Лекция П. Бурдье о социальном пространстве и символической власти

БОЛЬШАЯ ЛЕНИНГРАДСКАЯ БИБЛИОТЕКА - РЕФЕРАТЫ - Лекция П. Бурдье о социальном пространстве и символической власти

Лекция П. Бурдье о социальном пространстве и символической власти

9

Институт экономики и управления в медицине и социальной сфере

Контрольная работа 1

Наименование дисциплины:

Социально-историческая антропология

Специальность:

Социальная работа

Вариант 8

Зуй Елена Владимировна

Рецензент: Рожков А.Ю.

Содержание

Введение

1. Краткое изложение лекции П. Бурдье о социальном пространстве и символической власти

1.1 Биография французского социолога П. Бурдье

1.2 Пьер Бурдье о социальной реальности и социальном пространстве

1.3 Государство как обладатель символической власти

2. Понятие нарративного анализа

3. Определение термина «интеракция»

Заключение

Список использованных источников

Введение

Целью контрольной работы является изучение и анализ лекции Пьера Бурдье (1930 -- 2002) -- известного французского социолога и политолога, прочитанной в Университете Сан Диего в марте 1986 года. Речь идет о социальном пространстве и символической власти, а также теоретических принципах, лежащих в основе исследования, результаты которого изложены в работе «Различение. Социальная критика суждений» (1979). А также целью контрольной работы является раскрытие понятия «нарративный анализ», и определение термина «интеракция».

Достижение поставленной цели предусматривает постановку и решение следующих задач:

- изложить краткую биографическую характеристику Пьера Бурдье;

- выявить, что такое социальная реальность, установить каким образом она связана с социальным пространством, и какое место занимает в нём;

- выяснить, каким образом П. Бурдье определяет символическую власть, как государство представлено монопольным обладателем символической власти;

- раскрыть понятие нарративного анализа, дать характеристику его моделям;

- дать определение термину «интеракция».

1. Краткое изложение лекции П. Бурдье о социальном пространстве и символической власти.

1.1 Биография французского социолога П. Бурдье

Пьер Бурдьё (1930 г. р.) -- один из крупнейших французских социологов. Его профессиональная биография складывалась как постепенное восхождение к вершинам социологического Олимпа, к широкому его признанию научной общественностью и формированию отдельного социологического течения, называемого «школой Бурдьё».

Закончив в 1955 г. Высшую педагогическую школу (Ecole normale supйrieure) по специальности «философия» (учителями Бурдьё были Альтюссер и Фуко), он начал преподавать философию в лицее небольшого города Мулен, но в 1958 г. уехал в Алжир, где продолжил преподавательскую работу и начал исследования как социолог. Именно Алжиру, алжирским трудящимся и мелким предпринимателям посвящены его первые опубликованные социологические труды: «Социология Алжира» (1961), «Труд и трудящиеся в Алжире» (1964). Затем последовал переезд вначале в Лилль, а потом в Париж, где в 1964 г. Бурдьё стал директором-исследователем в Высшей практической исследовательской школе (Ecole pratique des hautes йtudes). В 1975 г. он основал и возглавил Центр европейской социологии, имеющий обширные международные научные контакты и программы, а также журнал «Ученые труды в социальных науках» («Actes de la recherche en sciences sociales»), который в настоящее время является, наряду с «Французским социологическим журналом» («Revue franзaise de sociologie»), одним из ведущих социологических журналов Франции [1].

1.2 Пьер Бурдье о социальной реальности и социальном пространстве

В начале своей лекции Бурдье говорит о социальной реальности, которая представляет собой «сеть невидимых связей, образующих пространство, складывающееся из внешних по отношению друг к другу позиций, характеризующихся соотношением друг с другом, - близостью, соседством или удаленностью, - а также взаимным расположением в пространстве относительно друг друга - выше или нижестоящим, промежуточным или срединным». А также автор выносит противопоставление, и считает его предопределение постоянной и важнейшей задачей своей работы. С одной стороны встают объективные структуры, которые воссоздают социологи, работающие в русле объективизма и потому равнодушные к субъективным представлениям действующих индивидов, составляют основу субъективных представлений и образуют структурные рамки, влияющие на взаимодействие субъектов; с другой стороны, субъективные представления также следует иметь в виду при исследовании повседневных индивидуальных и коллективных действий, направленных на трансформацию или сохранение указанных структур. Это означает, что объективизм и субъективизм находятся в диалектической взаимосвязи и что субъективизм, вопреки его внешней близости к интеракционизму или этнометодологическому анализу, качественно отличается от них: представления рассматриваются как таковые и связываются с позициями соответствующих субъектов в структуре.

В дальнейшем, говоря уже непосредственно о социальном пространстве П. Бурдье отмечает схожесть социального пространства с географическим, разделённым на регионы. Но в социальном пространстве можно обнаружить следующую закономерность: чем ближе позиции субъектов, групп или институтов, тем больше у них общего, и наоборот.

Теоретически степень удаленности в пространстве совпадает с социальными дистанциями. В действительности это не совсем так. Верно, что практически повсеместно наблюдается тенденция к обособлению: субъекты, занимающие близкие позиции в социальном пространстве, стремятся сблизиться -- по собственному желанию или по необходимости -- ив физическом пространстве. Вместе с тем субъекты, занимающие в социальном пространстве удаленные друг от друга позиции, также могут взаимодействовать в физическом пространстве, хотя бы кратковременно и непостоянно.

Автор делает акцент на том, что в социальном пространстве существуют субъекты, которые занимают определённые позиции, причём, субъекты, занимающие более высокие позиции в объективной иерархии социального пространства, символически отрицают существование социальных дистанций, от чего последние, конечно, не исчезают. Чисто символически отрицая существование дистанций, эти субъекты завоевывают одобрение окружающих. «Субъекты могут извлекать преимущества как из признания объективно существующих дистанций, так и из их условного преодоления. Во втором случае они признают ее, используя прием чисто символического отрицания». Далее автор поясняет, какую именно роль играют позиции в социальном пространстве: «позиции, подобно козырям в карточной игре, имеют или могут приобрести активный и эффективный характер в состязании за присвоение ограниченных благ, которыми располагает социальный универсум. Как показали мои эмпирические исследования, существуют следующие основные типы социальной власти: экономический капитал в различных его формах, культурный капитал и символический капитал, в роли которого могут выступать все признанные легитимными виды капитала. Субъекты располагаются в социальном пространстве в соответствии, во-первых, с суммарным объемом принадлежащих им различных видов капитала, а во-вторых, сообразно с его структурой, то есть соотношением различных видов капитала (экономического и культурного) в общем его объеме».

П. Бурдье опасается неверных толкований своих рассуждений, поскольку гипотетические классы воспринимаются как реальные социальные группы. Такой реалистический подход объективно обусловлен самим устройством социального пространства, где у субъектов, занимающих сходные или близкие позиции, обнаруживается совпадение условий жизни, взглядов, интересов, установок, что обусловливает единообразие их практической деятельности.

Исходя из этого, автор предлагает решить политическую задачу формирования социальных классов как «корпоративных групп», то есть устойчивых общностей, обладающих постоянными органами представительства, собственными названиями и так далее, можно наиболее успешно, если объединять и группировать людей, занимающих близкие позиции в социальном пространстве (и тем самым относящихся к одному гипотетическому классу). Понятие социального пространства позволяет преодолеть альтернативу номинализма и реализма при анализе социальных классов.

Автор учитывает, что социальное пространство сконструировано; он понимает, что любая точка зрения, как показывает само это словосочетание, -- это взгляд с определенной точки, то есть с определенной позиции, в рамках социального пространства.

Опираясь на факты, приведённые ранее, П. Бурдье формулирует представление социального пространства: «это систематизированное пересечение связей, объединяющих субъектов, обладающих общими признаками. Например, люди, привыкшие пить шампанское, противостоят тем, кто пьет виски, а последние, хотя и в другом смысле, противостоят тем, кто пьет красное вино; но те, кто пьет шампанское, чаще, чем пьющие виски, и еще чаще, чем пьющие красное вино, будут отличаться тем, что они имеют антикварную мебель, играют в гольф, занимаются верховой ездой и ходят в театры на легкие комедии. В реальной жизни эти характерные признаки, когда они осознаются субъектами, мыслящими в категориях восприятия, выполняют роль символов, положительных или отрицательных отличительных черт, и это происходит непроизвольно и непреднамеренно, независимо от стремления к демонстративному потреблению. Иными словами, социальный мир, в котором существует дифференциация характерных признаков, объективно является организованной по законам дифференциации символической системой. Социальное пространство обладает способностью функционировать как символическое пространство жизненных стилей и статусных групп, характеризующихся различным стилем жизни» [2].

1.3 Государство как обладатель символической власти

Что касаемо символической борьбы, автор отмечает, что она «как повседневная индивидуальная, так и политическая коллективная, имеет специфическую логику, обеспечивающую ей реальную независимость от тех структур, в которые она вписана. Поскольку символический капитал есть не что иное, как экономический или культурный капитал, признанный субъектами в соответствии с утверждаемыми ими категориями восприятия, то символические властные отношения стремятся воспроизвести и укрепить реальные властные отношения, составляющие структуру социального пространства. Конкретнее, легитимизация социального порядка, в противовес общепринятому мнению, является не столько результатом преднамеренной, целенаправленной пропаганды или символического воздействия, сколько следствием соответствия объективных структур социального мира и порожденных ими структур восприятия и оценки. Именно последнее обстоятельство способствует тому, что субъекты стараются принимать окружающий мир как должное. Объективные отношения власти воспроизводятся в символических властных отношениях. В борьбе за формирование общественного сознания на символическом уровне или, точнее, в состязании за монопольное право обозначать новые объекты или переименовывать существующие, субъекты используют приобретенный в предшествующей борьбе и гарантированный законом символический капитал. В этом плане дворянские титулы, как и дипломы об образовании, выступают как реальные формы символической собственности, обеспечивающие общественное признание».

Иными словами, государство можно определить, как монопольного обладателя права на применение символического насилия, «государство в борьбе за эту монополию играет роль арбитра, причем очень могущественного. Между тем бюрократической власти никогда, даже при поддержке научных авторитетов, не удается достичь полного господства и добиться абсолютного права формировать и навязывать легитимное видение социальной реальности. В действительности в социальном мире постоянно происходят столкновения различных ветвей символической власти, каждая из которых стремится реализовать собственное представление о легитимной структуре общества, то есть конструировать его согласно своим интересам».

В конце своей лекции Пьер Бурдье отмечает факторы символической власти. «Символическая власть, наиболее заметное проявление которой состоит в способности продуцировать социальные группы, обеспечивается двумя факторами. Во-первых, как любая форма самовыражения, символическая власть нуждается в символическом капитале. Приобретенный ранее социальный авторитет помогает власти заставить людей принять старую или новую систему социального расслоения. Символический капитал означает доверие, признание власти тех, кто занял соответствующее положение. В этом смысле конституирующая власть - власть, создающая новые группы путем мобилизации индивидов или защиты их интересов, - возникает только в конечной фазе длительного процесса институционализации, когда группа наделяет своего избранного представителя властью формировать эту группу. Во-вторых, эффективность символической власти зависит от того, в какой степени, предлагаемые ею представления соответствуют действительности. Безусловно, социальные группы невозможно создавать из ничего, они должны базироваться на реальных общностях людей. Теоретическое обоснование также должно быть адекватным реальности - тогда оно сможет оказывать мощное идеологическое воздействие. Символическая власть - это возможность создания реальности при помощи слов, что удается лишь тогда, когда понятия адекватны реалиям. В этом смысле символическая власть обладает свойством скрывать или обнаруживать реально существующие объекты. Означает ли это, что сама символическая власть ни на что не способна?» [3]

2. Понятие нарративного анализа

Нарративный анализ - это качественный анализ материала нарративного интервью. Прочтение, интерпретация и анализ жизненных историй и иного нарративного материала может исходить из двух главных независимых измерений: "холистический подход versus категориальный" и "содержательный подход versus формальный". Категориальный подход подразумевает разбивку полного текста либо нескольких текстов, полученных от разных респондентов, на секции, отнесение отдельных частей или слов к определенным категориям и анализ категорий. Холистический подход, напротив, позволяет рассматривать жизненную историю как целое, и каждая часть текста интерпретируется в контексте других частей. Категориальный подход полезен, когда исследователей интересуют проблемы или феномены, свойственные определенным группам людей, если же исследуется личность как целое, ее развитие, предпочтителен холистический подход к анализу нарратива.

Из двух измерений следуют четыре модели интерпретации нарратива: холистически-содержательная, холистически-формальная, категориально-содержательная, категориально-формальная. Первая модель получила применение в клиническом анализе случаев. Такой способ интерпретации помогает выявить связь отдельных деталей текста с общим контекстом, смысл того или иного фрагмента в свете содержания остальных частей нарратива.

Холистически-формальный подход к толкованию помогает прояснить кульминационные, поворотные моменты истории, проливающие свет на ее развитие в целом.

Категориально-содержательная модель известна как контент-анализ, классический метод исследования нарративных материалов, в рамках которого часто используется количественная обработка данных. Контент-анализ жизненной истории подразумевает поиск заранее намеченных тем или категорий в содержании рассказа, но при этом исследователь может продвигаться в логике исследовательской стратегии. Выбор категорий, конечно, может быть предопределен имеющейся теорией соответственно логике позитивистского исследования, но с другой стороны, ничто не мешает исследователю читать текст свободно, без предубеждений и фиксировать проявляющиеся в содержании темы, чтобы затем уже выстраивать гипотезы.

Категориально-формальная модель фокусируется на отдельных стилистических и лингвистических особенностях определенных элементов нарратива, например, на типе метафор, используемых нарратором, частоте употребления пассивных залогов, сенсорных глаголов и т. д. Нарратив может использоваться для изучения когнитивных функций: когнитивных стилей, процесса решения задач и пр., и в данном случае применение категориально-формального подхода вполне оправдано, так как позволяет исследователям сравнить особенности суждений нарраторов с теоретическими моделями.

В реальных нарративных исследованиях эти четыре модели нарративного анализа не столь четко дифференцированы. К примеру, в приведенном нарративном исследовании Дж. Брунера подсчитывается количество активных и пассивных залогов, сравнивается количество глаголов и прилагательных в различных нарративах, т. е., наряду с холистически-формальным подходом использовются и процедуры категориально-формальной модели; при этом главная цель исследования заключалась не только в понимании целостной жизненной истории, но и процесса формирования жизненных историй членов семьи в их взаимосвязи, т. е. целостности уже второго порядка. Категории используются и в холистическом, по сути, анализе тематических областей [4].

3. Определение термина «интеракция»

Интеракция - (от англ. interaction лат. inter + activus -- деятельный) -- термин, используемый в соц. психологии и культурологии; обозначает взаимодействие, взаимное влияние людей или воздействие групп друг на друга, как непрерывный диалог. В соц. психологии Дж. Мида И. -- непосредственная межличностная коммуникация («обмен символами»), важнейшей особенностью которой признается способность человека «принимать роль другого», представлять себе, как его воспринимает партнер по общению (или группа).[5]

Заключение

Целью контрольной работы являлось изучение и анализ лекции Пьера Бурдье, а также, раскрытие понятия «нарративный анализ», и определение термина «интеракция».

1) В ходе работы выявлено, что П. Бурдье это известный французский социолог и политолог, его лекция о социальном пространстве и символической власти была прочитана в Университете Сан Диего в марте 1986 года.

2) Изучение показало, что автор под социальной реальностью подразумевает сеть невидимых связей, образующих пространство, складывающееся из внешних по отношению друг к другу позиций, характеризующихся соотношением друг с другом. Определение же социального пространства звучит так: это систематизированное пересечение связей, объединяющих субъектов, обладающих общими признаками.

3) Установлено, что, по мнению автора, символическая власть - это возможность создания реальности при помощи слов. Бурдье говорит, что государство можно определить, как монопольного обладателя права на применение символического насилия.

4) В ходе работы выявлено, что нарративный анализ - это качественный анализ материала нарративного интервью. А термин «интеракция» определяется как взаимодействие, взаимное влияние людей или воздействие групп друг на друга, как непрерывный диалог.

Список использованных источников:

1. Internet resouree: www.wikipedia.org/wiki/Бурдьё_П.ru.

2. Internet resouree: http://gtmarket.ru/laboratory/expertize/2006/883

3. Internet resouree: http://sociologist.nm.ru/articles/burdieau_

4 Internet resouree: Е.И.Крукович slovari.yandex.ru/dict/sociology/article/soc/

5 Хоруженко К.М. Культурология: энциклопедический словарь. - Ростов-на-Дону., 1997. - 500 с.