют ранней и поздней юности. На этих стадиях возрастного развития общее образование дополняется специальным, профессиональным. В выборку вошли учащиеся 9 классов и студенты 3-4 курсов ВУЗов Н.Новгорода, из гуманитарных и технических классов и факультетов.

В ходе исследования использовался вариант методики «Техника рассказывания историй» и качественный метод анализа данных - «открытое кодирование». Респондентам предлагалось написать сочинение на тему «Моя встреча с настоящим мужчиной». В процессе исследования были реконструированы представления о мужественности юношей и девушек, в которых выделились 2 типа категорий: нормы мужественности, описанные Ш. Берн (норма успешности, норма антиженственности, нормы физической, умственной и эмоциональной твердости) и альтернативные категории, затрагивающие другие конструкты маскулинности (категории «стереотипно феминные черты» и др.).

В результате выяснилось, что женские социальные представления о маскулинности имеют выраженные различия по сравнению с мужскими конструктами: представители мужской гендерной группы демонстрируют более традиционную модель маскулинности (их описания в большей степени основываются на нормах мужественности Ш.Берн). Девушки при конструировании образа эталонной маскулинности чаще используют альтернативные категории, характеризуя «настоящего мужчину» как «ласкового», «нежного», «понимающего» (категория «стереотипно феминные черты»), «хорошо воспитанного и галантного», «без вредных привычек» человека (категория «воспитанность»).

Наблюдаются также различия в конструировании образа настоящего мужчины у школьников и студентов с разным типом профессиональной направленности личности. Например, юноши - гуманитарии (как школьники, так и студенты), в 2 раза чаще описывают в сочинениях внешний вид персонажей, и эти описания очень объемные и детальные (включающие фасон брюк, «запах одеколона, явно содержащего древесные нотки» и «трех или четырехдневную щетину» персонажа). Эти данные позволяют предположить о влиянии «профессиональных компетенций» на реконструкцию образа, а также об укоренении в представлениях юношей нового образа настоящего мужчины - метросексуала, транслирующего альтернативный тип маскулинности.

Наибольшее число девушек-студенток гуманитарного факультета выбрали для описания в качестве «настоящих» мужчин своих настоящих или потенциальных мужей и друзей (в совокупности 54%), а наименьшее - отца, знакомого взрослого мужчину, начальника и преподавателя (в совокупности 20%), оставшиеся сочинения посвящены воображаемому человеку, либо наблюдается отсутствие персонажа (26%). Наибольшее число девушек-студенток технического факультета выбрали для описания в качестве «настоящих» мужчин воображаемых персонажей (55%), лишь 25 % сочинений посвящены партнерам и друзьям, оставшиеся 20% сочинений - без персонажа. Такие герои как отец, знакомый взрослый мужчина, начальник и преподаватель не представлены в сочинениях данной группы девушек. Возможно, социальное экспериментирование девушек, выбравших «неженские факультеты», опирается на поиск альтернативной мужественности, которая не представлена в поведении и личностных особенностях реальных окружающих их мужчин.

Кроме того, наблюдаются возрастные различия в представлениях о мужественности. Так, девушки-школьницы по сравнению со студентками в 2 раза чаще в сочинениях описывают своих отцов. Кроме того, в сочинениях школьниц появляется новый тип героя - «принц на белом коне», являющийся, «когда его совсем не ждешь», и уносящий их на своем коне или «на белом Мерседесе» в прекрасную страну любви. Таким образом, речь идет о поляризованных стратегиях в конструировании маскулинности, обусловленном недостаточным опытом реальных отношений с какими-либо мужчинами кроме отца.

Таким образом, в социуме циркулируют различные «маскулинности», что требует дальнейших исследований как относительно общего и различного в конструировании данного социального представления, а также исследований, направленных на изучение социальных последствий конструирования того или иного образа «маскулинности» у юношей и девушек.

Заключение

С поведенческими стратегиями связаны смена самой деятельности или отвлечённое изменение её формы. Это может быть обращение к какой-либо деятельности, конкретно разрешающей проблему, или деятельности замещающей. Например:

поиск дополнительной информации: расспросы, обдумывание. Это позволяет включить данное событие в расширенный контекст, меняющий его травмирующую окраску (желание наблюдать);

игнорирование неприятной ситуации, даже подшучивание над ней (Подобное обесценивание обернется частично отрицанием, а частично -- рационализацией);

отвлекающее удовлетворение каких-то собственных желаний (решил почитать);

выход из поля травмирующей ситуации, уединение и покой (остаюсь сам по себе, один) и др.

Ценность и практическое значение данной теоретической модели состоит в том, что на её основе можно формировать адаптационные методики для лиц, находящихся в трудных жизненных ситуациях, в частности, в местах лишения свободы.

Список литературы

1. Беттельхейм Б Просвещённое сердце // Человек. - № 4, 2006.

2. Никольская И.М., Грановская Р.М. Психологическая защита у детей.- СПб.: Речь, 2007.

3. Солженицын А. В круге первом. В 2 кн. - М.: ИНКОМ НВ, 2008.

4. Филиппов Б. Сопротивление советскому режиму в 1920 - 1941 гг. // История. - № 31, 2007.

5. Урманцев Ю.А. Природа адаптации (системная экспликация) // Вопросы философии. -№ 12, 2008.

6. Шаламов В.Т. (2005) Воскрешение лиственницы: Рассказы. В 2 кн. - М.: Худож. лит.

7. Голынчик Е.О. Социальные представления о справедливости как составляющая правосознания: Дис….канд. психол.наук: 19.00.05: Москва, 2008.

8. Емельянова Т.П. Конструирование социальных представлений в условиях трансформации российского общества. М.: Изд-во «Институт психологии РАН», 2008.